Форум
Гарри Поттер и подарок Сибиллы Трелони, продолжение от 04.08., главы 32-33
juliete: Название: Гарри Поттер и подарок Сибиллы Трелони Автор: Longlove, annatv@bk.ru , ЖЖ: nurrka.livejournal.com Бета: juliete, samanta2000@mail.ru Пейринг: ГП/СС Категория: слеш Рейтинг: NC-17 Жанр: Драма, романс, приключения Саммари: Гарри получает необычный подарок от преподавательницы Прорицаний. Он начинает готовиться к встрече с двумя преподавателями по Защите от Тёмных сил – Снейпом и Флёр. Что же из этого получилось? Дисклеймер: Все права на персонажи и сюжет "Гарри Поттера" принадлежат Дж.К. Роулинг. Автор фика материальной прибыли не извлекает. Предупреждение: герои имеют дурные привычки, следовать их примеру, пожалуйста, не надо. Размещение: с разрешения автора Размер: макси Статус: закончен Примечание: фик выкладывается бетой по просьбе автора. Автор обязуется появляться в теме.
Ответов - 70, стр:
1 2 3 All
juliete: Часть 1 Глава1. Рекордно жаркий день подходит к концу. Последний день этого лета. Скучного, томительного. Завтра начнется учебный год, студенты съедутся в Хогвардс, я снова увижусь с друзьями – Роном Уизли и Гермионой Грейнджер. Я отдыхаю после утомительного подъёма в башню, каменная стена древнего замка холодит спину. Я глубоко дышу и представляю, как мои друзья провели лето. Гермиона наверняка куда-нибудь ездила с родителями, они каждое лето путешествуют. Рон … Скорей всего, он провел всё лето дома, с семьей. Наверно, ему было весело – когда у тебя пять братьев и сестра, от скуки не умрёшь. Конечно же, завтракали все вместе. А их мама готовила кучу вкусностей и волновалась, что они простудятся во время купания… А сейчас они, наверно, делают последние покупки на Диагон-аллее. Губы сами собой сжимаются до боли – я завидую своему другу! Нет, не буду об этом думать. Я. Не буду. Себя. Жалеть. Лучше подумаю, что ещё случится завтра. Завтра я узнаю расписание занятий. Интересно, что за предметы будут в этом году? Надеюсь, нам не поставят Продвинутое Прорицание. И хорошо бы сократилось количество Зелий. Да уж… мечтать не вредно. Со скрипом открывается круглый люк. С потолка доносится звенящий голос профессора Трелони, преподавательницы Прорицаний, с привычными загадочными интонациями: – Да, милый мальчик, что ты хотел… Встряхиваюсь и отлепляюсь от стены. Я, кажется, замечтался. Из люка спускается лестница. Кабинет Прорицаний, как обычно, встречает удушливой пряной жарой. Начинает кружиться голова, я щурюсь. Знал же, что не стоит сюда приходить. Но прорицательница уже рядом, смотрит вопросительно. На столике дымится чашка. Кажется, Трелони только что пила кофе. Значит, я её отвлёк. Я смотрю на её шали и пытаюсь понять, где одна материя переходит в другую, и надето ли на ней сразу несколько шалей, или одна, но из разных тканей. И как она ухитряется заворачиваться по утрам так, чтобы каждый день выглядеть одинаково. На этой штуке так легко перепутать зад и перед или надеть что-то наизнанку. Цепочки на ней позвякивают – она начинает нервничать, из-за того, что я на нее пялюсь. – Так что же ты хотел, милый?.. Смущенно бубню слова, к которым уже привык за сегодня: – Профессор, может вы сможете помочь… Я понимаю, что это неловко, но директор попросил меня…. – Да-да, дорогой, я видела в хрустальном шаре, что ты можешь зайти. А магические травы сказали, чем я могу тебе помочь. Подожди... Трелони уходит вглубь класса, скрываясь в удушливой дымке благовоний. Слышу – шуршит чем-то, скрипит, позвякивает. – Сейчас, сейчас… где же это…. Я таращусь на неё. Я же постучался к ней в класс только для галочки. После того, как обошёл всех преподавателей. После Макгонагалл, Спраут, Флитвика, Биннза… Не выношу кабинет Трелони! Даже не хотел заходить, но в последний момент передумал. Неужели она и впрямь может помочь? У меня в руке – вчерашний журнал, захватил для убедительности, чтоб показывать преподавателям, если вдруг меня сочтут настырным. Бросаю его на тесный диван с пуфиками – к чему доказательства? И так все знают, что Вольдеморт вернулся. Трелони все еще копается в шкафах. Жара утомляет, я откидываюсь на подушки, глаза закрываются, наплывают воспоминания... * * * – Это не утка, Гарри, – устало улыбается Дамблдор, показывая ту заметку. – Не попытка вызвать дешевую сенсацию. Мы в его кабинете, директор вызвал меня на день раньше начала года, и даже не предлагает чаю. Неужели все так серьезно? – Мы проверили все каналы, Гарри, – Дамблдор протягивает журнал. – Самых верных осведомителей. Вольдеморт действительно хочет проникнуть в министерство магии. «Квибблер» ухитрился что-то раскопать и написал... – директор будто спохватывается: – Хм, Гарри, чаю? – Но… это ведь…невозможно… туда проникнуть, оно же охраняется, и… – от расстройства я не могу подобрать слова. Учебный год ещё не начался, а уже так неудачно… – И вообще, зачем ему туда? Дамблдор ставит чашку передо мной и берет свою. Делает глоток. Отставляет её. Чай ещё слишком горячий. – Это сейчас не важно, главное – он собирает силы. Я киваю. Теперь Дамблдор ходит по кабинету, доставая сладости с разных полок. Он вынимает из буфета блюдо с всевкусными конфетками, ставит передо мной. Их так много. Лунно-белые, синие, салатовые, малиновые, фиолетовые... Я закрываю глаза и наугад беру одну. Раскрываю ладонь. Ярко-синяя, светящаяся. Осторожно раскусываю, на языке – кислый сок. Это, оказывается, терпкая дикая ежевика. Она пьянит… Вино из ежевики? – Вольдеморту понадобится время, несомненно… – журчит между тем Дамблдор. – Может, это произойдет уже к Рождеству, – он снова садится, его взгляд полон сочувствия и понимания: – Знаешь, почему я тебя вызвал? Раздражение поднимается волной, я мрачно киваю: – Я тоже должен готовиться? – Несомненно. Вовсе не обязательно, что Вольдеморт попытается убить тебя. Но он становится всё сильнее и опаснее. Тебе тоже нужно защититься, понимаешь? Дамблдор роется в бумагах на столе. – Думаю, с этого года тебе нужно брать дополнительные уроки по Защите от Тёмных Сил. Я подумаю, кто будет твоим преподавателем. И ещё, я попрошу профессоров Хогвардса уделить тебе время. Поговори с каждым, используй любую возможность. Как знать, вдруг кто-то сумеет тебе помочь... * * * – Вот, мальчик, я нашла, это то, что надо, – голос Трелони выводит меня из дремоты. – М-м-м?.. Я распрямляюсь на диване. Мотаю головой, пытаясь стряхнуть сонливость. Моргаю. Чёлка лезет в глаза, откидываю её со лба. Прищурившись, поправляю очки. Она держит в руке какой-то предмет, я не сразу понимаю, что это. Она ставит его на столик у дивана и садится напротив, шурша тканью и кутаясь в шали. На затейливой щербатой тарелке – тёмный брусок. Похоже, съедобный, но выглядит весьма неаппетитно. Тарелка покрыта пылью, такое ощущение, что этому лакомству лет сто. Грязно-оливковый слиток чуть подрагивает. Кажется, он из плотного желатина. Сверху корка, но в глубине вспыхивают жёлто-зелёные искорки. – Что это за гадость? – я так озадачен, что брякаю первое, что приходит в голову. – О-о-о! Это же Футуриум! – восклицает она. – Я получила его в наследство от прабабушки – ты же знаешь, что я – правнучка великой предсказательницы Кассандры Трелони? – и решила отдать его тому, кто попросит меня о помощи, но… увы… – Трелони трагически вздыхает и закатывает глаза, – за столько лет ты первый, кто обратился! И почему я не удивлён... Я и то здесь только потому, что решил обойти ВСЕХ профессоров. – Как Вы сказали? Футуриум? Будущее? Этот желатин позволит мне прорицать? Как вы? Перед глазами встаёт картина: урок Зелий, мы со слизеринцами режем какую-то мерзость. У меня наступает момент истинного видения. Я начинаю выть замогильным голосом, пена течёт изо рта, в припадке я размазываю компоненты зелий по парте… Я предсказываю конец света и мучительную смерть Снейпу после ужасных пыток. Он снимает с Гриффиндора двадцать баллов за порчу классного имущества и выкидывает меня из кабинета. – Нет, спасибо, – смущённо кашляю я, привставая с дивана. – Я очень благодарен вам за уделённое время, но, думаю, лучше обойдусь без этого. – Футуриум – это не прорицание, сокол мой. Ты будешь видеть то, что случится завтра. Я снова откидываюсь на пуфики. Какой маленький радиус действия. Может, это не так страшно? – И как он действует, профессор? – Управлять им очень легко. Ты активизируешь его накануне, перед сном. И во сне видишь завтрашний день. Никакого транса. Совершенно безболезненно. И стопроцентная гарантия сбываемости. Хмурюсь. В глубине желатина бегают искорки. Интересно, какой он на вкус… Так просто? Я смогу узнать, что случится завтра? Да еще со стопроцентной вероятностью? Нет, не думаю, что идея хороша. Если Вольдеморт убьёт меня, значит, во сне я увижу себя мёртвым, впаду в панику, не смогу сопротивляться и действительно умру… Вспоминаю Маховик времени Гермионы, и мне нехорошо… Не надо никакого Футуриума. Спасибо, сыт по горло… – Профессор, думаю, лучше не стоит. Я не желаю знать свое будущее, – решительно поднимаюсь и даже успеваю сделать пару шагов. – Да, да, это понятно, милый мальчик, – вздыхает Трелони. – Но знаешь, всё не так просто. Дело в том, что ты увидишь будущее не своими глазами. Замираю и пристально смотрю на нее, я в недоумении. Она рассеянно глядит на меня сквозь очки, похожая на большую стрекозу. – Э-э-э... что вы имеете в виду? – Ты увидишь, что случится завтра, глазами других людей. Близких тебе людей. Видишь, что они думают, чувствуют, ощущают. Ты думаешь, как они. Так, как они будут думать завтра. Ноги не держат, я снова плюхаюсь на пуфики. Взгляд находит желатиновый брусок. Не могу такое даже представить! Я что же, буду думать, как Дамблдор, буду пить чай с его птицей? О, я буду командовать Снейпом! Мечтать о тёплых шерстяных носках... говорить со студентами. Ух, ты! – И с собой тоже! – Ты не увидишь, как Дамблдор покупает носки, – звенит Трелони. – Только то, что каким-то образом связано с тобой. В этом ценность и коварство Футуриум. – Коварство? – Да, коварство. Иногда ты сам не понимаешь, что видишь. Или видишь то, чего нет в действительности. Моргаю в недоумении, снова таращусь на стол. Что она мне голову морочит? То говорит о стопроцентной сбываемости, то теперь – о возможностях ошибки. Искорки вспыхивают и меркнут. Тёмный пыльный желатин подрагивает. Трелони молча рассматривает свои запястья. Я думаю. Увидеть будущее глазами других людей… Близких. Друзей или врагов. Мне не очень улыбается почувствовать себя Снейпом или подслушать мысли Гермионы… Но… Вольдеморта ведь можно считать близким? Близким врагом. Может, я заранее увижу, что он замышляет… Ха, как будто мне недостаточно шрама. Как там говорил директор, «любую возможность, Гарри»? Я шевелюсь. – Хорошо, профессор Трелони, что я должен сделать? – Просто съешь его, – тарелка придвигается ко мне, профессор роется в буфете, в его недрах что-то звякает. Наконец мне дают серебряную ложечку, такую же древнюю, как тарелка. Хм, ладно. Съесть. Не могу решиться: – А если я не стану? Она вздыхает и говорит, что тогда уберет его обратно. Я беру ложечку и осторожно пробую желатин. Жаль, что ложечка такая маленькая, а то можно было бы запихнуть его в рот за пару укусов. На вкус он никакой, совершенно не противный, просто старый и затхлый. Он клейкий и, как будто, чуть кислый. – Мне нужно съесть его целиком? Кивок в ответ. Ладно... Я вздыхаю и снова скребу по фарфору. Искорки внутри – да, это они кисленькие, а сам слиток безвкусный. – Всё. Готово, – отдаю тарелку хозяйке и поднимаюсь. Я что, уже ясновидец? Странно, я ничего не чувствую, всё по-прежнему. – Что делать теперь, ложиться спать? – Нет. Только вечером, – Трелони шуршит и тоже поднимается. – Просто мысленно съешь его ещё раз. – Съесть мысленно... хм... ну, хорошо. Спасибо за помощь. До завтра, профессор Трелони. Ответа нет. Оборачиваюсь – она убирает посуду и опять разглядывает свои запястья, и поправляет шали. Пробираясь к выходу, думаю, не надула ли меня прорицательница. Гриффиндорская спальня непривычно пуста – все приедут только завтра. Я так устал от Трелони, от разговора с директором, от всех сегодняшних бесед с преподавателями... Растягиваюсь на кровати и засыпаю. Глава 2. Яркое утреннее солнце заливает спальню, я ворочаюсь, морщусь, пытаясь спрятаться, и, в конце концов, сон улетает окончательно. Как рано! Заняться абсолютно нечем. Вместо завтрака я всухомятку жую булочки, что ещё вчера стащил на кухне. Я ем на ходу, слоняясь из угла в угол, вещи занимают свои места – надолго ли? Учебники переставляются туда-сюда, страницы шелестят, взгляд, не задерживаясь, скользит по словам. Скоро вечер, скоро приедут студенты, в коридорах зазвенят голоса, и школа оживёт. Переполнен ожиданием, я представляю лица друзей, думаю, что они расскажут о каникулах. И жалею, что самому мне нечего рассказать – это лето, как и все предыдущие, я провёл у опекунов, скучища. Может, Гермиона привезёт мне какой-нибудь сувенир из поездки? Так мне удаётся убить время до обеда. Я спускаюсь в Большой Зал, впервые вижу его таким непривычно-пустым – учеников ещё нет, только преподаватели за своим столом. Они негромко обсуждают что-то – учебные планы? Торжественный ужин?.. Мне не слышно – я сижу в дальнем конце огромного гриффиндорского стола, один. Ужасно неуютно, когда преподаватели поглядывают на меня. Может, обсуждают мою манеру есть? Мне уже кажется, что и ложка слишком лязгает по тарелке, и что я слишком громко чавкаю. А ещё – всегда кладу локти на стол, знаю, что некультурно, зато – удобно! И я сутулюсь. Я поднимаю глаза и встречаю ледяной взгляд Снейпа. Его спина очень прямая. Он никогда не кладет локти на стол. Очень вкусная копченая телятина внезапно кажется ватной. Проклятье, я же ем её без ножа, кусая прямо с вилки. Всё, не могу больше! Я хватаю тарелку и выбегаю из Зала. Заканчиваю ужин на лестнице, прислонившись к стене. Надеюсь, преподаватели не решили, будто я сошёл с ума... Время до вечера тянется мучительно-бесконечно. Сколько раз у опекунов я мечтал остаться в одиночестве! Мечта сбылась – и что? Оказывается, в одиночестве нет ничего весёлого. Даже несносный избалованный кузен стал бы желанной компанией, появись он сейчас рядом. * * * Несколько часов спустя, когда закончился пир в честь нового учебного года в Хогвардсе, кресло в гриффиндорской гостиной мягко обволакивает меня, а глаза не отрываются от друзей. Гермиона показывает Рону летние фотографии, а я уже – счастливый обладатель рамки для фото. Гермиона привезла её из Греции специально для меня. Я вставил в рамку колдографию своих родителей и поставил её на тумбочку. Они такие молодые, они всегда будут молодыми... Я расслабленно жмурюсь и вздыхаю. Мои друзья загорели, Рон смотрится забавно, а Гермионе очень идёт. Когда мы встретились в Большом Зале, они ужасно удивились, что я уже здесь. Я рассказал и про Вольдеморта, и про то, что директор вызвал меня в Хогвардс накануне. Слышу какое-то фырканье и поднимаю голову. Это Гермиона угощает Рона маггловскими желатиновыми червячками. Рон кривится и говорит, что в жизни не ел такой гадости. Я вспоминаю желатиновый Футуриум и морщусь. Интересно, его можно считать едой?.. Мы никак не можем расстаться, всё болтаем и болтаем, смеёмся и шутим. И когда мы идём с Роном в спальню – всё еще продолжаем говорить. Он действительно отдыхал дома, и это было очень здорово. Мы гадаем, что ждет нас в этом году… строим планы. Наконец, Рон засыпает прямо посреди фразы. А я вот заснуть не могу, лежу в кровати и смотрю в потолок. День был такой длинный, столько впечатлений, я устал, и глаза слипаются, но… Да, я же еще хотел написать Люпину, посоветоваться и с ним тоже. Конечно, он уже не мой преподаватель, но ведь был им, к тому же так хорошо ко мне относился, и у него наверняка будут мысли по поводу Вольдеморта. Пошлю ему завтра сову. Эх, классно, новые предметы, и новый учитель по Защите, Дамблдор уже обещал мне. Интересно, кто это будет? Ладно, желатин. Посмотрим, как он действует. Я закрываю глаза и вспоминаю кабинет Трелони, духоту, пряность, ту щербатую тарелку, слиток. Почему-то я совсем не вижу обстановку или её саму, а только тёмный мерцающий слиток, и искорки внутри. Кислые, неожиданно свежие, живые. Глава 3. Прищурив глаза, смотрю поверх очков, как над чашкой вьётся пар, клубится, кудрявится – и исчезает. И как этот пар – мои мысли, чуть собрались воедино – и в следующий миг разлетаются. Уже светает, я всю ночь пил чай, но так и не решил, что делать с Гарри. Во рту оскомина от лимонных долек. Да, они чудесные, но не в таких количествах... Магический мирок уже давно изрядно потерт… Да что там, он просто трещит по швам. Рано или поздно Том доберётся до мальчика. А потом – и до всех нас тоже… Стратегию защиты для Гарри я уже выбрал. Сильная, древняя, очень могущественная магия. При грамотном изучении даёт волшебнику колоссальную силу. Начать, несомненно, придется с «Эксорсус». Что я никак не могу решить – кого же назначить мальчику в наставники. Скоро завтрак, а я всё ещё перебираю имена. Я прикрываю глаза, размышляя… Это обязательно должен быть человек, которому Гарри доверяет, иначе шансы на успех невелики. К сожалению, мы не можем позволить себе провала. Отправляю в рот очередную лимонную дольку, должно быть, пятидесятую по счёту. Есть не хочется, но они помогают думать. Этот «кто-то» должен не просто проводить уроки по расписанию, но и с удовольствием общаться с Гарри, узнавать его. Прекрасно подошёл бы Ремус Люпин. Оборотень, но так хорошо ладил с Гарри, и так тепло о нём отзывался… Интересно, как он сейчас… Запиваю лимонную дольку горячим чаем. Его горечь отлично смывает осточертевшую кислоту на языке. Хороший чай, Северус подарил. Удивительно, как он ухитряется так удачно выбирать сорт, он же не пьет чая сам. Спросить, что ли, где покупает… До чего же досадно, что Люпин не может вернуться в школу. Я бы с радостью взял его, но ему гордость не позволит. Да и родители учеников возмутятся, что рядом с их детьми – оборотень. Может, он согласится давать Гарри уроки тайком, не в Хогвардсе? Пальцы постукивают по столу. Я рассеянно тяну чай, глубокий, крепкий. Не забыть спросить Северуса… Всё-таки придётся брать со стороны. Не хотелось бы, но что делать… Открываю картотеку – перед глазами мелькают имена. Хм-м. Флёр Делакур, прекрасно помню. Такая яркая девушка, студентка Шармбатона. И хорошо знакома с Гарри… Кладу на стол её досье, листаю страницы. Лучшая ученица школы, отличные отзывы, участница Тремудрого Турнира… Чересчур молода, но, может, это и к лучшему. Объясню основы, а дальше… Надеюсь, она справится. Или все-таки Ремус? Свой человек всегда полезнее. К тому же она француженка, и в некотором роде из конкурирующей школы… Ещё одна конфета, ещё глоток чая… Так, мне давно уже надо быть на завтраке в Большом Зале. Первый день занятий, все ждут, я должен говорить какие-то приветственные слова…. Поднимаюсь, достаю большое блюдо из буфета и окунаю руку в россыпь любимых всевкусных конфеток. Закрываю глаза. Конфеты шуршат и стукаются о стенки блюда. Я вытаскиваю одну и открываю ладонь. Фиолетовая. Подношу её к лицу. М-м-м – пахнет цветами. Забавно. Ну что ж. Значит, это будет Флёр. Я улыбаюсь, глядя на её колдографию в досье. Какая красавица! Они поладят с Гарри. Да, идеальный кандидат. Распоряжусь предоставить ей специальный доступ в библиотеку, отдельный кабинет и комнаты. Преподавательская практика в лучшей школе – хорошее начало карьеры для девочки. Думаю, она не откажется. И Гарри будет рад. Быстро пишу письмо мадам Максим с просьбой о стажировке Флёр в нашей школе, сова с готовностью хватает свиток и вылетает в окно. Отправляю досье на место, и спускаюсь на завтрак в Большой зал. Глава 4. За завтраком я вглядываюсь в тарелку, не в силах сдержать глупой улыбки. Получилось! Всё получилось! Большинство студентов уже за столами, обмениваются новостями. Год только начался, все проблемы и неприятности впереди, а пока – шумно-радостное оживление. Ещё один чудесный год с друзьями, шутками, приключениями… Лето у тёти и дяди Дурсль сейчас кажется хмурым сном. Если бы ещё Вольдеморт не шарил в моих мыслях, было бы и вовсе замечательно. А вот и Дамблдор! Появился в Большом зале вместе со Снейпом и профессором Макгонагалл. Директор подмигивает мне, я киваю. Только что он был в своем кабинете. Только что думал обо мне, моих уроках, о том, кого выбрать мне в преподаватели – я всё слышал, всё чувствовал во сне. Помню до мельчайших деталей. Наверно, он уже послал сову Флёр. – Гарри, ты все утро лыбишься в овсянку, – смеётся Рон и толкает меня локтем. – Кто она, признавайся? – Ой, Рон, – я неловко отмахиваюсь. – Да никто. Просто я так рад видеть всех вас, – тут я делаю неопределенный жест рукой, – и Дамблдора, и вообще… Уткнувшись в тарелку, я снова смущённо улыбаюсь. Интересно, а Флёр считается за «она»? Как хорошо, что Дамблдор выбрал её. Будет здорово у неё учиться! Как директор называл эти заклинания? Эксор… а дальше?.. Ох, не могу вспомнить. Флёр… она ж такая... такая… Наверно, ещё красивее, чем в прошлом году. Думаю, из неё получится хороший преподаватель. Даже не знаю, с кем было бы интереснее, с ней или Ремусом. Я ж ему письмо собирался написать!.. Рон по ней сох. Да и многие другие тоже. Интересно, Рон станет ревновать? Завтрак заканчивается, я – почти последний. Допиваю тыквенный сок, поворачиваюсь – невдалеке стоит Дамблдор и выжидающе на меня смотрит. Он ждал, пока я доем? А я тут размечтался о Флёр… Как неловко… Скрывая смущение, подхожу к нему. – Гарри, я подумал о твоих персональных уроках. Ты помнишь мисс Делакур? Я послал ей сову с просьбой приехать. Скорей всего, вы будете заниматься вместе. – Да, профессор, спасибо вам. Встречаю его пристально-недоумённый взгляд, и тут до меня доходит – я же должен удивиться! – Ох, правда? Как неожиданно! Это очень приятная новость, сэр. Мы уходим вместе, в коридоре нас обгоняют студенты. – Гарри, а как твои недавние беседы с преподавателями, ты узнал что-нибудь? – Дамблдор на ходу искоса поглядывает на меня. – А, да, ну, то есть н-нет, – я медлю, не могу признаться Дамблдору, что я его подслушивал. Если он узнает о Трелони и начнёт расспрашивать, то сможет вытянуть из меня всё… – То есть, э-э-э, все преподаватели сделали, что могли, – я хихикаю: – Знаете, профессор, они практически слово в слово повторили друг друга – если я буду усердно заниматься по их предмету, то у меня всё получится. Что ещё… Биннз задержал меня на целый час, объясняя какие-то исторические параллели, и я не мог его остановить… Профессор Макгонагалл обещала помочь с литературой и выписать пропуск в Запретную секцию, если нужно… Профессор Спраут подарила мне мемблетонию… Ну, и… – я медлю. – Директор, я не ходил к профессору Снейпу. – Понимаю, Гарри. – Это выше моих сил. Он всё равно не стал бы слушать меня. А лишний раз давать повод для насмешек я не хочу. – Да, да, я поговорю с профессором Снейпом сам. Думаю, тебе нужно организовать индивидуальные занятия и с ним тоже. Стоит решить, чем вы будете заниматься. Зелья тебе не особо нужны, но он превосходно знает Тёмные Силы. Надо подумать, чему ты можешь у него научиться. – Но, – я умоляюще смотрю на директора. – Два индивидуальных курса, с Флёр и со Снейпом – вам не кажется что это много? – С профессором Снейпом, Гарри, – как обычно поправляет директор и строго смотрит на меня: – Нет, не кажется. Вольдеморт не станет ждать, пока ты будешь собираться с силами. Всё, беги на уроки, ты уже опаздываешь. А я поговорю с профессором. Надеюсь, эта новость не испортит ему юбилей… – Дамблдор хмыкает в бороду и натыкается на мой недоумённый взгляд: – Завтра пятнадцать лет, как профессор Снейп преподает в Хогвардсе, – поясняет он и улыбается с таким видом, словно для меня это тоже должно быть праздником. Снейп уже пятнадцать лет тухнет в своих подземельях и издевается над студентами. Интересно, директор знает, что на торжества, которые как-то связаны со Снейпом, студенты в знак протеста устраивают каверзы? Я вспомнил, как однажды на день рождения Снейп получил анонимный подарок – «Специальный вампирский шампунь для экстражирных волос». Но даже такой явный намёк не помог ему – на следующий день он снова пришёл с сальными волосами. А виноват он во всем сам – нечего быть таким мрачным, невыносимым, злобным, садистским, грязным, мерзким, отвратительным… Должно быть, я как-то выдаю себя, потому что директор мягко кладет руку мне на плечо: – Он знает своё дело, Гарри. Не обращай внимания на его манеры, просто постарайся взять как можно больше из ваших уроков. Надеюсь, вы когда-нибудь поладите... Я тоже хочу на это надеяться – сейчас как раз Зелья. [b/Глава 5. Я всё-таки опаздываю к Снейпу и получаю «минус десять баллов». Бухаюсь рядом с Роном, учебник перекочевал из сумки на парту, рука сама собой переписывает с доски рецепт. Все уже начали готовить зелье. Снейп расхаживает по кабинету, время от времени засовывая длинный нос в чей-нибудь котел. Наверно, он и правда вампир, такой же худой, бледный и злой. Он старается сбить жертву с толку неожиданным вопросом. Жертва обычно съёживается и бубнит нечто невнятное. Снейп удовлетворённо взмахивает мантией и идёт дальше. Гермиона за соседним столом уже вовсю что-то режет. Я беру пример с неё и режу то же самое. Какие-то блестящие красные ягоды. Она мелко – и я мелко. Берёт какую-то тёмную жидкость. А, это драконья кровь, я узнал! Нахожу её у себя на столе… А-а-а, Гермиона просто решила переставить флакон. Я тоже переставляю свою склянку, чувствуя себя ужасно глупо. Надо всё-таки сосредоточиться. За лето Зелья напрочь вылетели из головы. Смотрю на доску. Тема урока – Зелье ошеломления. Ниже – список ингредиентов, пропорции, особенности приготовления. Вспомнить бы, как выглядят эти компоненты! О том, чтобы представить, как должно выглядеть готовое зелье, нет даже речи. – Поттер, вы что, уже справились с заданием? – холодно-вежливо интересуется Снейп, нависая надо мной. – Нет, сэр, я как раз начинаю, – бормочу я. – Странно, у вас такой вид, будто вы уже не только приготовили, но и выпили это зелье, – роняет он и уходит дальше. Все хихикают. Я тоже невольно ухмыляюсь. Ладно, в голове всё равно каша, доверюсь Рону. Наверняка он летом занимался и помнит больше меня. Мы вместе усердно режем ингредиенты на кусочки, что-то растираем и сваливаем в котел, сверяясь с инструкциями на доске. Когда от котла начинает вонять горелыми листьями, у меня появляется нехорошее ощущение, что Рон, в свою очередь, решил довериться мне. Снейп подходит к нам как раз к тому времени, когда зелье меняет цвет и переливается через край. Мановением палочки он убирает наше безобразие и снимает двадцать баллов. Он отпускает какое-то замечание о моих кулинарных способностях и о том, что меня не возьмут даже в домовые эльфы, и интересуется, что я делаю в его классе. Звонок спасает от продолжения нотации, и мы облегчённо убираемся из подземелий. Во время обеда я передаю друзьям утренний разговор с директором. Рон восхищённо улыбается и говорит, что тоже бы хотел, чтоб Флёр его чему-нибудь научила. Гермиона хмыкает. Я говорю Рону, что он зря мне завидует, потому что в нагрузку к Флёр мне достанутся уроки со Снейпом. Он хохочет и отвечает, что это полностью его утешает. Вечером Гермиона собирается в библиотеку. Первый день занятий, а она уже хочет что-то там вычитать! Я нахожу пустяковый предлог, чтоб пойти с ней, и мы устраиваемся на стульях в тишине зала. Библиотека почти пуста. Я замечаю пару знакомых студентов, здороваюсь. Они приветливо отвечают. Гермиона листает старинный том и делает пометки в тетради. Я смотрю на неё и всё не решаюсь спросить. Наконец, начинаю. – Хм… Гермиона. – А? – она рассеянно поправляет волосы и отрывается от книги. Не могу собраться с духом. Если этот самый «Эксорсус» – какой-то редкий вид защиты, Гермиона непременно спросит, откуда я о нём узнал. Не то чтоб я не хотел ей говорить, но… Наверняка однажды мне привидится она. И я подслушаю какие-то слишком личные мысли. Может, даже эротические… Интересно, есть ли они у Гермионы? У неё же голова забита только уроками. Учитывая сколько таких снов появилось у меня за последний год…. Если Гермиона будет знать, что я могу её подслушать, ей будет трудно со мной общаться без смущения. Она будет бояться, что я узнал какие-то её секреты. Мне бы было неловко. – Гермиона, кхм, ты не знаешь, что такое Эксорсус? – решаюсь я. Если спросит, откуда я узнал – скажу, встретил в какой-то книге Запретной секции. В глазах Гермионы – ужас. Она молчит. Отвратительное чувство – неужели я спросил про что-то запрещённое? – Гарри, ты что, тролль? Это же латынь!!! Эксорсус – это начала. – А, ну да, конечно, – расслабленно выдыхаю я. Гермиона, ну зачем же ты меня так пугаешь… Для тебя это, может, и очевидно, но я-то не изучаю латынь... – Интересуешься латынью, Гарри? Я могу посоветовать тебе литературу. Хочешь, я даже дам тебе несколько уроков? – Гермиона с жаром объясняет, как это интересно. Хочется оказаться подальше отсюда, даже туалет Плаксы Миртл – более привлекательное место. – Нет, Гермиона, спасибо. Я просто так спросил. После ужина я сижу в кресле в гостиной Гриффиндора и думаю о Флёр и уроках с ней. Пытаюсь представить, с чего она начнет… Интересно, она уже знает, чему будет учить меня, или посоветуется с директором? Скорей бы она приехала… Я смотрю на одноклассников – Дина с Симусом. Они хихикают и дорисовывают какую-то жуткую валентинку – розовую, с пухом и стразами, и озорной ведьмочкой из попгруппы «Чертовы Сестрички» на обложке. Они что, правда считают, что хоть одной девушке понравится этот кошмарик?! И вообще – валентинка в сентябре?! Да… видно, не только мне гормоны в голову ударили. – Как думаешь, для кого эта мерзость? – я кивком указываю на шушукающуюся парочку. – Хе, не знаю, – кривится Рон. – Может для Миртл? Ей бы понравилось. Я улыбаюсь – кажется, до меня дошло. Слухи так быстро разносятся. С утра мысль о приезде Флёр только пришла в голову Дамблдору, а вечером гриффиндорцы уже готовят любовные признания. Уже очень поздно, когда я сажусь писать письмо Люпину. Мы давно не виделись; я помню, как он тепло ко мне относился, но… С тех пор, как он уехал из Хогвардса, мы не общались. Может, он меня забыл. И он, наверно, занят. Надо написать так, чтобы ему захотелось приехать. Наверное, пригласить его куда-то. «Дорогой профессор! Я с радостью вспоминаю Вас и Ваши занятия. Помню Ваше тёплое отношение ко мне и внимание, которое Вы мне уделяли. Я хотел бы увидеться с Вами. Не откажетесь ли встретиться, может, мы выпьем чаю в Хогсмите? С нетерпением жду ответа, Гарри Поттер». Вышло очень кратко и неясно, но я не хочу упоминать про Вольдеморта в письме. И вообще про то, что Люпин мне нужен для дела. Пусть это выглядит просто как дружеское приглашение, тогда он точно приедет. Я оставляю пергамент на столе – утром отправлю – и иду в постель. Я думаю, кем бы мне хотелось почувствовать себя на этот раз. Хорошо бы увидеть Гермиону. Я знаю, это нечестно, но так хочется проверить, посещают ли её эротические фантазии. Я опять представляю себе дурманящий запах и ту жару, опять скребу ложечкой по тарелке, ощущаю безвкусный упругий желатин на зубах и чувствую кислинки. Почти провалившись в сон я думаю, что не хотелось бы случайно вляпаться в эротические фантазии Снейпа. Глава 6. Вокруг – монотонный гул голосов, такой привычный и ненавязчивый. Я даже не всегда его слышу. Чужие разговоры и смех мне совершенно не мешают, не отвлекают от интересной книги. Я ем мало, только суп, и по привычке читаю. То и дело откладываю ложку, чтобы сделать краткие пометки или выписать даты сражений. Для обозначения важности событий у меня есть своя система. Можно было бы и не делать этого, но я всегда любила порядок. Надо бы подойти к Биннзу до начала урока и спросить про Умерика Странного. Я четырежды прочитала эту страницу и всё ещё не поняла – что тогда случилось? Брат Умерика сверг его и сам захватил власть, а потом убил, когда тот решил ему отомстить? Или же сначала убил и захватил власть, а потом убитый Умерик отомстил ему? Я рассеянно обвожу взглядом Большой зал, вижу в глазах некоторых студентов насмешку – кроме меня, никто не читает во время еды. Ну, ничего, посмотрю, как вы посмеётесь накануне экзаменов, лентяи! Сами же конспекты будете выпрашивать. Не уверена, что захочу их вам дать. Неподалёку грустит Гарри. Он, кажется, почти ничего не ест. Интересно, что с ним... Я возвращаюсь к своим тетрадям, но прихожу к выводу, что, пожалуй, пора на занятия. Некоторые студенты тоже поднимаются из-за стола. Учебники аккуратно укладываются в сумку, все корешки – в одну сторону. Закрытая тетрадь оказывается на своём месте, а перо – в футляре. Вдруг меня толкает стремительное дуновение воздуха, я не сразу понимаю, что случилось. Оглядываюсь. Это Снейп. Он подлетел к Гарри и сжимает его руку, заставляя вскочить. На лице преподавателя – ненависть, чёрные глаза сверкают. Что стряслось? Ведь Гарри же просто сидел… Сипящий шёпот Снейпа с лёгкостью преодолевает пространство: – Поттер! Умерьте вашу страсть! Что-о-о? Я не ослышалась? Снейп действительно это сказал? С ума сойти! Где его вечная чопорность? Не осталось и следа – волосы растрёпаны, пуговицы на воротнике мантии расстегнуты, а манжеты смяты. В каждом движении – угроза, и Гарри её явно чувствует. Мой друг съёжился и, кажется, мечтает провалиться сквозь пол. Снейп немного снизил громкость, приходится прислушиваться. – Эти ваши мерзкие, грязные, пошлые…. Ничего не понимаю. Он это о чём? Да неважно! Бедный Гарри! Снейп настойки мухоморов перепил, что ли? Или бредит? Наконец, рука разжимается, и Гарри просто сваливается на стул. Снейп высокомерно взмахивает мантией и уходит. Я морщусь, когда слышу протяжное «О, Поттер, да ты умница!» Малфоя. Глава 7. Я просыпаюсь в холодном поту, солнечный луч слепит глаза. Уже утро. Что это было? Я резко сажусь на кровати. Первая мысль – бежать, скорее! Разбудить Гермиону, пусть объяснит! Нет, глупо. Что она мне скажет? Тупо смотрю в пол. Это что, случится сегодня?! Не может быть. Невозможно. Меня передергивает, когда я вспоминаю свистящий шёпот Снейпа. Боже, я что, до него дотронулся? Прячась от кошмара, закрываю лицо руками. Гермиона думала про одежду Снейпа. Неужели я пытался его раздеть? Этого не может быть, нет! Да я к нему ни в жизнь не прикоснусь! Думай, Гарри, думай. Вчера всё совпало в точности. Значит, и сегодня тоже... Я этого не допущу! Начинаю лихорадочно перебирать версии, которые приходят в мою горячечную голову. Может, я был под Проклятием Подвластия? Или меня заставил Вольдеморт? Прокрался в мои мысли и как-нибудь... За пологом кровати – шорох. Это Дин: – Эй, привет, Гарри, ну и вид у тебя, ты что, всю ночь с простынями воевал? Пошли завтракать, соня! Нет, только не сейчас, я не могу. – Отстань от меня, Дин. Отвянь, слышишь? – я почти ору. Ну вот, кажется, он обиделся. Какое-то время он шуршит в комнате, потом уходит… Слава Богу. Стоп. Надо остыть. Так нельзя. Пойдем другим путем, будем рассуждать логически. Так, я сидел… то есть, я сейчас – Гермиона из моего сна, поэтому – я сидела и изучала конспекты. Какие-то даты, сражения, Умерик Странный... Я решила подойти к Биннзу и поэтому собираюсь из-за стола пораньше. Потом сразу появляется Снейп. О Боже, Гермиона, будь ты не так сдвинута на книгах, я бы знал, что делать! Что же происходило в зале? Не могу припомнить ни-че-го! Ну, хоть когда это было? Закрываю глаза, возвращаюсь в сон... Гермиона что-то думала про суп, который едва ела, потому что была увлечена потрясающе интересными лекциями профессора Биннза. На завтрак не бывает супа, значит, это точно не завтрак. Так, что дальше... Гермиона, и что ты ломала голову по поводу Умерика, возьми да подойди к Фреду – помню, он писал реферат про него в прошлом году. Зачем идти к скучному Биннзу, он же продержит тебя полчаса и усыпит своим бормотанием. Гермиона собиралась подойти к Биннзу, перед уроком. Но после ужина у нас нет уроков! Ура, первая задача решена. Значит, сегодня во время обеда… Что же случилось до обеда, ведь обед – это только результат… Что произошло? Может быть, к Снейпу лез кто-то другой, а он принял его за меня? Да кто его захочет… Это даже не смешно, Гарри, думай дальше. Пари? Вдруг, я на спор... Вполне возможно, только на кону должна
Kaira: Идея с заглядыванием в будущее кажется интересной. Ведь все не так просто? Буду ждать продолжения.
Lоnglоve: Автор появился:-) Я в этот фик вложила все силы - и моя дорогая бета мне очень помогла. Надо сказать что фик написан зимой - и всю весну он бетился - сами видите что сил вложено много. Буду очень рада если Вам понравится:-)
Lоnglоve: Конечно! По секрету, у Гарри от этого подарка и начнутся все неприятности.
Gennadia: Интригующее начало! А как часто планируется выкладка продолжения, раз уж *ура-ура-ура* фик закончен?
Sunny: Да, хороший подарок! Только жалко если никто не узнает о таком благородном поступке профессора Трелони. Хоть у Гарри и начнутся неприятности, она-то подарила ему ценную уникальную возможность.
Sjamaanka: Возможность почувствовать, узнать завтра глазами близких тебе людей - это что-то новое. Хорошее начало, интригует. Меня несколько напрягает Дамблдор говорящий "это не утка", очень уж это магловское выражение, но это я так... А вообще несказанно радуют слова снарри, макси и закочен. Остаётся только ждать продолжения.
juliete: Глава 5. Я всё-таки опаздываю к Снейпу и получаю «минус десять баллов». Бухаюсь рядом с Роном, учебник перекочевал из сумки на парту, рука сама собой переписывает с доски рецепт. Все уже начали готовить зелье. Снейп расхаживает по кабинету, время от времени засовывая длинный нос в чей-нибудь котел. Наверно, он и правда вампир, такой же худой, бледный и злой. Он старается сбить жертву с толку неожиданным вопросом. Жертва обычно съёживается и бубнит нечто невнятное. Снейп удовлетворённо взмахивает мантией и идёт дальше. Гермиона за соседним столом уже вовсю что-то режет. Я беру пример с неё и режу то же самое. Какие-то блестящие красные ягоды. Она мелко – и я мелко. Берёт какую-то тёмную жидкость. А, это драконья кровь, я узнал! Нахожу её у себя на столе… А-а-а, Гермиона просто решила переставить флакон. Я тоже переставляю свою склянку, чувствуя себя ужасно глупо. Надо всё-таки сосредоточиться. За лето Зелья напрочь вылетели из головы. Смотрю на доску. Тема урока – Зелье ошеломления. Ниже – список ингредиентов, пропорции, особенности приготовления. Вспомнить бы, как выглядят эти компоненты! О том, чтобы представить, как должно выглядеть готовое зелье, нет даже речи. – Поттер, вы что, уже справились с заданием? – холодно-вежливо интересуется Снейп, нависая надо мной. – Нет, сэр, я как раз начинаю, – бормочу я. – Странно, у вас такой вид, будто вы уже не только приготовили, но и выпили это зелье, – роняет он и уходит дальше. Все хихикают. Я тоже невольно ухмыляюсь. Ладно, в голове всё равно каша, доверюсь Рону. Наверняка он летом занимался и помнит больше меня. Мы вместе усердно режем ингредиенты на кусочки, что-то растираем и сваливаем в котел, сверяясь с инструкциями на доске. Когда от котла начинает вонять горелыми листьями, у меня появляется нехорошее ощущение, что Рон, в свою очередь, решил довериться мне. Снейп подходит к нам как раз к тому времени, когда зелье меняет цвет и переливается через край. Мановением палочки он убирает наше безобразие и снимает двадцать баллов. Он отпускает какое-то замечание о моих кулинарных способностях и о том, что меня не возьмут даже в домовые эльфы, и интересуется, что я делаю в его классе. Звонок спасает от продолжения нотации, и мы облегчённо убираемся из подземелий. Во время обеда я передаю друзьям утренний разговор с директором. Рон восхищённо улыбается и говорит, что тоже бы хотел, чтоб Флёр его чему-нибудь научила. Гермиона хмыкает. Я говорю Рону, что он зря мне завидует, потому что в нагрузку к Флёр мне достанутся уроки со Снейпом. Он хохочет и отвечает, что это полностью его утешает. Вечером Гермиона собирается в библиотеку. Первый день занятий, а она уже хочет что-то там вычитать! Я нахожу пустяковый предлог, чтоб пойти с ней, и мы устраиваемся на стульях в тишине зала. Библиотека почти пуста. Я замечаю пару знакомых студентов, здороваюсь. Они приветливо отвечают. Гермиона листает старинный том и делает пометки в тетради. Я смотрю на неё и всё не решаюсь спросить. Наконец, начинаю. – Хм… Гермиона. – А? – она рассеянно поправляет волосы и отрывается от книги. Не могу собраться с духом. Если этот самый «Эксорсус» – какой-то редкий вид защиты, Гермиона непременно спросит, откуда я о нём узнал. Не то чтоб я не хотел ей говорить, но… Наверняка однажды мне привидится она. И я подслушаю какие-то слишком личные мысли. Может, даже эротические… Интересно, есть ли они у Гермионы? У неё же голова забита только уроками. Учитывая сколько таких снов появилось у меня за последний год…. Если Гермиона будет знать, что я могу её подслушать, ей будет трудно со мной общаться без смущения. Она будет бояться, что я узнал какие-то её секреты. Мне бы было неловко. – Гермиона, кхм, ты не знаешь, что такое Эксорсус? – решаюсь я. Если спросит, откуда я узнал – скажу, встретил в какой-то книге Запретной секции. В глазах Гермионы – ужас. Она молчит. Отвратительное чувство – неужели я спросил про что-то запрещённое? – Гарри, ты что, тролль? Это же латынь!!! Эксорсус – это начала. – А, ну да, конечно, – расслабленно выдыхаю я. Гермиона, ну зачем же ты меня так пугаешь… Для тебя это, может, и очевидно, но я-то не изучаю латынь... – Интересуешься латынью, Гарри? Я могу посоветовать тебе литературу. Хочешь, я даже дам тебе несколько уроков? – Гермиона с жаром объясняет, как это интересно. Хочется оказаться подальше отсюда, даже туалет Плаксы Миртл – более привлекательное место. – Нет, Гермиона, спасибо. Я просто так спросил. После ужина я сижу в кресле в гостиной Гриффиндора и думаю о Флёр и уроках с ней. Пытаюсь представить, с чего она начнет… Интересно, она уже знает, чему будет учить меня, или посоветуется с директором? Скорей бы она приехала… Я смотрю на одноклассников – Дина с Симусом. Они хихикают и дорисовывают какую-то жуткую валентинку – розовую, с пухом и стразами, и озорной ведьмочкой из попгруппы «Чертовы Сестрички» на обложке. Они что, правда считают, что хоть одной девушке понравится этот кошмарик?! И вообще – валентинка в сентябре?! Да… видно, не только мне гормоны в голову ударили. – Как думаешь, для кого эта мерзость? – я кивком указываю на шушукающуюся парочку. – Хе, не знаю, – кривится Рон. – Может для Миртл? Ей бы понравилось. Я улыбаюсь – кажется, до меня дошло. Слухи так быстро разносятся. С утра мысль о приезде Флёр только пришла в голову Дамблдору, а вечером гриффиндорцы уже готовят любовные признания. Уже очень поздно, когда я сажусь писать письмо Люпину. Мы давно не виделись; я помню, как он тепло ко мне относился, но… С тех пор, как он уехал из Хогвардса, мы не общались. Может, он меня забыл. И он, наверно, занят. Надо написать так, чтобы ему захотелось приехать. Наверное, пригласить его куда-то. «Дорогой профессор! Я с радостью вспоминаю Вас и Ваши занятия. Помню Ваше тёплое отношение ко мне и внимание, которое Вы мне уделяли. Я хотел бы увидеться с Вами. Не откажетесь ли встретиться, может, мы выпьем чаю в Хогсмите? С нетерпением жду ответа, Гарри Поттер». Вышло очень кратко и неясно, но я не хочу упоминать про Вольдеморта в письме. И вообще про то, что Люпин мне нужен для дела. Пусть это выглядит просто как дружеское приглашение, тогда он точно приедет. Я оставляю пергамент на столе – утром отправлю – и иду в постель. Я думаю, кем бы мне хотелось почувствовать себя на этот раз. Хорошо бы увидеть Гермиону. Я знаю, это нечестно, но так хочется проверить, посещают ли её эротические фантазии. Я опять представляю себе дурманящий запах и ту жару, опять скребу ложечкой по тарелке, ощущаю безвкусный упругий желатин на зубах и чувствую кислинки. Почти провалившись в сон я думаю, что не хотелось бы случайно вляпаться в эротические фантазии Снейпа. Глава 6. Вокруг – монотонный гул голосов, такой привычный и ненавязчивый. Я даже не всегда его слышу. Чужие разговоры и смех мне совершенно не мешают, не отвлекают от интересной книги. Я ем мало, только суп, и по привычке читаю. То и дело откладываю ложку, чтобы сделать краткие пометки или выписать даты сражений. Для обозначения важности событий у меня есть своя система. Можно было бы и не делать этого, но я всегда любила порядок. Надо бы подойти к Биннзу до начала урока и спросить про Умерика Странного. Я четырежды прочитала эту страницу и всё ещё не поняла – что тогда случилось? Брат Умерика сверг его и сам захватил власть, а потом убил, когда тот решил ему отомстить? Или же сначала убил и захватил власть, а потом убитый Умерик отомстил ему? Я рассеянно обвожу взглядом Большой зал, вижу в глазах некоторых студентов насмешку – кроме меня, никто не читает во время еды. Ну, ничего, посмотрю, как вы посмеётесь накануне экзаменов, лентяи! Сами же конспекты будете выпрашивать. Не уверена, что захочу их вам дать. Неподалёку грустит Гарри. Он, кажется, почти ничего не ест. Интересно, что с ним... Я возвращаюсь к своим тетрадям, но прихожу к выводу, что, пожалуй, пора на занятия. Некоторые студенты тоже поднимаются из-за стола. Учебники аккуратно укладываются в сумку, все корешки – в одну сторону. Закрытая тетрадь оказывается на своём месте, а перо – в футляре. Вдруг меня толкает стремительное дуновение воздуха, я не сразу понимаю, что случилось. Оглядываюсь. Это Снейп. Он подлетел к Гарри и сжимает его руку, заставляя вскочить. На лице преподавателя – ненависть, чёрные глаза сверкают. Что стряслось? Ведь Гарри же просто сидел… Сипящий шёпот Снейпа с лёгкостью преодолевает пространство: – Поттер! Умерьте вашу страсть! Что-о-о? Я не ослышалась? Снейп действительно это сказал? С ума сойти! Где его вечная чопорность? Не осталось и следа – волосы растрёпаны, пуговицы на воротнике мантии расстегнуты, а манжеты смяты. В каждом движении – угроза, и Гарри её явно чувствует. Мой друг съёжился и, кажется, мечтает провалиться сквозь пол. Снейп немного снизил громкость, приходится прислушиваться. – Эти ваши мерзкие, грязные, пошлые…. Ничего не понимаю. Он это о чём? Да неважно! Бедный Гарри! Снейп настойки мухоморов перепил, что ли? Или бредит? Наконец, рука разжимается, и Гарри просто сваливается на стул. Снейп высокомерно взмахивает мантией и уходит. Я морщусь, когда слышу протяжное «О, Поттер, да ты умница!» Малфоя. Глава 7. Я просыпаюсь в холодном поту, солнечный луч слепит глаза. Уже утро. Что это было? Я резко сажусь на кровати. Первая мысль – бежать, скорее! Разбудить Гермиону, пусть объяснит! Нет, глупо. Что она мне скажет? Тупо смотрю в пол. Это что, случится сегодня?! Не может быть. Невозможно. Меня передергивает, когда я вспоминаю свистящий шёпот Снейпа. Боже, я что, до него дотронулся? Прячась от кошмара, закрываю лицо руками. Гермиона думала про одежду Снейпа. Неужели я пытался его раздеть? Этого не может быть, нет! Да я к нему ни в жизнь не прикоснусь! Думай, Гарри, думай. Вчера всё совпало в точности. Значит, и сегодня тоже... Я этого не допущу! Начинаю лихорадочно перебирать версии, которые приходят в мою горячечную голову. Может, я был под Проклятием Подвластия? Или меня заставил Вольдеморт? Прокрался в мои мысли и как-нибудь... За пологом кровати – шорох. Это Дин: – Эй, привет, Гарри, ну и вид у тебя, ты что, всю ночь с простынями воевал? Пошли завтракать, соня! Нет, только не сейчас, я не могу. – Отстань от меня, Дин. Отвянь, слышишь? – я почти ору. Ну вот, кажется, он обиделся. Какое-то время он шуршит в комнате, потом уходит… Слава Богу. Стоп. Надо остыть. Так нельзя. Пойдем другим путем, будем рассуждать логически. Так, я сидел… то есть, я сейчас – Гермиона из моего сна, поэтому – я сидела и изучала конспекты. Какие-то даты, сражения, Умерик Странный... Я решила подойти к Биннзу и поэтому собираюсь из-за стола пораньше. Потом сразу появляется Снейп. О Боже, Гермиона, будь ты не так сдвинута на книгах, я бы знал, что делать! Что же происходило в зале? Не могу припомнить ни-че-го! Ну, хоть когда это было? Закрываю глаза, возвращаюсь в сон... Гермиона что-то думала про суп, который едва ела, потому что была увлечена потрясающе интересными лекциями профессора Биннза. На завтрак не бывает супа, значит, это точно не завтрак. Так, что дальше... Гермиона, и что ты ломала голову по поводу Умерика, возьми да подойди к Фреду – помню, он писал реферат про него в прошлом году. Зачем идти к скучному Биннзу, он же продержит тебя полчаса и усыпит своим бормотанием. Гермиона собиралась подойти к Биннзу, перед уроком. Но после ужина у нас нет уроков! Ура, первая задача решена. Значит, сегодня во время обеда… Что же случилось до обеда, ведь обед – это только результат… Что произошло? Может быть, к Снейпу лез кто-то другой, а он принял его за меня? Да кто его захочет… Это даже не смешно, Гарри, думай дальше. Пари? Вдруг, я на спор... Вполне возможно, только на кону должна стоять, как минимум, смерть Вольдеморта. Ещё вариант – Оборотное Зелье. Кто-нибудь выпил, чтоб свалить вину на меня… И Малфой тут как тут, обязательно гадость скажет! Что он там вякнул? Что я умница? Он что, знал заранее? Малфой… Зелье… Ну, конечно! Я удовлетворенно откидываюсь на подушки. Зелье. Любовное зелье! Вот единственное, что могло меня заставить хотеть Снейпа. Малфой опоил меня приворотным зельем… Достать волосы Снейпа проще простого – он оставляет их на спинках кресел. Но почему, почему? Год ещё только начался, мы с Малфоем ещё и не сцепились ни разу... Как будто ему нужен повод… Унизить меня, сделать такой подарок своему декану. Снейпу до конца года хватит пищи для глумления. Я задумчиво смотрю в пол. Так больно. Ну почему он такой… Неужели Малфою так нравится унижать меня? Подарок?.. Подарок декану? Да, горько киваю сам себе. Правильно. Именно подарок. У Снейпа же юбилей, вот Малфой и затеял свою гадость сегодня. Ладно, довольно жалости… Надо решать, что делать. Раз это должно произойти за обедом, значит, меня попытаются опоить заранее. Я ничего не буду пить за завтраком, только то, что принесу с собой. А еда? Малфой сможет подсунуть зелье в еду? Оно конечно жидкое, но… Малфою по-настоящему нравится Зелья. Надо признать, что у него есть талант… Может, он нашёл способ выпарить зелье и превратить в порошок. Хорошо, есть тоже не буду. Первый шаг к паранойе! Но лучше уж перестраховаться. Зову домового эльфа. Я не хозяин Добби, но он обычно выполняет мои просьбы. Он с негромким хлопком аппарирует у моей постели. Что же попросить? Куда Малфой не сможет добавить зелье? Добби хлопает огромными зелёными глазищами, шевелит ушами и переспрашивает: – Морковку? Гарри Поттер просит принести ему сырую морковку? – Да, Добби, несколько яблок и морковь. Обычную сырую морковь. И не спрашивай, зачем, просто принеси… Пожалуйста, Добби. Глава 8. Я прихожу на завтрак, когда большинство студентов уже поели. Запах еды вызывает тошноту. Ищу взглядом Малфоя, но его нет. Наверно, ушёл.... Одноклассники отвечают на мои приветствия, все, кроме Дина. Я наорал на него, и теперь он дуется. Вокруг течет разговор, в котором я не участвую. Так хочется уйти в гриффиндорскую башню, свернуться калачиком и проспать до вечера. Жаль, не могу. С утра меня ждут Зелья и Трансфигурация. Я грустно грызу яблоко и пью воду, всё это я принёс с собой. – И давно ты подался в вегетарианцы? – ухмыляется Рон. – Это что, последствия вчерашнего восхитительного ужина? – Нет, Рон, – мрачно отвечаю я. – Это меры предосторожности перед сегодняшним отвратительным обедом. Я бы посидел здесь подольше, но опаздывать на Зелья не хочется. Снейп в своём нормальном состоянии – раздражён и язвителен, цепляется к каждой мелочи. Я оглядываю класс. Гермиона вся в учёбе, сосредоточенно что-то строчит в тетради. Дин шепчется с Симусом. Хочу показать, что мне неловко за утреннюю вспышку, ловлю его взгляд. Какое-то мгновение он смотрит на меня. Не простил, отворачивается… Малфой шепчется с Гойлом, оба хихикают. Снейп расхаживает по классу, говорит что-то, внезапно его фигура оказывается у меня за спиной, и я подпрыгиваю от неожиданности. – Соблаговолите повторить последнее предложение, мистер Поттер. Я, естественно, не могу этого сделать – не слышал ни слова. И снова Гриффиндор теряет баллы! Снейп доволен, оставляет меня в покое, пока, во всяком случае. Бедный Рон – почти весь урок он работает один, только изредка прося меня что-то передать или нарезать. Должно быть, он решил, что сейчас меня тошнит после обильного ужина, и благородно щадит друга. Я осторожно поглядываю на Малфоя. Он как ни в чем ни бывало возится над своим котлом. Скорчил мне рожу и отвернулся... Снейп хвалит его за что-то. Я украдкой достаю морковку, есть хочется, всё-таки вегетарианство – это глупо, но один день потерплю. Снейп мгновенно замечает непорядок, хотя только что стоял ко мне спиной. – Поттер, я даже не сомневался, что вы любите морковку! – Простите, сэр? – я озадачен донельзя. – Замираете передо мной, как кролик перед удавом. Все хихикают. Чёрт бы побрал Снейпа, мантикраба ему за шиворот! На Трансфигурации я тоже почти не слушаю, просто тихо грызу морковку и бездумно таращусь на малиновую мантию Макгонагалл. Она объясняет какую-то новую тему. Не спускаю глаз с Малфоя… На его лице – всё презрение мира. Наверняка он вспомнил, что сказал Снейп, и тоже считает меня кроликом… Обед – и моё удивление стремительно растёт. Странно. Очень странно. Я точно ничего подозрительного не ел. И не пил. Даже не нюхал. Оглядываю зал. Гермиона, как обычно, вся в книгах. Малфой что-то говорит Крэббу и Гойлу, те угодливо смеются. Преподаватели за своим столом, только Снейпа ещё нет. Подлей мне кто зелье, пусть даже тайком, я бы всё равно почувствовал. Но нет, ничего ненормального... Никаких новых ощущений... Давит недовольный взгляд Рона: я постукиваю вилкой по тарелке, и это его раздражает. Нет, действительно непонятно. Никто мне ничего не предлагал, Малфой пока сидит тихо. А вдруг всё-таки не в обед, неужели это произойдет за ужином? Даже не знаю, радоваться или плакать. С одной стороны, ещё немного времени. С другой – до вечера так долго, выдержу ли? А может, мне попытаются влить зелье насильно? Большинство студентов уже разошлись, Рон допивает сок, Гермиона складывает учебники… Значит, всё-таки вечером? Но ведь Гермиона же явно волновалась из-за Биннза, а История Магии – сразу после обеда. Обед почти закончен… Неужели я где-то ошибся? Глава 9. – Поттер!!! Я подскакиваю от неожиданности. Что такое?! Поворачиваюсь – Снейп, но в каком он виде... Верхние пуговицы чёрной мантии не застегнуты, на щеках пятна, волосы слегка влажные и растрёпанные. Он что, выскочил из своих комнат впопыхах? Пронзительные чёрные глаза сверкают от ярости, аж жутко. Неужели он действительно так меня ненавидит? Ну, что, что я ему сделал?! Руку простреливает болью – Снейп стиснул её жесткими холодными пальцами, приходится вскочить со стула... – Умерьте вашу страсть к розыгрышам! – шипит он. – Меня достали ваши грязные, мерзкие, пошлые, бестолковые шуточки. Ваши кроличьи мозги способны только на подобную мерзость. Думаете, это смешно? Что ж, можете смеяться – тридцать баллов с Гриффиндора и вечерние отработки в моём классе. Он резко разворачивается, напоследок отталкивая меня, и уходит. Я шлёпаюсь на своё место и мёртво смотрю на «Чёртову Сестричку». Хихиканье. Удивлённые голоса, любопытные вопросы. Гул нарастает, все наперебой что-то бормочут. Да, «Чёртова Сестричка». На розовом пушистом сердечке, который Снейп презрительно бросил мне на стол, уходя. Машинально разворачиваю валентинку. «Дорогой профессор! Я с радостью вспоминаю Вас и Ваши занятия. Помню Ваше отношение ко мне все время и внимание, которое Вы….» Это же моё письмо Люпину... я хотел его отправить утром, но так и забыл. Почему оно здесь, в валентинке Дина? Как оно сюда попало? Переворачиваю валентинку, разглядываю, ощупываю... Точно, мой почерк. «Отстань от меня, Дин. Отвянь, слышишь?» И потом они вдвоем шептались на Зельях.... Стол. Пустая тарелка. Письмо… Да, Дин нашёл его утром и забрал. Я так грубо обошёлся с ним... Они с Симусом готовили открытку для Снейпа, интересно, что же они хотели в ней написать? Признание в любви от имени кошки Филча? Или от Кровавого Барона? Неважно. Уже неважно. Моё письмо подошло так удачно. – О, Поттер, да ты умница, – Малфой ухмыляется, Гойл ржёт. – Первый день – и уже такой успех. Может, сделать тебя талисманом Слизерина? – Да пошёл ты, Малфой… Рон и Гермиона рядом, утешают, успокаивают. Всё хорошо, ничего страшного… Баллы – это ерунда, главное – я не лез к нему, не прикасался, не дотрагивался до этого мерзкого, ненавистного, отвратительного, злобного Снейпа! Пытаюсь улыбнуться. – Гермиона, – говорю я. – Фред писал реферат про Умерика, подойди лучше к нему. Это же будет интереснее, чем у Биннза, правда? – Спасибо, Гарри, – шепчет Гермиона. – А откуда ты знаешь, что я хотела идти к Биннзу? – Э-э-э, ну-у... Ты же всегда к нему ходишь, перед каждым уроком. Мы собираемся из Зала, но к нам стремительно подходит Дамблдор, в его глазах осуждение. – Господин директор, – краснея, бормочу я. – Это было моё письмо Люпину, я не хотел... – Советую вам извиниться перед профессором Снейпом, мистер Поттер, – холодно бросает он. Всё. Я устал. Не хочу больше никаких уроков. Плетусь в гриффиндорскую башню, друзья пытаются утащить меня на Историю Магии, но усталость побеждает. Добравшись до кровати, я проваливаюсь в какую-то бредовую полудрёму. Прихожу в себя – уже почти вечер. Башка тяжёлая и гудит, настроение ни к чёрту. Сползаю в общую гостиную. Симуса вообще не видать, Дин прячет глаза. Рон с Гермиона наперебой говорят, что отработка у Снейпа – не самое страшное на свете. И снял всего тридцать баллов. Утешают... Ладно, ребята, спасибо. Переживу, куда деваться. Буду чистить котлы у Снейпа. Или перебирать вонючие зелья… Я теряю нить разговора, слышу только невнятное бормотание. * * * Из тёмной тишины доносится мерное сопение – все уже заснули, только я не могу, лежу без движения, размышляю. Почему Снейп так разозлился? Я вспоминаю белое от гнева лицо в обрамлении сальных чёрных волос и незамутнённую ненависть в глазах. Меня передергивает. Он же привык к розыгрышам студентов. Почему тогда настолько потерял контроль, что выскочил, даже не одевшись толком? Я абсолютно не виноват, но мне почему-то стыдно. Обязательно извинюсь перед ним! Он и правда был очень расстроен. Сна по-прежнему ни в одном глазу – и напряжение даёт о себе знать, да и подремал всё же днём. Мысли теснятся в голове – и она почти пульсирует. Мой новый дар. От него я точно засну. Но готов ли я увидеть, что произойдет завтра? Боюсь, ещё один такой день я не переживу. Борюсь с мыслями, пытаюсь вытолкнуть их из головы и расслабиться, но безуспешно. Ворочаюсь. Надо заставить себя заснуть, завтра же вставать рано... А вдруг приснится что-нибудь хорошее, как в первый раз? Может, я опять увижу Дамблдора. По крайней мере, я засну. А во сне не смогу терзать себя. Ну, пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет что-то хорошее!
Sjamaanka: ыыы) Бедный Гаррик зря морковкой давился
Kaira: Здорово! Ощущение нарастающего снежного кома
Rebecca: Очень понравилось. Радует, что текст закончен. Буду ждать продолжения.
Тэссс: Спасибо автору и бете) Очень интересно! А "снарри","макси" и "закончен" действительно приводят в бурный восторг!)
Lоnglоve: Всем большое спасибо за отзывы! Я так рада что Вам нравится. Да, именно так. Все будет нарастать как снежный ком - главные испытания Гаррика впереди.
xelen: Замечательное начало! прописываюсь в теме :)
Gennadia: я б за такие шуточки дина с симусом по стенке размазала тонким слоем!.. интересно, почему Северус так разнервничался? бедный Гаррик, встрял он похоже...
Тэссс: Gennadia , Согласна! ничего себе обиделись! За что так жестоко то? И вообще дар то какой-то непутевый! Все видишь, а ничего не поделаешь...только нервы портишь!) Он ему вообще хоть чем нибудь поможет?)
Lоnglоve: Почему Северус так разнервничался? В следующей главе будет ответ.
juliete: *появляется злобно ухмыляющаяся бета* а вот мы вас помучаем, дорогие читатели, помучаем... сколько раз были в вашем положении, хоть разок с другой стороны баррикады оказаться
juliete: Глава 10. Я не ложился этой ночью, даже не пытался. Просто сидел на кровати и таращился в темноту. Всю ночь. С вечера я приготовил и выпил – нет, не выпил – с трудом влил в себя – гадостный коктейль из опиума, спирта и прочей смрадной дряни. А эффект – будто пил воду. Какая горькая ирония! Как отвратительно сознавать, что, несмотря на все мои усилия, унижения юности всё лезут наружу… Спустя столько лет… Долгие годы я пытался вытравить их из сердца. Но даже сейчас, когда коллеги меня уважают, а ученики трясутся от страха – они напоминают о себе. Прячу лицо в руках – как стыдно, как больно! Минуло двадцать лет, тот день затерялся в череде других, но я помню его во всех подробностях… Лили! Я получил от неё письмо, милую и трогательную валентинку, розовую, пушистую. В тот год мы были особенно дружны, вместе готовились к экзаменам, вместе гуляли... Я даже начал надеяться! С ней было так легко, я почти не смущался. Как я обрадовался её письму! «Дорогой Северус!»– увидел я и не поверил своим глазам. Сердце прыгнуло и замерло, я стал читать дальше. Господи! Она писала, что давно хотела признаться, но не решалась, и что ей очень нравится заниматься со мной, и что ей безумно нравятся мои волосы и мой нос... И что она была бы счастлива встретиться со мной в Башне Прорицаний в полночь. И просила захватить конспекты, потому что ей хочется кое-что спросить. И что если я приду, то она откроет мне свою тайну. Надо ли говорить, что я полетел туда, не дождавшись назначенного часа? Я ждал, и холодные звёзды составляли мне компанию. Я ждал её, и ждал. Мерил шагами площадку на вершине башни, кутался в мантию, секунды отзывались в сердце. Волновался… Она не пришла. Конечно. Жалкий урод, на что ты рассчитывал? Кто тебя полюбит? Зато пришли Мародёры. Поттер-старший и его дружки отобрали все мои записи к СОВам, поблагодарив за заботу. Они глумились и говорили какие-то гадости, конечно, гадости, а чего ещё от них ожидать? Я не слушал. Было совсем неважно, что они кричат. Главное – Лили никогда не писала мне. Я остался на башне, один. Просидел всю ночь. Как сижу сегодня ночью. Ненавидел себя… Ненавидел! И сейчас ненавижу... Когда я получил эту мерзкую розовую дрянь от Поттера, то подумал, что он знает. Кто-то рассказал ему, и он решил напомнить мне о старых унижениях. Хорошо, что я ошибся. Вечером пришел Альбус и рассказал, что Поттер писал оборотню, а письмо подложили мне. Ничуть не жалею, что наказал Поттера. А пусть не разбрасывает свою корреспонденцию, где попало! Надеюсь, он явится ко мне сегодня извиниться. Никто не смеет издеваться надо мной! Я не позволю, я не допущу… Я не пошёл на завтрак, сил хватило только, чтобы кое-как одеться и доплестись до кабинета. Хорошо, что ещё рано, и никто не видел меня, еле переставляющего ноги. Сейчас начнутся занятия. Придут мои ученики – Хаффлпаф, пятый курс. Я должен буду что-то объяснять, выглядеть невозмутимо и устрашающе, как всегда. Я никогда ещё не чувствовал себя так плохо – это последствия вчерашней адской смеси. Совсем скоро начнется урок, что же я им скажу… Я дам им контрольную. Зверскую. По всему прошлому году. Пусть мучаются. Становится чуть-чуть легче. Посмотрю я на вас, жалкие лентяи! Зато мне не придется ничего говорить Стучат. Ну, кого ещё принесло?! Рывком распахиваю дверь. Поттер-младший. Смущён, испуган, бормочет что-то. Извинения? От Поттера? Не прошло и двадцати лет, как я дождался. Интересно, он представляет, насколько глупо сейчас выглядит? – Не тратьте время на этот жалкий лепет, лучше займите свои кроличьи мозги чем-нибудь полезным, – от моей отповеди он съёживается. – Ваши извинения приняты, а теперь убирайтесь вон. Захлопываю дверь у него перед носом. Несколько неверных шагов, старенькое кресло так кстати оказывается позади... Я не в силах подняться даже, когда приходят студенты. Не вставая, я здороваюсь, по лицу расползается привычная кривая ухмылка. Класс в ужасе. Я даю им контрольную, слышу в ответ вздохи, шёпот, они переглядываются. Мстительно смотрю на них, постепенно прихожу в себя. Кажется, я смогу вынести сегодняшний день. Глава 11. Болит голова, во рту противно и сухо. Такое ощущение, что я не проснулся, а очнулся после болезни. Лежать неудобно – простыни скомканы, и так жарко. Но и вставать не хочется. Я думал, как Снейп – будто надышался яда. Как он живет с такими мыслями? Я чувствую омерзение, и – удивительно – жалость. Как же ему было плохо... Волна стыда снова захлёстывает меня. Я подойду к Снейпу после завтрака, до того, как начнутся уроки, и извинюсь. Я знаю, что он мне скажет. Пусть. Пусть он меня унизит, всё равно мне не будет хуже, чем ему. Я всё еще словно отравлен – есть совсем не хочется, но я иду на завтрак. Все профессора на месте, только Снейпа нет. Он сейчас истекает ядом у себя в классе. Рон и Гермиона уже здесь, отвечают на мои скомканные приветствия, что-то спрашивают. Я постепенно втягиваюсь в беседу. Вдыхаю запахи: румяные тосты, сыр, яичница… Я ж два дня не ел! Просыпается аппетит. Накладываю в тарелку всё, до чего могу дотянуться, а до чего не могу – мне подкладывает Рон. Он рад за меня. Мы жуём и слушаем Гермиону. Она рассказывает, как вчера ученики шушукались по поводу моей валентинки и хихикали. Я ухмыляюсь – пусть думают, что хотят. Мне всё равно. Пятикурсник-хаффлпафец подходит и интересуется, правда ли я назначил Снейпу свидание, и чем собираюсь с ним заняться. Я обдумываю ответ, усмехаюсь. Презрительный взгляд скользит по хаффлпафцу – не помню его фамилии – тот ёжится, уже что-то предчувствуя. – На твоём месте я бы не сплетничал, а готовился к контрольной по Зельям. Хотя... поздно, ты уже не успеешь. Он ошарашен, я слышу его растерянный голос: – Эй, ребята, кто-нибудь слышал, что у нас сегодня контрольная по Зельям? Поттер сказал… После завтрака я тихонько ускользаю от друзей, чтобы прокрасться к кабинету Снейпа. Да, он там – шуршит его мантия, я слышу, как он всхлипывает. Я хочу постучать, но не могу поднять руку. Мне страшно, я не хочу видеть его лицо. Долго стою перед дверью, раздумывая… Всё равно он знает, что это письмо я писал не ему. Знает, что это не моя вина. Я встряхиваю головой, чёлка падает на глаза. Почему я должен извиняться, если не виноват? Он сейчас наорёт на меня. Он же плачет. Если я постучу – увижу его слёзы. Он смутится… Нет, я не стану стучать. На цыпочках отхожу от кабинета и вдруг чувствую, как меня тянет обратно. Что-то вязкое, затхлое, кислое и клейкое. Пытаюсь бороться, чувствую, как рвутся невидимые нити. Получилось! Удалось! Неприятное ощущение исчезло, оставив только холодок по спине... Я иду на урок, не опоздать бы. Глава 12. Крошечный профессор Флитвик, как обычно, восседает на кипе книг, чтобы его было видно из-за стола. Он объясняет нам планы на семестр, говорит, что занятия в этом году будут сложнее, а перья, повинуясь его палочке, летают вверх-вниз. Здорово! Потом мы получаем задание – левитировать свои перья, очень легко. Флитвик не хочет нас нагружать в начале года. Разноцветные перья парят над головами. Мы устраиваем соревнование – сталкиваем их в воздухе и смотрим, чьё перо упадёт раньше. Мы смеемся, и Флитвик, стараясь быть строгим, призывает нас к тишине. Я вспоминаю первый курс и наши жалкие попытки поднять перо в воздух. Это казалось таким сложным! Как же это было давно! Сейчас мы уже взрослые, и так много знаем. Следующее занятие – Уход за Магическими существами. Я соскучился по Хагриду, в этом году ещё не успел навестить его. Мне неловко – он, должно быть, ждал меня, Рона и Гермиону. Но Хагрид улыбается, видать, тоже рад нас видеть. Начинается урок. Сегодня надо накормить скучечервей листьями, это скучно, но не сложно, для первого урока пойдёт. Хагрид раздаёт листья, мне нравится снова слышать его добродушный грубый голос. Я растянулся на тёплой душистой земле и, прищурившись, гляжу, как скучечервь жуёт свой листик. Сейчас он кажется мне даже милым. Осторожно глажу его пальцем по мордочке. Он фыркает и отворачивается. Я толкаю в бок Рона, мы хихикаем и гладим скучечервей вместе. Гермиона требует, чтобы мы не издевались над животными. Мы заставляем её провести пальчиком по мордочке червя. Она восторженно охает. Ловлю взгляд Малфоя, в нём столько отвращения! Я зову Дина с Симусом, мы хихикаем все вместе. Боже мой, какие мы ещё дети! В этот день нет занятий у Снейпа, я вообще его не вижу, даже в Большом Зале. И только когда настаёт время для следующего урока Зелий, мы встречаемся. Он сидит за столом, когда я прихожу на занятия. На доске написан рецепт очередной гадости, которую мы сегодня варим. Я отбираю компоненты в соответствии с рецептом. Драконья кровь, овечья плацента, гусеницы, слюда… Меня передёргивает. Ненавижу Зелья! Снейп не спускает с меня глаз, вертит в пальцах длинное зелёное перо. Мне не нравится этот взгляд, я отворачиваюсь. Ну, чего он на меня уставился? Заставляю себя успокоиться, начинаю резать гусеницу, фу! Хорошо, она сушёная. Меня отвлекает протяжный противный голос Снейпа: – Поттер, я рассчитывал, что вы зайдете извиниться ко мне в кабинет, – тихо произносит он и откидывается на спинку кресла. Я молчу, что могу сказать? Хотел, но испугался? Или что сожалею? Вряд ли он ждёт именно этого. Он пристально смотрит на меня немигающим взглядом, ему явно нужен ответ. – Ну... сэр, мне так жаль… Я должен был… То есть, я не должен был… – мямлю, пытаясь подобрать слова, а он молчит и чего-то ждёт. – Я не должен был разбрасывать свои письма… Э-э-э, я извиняюсь перед вами сейчас. Простите меня. Смущение сгибает мою шею, искоса смотрю на Снейпа, жду. Я уже готов сказать что-то ещё, как он произносит: – За что, Поттер? – Э-э-э, что вы говорите, сэр? – За что вы извиняетесь? – поднимает он брови и смотрит на меня, словно жалеет слабоумного. Мои одноклассники давно навострили уши, ещё бы, так интересно. – Я извиняюсь за свою небрежность… За забывчивость… За рассеянность… Снейп скучающе кивает при каждом моем слове и разглядывает меня, как жалкое насекомое, приготовленное для опытов. Он не отвечает. Слизеринцы злорадно хихикают. В глазах гриффиндорцев – жалость. – Простите меня, сэр, я больше не буду… – всё, я больше не знаю что сказать. Снейп хмыкает и откладывает перо на стол. Он неприязненно изучает меня. Потом встает и объявляет, что мой жалкий детский лепет его как-то не убедил. – Напишите к следующему уроку свиток длиной два фута о Зелье Памяти. Это научит вас не быть таким рассеянным. Наконец, он перестаёт меня мучить и продолжает урок. После звонка Снейп велит мне задержаться и сообщает, что директор вызывал его к себе. Оказывается, Дамблдор настоял на наших совместных уроках по Защите. Снейп говорит, что скоро проведёт со мной первый урок, и чтоб я к нему готовился. Интересно, как же это мне к нему готовиться, если он не сказал, чем мы собираемся заниматься? Ещё он напоминает про отработки. Мне придётся почистить котлы в его кабинете и оттереть с парт следы зелий. Наконец, меня отпускают. Я сыт им по горло! Меня тошнит от него! Скорей бы приехала Флёр! Надеюсь, она хоть как-то уравновесит Снейпа. Как я хочу её увидеть! Вечером я валяюсь на кровати и вспоминаю то гадкое клейкое ощущение около кабинета Снейпа. Я ведь хотел зайти, но не зашел. Я знал, что должно произойти, и всё равно не зашёл. Испугался. А потом была расплата за страх, и всё вышло в сто раз хуже. Глава 13. Наконец-то приехала Флёр! Я с самого утра не находил себе места, всё думал о ней и представлял наши будущие уроки, и наконец дождался. Во время ужина распахнулись двери Большого Зала, и в сопровождении Дамблдора грациозно вошла Флёр в воздушном сиреневом платье. Серебристые волосы, словно шерсть единорога, и глубокие чистые искрящиеся синие глаза приковали внимание всех студентов. Ребята восхищённо охают, а девушки недовольно поджимают губы. Дамблдор представляет Флёр Делакур, нового преподавателя-стажёра по Защите от Сил Зла, говорит, что она будет заниматься со мной индивидуально. А со временем, возможно, станет преподавать и у остальных. Будто получив неслышную команду, все поворачиваются ко мне. На зал падает тишина, кажется, можно услышать, как пролетит привидение. Мне так неловко, что хочется сползти под стол. Ну, почему, почему директор сказал об этом при всех?! Зачем?! Флёр приветствует студентов и преподавателей, её нежный голосок – как серебряный колокольчик. Этот чарующий звук приближается... и приближается... И вот уже Флёр рядом со мной, говорит, что будет рада учить меня. Она так близко, и я чувствую её чары. Чары вейлы. Жар бросается в голову и растекается по телу. От неё тянет сладким цветочным дурманом. Я хочу целовать её и трогать… Я молча смотрю ей в глаза, слышу её дыхание, чувствую запах… В глазах туманится. Я чувствую и вижу только её, все голоса стихают, вокруг темнеет, только светятся серебристые волосы. В целом мире есть только она… Тут до меня начинает доходит, что Флёр, кажется, чем-то недовольна. Оказывается, она просит меня отнести её вещи к ней комнаты. Волшебный голос произносит: – Не стой столбом, 'Арри. Пожалуйста, помоги. Ох! Какой же я болван! Скорее бегу выполнять её поручение. А ночью я ворочаюсь без сна и думаю только о ней. Представляю себе, как я её целую. Например, во время наших занятий она сядет рядом, чтобы объяснить новый материал. А я возьму её за руку, уберу от лица чудесные серебристые волосы, коснусь нежной щеки и поцелую. Я никогда еще по-настоящему не целовался, но верю, что у меня получится. Я представлял себе, как целовал и других девушек, и Гермиону, и Чо… Да что там, мысленно я целовал почти каждую привлекательную девушку Хогвардса… Наяву я боюсь прикоснуться к ним. Но с Флёр я поборю своё смущение и обязательно сумею очаровать её. Глава 14. На следующий день на Прорицаниях я не свожу глаз с Сивиллы Трелони. Никак не могу решить, подойти ли к ней после урока… Сегодня мы гадаем на кофейной гуще. Когда пьёшь кофе, надо думать о том, что ты хочешь узнать, но я никак не могу сосредоточиться. И так-то я в Прорицаниях не силён, а сейчас точно ерунда получится. Опрокидываю чашку над блюдцем, кофейная гуща расплёскивается по стенкам загадочными разводами. И вот в этих коричневых кляксах надо найти смысл! Я лениво листаю определитель, ничего похожего не попадается. Рон сердито отбирает книгу и громко объявляет, что меня ждут тяжкие потрясения. Я отмахиваюсь от него и смеюсь над предсказанием. Рон сначала притворяется, что обиделся, потом не выдерживает и тоже хохочет. После урока я нарочно медленно собираю вещи, копаюсь в сумке. Когда одноклассники покидают кабинет, я подхожу к Трелони. Долго не могу начать, но, с трудом выдавливая слова, всё же описываю то нехорошее чувство, которое я испытал, когда стоял около кабинета Снейпа, и прошу объяснить, что бы это могло значить… – О-о-о! Дар может наказать тебя! – восклицает она. – Как это? – Если ухитришься изменить то, что видишь, расплачиваешься потом за это. Разве я не говорила? – Нет… вы как-то об этом позабыли… Как жаль, что ты не сказала мне это раньше, мерзкая сумасшедшая стрекоза!!! Внутри всё кипит, но я сумел сдержаться и не сказать это вслух. Резко поворачиваюсь и иду к двери. – Иногда те, кто противостоял ему, сходили с ума… Ах, милый мальчик, да не пугайся ты так!!! Это случалось редко... А те, кто понимал, как им пользоваться, находили свое истинное счастье... Ну, всё, мальчик, иди, пожалуйста, я хочу сейчас немного погадать. Я ухожу от Трелони весь больной, как же я хочу свернуть ей шею‼! Тем же вечером я спускаюсь в подземелья Снейпа, сегодня у нас первый урок. Я не знаю, какую гадость он приготовил для меня, но уверен, что ничего хорошего. Так тревожно, я отвратительно себя чувствую, подземелья приближаются, и с каждым шагом мне всё хуже и хуже... Стучусь, дверь открывается. Снейп гостеприимно улыбается – Снейп? Гостеприимно?! – и жестом приглашает внутрь. С тяжелым сердцем переступаю порог, дверь захлопывается за спиной. Снейп показывает мне, где кухня и кабинет, говорит, чтоб я чувствовал себя как дома, и скрывается ещё в какой-то комнате. Да уж, своеобразное у него чувство юмора… Мне придется очень постараться, чтоб почувствовать себя в его подземельях, как дома. Здесь так противно. Холодно. И гадко пахнет. Борюсь с омерзением, пытаюсь освоиться… Вот сейчас я в его кабинете, здесь нет ничего интересного. Мрачный, тёмный, лишь несколько свечей дают слабый свет. Кресло и стул, стол. Что еще? Бар с бокалами и каким-то темным напитком, синяя ткань перекинута через спину кресла. Зелья. Травы. Свитки. Полки с книгами. Я наугад вытаскиваю одну и раскрываю. К сожалению, она на латыни, прочитать я её не могу. На полях – чернильные записи Снейпа. Следующая книга очень засаленная и тоже на каком-то древнем языке. Я даже не знаю, что это за язык. К счастью, третья книга – на английском. «… наблюдается расширение зрачков, покраснение кожи и набухание молочных желез, выпадение шерсти при сильном раздражителе...» Чернилами приписано: «Испытуемая обнаружила подобные реакции». Я машинально листаю книгу. Она испещрена подобными пометками. Кое-где я замечаю даты. «…пузырей, наполненных прозрачной желтоватой жидкостью. Под отслоившимся эпидермисом остается обнаженный…» «…омертвением не только кожи, но и образований, расположенных глубже собственной…» «…или влажным струпом, вслед за выпадением которого замечается уже развившийся…» Я в ужасе захлопываю книгу и двумя пальцами очень осторожно ставлю её на место. Беру ещё одну. Она про зелья. Очень скучная, вообще без картинок – в ней только рецепты и пропорции. Затёртая и насквозь пропахла травами. Следующая – просто справочник, разумеется, по зельям – какие-то названия, цифры, никаких комментариев. Он вообще читает что-нибудь, кроме своих зелий? Мне это надоедает, и я иду на кухню. Я не знаю, чем мне заняться. Где Снейп, и почему так долго возится? От нечего делать разглядываю кухню. Здесь тоже полутемно, наверно, Снейп не любит яркий свет. По стенам развешаны травы, на полках – чашки, пробирки, банки... В одной банке – молотый кофе, точно, я его узнал по запаху. На большой старинной плите – следы копоти. Неужели он любит готовить? Он же всегда ест с таким омерзением в Большом Зале. На хрупком столике свернулась большая змея из зелёного стекла. На этой кухне она совсем не к месту, наверно, это чей-нибудь официальный подарок Снейпу. Я встаю и разглядываю её, прослеживаю пальцем кольца и изгибы. Может, это Макгонагалл подарила? А чем тогда ответил Снейп? Интересно, а где он хранит свои зелья… Оглядываю кухню ещё раз, больше ничего примечательного. К счастью, из кабинета доносится голос Снейпа, он зовёт меня обратно. Наш первый урок начинается. Глава 15. На столе разложены колдографии, Снейп предлагает присесть на стул. – Что это? – спрашиваю я. – Я придумал, чем мы будем заниматься. Снейп говорит, что в жизни человека – очень много наносного, и с каждым днём накапливается всё больше и больше барьеров, комплексов и стереотипов. Затем спрашивает, слышал ли я о Магии Юности? – Нет, сэр. А что это такое? Оказывается, чтобы избавиться от всех преград, нужно представить себя очень маленьким, в раннем детстве. Затем провести ритуал и высвободить эту Магию. Тогда я смогу обрести силу и победить Вольдеморта. Потом я рассматриваю колдографии, на них смеющиеся дети болтают со своими родителями, бегают по траве, плавают в озере, или играют с собаками. Вот какой-то волшебник сажает маленького сына на детскую метлу... Как больно. Доносится голос Снейпа, он просит меня принести любую детскую колдографию, лучше всего в год, ну, или можно чуть постарше. – Я не могу, сэр! – Это почему же? – чёрная бровь поднимается надменно и презрительно. – У меня нет колдографий. – О, да, я же совсем забыл, вы воспитывались магглами. Ну, тогда принесите маггловскую фотографию. Я не отвечаю. Просто хмуро смотрю в пол. Он тоже молчит, смотрит холодным злобным взглядом. Не смотри на меня. Я не стану тебе отвечать. – Принесите, Поттер, или я расскажу директору, что вы отказываетесь со мной заниматься. Жестокий мерзавец, как тебе нравится меня мучить! Как я тебя ненавижу!!! – У меня ничего нет, слышите, ничего!!! Ни одной фотографии! – кричу я, горло перехватывает. – Меня никогда не фотографировали в детстве. Я не смогу ничего принести, – тихо заканчиваю я, дверь кабинета, покачиваясь, приближается. – Я вас не отпускал! Идите обратно и сядьте!!! Он заорал так, что я подскакиваю на месте. Не могу поверить, ему что, стыдно? Действительно, стыдно. Он опустил глаза в пол и рассматривает свои руки. Интересно, извинится или нет? Я сажусь обратно на стул и жду. Снейп молчит, а потом вдруг берёт мои руки и тихонько гладит, опустив голову. Неожиданно его рука опускается мне на плечи, я чувствую, как он гладит меня по голове. А потом... он... он целует меня в лоб. Я молчу. Мне так плохо. Кажется, по щекам текут слёзы. Наконец он отпускает меня. – Простите меня, я не хотел вас обидеть. Он в самом деле извинился! Мой долгий взгляд полон жалости и омерзения. Я иду к двери и уже на пороге оглядываюсь – Снейп сидит в кресле, опустив грязную голову, чёрные волосы закрывают лицо. – Нет, профессор, вы именно хотели меня обидеть.
Gae4ka: juliete пишет: Беру ещё одну. Она про зелья. Очень скучная, вообще без картинок – в ней только рецепты и пропорции. Затёртая и насквозь пропахла травами. Следующая – просто справочник, разумеется, по зельям – какие-то названия, цифры, никаких комментариев. Он вообще читает что-нибудь, кроме своих зелий? Он что ожидал, что у Снейпа порножурналы по полкам расставлены? Какой-то Поттер тут недалекий совсем juliete пишет: Кабинет Прорицаний, как обычно, встречает удушливой пряной жарой. juliete пишет: Здесь так противно. Холодно. И гадко пахнет. А где тебе вообще хорошо пахнет? Подмышкой у Флёр?? Глупый ребенок. Ребята, спасибо за интересности!
Sjamaanka: Снейп какой-то странный в последней главе, т.е. понятно, что отношения как то должны начинаться, но он как-то слишком внезапно подобрел... глупый Гарри, да) и сразу же хочется читать дальше!
Тэссс: Что то Снейп уж очень странный! То он орал, то внезапно лоб целует. У него психологическое расстройство на почве нервного шока!
juliete: Хоть и обещала я автору в дискуссии не встревать, но удержаться не могу. Longlove, прости! Gae4ka пишет: Он что ожидал, что у Снейпа порножурналы по полкам расставлены? ну, по-моему, большинство людей, даже буйнопомешанных на своей работе, читают не только профессиональную литературу. В конце концов, как минимум, есть мировые новости, а значит - газеты и журналы, в которых об этом пишут. Ну, может, и ещё по мелочи - пособие по рукоделию, принадлежавшая покойной бабушке, или творение какой-нибудь Венделин,которая собственноручно подписала книгу в подарок двоюродному дедушке Снейпа... Sjamaanka, Тэссс это по-русски называется "чует кошка, чьё мясо съела". :)
Regar: juliete пишет: Я сажусь обратно на стул и жду. Снейп молчит, а потом вдруг берёт мои руки и тихонько гладит, опустив голову. Неожиданно его рука опускается мне на плечи, я чувствую, как он гладит меня по голове. А потом... он... он целует меня в лоб. Я молчу. Мне так плохо. Кажется, по щекам текут слёзы. Наконец он отпускает меня. – Простите меня, я не хотел вас обидеть. А мне так нравится этот момент А вот то, что было дальше, совсем мне не понравилось(( У Снейпа-то хоть хватило совести извиниться, а Гарри так себя и не смог заставить нормально извиниться. Вот и получил С нетерпением жду продолжения)) Хотя оно в таких количествах появляется, что просто прелесть Так что я могу поумерить свой пыл
juliete: Глава 16. Наконец-то первое занятие с Флёр!!! Она замечательная, и совсем не задаётся, с ней легко и приятно. Она ещё не знает, чем мы будем заниматься, директор ещё не сказал ей, так что предлагает просто познакомиться. Оказывается, у них в Шармбатоне другая программа. Флёр рассказывает, чему их учили – кое-о-чём я даже не слышал. Потом она показывает некоторые заклинания, сиреневые и лиловые вихри кружатся в воздухе и распадаются нежными лепестками. Здорово она колдует! – Это Магия Очарования, – говорит она. – Да, Флёр, ты знаешь толк в этой магии. И я мечтаю, что она меня очень скоро научит тому, что знает сама. Я буду очень старательным учеником, и добьюсь успеха. А Флёр меня похвалит. И тогда я её поцелую... Она покраснеет от смущения, а потом скажет: «Я люблю тебя!» Я знаю, что так и будет! * * * Интересно, а зачем я притащился к Снейпу? Мы сегодня вообще ничего не делаем! Я просто сижу в его кухне и пью тыквенный сок, а он даже не здесь – у себя в кабинете, читает, вроде. Ему стыдно, что ли? У меня полно других занятий, я мог бы погулять с Роном и Гермионой, или пойти к Флёр, да нашел бы кучу интереснейших дел! Вместо этого – тупо сижу в полутёмной кухне Снейпа... Как мне надоело сюда ходить, ну сколько можно? А главное – зачем? Такая бесполезная трата времени. Наконец он говорит, что покажет мне что-то интересное. Мне кажется, для Снейпа интересными могут быть только зелья. И правда, он ведет меня в кладовую. Здесь нет окон, душно и пахнет чем-то гадким. Ого! Сколько здесь зелий! Какие-то пробирки, флаконы, разноцветные яркие бутылочки. Зелья в них жидкие и весело пузырятся, или искристые и ярко вспыхивают, или тёмные, густые, важные и вязкие, и спокойно лежат в склянке. А ещё тут полно сухих трав и цветов, связанных в пучки, или мелко истолченных. Они все помечены и подписаны. Я вижу множество животных компонентов зелий. Они лежат на холодном стеклянном столе. Некоторые я знаю по урокам: коровья плацента, тёмная драконья кровь, сердце козы. Мне уже нехорошо. Я холодею. Другие совсем незнакомые: какие-то трепещущие тёмные вены, сухие белые пучки волокон, прозрачная желтоватая жидкость с красными хлопьями, какие-то сосуды и мышцы. Рядом приспособления для препарирования – железные иглы и скальпели… О, Боже!!! Очнулся я на полу. Спина чувствует что-то тёплое и мягкое, а лоб, наоборот, приятную прохладу. Чуть скашиваю глаза – это Снейп, кто бы мог подумать! Сидит рядом, поддерживает меня, прикладывает платок к моему лбу. Ехидства, впрочем, не убавилось: – Не знал, что вы такой чувствительный. От этого язвительного голоса окончательно прихожу в себя, ноги ещё немного дрожат, но это неважно. Стараясь не смотреть на этот ужасный стол, возвращаюсь к полочкам с зельями. Они не страшные, а даже интересные. Снейп начинает урок. Он говорит, что пока не знает, как отрабатывать Защиту от Тёмных Сил, и какой вид защиты выбрать. – Просто посмотрите, как я работаю. – Хорошо, сэр. Я послушно смотрю, как он переставляет компоненты, переливает зелья, попутно объясняя мне, что к чему. Смешивает разные ингредиенты, смеется чему-то своему, разглядывает зелья и опять добавляет... Может, он и считает всё это безумно интересным, но у меня уже слипаются глаза. Разноцветные бутылочки мелькают перед глазами, негромкий хриплый голос убаюкивает... Когда просыпаюсь, Снейп сидит напротив и внимательно разглядывает меня, чёрные глаза блестят в полумраке. Он облокотился на стол, подбородок покоится на сцепленных ладонях. Заметив, что я проснулся, резко выпрямляется, и ледяным тоном сообщает: – Урок закончен. – Хорошо, сэр. Глава 17 Мелькают дни. Я хожу на Трансфигурацию и Прорицания, на Историю Магию, но почти не слушаю, что говорят преподаватели. Рассеянно рисую в тетради дикую лань. Это Флёр. Вокруг неё цветы. Потом дорисовываю дикий лес и травы вокруг, и в каждом дереве, в переплетении трав – тоже Флёр. Совсем скоро – наш урок. Не могу дождаться. Мы занимаемся в её кабинете. Он просторный и светлый, на верхнем этаже одной из башен Хогвардса. Пока я поднимаюсь по узкой винтовой лестнице, то воображаю себя рыцарем, спасающим прекрасную принцессу. Флёр здорово похожа на принцессу из сказки. А в её владениях – солнечно, и в лучах Солнца кружатся пылинки. Флёр очень взволнована, говорит, что боится не справиться с нагрузкой. И что преподавать в Хогвардсе – большая честь для нее. И что родители будут ею гордиться. Прекрасные глаза сияют от счастья. Потом мы разговариваем о планах на будущий год, если она останется преподавать здесь. Она смеётся и говорит, что об этом думать ещё рано. – Ну что ты, Флёр! У тебя всё получится! Просто не может не получиться! – мой голос полон восторга. Мы смеёмся… Она такая чудесная. Как я счастлив, я влюбился! Куда бы я ни пошёл – всё время ищу глазами Флёр. Гуляю с Роном и Гермионой около Хогвардса, разговариваю с ними, а сам кручу головой по сторонам в надежде увидеть Флёр. О!!! Вон и её сиреневое платье! Она сидит на лужайке, опустив голову, и читает учебник. Её чудесные волосы сияют в солнечном свете, почти закрывают лицо, синих глаз не видно. Рядом стопка древних книг. Флёр что-то пишет на пергаменте изящным пером, наверно, готовится к преподаванию. Неподалёку от неё – группа студентов. Они шутят, хохочут и делают вид, что совсем не обращают на Флёр внимания. Ведь она теперь преподаватель, они не могут позволить себе фамильярности. Но я вижу, как они исподтишка бросают на Флёр восхищённые взгляды. Я подхожу к ней. Рон с Гермионой остаются смотреть на нас. – Привет, ‘Арри! Рада тебя видеть! Садись рядом, я как раз планирую наше расписание. Я сажусь рядом с ней и молчу. От Флёр еле уловимо пахнет цветами. Как хорошо. Наконец я решаюсь: – Может быть, сходим в Хогсмит на выходные? Она улыбается: – Извини, ‘Арри…Я иду в Хогсмит, но без тебя. Я уже приглашена. Сердце сжалось от боли, горло перехватило. С трудом выдавливаю: – А... кто? – Драко Малфой, он подходил сегодня. Он обещал представить меня владельцу книжной лавочки, знакомство с ним может оказаться полезным. – И когда ты с ним встречаешься? – В эти выходные, наверно. А может, в следующие. – Ну, ладно, Флёр. Я возвращаюсь к Рону и Гермионе. Да, завоевать Флёр будет непросто, но я очень постараюсь. Следующие несколько дней я расстроен и постоянно думаю, что выходные всё ближе и ближе. Совсем скоро она встретится с Малфоем. Он же такой красавчик! Умеет задурить голову. Все девчонки на него вешаются. И даже внешне очень подходит Флёр – тоже блондин, только глаза серые. А что могу предложить я? Дружбу, любовь, защиту и опеку, да всё что угодно, Флёр! Ты только позволь мне!.. * * * Несколько уроков со Снейпом у нас проходят одинаково: он работает, а я просто смотрю на него. Он объясняет что-то про Зелья, но я не очень слушаю, это неинтересно. Зато мне нравится смотреть, как он что-то режет, крошит, мешает в котле... Его движения очень экономные и точные, и потрясающе быстрые. Он в своей стихии, в своей кладовой он по-настоящему счастлив. И здесь он совсем не такой, как в классе – то ли забывает, что не один, то ли пытается, как может, выполнить распоряжение директора. Дамблдор хотел, чтобы мы подружились. Не думаю, что между нами возможна дружба, но, может, хоть что-то подобное?.. Наконец Снейп переносит наши занятия в кабинет. Похоже, он преодолел страсть к опытам и хочет научить меня чему-то стоящему. Интересно, что Снейп обо мне думает? А ведь я могу узнать, и он даже не догадается! А вдруг это что-то не очень хорошее? Зато буду знать точно. Вечером я лежу на кровати и долго не могу решиться. Готов ли я? И так понятно, что ничего хорошего обо мне он не думает... А готов ли я узнать, что будет завтра? Да. Готов. Закрываю глаза и очень осторожно использую свой дар. Затхлые липкие сети обволакивают сознание, мелькают кислые свежие искорки. Я засыпаю. Что-то мне приснится? Глава 18. Похоже мой ученик и правда делает успехи. Скоро я даже начну им гордиться. Да я уже горжусь. Ему и правда со мной интересно, кто бы мог подумать. Да и мне с ним тоже… Если б он и на Зельях себя так же вёл. Его прошлое сочинение о драконьей крови просто ужасно. Он сидит на кухне, ждёт, пока мы начнём сегодняшнее занятие, а я думаю о нём и о том, что бы ему сегодня рассказать... Он такой вспыльчивый, ему обязательно надо научиться себя контролировать. Объясню ему Основы Концентрации. Правда, не уверен, что он поймёт – сегодня он ужасно нервный, что с ним такое, интересно. Думаю, двух недель на этот раздел магии достаточно, мы будем заниматься чаще – мальчика обязательно нужно научить владеть собой... Оглушительный звон, со стороны кухни. Вот неуклюжий, разбил что-то!!! У меня нет лишних вещей, значит, я лишился чего-то нужного! Он стоит посреди кухни, у ног сверкают осколки. – Ну, и что мне с тобой сделать? – спрашиваю я. Подхожу к нему, он совсем рядом со мной. Его сердце стучит так громко и так близко. Я чувствую его дыхание на своих губах. Какие у него чудесные глаза... А губы... Какие же у него нежные, мягкие, робкие, ласковые и влажные губы… Хочу тебя… Ты сводишь меня с ума.... Что же ты со мной делаешь?.. Я ведь не железный… Толкаю язык ему в губы, в его горячий и влажный рот… Провожу по его деснам, касаюсь зубов, ласкаю его язык... Он стонет в мой рот, и дрожит, и прижимается ко мне... Восхитительно. Знаешь, а я не сдержусь, не смогу сдержаться, и трахну тебя прямо здесь, на этом столе... Глава 19 Сначала меня стошнило. Кажется, у меня была истерика, и меня утешали Рон с Герминой. Меня трясло, как в лихорадке, мне было так плохо… Потом меня опять стошнило. Да как он посмел меня поцеловать! Предатель!!! Боже мой… Да если... если только он... Я просто плюну ему в рот! А я уже начал доверять ему! Какой же он ублюдок… какой мерзкий, грязный, похотливый, развратный ублюдок! А я-то надеялся, мы станем друзьями... Так вот что он обо мне думает! Может, когда он издевается надо мной в классе, он тоже представляет, как дотрагивается до меня?.. Ещё вчера я думал, что он не такой мерзавец. Каким же я был наивным! Я ведь хотел ему понравиться, надеялся, мы сможем жить мирно… По щекам текут слёзы… Эх, профессор… Как я ошибался... Не иду ни на завтрак, ни на обед, всё лежу на кровати. Сегодня вечером я должен буду спуститься в подземелья, у нас по плану – урок. Что же мне делать? Неужели он меня поцелует? Ни за что! Неужели это на самом деле должно произойти? Я не хочу! Неужели что-то может быть хуже этого… Я не могу рассказать Дамблдору, он не пустит меня туда. И друзьям не могу, они же костьми лягут, но в подземелья не отпустят. Что же мне делать… Хорошо, пусть это случится. Он должен сегодня поцеловать меня. Пусть он это сделает... Я пытаюсь представить, как это будет. Вот я роняю что-нибудь в кухне... «Ну, и что мне с тобой сделать?» Он подходит, и его мерзкие, грязные, сальные, отвратительные волосы касаются моей щеки… О Боже, меня уже тошнит. Как я это вынесу? Подавляю тошноту и продолжаю насиловать свой мозг. Меня касаются его бескровные бледные губы, и он засовывает свой гадкий длинный язык мне в рот… О нет, я не могу больше. Меня трясет от отвращения, и хочется сбежать. Нет, он не будет меня целовать сегодня! Я зову эльфа, и Добби с хлопком аппарирует возле моей кровати. Я прошу его достать где-нибудь побольше успокоительных зелий. Он хлопает ушами и исчезает. Через несколько минут – как он быстро управился – приносит мне несколько бутылочек. Я нервно беру одну, но руки трясутся, и флакончик падает, жидкость и стекло вперемешку разлетаются по каменному полу. Добби начинает стонать: – Плохой Добби, плохой, плохой… Такой неуклюжий… Добби сегодня все разбивает, Добби наказывают… – он начинает биться головой о кровать. – Гарри Поттер, накажите меня… Я еле успеваю схватить его, пока он не покалечил себя окончательно, и отправить к другим эльфам. А потом выпиваю сразу все зелья и продолжаю думать… А если Снейп не остановится после поцелуя… Смогу ли я сопротивляться или воспользоваться волшебной палочкой? Долго размышляю, и, наконец, вынужден признать, что, скорей всего, нет. Я вспоминаю, как было больно, когда он вцепился мне в руку в Большом зале. Значит, он очень сильный. И стоит ему только заломить мне руки за спину и повалить лицом на стол, я уже ничего не смогу сделать. Что ж, тогда я позабочусь, чтоб он никогда не нашел нигде нового места и сгнил бы заживо в Азкабане. Эта мысль немного успокаивает, и я проваливаюсь в сон. Я просыпаюсь уже под вечер, учебники занимают своё место в сумке, меня ждёт очередной урок у Снейпа. Глава 20 Сердце гулко стучит о ребра. Я принял решение. Я дождусь, когда он поцелует меня, а потом сделаю всё, чтобы вырваться оттуда и отомстить. Вот я уже перед его дверью. Стучу – и Снейп открывает. Спрашивает, готов ли я к сегодняшнему уроку. Вот лицемер! Но ничего – я готов. Ты не застанешь меня врасплох, грязный предатель! Он роется в бумагах, что-то ищет на столе… Не хочу на него смотреть, противно! Плетусь на кухню, стул такой жёсткий, как я раньше не замечал... Смотрю на пустой стол, ожидание – худшая из мук. Входит Снейп, я вздрагиваю. Он протягивает мне стакан с каким-то зельем. Оно голубое, искрится и слегка пенится. – Да что с вами сегодня такое… Вот, выпейте… Успокойтесь. Что с вами? – Ничего, сэр, всё нормально. Развратный мерзкий ублюдок… Эта его притворная забота... теперь-то я знаю, что за ней кроется! Изо всех сил пытаюсь унять стук сердца. Когда я лежал в своей постели, это казалось проще. Но сейчас, когда он от меня так близко, ходит по кабинету, и опять роется в свитках, мне снова страшно…Что же делать? Я не хочу, я не вынесу этого. Не желаю, чтобы он касался меня своими липкими пальцами, бледными губами и длинным языком… Нет, пока что я в безопасности, он ничего не сделает. Я помню – только после того, как я разобью что-то… Что я должен разбить? Кругом куча чашек – и они все такие хрупкие. А пробирки – их так много здесь. Змея!!! Зелёная стеклянная змея. Стекло так легко бьётся, будет столько шума и грохота, если я только чуть спихну её со столика... Шарахаюсь в сторону – нет, что угодно, только не её! Ни за что не буду приближаться к этой змее! А кофе в банке? Банка тоже стеклянная, тоже бьётся. Здесь есть вообще хоть что-то небьющееся?! Разве только его вонючие травы. Да я сейчас подойду и разорву, растерзаю их на мелкие кусочки!!! О Боже!!! Я забыл про стакан! Стакан, который дал мне Снейп! Он холодит руку, а я так беспечно пью из него! Очень осторожно ставлю его на стол и отодвигаю подальше от края. Ну что же мне делать… А если просто взять, и уйти прямо сейчас? Представляю, как осторожно крадусь мимо него и выскальзываю за дверь, чтоб больше сюда не вернуться. Липкие затхлые сети пытаются удержать меня, но я справляюсь. Вот я уже от него ушел… Но должна последовать расплата, что-то худшее, чем то, что должно было случиться. Неужели может быть что-то хуже? Я пытаюсь представить… Вот я натыкаюсь на Дамблдора, который просит передать тысячу драгоценных пробирок профессору… Я сопротивляюсь, и тогда мы идем вместе. Я падаю с пробирками на кухне, они разбиваются вдребезги. «Ну, и что мне с тобой сделать!» – орёт Снейп в ярости и насилует меня прямо на глазах у директора школы… Я закрываю глаза и заслоняю лицо руками… Нет, пожалуй, лучше остаться здесь… пусть он лучше меня поцелует. А если я проигнорирую всех, кто будет просить меня передать хоть что-то бьющееся... Наверное, я успею добежать до Большого Зала или даже до гриффиндорской гостиной… Нет, я должен остаться. Я не могу больше. Прошло уже, наверное, несколько часов, почему он не идёт… У нас ведь должен быть урок. Он что-то замышляет… Я не выдержу, если буду продолжать ждать. Сколько мне ещё так сидеть? Я осторожно беру стакан с зельем. Вытягиваю руку над полом. Прислушиваюсь. Снейп в своем кабинете. Какое холодное стекло. Я размахиваюсь – стакан летит в стену. Время замедляется, я вижу его полёт в мельчайших деталях: вот стакан наклонился, с его края срываются капли голубого зелья, падают навстречу полу. Каменная стена – и стакан разбивается вдребезги, сияющие в свете свечей осколки разлетаются по кухне, на потемневшем от времени камне расползается некрасивое пятно, и липкая жидкость медленно ползёт вниз... Вязкая тишина. Из соседней комнаты долетает раздражённый выдох. Звук шагов. Снейп подходит совсем близко, чёрные глаза злобно уставились на меня… Я слышу, как он дышит. Потом он ошеломлённо переводит взгляд на стену. Пятно уже расползлось удлинённой кляксой. Взгляд снова возвращается ко мне. Кажется, я его разозлил. Какие же у него злые бледные сжатые губы. И какие ледяные жестокие глаза. Он всё ещё смотрит… Почему же ты молчишь? Ну, скажи уже что-нибудь, пожалуйста. Я больше не могу… Или сделай… Глава 21 Снейп раздраженно выдыхает: – Что опять разбилось? У меня какое-то дежавю сегодня. Уберите это безобразие! И я жду вас в кабинете. Смотрю, как он уходит обратно в кабинет, и не могу поверить своим глазам. Ушёл!!! Не стал меня целовать?! Просто ушёл в кабинет и ждёт меня там! Я ошеломлённо таращусь на пятно. Почему не сработало?! Я сделал всё, как надо было… Уф-ф-ф! Я оседаю на стул и падаю лицом на руки. Он не будет меня целовать сегодня! Боже мой, как я счастлив! Он меня не касался, не трогал, не лапал своими липкими длинными пальцами. Я весь измучился, я почти сошёл с ума... А оказывается – всё зря! Какой же я глупый. Слёзы текут по щекам, я глотаю их. Солёные слёзы. Вкус соли. Вкус счастья. Я самый счастливый человек на свете! Постепенно прихожу в себя. Поднимаю голову. Начинаю видеть цвета вокруг. Начинаю дышать. Кухня совсем не страшная. Я дышу всё глубже и глубже. Как же здесь хорошо и приятно… Так чудесно, я бы сидел здесь всю жизнь... Я совершенно успокаиваюсь. Рассматриваю пятно на стене. Жидкость всё еще капает…Я смотрю, как капли срываются с выступающих камней в стене, летят вниз, играют в лучах неяркого света свечей и бьются об пол маленькими нежно-голубыми фонтанчиками. Я отрываю взгляд от пятна и выпрямляюсь. Пустой стол снова притягивает взгляд. Нет, я когда-нибудь уйду из этой кухни? Почему Снейп не поцеловал меня? Я же сделал всё, что надо. Может, разбить что-то ещё? Ну, нет! Тогда он меня просто убьёт, он же будет в ярости!!! Мне кажется, я что-то упустил. Очень неприятное чувство. Я снова и снова перебираю в голове всё, что произошло со мной сегодня. Вспоминаю последние слова Снейпа, кручу их так и эдак... Не верю! Не может быть! Надо бы уточнить… Я нерешительно подкрадываюсь к его кабинету. Заглядываю внутрь – Снейп сидит в кресле, как будто забыл про меня, и что-то читает, иногда делает пометки. Он нахмурился. Я нерешительно спрашиваю, что он имел в виду, когда я разбил свой стакан? Он удивлённо приподнимает брови… Ну, как ему объяснить? Я смущаюсь и прошу повторить, что он сказал про дежавю? У него что, кто-то что-то разбивал сегодня? Ну, кроме меня? Он откидывается на спинку кресла, брови почти сошлись на переносице, пристальный взгляд. Кажется, он не понимает… Спрашиваю снова, наверно, вопрос звучит ещё более сумбурно, но до него наконец доходит. Он хмыкнул и даже снизошёл до ответа. Оказывается, утром Добби разбил чашку. Я снова ухожу в кухню, бесцельно шатаюсь вокруг стола, не отрывая от него взгляда. Добби? Я уже знаю каждое пятнышко на этом чёртовом столе. Нет, он что, заколдован… Почему я всё время возвращаюсь глазами к нему? Как же мне надоел этот стол… Значит, Добби. Я с ужасом вспомнил, как он жаловался сегодня, что уже разбил что-то раньше. И что его за это наказали. Так вот кто его наказывает! Бедный маленький Добби! Я закрываю глаза. Он немного неуклюжий, но такой добрый! Неужели Снейп дотрагивается до него своими липкими пальцами? У Добби, кажется, есть жена. Или нет? Как она на это смотрит? А что Добби сам думает? И часто это у них или нет? Пытаюсь вспомнить, что говорит закон о защите прав домовых эльфов, но ничего не приходит в голову. Гермиона же будет в ярости… Она наверняка организует общество защиты сексуальных прав домовых эльфов… Может, ей не рассказывать? Но тогда Снейп так и будет мучить Добби… Мысли перескакивают на Снейпа. Какой же он одинокий и несчастный, если Добби привлекает его в этом смысле… И что мне теперь делать? Пойти к нему на урок? Он же ждёт меня уже, кажется, несколько часов. Представляю, как иду к нему на занятия. Смогу ли? Вот я вхожу, и мы начинаем что-то изучать… Не-е-ет. Я же буду таращиться на него так, что он сразу всё поймет. Он вытянет из меня всё, что я узнал про него, и растерзает, разорвет на мелкие кусочки. Сделает то же, что и с Добби… Что же делать? Я так устал, может, просто уйти? Мне давно надоел этот стол, я, наверно, проглядел в нём дыру... Как я ненавижу этот стол и эту кухню! На-до-е-ло! Всё, ухожу! Пойду в гриффиндорскую башню, увижу друзей... Я соскучился по ним. Найду сливочное пиво, соберу все запасы одноклассников, и напьюсь до беспамятства! А потом усну. Провалюсь в сон, забуду, наконец, весь этот кошмар… Я встаю и иду к выходу. Пола мантии что-то цепляет – и стеклянная змея слетает со столика. – Ну, и что мне с тобой сделать, – устало произносит Снейп и ждёт моего ответа…
Kenga: Как интересно! Только сейчас обнаружила ваш текст и просто покорена, такого я еще не читала, спасибо
chemi: juliete пишет Ни за что буду приближаться к этой змее! помоему не хватает "не" после "что" Пола мантии что-то цепляет – и стеклянная змея слетает со столика. – Ну, и что мне с тобой сделать, – устало произносит Снейп и ждёт моего ответа… Кажется вот час и будет
Lоnglоve: Да, действительно надо добавить "не" - исправимся
Lоnglоve: Kenga - спасибо за такой теплый отзыв! Мы старались!
СтражС: juliete пишет: Я с ужасом вспомнил, как он жаловался сегодня, что уже разбил что-то раньше. И что его за это наказали. Так вот кто его наказывает! Бедный маленький Добби! Я закрываю глаза. Он немного неуклюжий, но такой добрый! Неужели Снейп дотрагивается до него своими липкими пальцами? У Добби, кажется, есть жена. Или нет? Как она на это смотрит? А что Добби сам думает? И часто это у них или нет? епт...ну это извращееение=)
juliete: chemi, Lоnglоve, прошу прощения! Видать, глаз замылился... Исправила!
juliete: Глава 22 Я так волновался… Я рассчитывал и планировал… Переживал. Я так хотел этого избежать. Казалось, я всё предусмотрел и обдумал. И вот это всё-таки случилось… Ну, вообще-то, я же знал, что так получится! Снейп смотрит мне в глаза, он совсем близко. Я слышу его дыхание. Как близко его губы! Сейчас он меня поцелует. Ничего, я потерплю... Пусть это просто случится как можно скорей. Я жду. Ну, почему он ничего не делает? Нет, я больше не могу… Пусть это просто случится, вот и всё… Смотрю на Снейпа, на его бледные губы. Может, они не очень противные? Надо проверить. Я приподнимаюсь на цыпочки и осторожно касаюсь губ Снейпа своими. Его губы, оказывается, горячие и плотно сжаты. Я слегка касаюсь его губ, снова и снова. Мне хочется, чтобы он поцеловал меня. И тогда всё бы закончилось. Он не отвечает, просто смотрит, а рот сжимается ещё крепче. Мой язык скользит по его губам... Ну, поцелуй меня, пожалуйста!!! Я так этого хочу! Но ты только смотришь на меня, и во взгляде – безразличие, и это молчание... такое ужасное молчание... Почему? Почему ты молчишь?! * * * И вот я опять один… Да, я добился своего – Снейп поцеловал меня. А потом – просто повернулся, так и не произнеся ни слова, и ушёл. Этот поцелуй... Как он мне понравился!!! Не могу поверить! О, как мне стыдно!!! Это было просто прекрасно. Да я просто улетел на небо!!! Я вспоминаю... Меня опалило горячим дыханием... Снейп толкнулся в мой рот, ласкал и гладил, так нежно, так умело... Какой кошмар! И Снейп знает, что мне понравилось. Ещё бы он не знал – я стонал и задыхался от наслаждения в его объятиях... Ну, кто ж знал, что он так хорошо целуется? По нему этого никак не скажешь. Если бы я знал заранее, никогда бы не дотронулся до него. Боже мой, да я ведь поцеловал его первым! О, нет!!! Только не это, что же он обо мне подумал? Может, решил, что это розыгрыш? И мне нужно будет перед ним извиниться? А вдруг он заставит меня извиниться прямо в классе??? Я холодею от ужаса и закрываю лицо руками. Представляю, как это будет. Идёт урок, Снейп сидит за столом, длинное зелёное перо скользит в его пальцах. – Поттер, зачем вы это сделали? – тихо спрашивает он. – Э-э-э, а что именно, сэр? – Зачем вы поцеловали меня? Все изумленно поворачиваются ко мне, я вижу удивление и ужас в их глазах. Пытаюсь скрыться от этих взглядов, сползаю под стол. Я не знаю, что сказать. – Так зачем вы это сделали? – Я не знаю, сэр, я не хотел. Это получилось случайно, я не знал… – Вам понравилось целоваться со мной? – О, да-а-а, сэр... Нет! Нет, сэр. Мне совсем не понравилось, это было так ужасно, так отврати-и-и-тельно… – Так вам не понравилось, как я целуюсь?.. Ой, хватит! А как я мечтал о своём первом поцелуе, мечтал весь последний год… Тысячу раз представлял, как это будет, со многими девушками Хогвардса. Это всегда случалось по-разному, в разных ситуациях, мы гуляли, или были в кафе, или сидели на моей постели, или за обедом в Большом зале, или когда мы вместе учили уроки. Но всегда – с девушками. И с кем же это произошло? С мужчиной! Старше меня на Бог знает сколько лет. Который презирает меня. С отвратительным, грязным, мерзким, старым… Если он учился с моим отцом, то ему сейчас не меньше тридцати пяти… Со своим преподавателем. Самым ненавистным из всех. С деканом Слизерина, самого ненавистного факультета. И мне это безумно понравилось. Что может быть хуже? Нет, всё! Я больше не могу об этом думать! Надо уйти, как можно быстрее, я хочу остаться один, спрятаться за балдахином своей кровати в гриффиндорской спальне... Выхожу из кухни и слышу голос Снейпа – он зовёт меня к себе в кабинет. Для разговора. Ужасно не хочется, но я вхожу и, повинуясь приглашающему жесту, сажусь на стул. Он говорит, что наших с ним занятий больше не будет, и я киваю. Он говорит, что скажет директору, и мне найдут нового преподавателя, и я снова киваю. Он говорит, что всё-таки успел меня кое-чему научить, и чтобы я не забывал этого, и повторял бы всё это сам, и я машинально киваю на каждом слове. Наконец он говорит, что такого больше никогда не повторится, и чтобы я ушёл, и наконец-то я убираюсь из его комнат. Ночью, в своей спальне, я отделён от мира тяжёлыми мыслями. Только-только мне только начали нравиться занятия со Снейпом, как они закончились. Едва я обрёл надежду, что мы подружимся с ним, как она исчезла. И он больше никогда меня не поцелует, потому что не допустит этого. А если бы я не воспользовался даром, ничего бы не случилось… Потом я вспоминаю Флёр… Её незримое присутствие успокаивает, и я засыпаю…
Regar: Ух ты, а он так боялся , а самому понравилось. Но Северуса жалко, он же теперь переживать будет((( И надеюсь Дамблдор не прервёт их занятия. эх Спасибо за очередную главу.
Lоnglоve: Всем спасибо за внимание - сейчас будет продолжение.
juliete: Глава 23 Следующие несколько дней я избегаю Снейпа: прогуливаю Зелья, и хожу есть, только когда уверен, что Снейпа в Большом Зале нет. Я боюсь попадаться ему на глаза! Мне так стыдно... Я не хочу его видеть, не могу смотреть на его губы. Что он обо мне думает? А вдруг он заставит меня извиниться перед всем классом, я боюсь. И ещё – так неловко – он знает, как мне понравилось с ним целоваться. На дополнительные занятия к Снейпу я тоже не хожу, только к Флёр. Она такая красивая, я не могу не любоваться ею. Она смеётся, ходит, разговаривает, поправляет волосы... и каждое её движение совершенно. Я так её люблю! А она? Решаюсь. – Флёр, как прошло свидание с Малфоем? – 'Арри, какое же это свидание? Мы очень мило погуляли, у Драко прекрасные манеры, а книготорговец занёс меня в список особых клиентов, представляешь. Мерзкий хорёк! Пялился на Флер… Знаю, что у него на уме – Не ходи туда больше. Пойдем лучше погуляем вдвоем. – С удовольствием, 'Арри, но я сама решу, куда мне ходить. Спасибо за предложение. Мы продолжаем урок. Она снова высекает лиловые вихри, которые рассыпаются лепестками, зачаровывает меня. Я смотрю на неё, окружающий мир исчезает, остаются только её бездонные глаза и лепестки кругом. – 'Арри, очнись! Что ты уставился? Покажи, что ты умеешь сам. – Хорошо, Флёр, – я вызываю своего Защитника, серебристый прозрачный олень скачет вокруг. Меня научил этому заклинанию профессор Люпин ещё на третьем курсе, сейчас это совсем несложно. – О-о-о, 'Арри, какая прелесть! – Флёр хлопает в ладоши, я таю под взглядом её восхищённых глаз. – Хочешь, научу? Это очень полезная магия – Защитник отгоняет злых стражников Азкабана. И вот мы поменялись ролями, теперь учитель – я, а Флёр внимательно слушает мои объяснения. – Вспомни лучшие моменты в жизни, Флёр, сконцентрируйся на них, и вызывай Защитника. У тебя обязательно получится. – У меня так много воспоминаний, так много! Что же выбрать?.. Конечно, у неё получается. Её Защитник – нежная прозрачная косуля – скачет по кабинету и дерется с моим оленем. Флёр смеётся. Как же мне с ней хорошо! * * * Я постоянно думаю о Флёр, я не могу дождаться ее занятий, а на переменах глаза сами ищут её изящную фигурку. Ах-х-х! Вот она! Подойти, поздороваться, неважно, что мы уже виделись сегодня... Приближаюсь – о, нет! С ней рядом – Малфой!!! Они разговаривают, Флёр кивает ему. И тут Малфой элегантно склоняется и целует ей руку. Как смеет этот хорёк прикасаться к такой девушке?! Не могу этого видеть. – Малфой, отстань от неё! – Не твоё дело. Не мешай нам разговаривать. Правда, Флёр? А с тебя, Поттер, и уроков достаточно. Конечно, Флёр сейчас его прогонит. Что?! Неужели это её голос произносит: – Да, 'Арри, правда, у нас будет ещё много уроков, мы успеем наговориться, – и моя принцесса поворачивается к Малфою: – Драко, так что ты рассказывал про магрибскую защиту? Я ухожу. Я иду, не видя дороги. Ревность сводит меня с ума. Как мне плохо! Лощёный красавчик Малфой, он сумеет пустить пыль в глаза, у него манеры, богатство, тайны, он заворожит её… Он же соблазнит её! Нет, не могу больше. Я должен узнать, что Флёр думает обо мне. А о Малфое? Я хочу знать, что он замышляет. Едва дождавшись вечера, я ложусь в постель и думаю о Флёр. Пусть мне приснится она. Я снова вызываю свой опасный дар, кислые искорки и затхлые сети окутывают меня... Глава 24 Я редко посещаю школьную библиотеку, но сегодня решил наведаться, и, как оказалось, не зря. О, да, я угадал, она там, в Запретной секции! Какая красавица!!! Идеально бы смотрелась на моих шелковых простынях, в огромной старинной кровати. Мы были бы чудесной парой – оба белокурые, стройные, чистокровные... А её французский акцент просто сводит меня с ума! Флёр читает какую-то толстенную книгу, наверно, готовится к занятиям с этим дураком Поттером. И за что ему такое счастье? А, впрочем, неважно – Флёр не для него, точно, всё равно ему никогда не завоевать такую девушку, он слишком робкий и стеснительный. И уж точно девственник. Я подхожу к Флёр и слышу: – Вы мешаете мне, мистер Малфой, разве не видите, что я занята? Извините, мы поговорим с вами позже, на улице. Да, она точно хочет придать голосу учительские нотки. У неё даже получается. Но я всё равно сажусь рядом. – А я не буду мешать, просто посижу. Она краснеет и опускает голову. Я осторожно глажу её по руке, наслаждаюсь её замешательством. Она смущается ещё больше. Как ей идёт этот румянец! Ну, какая же она красавица! Сначала я просто спокойно смотрю на неё, разглядываю. Потом её чары начинают действовать. Цветочный дурман ударяет в голову, пьянит, я слышу и вижу только её, кружится голова. Нет, не могу сдержаться. Я хватаю её за руку и тяну к себе, вынуждая встать. Мы стоим, она совсем рядом, и я страстно целую её в губы. Да что ты вырываешься! Не трепыхайся так, тебе понравится...
Regar: Да, не повезло Малфою)) Флёр точно этого ему не простит, хотя, думаю, Гарри тоже)
juliete: Regar, вы наш самый преданный читатель. Спасибо вам за то, что вы есть!
Gae4ka: Гайка тоже читатель , Гайка только редко пишет. Но читать нравится. .
Lоnglоve: Gae4ka,спасибо! Совсем скоро будет продолжение, томить не будем.
Regar: juliete пишет: вы наш самый преданный читатель. Спасибо вам за то, что вы есть! Ой,juliete, Вы меня совсем засмущали Да, и ещё мне понравилась разница в этих несколько похожих по ситуации сценах, если Гарри и не пытается вырваться(видимо за счёт умений Северуса), то Флёр - наоборот(Малфой видимо переоценил своё мастерство)
Abony: К черту Флер! Даешь Снейпа! Флер вообще больше личными делами занимается, а не учебой Гарри. Кто-нибудь убейте эту гадину.
juliete: Abony за что вы так жестоко к бедной девочке?
juliete: Глава 25 Я задыхаюсь от возмущения! Как он посмел!!! Как он посмел ее лапать!!! Неужели я ничего не могу сделать? Он будет её прикасаться к ней, а я абсолютно беспомощен? Я осторожно иду к библиотеке и поджидаю Флёр. Я не буду ей мешать, просто скажу, что Малфой задумал какую-то гадость, и чтоб она была осторожной. Прошла, наверное, уже целая вечность… Наконец, в обед я слышу перестук каблучков. – О, 'Арри, ты ждешь меня, как мило! – Флёр, прошу тебя, будь осторожна. – В чём дело, 'Арри? Ну, как ей сказать?! Я же буду выглядеть идиотом, мысль об этом – невыносима... – Нет, ни в чём, все хорошо. – 'Арри, спасибо тебе за заботу, но я справлюсь сама. Не надо за мной бегать хвостиком, девушкам это не нравится. – Прости, Флёр, я не хотел. Просто я волнуюсь за тебя. – Прощаю, но мне надо идти, ты и так задержал меня. На целых пять минут. Я пойду, а вечером увидимся в Большом Зале. – Хорошо, Флёр, до встречи. До самого вечера я думаю только о ней, и о том, что творится в библиотеке. Время тянется так медленно, я с трудом дождался ужина. Я иду в Большой Зал, ищу глазами Флёр, но нигде не вижу её. Где же она? За преподавательским столом её нет, среди студентов тоже. Она ведь обещала, она говорила – вечером увидимся! Ледяной холод наполняет сердце. Очень нехорошее предчувствие… Я слышу, как переговариваются ученики. Да и профессора ведут себя странно. Я прислушиваюсь. Шёпот Рона и Симуса: – ...вся в слезах… – Сегодня вечером… Это же они не о Флёр, правда? Флёр просто занята сейчас, поэтому и на обеде её нет, она готовится к новому уроку... – Собрала вещи и уехала… – Не будет преподавать больше… Молчать сил больше нет, и мой крик разносится по залу: – Что случилось??? – Сегодня вечером Флёр уехала из Хогвардса вся в слезах и больше не вернется! – отвечает Рон. Ярость застилает глаза, яркой картинкой – мой сон. – Где Малфой?! Где этот ублюдок?! – Малфой? Не знаю, где угодно. А он тут причём? А, ушёл куда-то, я видел, – говорит Рон. До сознания доходят только последние слова – и ноги сами несут меня прочь из Большого Зала, а в мозгу бьётся единственное: «Найти и убить!!!» Коридоры древнего замка сменяют друг друга, доспехи, гобелены, факелы мелькают смазанными пятнами, дыхание с хрипом вырывается из груди... Вдали мелькнуло что-то светлое – Малфой!!! Это его белобрысые космы!!! Кулаки сжимаются, глубоко в горле рождается дикий звериный рык, мир сжимается до размеров мрачного коридора. Сейчас враг умрёт! – Взбесился, Поттер? – Мерзавец!!! Ты приставал к ней!!! – Больно надо... – манерный голос, презрительная гримаса. – Ещё пара дней – и сама прибежит... – Ты её изнасиловал, я знаю! Флёр уехала, уехала, и больше не вернется, ублюдок!!! Из-за тебя!!! – Как уехала? Куда? Она не будет учить нас?! – он выглядит идиотом, высокомерным наглым идиотом. Невыносимо! Не могу сдержаться. – Поттер, придурок, успокойся! Я ничего ей не сделал! Что он там лепечет – я не слушаю. Просто бью его со всей силы, безо всякой магии, и бледное лицо сминается под моим кулаком. Бью снова и снова. Ещё раз, и ещё, до крови. Губами ты касался Флёр?! Вот тебе за поцелуй!!! Кулак с чавканьем врезается в губы, становится мокрым и липким. А как твои зубки? Выбиты уже или пока нет? Ты подавишься ими, скотина!!! Ты разглядывал её?! Получи-ка за это! Бью – и стараюсь попасть по глазам. Ты посмел лапать её?! Я переломаю тебе все пальцы! У тебя не останется целых костей, Малфой!!! Я почти без сил, задыхаюсь, в голове – красный туман, стена услужливо подставляет опору. Костяшки на кулаках сбиты и окровавлены, и не понять, где кровь моя, а где – Малфоя. Сам он валяется на полу бесформенной кучей, белобрысые волосы потемнели от крови, а красивое когда-то лицо превратилось в кровавый фарш. Жаль, он не чувствует боли, кажется, он в обмороке. Как хорошо... Сползаю по стене, усаживаюсь на корточки… Жуткая слабость, ноги не держат, мир качается перед глазами. Шум, суета вокруг, мельтешат фигуры. Это, кажется, профессора прибежали... Держать глаза открытыми невероятно сложно, веки такие тяжёлые, но я вижу, как Малфоя уносят. Наверно, в Больничное крыло понесли, лечиться. Как сквозь вату слышу голоса – мне объявляют выговор и снимают с Гриффиндора пятьдесят баллов. Это ерунда. Флёр уехала, её не вернуть... По сравнению с этим пятьдесят баллов – просто не о чем говорить! И ничто на свете не может вернуть её...
Kaira: Опять Гарри погорячился, так жестоко обошелся с Малфоем... Остался без преподавателей (без Северуса), какой-то тупик. А Флер такая... такая пустая и холодная, никакая. И стоило на нее чувства тратить? Ну да, вейла, конечно, ничего человеческого, только иллюзия, только чары.
vilka: Ну, теперь хошешь-не хочешь, а придется Снейпу вновь браться за Гарькино обучения
Regar: Как бы из школы не исключили, хоть и Избранный. Эх, разве можно так себя распускать, уверена, что Драко только поцеловать её успел. На большее ему просто времени не хватило, а Флёр следовало бы более спокойно относиться к подобному, вейла ведь, должна понимать, как действуют собственные чары. Ну да ладно, соперник устранён
Lina Inversion: Я не поняла фик закончен???
juliete: Lina Inversion Если вы имеете в виду статус - то да, закончен. А если вы спросили, выложен ли он до конца - нет ещё. Ждите продолжения. Возможно, продолжение появится сегодня.
juliete: Глава 26 Та драка тяжело мне далась – я пару дней не могу прийти в себя, не встаю с постели и ничего не ем. Рон почти всё время рядом со мной, сидит у кровати. Я замечаю тревогу и жгучее любопытство в его глазах, но он ни о чём не спрашивает, иногда развлекает меня лёгким трёпом, но чаще – молчит. Терпения, впрочем, у моего друга хватает ненадолго, и вопрос всё-таки прозвучал: – Гарри, а... за что ты избил Малфоя? Он до сих пор у мадам Помфри. Ну, что тут ответишь? Я прячу глаза и вздыхаю: – Флёр не вернуть... – Да, – ответный вздох. – Ты не знаешь, что с ней случилось? – спрашиваю я. – Нет, никто не знает, очень странно. Я видел, как Малфой вышел из библиотеки, а Дамблдор – вошёл, а потом... они вместе ушли, директор и Флёр. А позже их видели у кабинета Дамблдора. Я холодею от ужаса. Что-то не так... – Как это? Малфой ушел, а Флёр осталась? А как она выглядела? – Да как обычно, пожалуй. Ну, то ли удивлена, то ли смущена немного... Значит, Малфой не насиловал её? А что тогда произошло? Может быть, они только поцеловались, и Малфой сразу ушел? А почему тогда директор отвел её к себе в кабинет? Малфоя ведь уже не было... Неужели они настолько увлеклись… Неужели Флёр добровольно?.. А директор только по внешнему виду определил, что они... Если так – директор, очевидно, уволил её за аморальное поведение…Что поделать, законы жестоки. Отношений между учеником и учителем быть не может… Но ведь Флёр не такая! Она гордая и чистая, и умеет отшивать поклонников. Она не стала бы терпеть прикосновения Малфоя. Боже мой! Ну почему же Флёр уехала? А если бы я её не задержал тогда, своим разговором?! На пять минут. Которых хватило, чтобы директор её увидел. Значит, я сам во всём виноват?! Какой же я дурак!!! Упустил своё счастье, сам, своими руками всё разрушил… Но я не мог поступить иначе… Проклятый Малфой! Проклятый Дамблдор!! Проклятый я!!! Бедняжка Флёр... Я хватаю мантию и бегу, бегу, бегу... Убегаю из комнаты, из башни, всё вниз, вниз... Если бы можно было так же легко убежать от самого себя! Чувствую, как слёзы струятся из глаз, и бегу туда, где будет хорошо и спокойно… * * * Под щекой – шершавая ткань, промокшая от слёз, на затылке – чья-то тяжёлая тёплая рука, поддерживает, успокаивает. Оказывается, я у Снейпа, сам не заметил, как прибежал к нему в подземелья. Ему, похоже, неловко, и, как только я перестаю всхлипывать, он усаживает меня в кресло. – Профессор Снейп, почему уехала Флёр, почему? Вы знаете? Скажите... пожалуйста... – Нет, не знаю. Я спрашивал директора, он ответил, что в её услугах школа больше не нуждается. Что мисс Делакур – умная девушка, всё поняла сама и уехала. Выпейте это, – он протягивает стакан с тёмной жидкостью, вязкой и липкой даже на вид. Осторожно пробую – фу, горько! – Сэр, что… – язык заплетается, договорить я не могу, а ведь так хотелось узнать, что за гадость мне подсунули. Тут я вижу, как кабинет уезжает вверх, свечи плавают и парят в воздухе, а сам я, похоже, сплю. Или нет? Жарко, сладко и томно, пахнет цветами и мёдом, и так спокойно... Я ведь это искал? Покой и безмятежность, они здесь, вокруг меня, окутывают невесомым покрывалом... Стены изгибаются, словно в танце, комната движется на меня и никак не может приблизиться. Книга! Атакует меня! Я не могу убежать, не могу уклониться, как страшно... Моя душа лопается и разбивается мелкими красными кровяными тельцами. Брызги – по всей комнате, и на стенах тоже, и трещит пламя свечей. Я больше не существую, только части меня плавают и кружатся вокруг в диком хороводе, и атакуют мою душу, хотят собраться обратно. Ха-ха-ха-ха-ха-ха!!! Это так забавно! Я смеюсь. Что ещё будет? Я жду, скажите мне, что делать, прикажите мне, сэр! Чёрные глаза Снейпа так близко. Они ужасающе огромные, во всю комнату, чернющие алмазы, блестящие и тревожные. Его рука сжимает мою. Всё хорошо, ведь он со мной... Гаснут свечи, исчезает комната, последнее, что я вижу – блеск чёрных глаз, как далёкая звезда... Медленно выплываю откуда-то из «нигде»... Я всё ещё в его кресле. Комната не двигается, нет жуткой красноты и страха, и цветочный дурман исчез. Я расслаблен и спокоен. Интересно, долго я здесь? – Что это было, сэр? – Опиум и дурман вейлы. – Это же наркотик, – не могу преодолеть слабость, и моё возмущение больше похоже на констатацию факта. – А если бы я не очнулся больше от этой отравы? А если я к ней привыкну? – Ну, очнулись же. Вы прибежали сюда в истерике, пришлось принять меры. Не волнуйтесь, я за вами наблюдал. В случае неадекватной реакции ввёл бы противоядие. А привыкнуть... ну, привыкнете, конечно, но не с первого раза. Утешил, тоже мне! Вспоминаю из-за чего я здесь, и отчаяние снова охватывает меня. Флёр уехала, а мы даже не начали отрабатывать защиту. И я так и не узнал, что такое Эксорсус… Бреду к себе в башню, отмахиваюсь от друзей – ни с кем не хочу разговаривать – заползаю под одеяло...
Lоnglоve: Kaira пишет: А Флер такая... такая пустая и холодная, никакая. И стоило на нее чувства тратить? Ну да, вейла, конечно, ничего человеческого, только иллюзия, только чары. Эххх, жалко что такое ощущение от моей Флер. Видимо ей и правда не хватает человечности. Я хотела сделать ее воплощением всего лучшего женского, что трогает мужчин - кокетство, взбалмошность, уверенность в своих чарах, жизнерадостность, искренность, теплота, гордость, насмешливость, ум, чувствительность... Она храбрая и гордая, не пустышка, хочет сделать карьеру в науке, хочет чтобы ее семья гордилась ей. В этом фике у нее довольно небольшая ироль - мне нужно было противопоставить квинтэсенцию светлой победоносной женственности Флер мрачной, горькой, язвительной, властной харизме Снейпа.
juliete: Глава 27 Через несколько дней после очередного урока Зелий Снейп подзывает меня к себе: – Поскольку мисс Делакур уехала, она не сможет давать вам уроки. Остался только я. Директор настаивает, чтобы вы занимались со мной. – Хорошо, сэр. И опять я по вечерам спускаюсь в подземелья. И снова мне начинают нравиться его уроки. Какой ужас!!! Я опять мечтаю о поцелуе с ним! Когда он смотрит на мои губы… Меня тянет к нему… Я чувствую, что хочу... О, Боже!!! Но Снейп держит дистанцию. Я чувствую – ему неловко со мной. И он становится ещё более строгим, ещё больше мучает меня, и придирается к каждой мелочи. Снейп учит меня Магии Концентрации, он очень требовательный, и мне приходится повторять заклинания по много раз. Произношу Заклинание Концентрации, палочка рассекает воздух, он рассыпается стеклянными искрами. В глазах сразу четкость, разум необыкновенно ясный. Я чувствую, что Снейп доволен, но по его виду не скажешь – губы сжаты, брови нахмурены, слова резкие и отрывистые: – Чётче, Поттер! Не расслабляйтесь, больше чёткости в движениях! – Сэр, я устал! Не могу больше! – Помассируйте руки, и продолжим. – Это не поможет, сэр, я очень устал. – Вам нужна эта магия, Поттер, не отлынивайте! – Какой же вы мерзкий! Неудивительно, что никто вас не любит и никогда не полюбит, слышите! В его глазах – ненависть, а бледное лицо покрылось пятнами. Я холодею от ужаса. Но Снейп не кричит и не ругается, просто цедит сквозь зубы, что покажет, как правильно делать массаж рук. Он садится напротив и притягивает мои ладони к себе. Взгляд такой злой, но его руки гладят мои пальцы ласково и нежно, а в голосе нет злости, когда он объясняет, как важно, чтобы кровь циркулировала в них. И что если этого не делать, то возникнут боли. Тут он подносит мой палец к губам и слегка прикусывает, потом делает это с другим пальцем. Затем он отпускает мои руки и спрашивает, почему я его не слушаю. Я потрясён, не знаю, что сказать. Я зачарованно смотрю, как двигаются его руки, скользят вверх, вниз, нежно гладят мои пальцы... Он подносит мой палец ко рту, глядя в глаза и продолжая говорить что-то, обхватывает его губами, и мой палец скользит ему в рот... Ох-х-х!!! Не может быть! Нет, этого не было. Мой палец уже на свободе, Снейп уже отпустил его. Не верю, что такое могло произойти, мне всё это показалось, точно. И опять я слышу о важности постоянных упражнений, и о том, что нельзя пережимать сосуды, а пристальный взгляд не отрывается от моего лица, и мои пальцы… я чувствую, как Снейп их гладит... Как жарко!!! Тут он берёт другой палец и всё повторяется. Боже мой, ну опять!!! Ах-х-х!!! Ну, что же мне делать?! Он уже отпустил мои руки, и его голос стал строгим: – Вы меня не слушаете, Поттер. – Э-э-э, я… Нет, сэр, я слушал… Вы говорили про циркуляцию крови… – Господи, ну, к чему вопросы, я и так смущён… – Значит, мне показалось, что вы отвлеклись? – хмыкает он. – О чём вы сейчас подумали? Нет, я не могу этого вынести. От него ничего не ускользнёт. Ой, я забыл! – Он же легалимент, может читать мысли. Сейчас он залезет ко мне в голову и всё узнает... Но сам я ему ничего не скажу – просто не могу! Мне очень стыдно… Что он подумает, если узнает, что мне снилось этой ночью? Глава 28 Как-то незаметно я привык заниматься со Снейпом, привык с нетерпением ждать вечерних занятий с ним, и – сам удивляюсь – думаю о нём всё время. Вот я опять прихожу в подземелья. Снейп в своем кабинете, пьёт вино. Тёмно-красная жидкость в бокале мерцает в свете факелов. – Какой урок будет сегодня, сэр? – Снимите мантию! – Зачем, сэр? – Потому что я так хочу… Я отступаю на шаг, на лице Снейпа мелькает ухмылка: – …или потому что мне не хватает подопытного кролика для нового зелья. И правда – он с силой растирает какое-то зелье в руках. Подходит и кладет руки мне на грудь. От них пахнет лесными горькими травами, какой дикий, далекий, загадочный запах. Пальцы легко скользят по моей груди, ласково и осторожно гладят её. Не могу оторвать взгляда от его глаз. Ногтем он задевает сосок, я вздрагиваю. Руки тут же исчезают. – Я сделал вам больно? – О, нет, нет, сэр, всё хорошо! – Что ж вы тогда дёргаетесь? – опять эта усмешка. – Расслабьтесь. Он опять кладет руки мне на грудь и гладит её, потом скользит пальцами к животу, не отрывая от меня пронзительного взгляда. Я стараюсь не дергаться и дышать ровно. – Повернитесь. С облегчением поворачиваюсь к нему спиной. Я подозреваю, что выгляжу глупо. Чувствую его пальцы у меня на затылке, они сползают на шею, гладят спину, каждым позвонком я ощущаю прикосновения. Ногти царапают кожу, больно! Вздрагиваю. Пальцы тут же исчезают. – Мне вас связать? – Нет! Нет, сэр, не надо. Но в голосе – умоляющие нотки – о, да-а-а, сэр. Свяжите меня, свяжите, распните на своей кровати, сорвите одежду, мучайте, делайте со мной всё, что хотите, ну пожа-а-алуйста…Только не убирайте рук… Словно зная мои мысли – он опять касается меня, и его ладони скользят по спине, сильные и прохладные, и я просто плавлюсь. Жар... пламя... растекаются от его пальцев, проникают глубоко под кожу... О-о-о! Он добрался до груди и нежно ласкает ее. А-ахх... Сердце колотится. Как я рад, что он не видит моего лица. Он снова дотрагивается до ключиц и позвоночника. Господи, я же сейчас просочусь через его руки прямо на пол. Тут он опускает руки. – Одевайтесь. Урок окончен. И... всё?.. Вот так просто? Отвернулся – и забыл? Он шуршит свитками, я больше не существую для него. Натягиваю мантию, пуговицы застёгиваются только со второго раза – руки трясутся от обиды и злости, и ещё от чего-то непонятного. О-о-ох... * * * Этой ночью мне снится Снейп, я занимаюсь с ним любовью. Мы в Запретном лесу, сухая трава слегка колет обнажённое тело, нас окутывает горьковатый запах – это пахнет лес, наполненный страстью... Настоящая оргия... Я просыпаюсь возбуждённый. Я хочу Снейпа – и меня не тошнит при мысли об этом. Я в ужасе.
juliete: Глава 29 Я постоянно думаю о Снейпе, все дни и ночи, и на уроках все мои мысли – только о нём. Я безумно скучаю, как же я хочу его увидеть! Время словно замедляет ход, как будто хочет разделить нас. Но день нашего следующего занятия всё же наступает, и с самого утра я не могу думать ни о чём другом. А вдруг Снейп меня поцелует? Я так хочу этого, я мечтаю об этом... Давно, с того самого дня, когда почувствовал вкус его губ на своих. Захожу в подземелья – Снейп в любимом кресле, на коленях – книга, в руке – бокал с тёмным вином. Он отпивает глоток, приподнимает бокал в молчаливом приветствии, отблески свечей играют на стекле, рассыпаются сияющими искрами. – Чем мы сегодня займемся, профессор? Снейп вертит бокал в руках, рассматривает вино на свет. – Чем хотите, Поттер. Можете почитать учебник. Он сегодня какой-то другой, не могу понять, что изменилось. Большой палец Снейпа поглаживает ножку бокала, и это отвлекает. О, понял! Мантия! Сегодня она ярко-синяя, это так необычно. Впервые вижу его не в чёрном. Чувствую, как приоткрылся рот. Наверно, я выгляжу полным идиотом, да и вопрос вырывается дурацкий: – Сэр! А почему вы в синем? Ведь цвета вашего факультета зелёные... Бровь приподнимается, голос – как бархатный яд: – Ну, почему все думают, что я люблю зелёный цвет? Цвета факультета выбирал не я, а основатель Слизерина. Я же предпочитаю ярко-синий. Да уж, вот это я сморозил! И снова, как болван, повторяю: – А чем мы будем заниматься сегодня? – Я и так командую вами всё время. Предложите что-нибудь сами. – Да, сэр, я понял. Что же мне ему предложить? Он поцеловал меня всего однажды. И это был единственный поцелуй в моей жизни. Смотрю на него украдкой – он просто сидит и пьет вино, длинные пальцы поглаживают ножку бокала. Я хочу, чтобы он сделал мне массаж, ласкал бы меня снова и снова... Чтобы поцеловал, в конце концов. И как ему это сказать? А если я ничего не предложу сам, он так и будет читать… Ладно, я просто посижу тихонько, посмотрю на него. Господи, как же я его хочу! Какие у него пальцы! Длинные, чуткие… Как уверенно они держат хрупкий бокал, как нежно гладят его вдоль ножки... Не могу на это смотреть – во рту пересыхает, и куда-то девается дыхание. Я хочу, чтобы эти пальцы ласкали меня‼! Снейп не знает, о чём я думаю, иначе бы он не сидел так спокойно, погрузившись в книгу. Зато я могу разглядывать его. Я не вижу его глаз, но знаю, что они чёрные, пронзительные. Интересно, как они могут вспыхивать от страсти? Я рассматриваю его длинный нос и губы, и мне нравится то, что я вижу. Какие же у него красивые губы! Бледные и тонкие, и я помню, какие они горячие и жёсткие. Я хочу, чтобы эти губы впились в мои, властно и уверенно. Я хочу гладить и расчёсывать его длинные волосы, они мне так нравятся! Он сводит меня с ума. Уже поздно. Нашему уроку давно пора закончиться, но Снейп всё ещё не прогоняет меня. Я просто сижу рядом с ним. А что же дальше? Он ведь не будет так сидеть всю ночь? Наверно, пойдёт спать. А что делать мне? Остаться здесь, уйти к себе?.. А вдруг он предложит идти в спальню с ним вместе? Хорошо бы – предложил. У него ведь должна быть только одна кровать. Значит, я лягу с ним. И что? Он прикоснется ко мне? Или нет? А если он оставит меня здесь или выгонит? Сам я ни за что от него не уйду. Мне так хорошо… Ладно, надо предложить что-то. Как же я его хочу! Но как об этом сказать?! «Займитесь со мной любовью, сэр»? «Лишите меня девственности, сэр»? «Я хочу вас, сэр»? «Возьмите меня, сэр»? Я не смогу так сказать‼! «Да трахни же меня, наконец!»? Не-е-е... Наконец, я решаюсь: – Поцелуйте меня, пожалуйста, сэр. Он отставляет бокал в сторону и очень осторожно целует меня в лоб. – Не так! Сэр, поцелуйте меня в губы. – Немного попозже, Поттер. И что это значит?! Неужели мне нужно будет предлагать всё самому? Ни за что! Смотрю – он, кажется, опять забыл обо мне. Тёмно-красные искры мерцают в глубине бокала, пальцы так уверенно его обхватывают, длинные волосы падают на лицо, скрывают полуулыбку на тонких губах… И я не выдерживаю: – Сэр, может быть, мы выпьем вина вместе? – Чудесная идея, Поттер, – он берет второй бокал и улыбается. Дверь спальни распахивается перед нами. Глава 30 Здесь – приглушённый свет. Здесь – кровать, вся в чёрном шёлке. Здесь – неуловимый аромат. Здесь… просто чудесно… Кажется, моё место – именно в этой комнате. Снейп наполнил бокалы, и тёмно-красное вино искрится в хрустале. Протягиваю руку за своим бокалом, наши пальцы соприкасаются – как удар молнии! Я сижу на кровати, скользкий шёлк переливается под ладонями. Не могу заставить себя поднять глаза, и взять бокал с вином – тоже почти невозможно. А Снейп стоит рядом, длинные пальцы уверенно держат ножку фужера, я всей кожей чувствую его пристальный взгляд. – Возьмите, Поттер, – почти неслышный шёпот завораживает, и вино всё-таки оказывается у меня. Снейп делает глоток, наблюдаю из-под ресниц, как он жмурится от удовольствия. Храбро следую его примеру. Господи, какая кислятина! Смех. Негромкий, заразительный, так что после минутного смущения я тоже начинаю смеяться. – Кажется, оно кисловато для тебя, Поттер, – и новый раскат смеха. – Вот, возьми, этот напиток должен прийтись тебе по вкусу. Как он умудряется, не выпуская из руки своего бокала, забрать мой, и достать тяжелый кубок с тыквенным соком? Ну, да ладно, неважно. А сок мне действительно больше нравится. Мы сидим на его кровати, и тишина подземелий обволакивает нас. До меня доносится запах, тот самый – дикие травы из Запретного леса и чёрно-фиолетовые ягоды лесной ежевики. Да, так пахнет ОН. Снейп. Это ЕГО запах. И этот аромат уносит меня в самое сердце Запретного леса. Заходящее солнце расчертило поляну розовыми полосами, и шелковистая трава чуть колышется от тёплого ветерка. Снейп в синей мантии сидит прямо на траве, а его хрипловатый негромкий смех так и манит к себе. Мне нравится, как он смеётся. Я присаживаюсь рядом, и чувствую, как тёплая ладонь гладит меня по руке, а сухие жёсткие губы касаются лба. Меня накрывает волна щемящей нежности, я прижимаюсь к Снейпу и шепчу: – Я люблю вас, сэр… До чего же он хороший, такой надёжный и родной. Я бы хотел провести с ним всю жизнь! Робко глажу его по руке. Я бы хотел… я хочу большего, и страшусь того, что может произойти, и до дрожи в коленках боюсь, что ничего не будет. Вижу в непроницаемо чёрных глазах своё отражение, и не могу понять, что у Снейпа на уме. Ну, почему ты так меня уставился? Не смотри же на меня так, пожалуйста, не смотри!!! Снейп чуть отстраняется, бокалы куда-то исчезают, сильные руки очень осторожно снимают с меня очки. Чувствую ладони Снейпа у себя на груди, и подчиняюсь им, шёлковое покрывало сминается подо мной. Перед глазами без очков всё расплывается, но я ощущаю внимательный взгляд Снейпа всем телом. От его ладоней по груди растекается тепло, а когда они исчезают, становится зябко. Кровать рядом со мной прогибается – Снейп тоже прилёг. Чуть поворачиваю голову – он облокотился на подушку, чёрные глаза загадочно мерцают в полумраке, взгляд не отрывается от меня. А на губах… Снейп улыбается, и как будто не улыбается, и в этой улыбке столько всего… Обещание. Нежность. Страсть. Господи, он же хочет меня, действительно хочет! Так же сильно, как хочу его я. Пламя свечи на миг отражается в его глазах дьявольским красным огнём. Порок и опасность, и меня тянет к нему ещё сильнее, я так хочу, чтобы он прикоснулся ко мне! Но его рука неподвижно лежит на покрывале. Вздох. Я стараюсь придвинуться к Снейпу, но он останавливает меня. И будто поняв, чего я хочу, начинает гладить меня по груди и по животу, и проводит костяшками пальцев по щеке, и слегка щекочет за ухом. И ни на миг не отрывает взгляда от моего лица. Я весь дрожу под этими невинными ласками, во рту пересохло, я даже не могу попросить его… Я чувствую его ладонь под шеей, я готов умолять о большем. О-о-ох… Он понял, наконец-то… И его колено раздвигает мои ноги, и касается… Никто и никогда не притрагивался ко мне там… Словно жидкий огонь растекается по телу, я дрожу, как в лихорадке. Пронзает мысль – лишь бы нам не помешали! А вдруг сюда сейчас ворвется директор и наорёт на нас? Или придёт Макгонагалл… Или Снейпа вызовут по делам?.. Нет! Пожалуйста, пусть никто нас не тревожит, я не выдержу, если это прекратится! Моя мантия уже расстёгнута, воздух холодит пылающую кожу, я весь покрылся мурашками. А Снейп садистски медленно проводит пальцем по груди, обводит соски, не касаясь их. Я выгибаюсь, мысли путаются, кажется, я что-то говорю… Чувствую, как он целует меня, касается губами нежно-нежно, почти невесомо, такая пытка, невыносимо, невозможно терпеть… Мантия соскальзывает с кровати, я полностью раздет, и это отрезвляет. Я очень смущён, рука нашаривает угол покрывала. Но Снейп качает головой, перехватывает мою руку, и вот я уже не могу пошевелиться – мои руки заведены за голову, и не вырваться из этой ласковой железной хватки. И я снова чувствую, как меня глядят, ласкают, целуют… Так неторопливо, так нежно… Боже, но почему так медленно, ужасающе медленно… Я тоже хочу его поцеловать, я помню вкус его губ, и хочу почувствовать его снова. Но он скользит по щеке, и по шее, целует меня везде, но только не в губы, и это сводит с ума. Поцелуйте меня, сэр… поцелуйте… поцелуйте… Поцелуй же меня, Снейп! Но нет, он не прекращает сладкую пытку… Только крепче стискивает зубы. Наконец он притрагивается к моим губам, проводит по ним пальцем, и я ловлю его и целую. Приоткрываю рот, и палец скользит внутрь. Ох‼! Я облизываю его, чувствую, как он проводит подушечкой по деснам, так щекотно и приятно, и опять выскальзывает, и поглаживает нижнюю губу… Я вижу, как Снейп запрокидывает голову, хриплый вздох вырывается из его груди, зубы стиснуты так крепко, что выделяются желваки. И по-прежнему – ни малейшей попытки поцеловать меня. За что?! За что он так издевается надо мной, почему не целует, как сам может выносить это? Его палец снова возле моих губ, чуть касается, дразнит. Ловлю его губами, облизываю. Подушечка пальца ласкает нёбо, колено слегка придвигается, и удовольствие огненными ручейками растекается по телу… Дрожь и хриплый стон… Неужели это мой? – О, сэр, – я не узнаю свой голос, – спасибо вам! Спасибо… Изо всех дергаюсь, и всё-таки прижимаюсь к Снейпу. Шершавая ткань мантии слегка царапает кожу, но я всё равно обнимаю его. * * * Как хорошо просыпаться в нежных объятиях, я чувствую, как Снейп целует мне ладонь, словно извиняется за что-то, а потом в лоб. Наклоняется, и длинные волосы падают мне на плечо, а в ухе щекотно от шёпота: «Понравилось?» Киваю – но знаю, что не нужны слова, он и так всё понимает. – Хочешь ещё? Конечно, хочу, к чему вопросы! Как будто можно не хотеть. И я снова киваю. Куда он?! Почему он встал с кровати? А… он, оказывается, снимает мантию. Какое счастье! Ярко-синяя мантия падает на кресло, под ней ничего, кроме тела. Бледного, сильного, покрытого страшными причудливыми шрамами. – Откуда это?.. – глажу жуткие отметины, боясь причинить ему боль. Прижимает на миг мою руку к груди, снова целует ладонь. – Жизнь… И он снова укладывает меня на кровать, и мои запястья опять прижаты к подушке, и не вырваться из этого капкана. А свою ногу кладёт между моих, только теперь никакой шершавой ткани, никаких преград. И снова он ласкает меня и гладит, царапает и кусает, а в глазах – дьявольские искры, злость и похоть. Я задыхаюсь в его объятьях, чувствую его каждым нервом, и всхлипываю от счастья и боли, и… О-о-о… Наконец-то он разжимает зубы и страстно целует, как тогда, на кухне… Боже мой!!!.... Какое счастье!!! Я улетел на небо и забыл вернуться!!! Я не помню, как меня зовут!!! Измученный, обессиленный, но такой счастливый, я проваливаюсь в сон. * * * Спросонья пытаюсь нащупать очки, где же они? Всегда кладу их на тумбочку, странно, тумбочки тоже нет. Издалека доносится какое-то звяканье, и я прихожу в себя. Без очков видно плохо, но ЭТУ спальню я узнаю даже в полном мраке. Спальня Снейпа. Значит, это был не сон. Как хорошо… – Доброе утро, Поттер, – Снейп выглядывает из-за двери, синяя мантия снова застёгнута на все пуговицы. – Что хочешь на завтрак? – Да всё, что угодно, – окончание фразы застревает в горле, может, и к лучшему? Наверно, я просто ещё не готов сказать ему такое. «Всё, что угодно, Северус, лишь бы с тобой». Нет, я пока не могу… Он смеётся: – Тогда тебе придётся ограничиться кофе. И он приносит в постель поднос, и разливает обжигающий кофе по чашкам. Мы глядим друг другу в глаза, я вижу, как изящно он держит свою чашку, как двигается кадык, когда Северус делает глоток кофе. Я тоже непроизвольно сглатываю. Во рту терпкий соленый вкус. Овеществлённая память о нашей ночи. Я не хочу его смывать, и мой кофе нетронутым возвращается на поднос. – Как самочувствие, Поттер? – Северус нарушает молчание. – Болит где-нибудь? – Нет, сэр, всё хорошо. Поднос перекочёвывает на пол, а Снейп обнимает меня и осторожно целует следы укусов, которые он оставил на моем теле. Ой! А зачем же он вымыл голову, ему ведь и так хорошо. Я глажу его прекрасные длинные волосы, пропускаю блестящие шелковистые пряди сквозь пальцы. – Сейчас утро? – Уже день. – А почему же ты не пошёл на занятия? – Проспал, – презрительное фырканье как-то не сочетается с необычным выражением глаз, но я не успеваю спросить – Северус уходит. А я откидываюсь на подушки и ещё раз вспоминаю эту ночь… Как Северус сдерживался, и только стискивал зубы. Как я плакал в его объятьях и целовал его и шептал, как люблю его. И как он говорил, что тоже... Как он страстно и хрипло стонал, откинувшись назад и вцепившись мне в волосы… Как сплетались наши руки… Боже мой! Я был как воск в его руках, послушный и мягкий! Это был танец любви, он вел меня, и я оказался хорошим учеником, мой дорогой профессор! – Твой кофе уже остыл. Ты не будешь его пить? – пока я предавался ленивым воспоминаниям, Снейп, оказывается, успел вернуться и теперь стоит в дверях спальни и с улыбкой смотрит на меня. Мотаю головой – не нужен мне никакой кофе, лучше бы Северус ещё раз меня поцеловал. И, словно прочитав мои мысли, он ложится рядом, ласкает меня и гладит. Мы засыпаем на его постели, обнявшись. Профессор и ученик, мужчина и мальчик, мы друзья и любовники. Кислые живые жёлто-зеленые искорки вспыхивают и гаснут перед моими глазами. Они не нужны мне больше. Да, профессор Трелони, вы были правы – я узнал, как пользоваться даром, и нашёл своё счастье. Я не буду больше использовать ваш Футуриум. Конец первой части.
Lina Inversion: 28глава, а затем сразу 30? Пропустили 29 или просто номеровка не верная?
juliete: Lina Inversion вот, черт!!! Лопухнулась. ps я хорошая, я уже исправилась.
Shenna: Я, кажется, торможу, но, простите, с каких фигов эта парочка внезапно состыковалась?! Где выяснения о пропаже Флер и разочарование в ней или, хотя бы, в своем к ней отношении? Что за переключения с "Я хочу и в ужасе" на "Я люблю"? С чего вдруг Снейп согласился на такое внезапное предложение, когда только согласился снова преподавать, весь разочарованный? Почему Гарри не воспользовался возможностью предвидеть этот большой яой? Короче говоря, где еще половина фика между 28 и 29 главами?! Это, разумеется, ни в коем случае не наезд, просто хотелось бы увидеть развитие интересной идеи с возможностью предвиденья, а не внезапный трах. Или, тешу себя надеждой, это все был о-очень длинный сон Поттера?
Kermis: А так все хорошо начиналось... Первая половина - хороша, но вторая все хуже и хуже к концу. Для меня во всяком случае. Я разочарована.
Regar: А мне понравилось , но я мне очень хочется узнать, что же будет во второй части Спасибо за окончание первой части
Lovly: А сколько во второй части глав? и сколько всего частей?
juliete: Shenna Быть может, когда-нибудь Longlove напишет длиннющий красивый психологичный вбоквел о том, что происходило между 28 и 29 главами... Поскольку в любой обоснованной критике есть рациональное зерно. Kermis мне жаль... Regar Спасибо! Вторая часть уже скоро! Lovly частей всего две, и вторая меньше, чем первая. Не знаю, обрадовала вас эта информашка, или огорчила. :)
Lovly: Выкладывайте всю вторую часть!!!! Я буду очень ждать!!! Я только сейчас прочитала первую часть за вечер, честно скажу - не ожидала!! Не ожидала такого офигенного снарри Любовные сцены просто необыкновенные, помоему, можно скачать это лучший "первый раз", который, я в снарри читала. А сцена с поцелуем... у меня нет слов... ОДНИ ЭМОЦИИ!! Спасибо вам!! И бетам и автору.
Lovly: Lоnglоve пишет: Глава 28 мага сцена! Снейп соблазнитель))) Как тут можно устоять?! juliete пишет: Я не буду больше использовать ваш Футуриум. Оооо, не зарекайся)) Как бы мне хотелось увидеть две последнии глав "глазами" Снейпа. Lоnglоve пишет: В этом фике у нее довольно небольшая ироль - мне нужно было противопоставить квинтэсенцию светлой победоносной женственности Флер мрачной, горькой, язвительной, властной харизме Снейпа. Роль ей с успехом удалась, поверте!! Lоnglоve пишет: Эххх, жалко что такое ощущение от моей Флер. Видимо ей и правда не хватает человечности. Я хотела сделать ее воплощением всего лучшего женского, что трогает мужчин - кокетство, взбалмошность, уверенность в своих чарах, жизнерадостность, искренность, теплота, гордость, насмешливость, ум, чувствительность... Про идеал жещины я прям не знаю, а вот ее реплики - это полностью, слово в слово, любимые фразы моей подруги, которыми она отшивает парней))) Но чистоту героини я все-таки прочувствовала.
juliete: Часть 2 Глава 31 У меня есть тайна, я трепетно храню её, стараюсь ни словом, ни взглядом не выдать свой секрет. Но иногда, вот как сейчас, например, меня охватывает истерическое желание вскочить на стол и заорать: «Гарри Поттер лишился девственности с Северусом Снейпом!». А потом посмотреть, что из этого выйдет. Конечно, я сдерживаю свой порыв. Это наша с Северусом тайна, только наша, никому её не выдам! Хогвардс обедает. Я вместе со всеми сижу в Большом Зале и наслаждаюсь едой. Как обычно, студенты шепчутся и хихикают, и частенько поглядывают на преподавательский стол, на Снейпа. Уже несколько недель, как мы вместе, но студенты ещё не устали строить догадки, отчего мрачный профессор Зелий так изменился. Он больше не такой злобный, и даже иногда скупо улыбается на уроках, если у кого-то из учеников получается сварить правильное зелье. Он стал мягче, я горжусь тем, что это из-за меня. Нам так хорошо вместе, я счастлив с ним! Во время уроков Снейп не обращает на меня внимания, просто не подходит ко мне. Он мучает меня только по вечерам, в постели. С каждым разом эти "уроки" становятся всё чудеснее. Я вспоминаю его кофе, вино, его ласки, и чувствую, как губы расплываются в улыбке. А ещё у Северуса совсем скоро день рождения. Что бы ему подарить?.. Рон с Гермионой видят мою улыбку, переглядываются. Они заметили, что я изменился. Рон уже интересовался, кто счастливая избранница. Гермиона ни о чём не спрашивает, просто радуется за меня. Наверно, надо рассказать им, они ведь мои друзья... Выбираю время и маню их за собой. Поляна возле замерзшего озера похрустывает от холода, и моя решимость тоже замерзает. Долго не решаюсь начать разговор. Как они отнесутся к моему выбору? – Рон, хм-м-м, помнишь, ты спрашивал... Ну, про избранницу... – смущаюсь и замолкаю на полуслове. – Ну, Гарри, давай, не томи! – глаза Рона горят, а сам он весь напрягся в превкушении. Гермиона, чуть прищурившись, смотрит куда-то вдаль, и у меня возникает нехорошее ощущение, будто она догадывается, если не обо всём, то о многом. Я начинаю говорить, и каждое слово даётся с огромным трудом. Такое чувство, будто я – не готовый к уроку первоклашка перед строгим учителем. Но постепенно я увлекаюсь, ведь говорю не о ком-нибудь, а о Северусе! Разумеется, мои друзья всё понимают и не осуждают меня – вон как внимательно слушают… – Э-э-э… Гарри, извини… А ты о ком? Словно котёл холодной воды опрокинулся на меня – неужели она не понимает? Я почти кричу: – Как – о ком?! Неужто не ясно, Гермиона? О Снейпе, конечно, занятия-то у меня с ним! Недоумение на их лицах – я чувствовал, что они не поверят, ещё три месяца назад я и сам бы не смог в такое поверить, но теперь… Хватаю их за руки – только бы они не ушли никуда, я сейчас всё объясню, они же мои друзья, они поймут… Я убеждаю их, что Северус – хороший, и понимаю, что звучат мои слова неубедительно. В глазах Рона – отвращение и ужас. Ладонь Гермионы – как неподвижная ледышка в моей руке, а голос – нейтрально-опасливый: – Гарри, повтори, пожалуйста. У тебя было половое сношение с профессором Снейпом? Какая же ты глупая, Гермиона! Я об этом твержу уже полчаса, а ты только сейчас поняла? И что за анатомический термин? Это ночи любви, а не «половое сношение». Хорошо, хоть не «спаривание»... – Да, Гермиона. Если тебе удобнее выражаться именно так, можешь говорить про половое сношение. Карие глаза становятся нереально-огромными, Гермиона выдергивает у меня свою руку и почти отпрыгивает. На ладони остаётся холод её замерзших пальцев. Ну, что я такого сказал?.. – Извини, Гарри, это, конечно, не мое дело, и вообще, ты можешь не отвечать, но ведь ты сам начал… Гермиона Грейнджер, которой ни при каких обстоятельствах не отказывали логика и умение чётко выражать свои мысли, мямлит?! Это не Гермиона. Или – я потряс её до глубины души… – …а, хм-м, куда именно? – она краснеет и отводит глаза. Я не могу, я не вынесу! Как легко обсуждать это с Северусом, но не с ней, нет, только не с Гермионой! – Я не скажу тебе, куда. Думай, что хочешь. Вижу, как её взгляд останавливается у меня на шее: – Гарри, это ОН сделал? – в голосе – страх и сострадание, пальцы легонько касаются шеи. Я вспоминаю вчерашнюю ночь, губы Северуса, удовольствие, смешанное с болью… – О, да-а-а… – О Боже, Гарри, какой ужас, – глаза наполняются слезами. – Гермиона, не надо… Пойми – мне это нравится! Она отшатывается: – Тебе всего пятнадцать, Гарри, ты ни в чём не виноват! Но он… то, что он сделал – ужасно! Противозаконно! Он же развратил тебя! Ты был таким невинным и чистым, а теперь… Невинный? Чистый? Всего пятнадцать? Я вспоминаю, о чём просил Северуса сегодня ночью, и краснею. Я буквально умолял его, а он – смеялся, а потом сказал, что подумает над моим предложением. А ведь совсем недавно я даже не знал, что подобные приспособления бывают... – Гермиона, он хотел, как лучше. Он любит меня. – Пусть так, – а вот это уже больше похоже на Гермиону, – допустим, он тебя любит. А как насчёт девушек? Ты собираешься встречаться с девушками? Создать семью? Завести детей? Ты ведь так мечтал… – Гермиона, опомнись! Какие девушки? Мне хорошо с НИМ, с ним я и останусь! – А как же вы собираетесь иметь детей? Ненавижу! Ненавижу! Зачем она лезет, куда не просят?! – Ты сама сказала – мне только пятнадцать, я не думаю ни о каких детях! – я не вынесу, я сейчас просто сейчас сбегу, возьму – и уйду, уйду к Северусу. Гермиона вздыхает, ласково гладит меня по голове: – Прости. Но пока ты с ним – я не смогу общаться с тобой. Очнись, Гарри! И пойми – ваши отношения аморальны и противоестественны, – Гермиона зябко кутается в мантию и делает несколько шагов к замку, грустный голос тихо заканчивает: – К тому же за это Снейпу грозит Азкабан. Я смотрю вслед поникшей фигурке и не могу понять, отчего же так холодно… Над ухом раздаётся хриплый от мороза голос, и я вздрагиваю от неожиданности. Рон. Я совсем забыл о нём, безмолвном свидетеле неприятного разговора, но он обо мне не забывал. – Ну, в общем, это… ты можешь хотеть хоть Снейпа, хоть тролля, это твоё дело. Ты – мой друг. Но он – нет. Старый мерзкий развратник. И что ты в нём нашёл, не понимаю? – Он любит меня! – Слушай, Гарри… я спрошу, да?.. Получается, что ты гей? Я злюсь на Рона. Ну, почему он такой глупый? Зачем всё так усложнять? Зажмуриваюсь, чувствую, как сжимаются кулаки, только бы не наорать на него, только бы не поссориться… – Не знаю, Рон… Я люблю его. Если это так называется, то да, я – гей. Рон в недоумении качает головой, «я пойду, ладно?», и я остаюсь в одиночестве. Всплывают в памяти слова Гермионы – …был невинным и чистым. А сейчас – нет? Но ведь ничего не изменилось, я остался таким же, правда! Потом я вспоминаю наше свидание пару недель назад… Северус ждал меня, и в его бокале медленно колыхалась вязкая жидкость. Похоже, у него выдался тяжелый день, и теперь он пытался расслабиться. Сидел в кресле, великолепные чёрные волосы рассыпались по подголовнику, глаза загадочно блестели из-под полуприкрытых век. Он отпил глоток зелья из бокала, провёл языком по тонким губам, какой сексуальный жест… Один только его вид заставил меня дрожать. Колени подогнулись, и я опустился в кресло рядом с ним. Перехватил бокал на полпути, попробовал глоток, Северус не успел мне помешать. Такого я ещё не пил – липкая горечь комком скользнула внутрь, в желудке стало горячо и приятно, комната отдалилась куда-то… Кружение свитков и бокалов… Покой… Полёт… Чистое сознание… Всемогущество… И Северус – рядом… А потом я выплыл из дурмана, и Северус был рядом, и поил меня удивительно вкусной ледяной водой, от которой ломило зубы, и целовал меня, и мы любили друг друга нежно и неторопливо… Это была чудесная ночь! Возвращаюсь из воспоминаний – уже стемнело, холодно, и над озером гуляет ветер. Я один на берегу, но не один в этом мире. Мой Северус, он ждёт меня, всегда. Я бегу в подземелья, в его спальню, в его объятия. Он ласково гладит меня, целует в волосы и лоб, слушает и утешает. Неужели за это ему грозит Азкабан??? Какой ужас, ни за что!!! Никто не узнает, я не допущу! Он исчезает ненадолго, а вернувшись, приносит какое-то розовое зелье. Мы пьём его и смотрим друг другу в глаза. Напряжение уходит, мне становится так тепло и хорошо, и я сворачиваюсь клубочком и чувствую, как Северус обнимает меня. И уже в полусне я вижу розовое зелье в хрустальных бокалах, бокалы нежно звенят, когда ими чокаешься, а вокруг рассыпаются алмазные искры… Решено – я подарю Северусу хрустальные магические бокалы.
Kaira: Ой, какая неожиданная Гермиона - столько нетерпимости! Только бы и впрямь не начала бы рассказывать о Гарриной привязанности. Бедный Гарри, как теперь ему уберечь своего профессора?
Tulipan: Мда, тучи сгущаются... И дернуло же Поттера рот раскрыть..
chemi: Друзья гомофобы, не ожидалося Да надо было Гарри молчать в тряпочку, хотя бурной реплики ожидала от Рона, а тут Гермиона
juliete: chemi пишет: Друзья гомофобы, не ожидалося так это такое дело - пока не расскажешь, не узнаешь...
vilka: Не могу отделаться от ощущения, что Гарька занимается сексом во сне или под наркотой. Все в дымке или полусне. Какая-то уж очень внезапная страсть к Снейпу, особенно после тошноты и истерик, вызванных сном(там где Снейп его целует). Снейп проспал занятия? Не верю!!! А вот что Герми против отношений учитель-ученик, этого и следовало ожидать. А то в большинстве снарри она Гарьке советы подает, книжки про геев дарит, чуть ли не любрикантом снабжает. Имхо такая книжная зануда то, что нестереотипно не поймет и не одобрит. А вообще, это я так ворчу по-стариковски. Фик мне ваш очень нравится. Вдохновения вам побольше. А нам (читателям) побольше проды! Спасибо!
Lоnglоve: Привет всем! Извините что долго не появлялась. Спасибо всем за отзывы. Про то, что у Гарри со Снейпом все произошло "вдруг" - возможно. И нелогично... Герои ведут себя каждый в своем характере. Думаю эта сцена тоже в их характере. Попробую сделать психологическое изыскание)))) Снейп с того поцелуя сдерживал себя, поскольку как преподаватель не может позволить себе отношений с учениками. Но понимал как Гаррику с ним понравилось и что он может сделать так, что Гаррик будет в его власти и будет хотеть его. Так продолжалось пока Гаррик не нанес ему удара в самое уязвимое место - он сказал что никто его не полюбит. А Снейп очень страдает что он, познавший немало мужчин и женщин, никем не был любим (мысли Снейпа о Лили). Снейп решает ему мстить и делает это очень изощренно, хладнокровно совращая его. То, что Гарри пристрастится к наркотикам, мало его трогает. Он пользуется своей властью над Гарри, наслаждается ей. Он хладнокровный садист, ему нравится мучить учеников на занятиях и Гарри в спальне. А Гаррик! Он же был нецелованный, его мысли не заходили дальше поцелуя с девушками. Единственный поцелуй, который у него случился, был со Снейпом. Это якорь, о котором Снейп прекрасно знает. Стоило теперь Гаррику взглянуть на губы Снейпа и он сразу заводился. Неудивительно что после нескольких занятий со Снейпом он только и думал о нем. По поводу "я люблю Вас" - что естественнее сказать для целомудренного юноши - "я люблю Вас" или "я хочу Вас?" Я думаю первое. К тому же сидя в спальне со Снейпом, Гаррик понял, что он не просто хочет этого мужчину, а действительно любит его. Ему хорошо с ним. Он признается в любви Снейпу, для которого это - самое драгоценное, что может в его жизни случиться. Его полюбили. И Снейп отдает всю ласку, использует все свое искусство любви для Гарри. Эта ночь - катарсис, очищение для обоих. Не только Гарри, но и Снейп преобразился после нее. Он вымыл голову! Он прогулял занятия как влюбившийся мальчишка - такой педантичный, чопорный, аккуратный! В общем в 30 главе у героев был не только бешеный секс, но и любовь)))). Наркотики и наркотический бред - а что вы хотите, Снейп не сладкая клубничка, он порочный и развратный. Гаррик хорошему у него не научится.
Lоnglоve: Lovly! Спасибо - очень приятно))))) Скоро будет конец, и мне больше нравится вторая часть чем первая. Самое интересное впереди))))))) vilka - ага, ))))меня всегда удивляло что во всех фиках Гермиона восхищенно охает и говорит что всегда это подозревала, и что все в порядке, а Рон кривится от отвращения.
juliete: Глава 32 Мы встречаемся с Северусом во время вечерних занятий, я жду их, как подарка с небес. И постоянно с ужасом думаю, что кто-нибудь о нас узнает. Скрывать становится всё труднее, я слышал однажды, как Малфой сказал Гойлу: «Наш декан позволяет себе слишком много… И кто бы мог подумать, что Поттер…» Сердце сжимается в предчувствии беды. Мне надо, обязательно надо с кем-нибудь поговорить! С кем-то, кто поймёт! С тем, кто постарше и не из Хогвардса. Я пишу письмо Люпину, такое же, как в первый раз, только добавляю, что есть один очень важный вопрос, который я хотел бы с ним обсудить. Моя сова хватает письмо, теперь остаётся только ждать ответа. * * * Люпин не подвёл, и мы встречаемся Хогсмите, в баре «Три метлы». Ремус выглядит утомлённым, а его одежда – потёртой и выцветшей. Мы заказываем мороженое, он – жемчужно-ванильное, я – шоколадное, с лиловыми цветами из крема. Моя память о Флёр… Я ковыряю ложечкой мороженое, и вспоминаю реакцию друзей. Не могу выговорить ни слова, боюсь – вдруг Люпин тоже не поймёт? Я никак не могу начать, слова не идут с языка, но Ремус меня и не торопит. Улыбается, рассказывает что-то, но ни о чём не спрашивает. Наконец я решаюсь. Сердце колотится, как у птицы, язык еле ворочается, но я упрямо говорю. Путано, медленно, непонятно, но рассказываю о своей любви. С трудом произношу имя – и жду приговора. Розетка с остатками ванильного мороженого отодвигается в сторону, вот сейчас Люпин встанет и уйдёт, и хорошо, если не скажет ничего обидного, и не позовёт авроров. Азкабан. Для Северуса. Не переживу. Я замираю. Я не могу дышать. Я боюсь посмотреть на Люпина, боюсь увидеть презрение в его глазах. Неожиданно Люпин чуть передвигает свой стул и кладёт руку мне на плечо: – Гарри, ты забыл, кто я? – и в голосе нет ни насмешки, ни злости. – На тебе его запах, я почувствовал его, как только мы встретились. Какое облегчение! Больше не надо ничего объяснять и путаться в словах, страшась реакции. Но Люпин продолжает: – Уже ничего не исправишь, к сожалению. Вы вместе, и это твой выбор. Ты знаешь, что наши с ним отношения далеки от дружеских, но я так понимаю – тебе с ним хорошо?.. – киваю, жадно ловлю его взгляд, пытаюсь понять, чего ждать от этого разговора. – Что ж, Гарри, я никому ничего не скажу. Просто помни, что за это Снейпу грозит Азкабан. Позаботься, чтобы никто о вас не узнал. Тогда ничего страшного не случится. Хватаю его за руку, хочу выразить в этом жесте всю благодарность, которую к нему испытываю. Я не ошибся в нём! Кто, как не Люпин, мой бывший учитель и друг моих родителей, способен принять меня таким, как есть, не осуждая и не читая нотаций. – Спасибо вам, сэр! Огромное спасибо, за всё! Вечером в спальне я думаю об этой встрече. Люпин снял огромный камень с моей души, но взамен взвалил другой. И теперь я не могу понять – легче мне стало, или наоборот. А вдруг кто-нибудь узнает о нас? Что же тогда будет? Что… Глава 33 Тревога не покидает меня ни на минуту, я постоянно думаю, что о наших отношениях кто-нибудь пронюхает. Например Малфой… Уж он-то не упустит случая сделать мне гадость! Мне зябко, и это не холод подземелий – страх. Я боюсь за Северуса. А к подземельям я давно привык… Здесь вполне уютно, от камина идёт тепло, а стакан тыквенного сока скрашивает одиночество. Северус велел подождать, а сам ушел куда-то. Смотрю на каменный пол – ни осколочка, а ведь когда-то здесь стояла зелёная стеклянная змея… Память о нашем первом поцелуе! – Гарри, пойдем в кабинет, я тебе покажу кое-что. Вздрагиваю. Замечтался, и не услышал, что Северус вернулся. А в руках у него – книги. Интересно, что он приготовил? И вообще, что произошло? Он какой-то странно счастливый… Северус явно взволнован, он не может найти себе места, ходит туда-сюда, а я слежу за ним глазами – шкаф в углу – стол – кухня. Оттуда доносится глухой шлепок. Ого! Что-то упало, наверно. И вот он снова в кабинете, садится в кресло и смотрит на меня, глаза лихорадочно блестят. Несколько раз он порывается что-то сказать – и не произносит ни слова. Наконец-то он заговорил! – Знаешь, многие профессора заметили, что я изменился. Задавали вопросы, интересовались, что случилось, почему я такой счастливый. А сегодня вызвал директор, и тоже... В общем, я не выдержал и рассказал о нас. Не может быть! Северус признался. Он же знает, что нельзя! Сердце как будто сжала рука Вольдеморта. И что теперь? Даже подумать страшно… А он продолжает: – Представляешь, он даже не особенно удивился. Ну, пожурил немного, но потом… Потом сказал, раз уж всё случилось и ничего нельзя сделать... Он не будет никому рассказывать, меня не отправят в Азкабан, даже не лишат места. Он ничего не сделает, представляешь!!! Директор – самый мудрый человек на свете. Напряжение спадает, я чувствую противную мелкую дрожь, и голос тоже дрожит: – Северус… замечательно, я очень рад… за тебя и за… нас. – И это ещё не всё. Смотри – Дамблдор дал мне книгу, – Северус раскладывает на столе древний том в чёрном кожаном переплёте, очень старый и потертый. Он слегка искрится, от него поднимается легкий дымок. – И о чём она? – О Любви. Это очень древняя магия, Магия Любви. Чтобы овладеть ею, наставник и ученик должны пройти посвящение. Иными словами, ученик должен лишиться девственности со своим наставником. К счастью, первый этап мы благополучно миновали. – Да!!! Это было здорово... – Так вот, это вторая часть книги – Амор Экситус. Мы завтра же начнем готовиться. Ты станешь сильнейшим волшебником и победишь Вольдеморта. – Спасибо, Северус! С удовольствием. – Это надо отметить. Выпьем вина? – Конечно. Подожди, я сейчас налью. Я иду на кухню, взять магические бокалы – мой подарок Северусу. Тут я замечаю какую-то большую книгу на кухонном столе. Она очень старая, в чёрном переплёте. На обложке написано всего одно слово – «Эксорсус». Где-то я такое уже слышал? О, вспомнил – Дамблдор хотел, чтобы Флёр занималась со мной этим Эксорсусом. Значит, это её учебник? Значит, Флёр бывала здесь? И они со Снейпом сидели за этим столом? Сердце сжимается от ревности. Тяжелая книга, кажется, обжигает мне руки, я вбегаю в кабинет: – Северус! Откуда у тебя учебник Флёр?! – При чём здесь Флёр? – он подходит ко мне и осторожно забирает книгу. – Это же Амор Эксорсус, часть первая – Посвящение.
полная версия страницы