Форум
Седьмой круг, драма, боевик, макси. NC-17. мультипейринг. новое от 1 августа
http: Название: Седьмой круг Автор: http Бета: Menthol_Blond Пейринг: ЛМ/СС, ДМ/СС, АД/?, МФ/ДМ Рейтинг: R Жанр: драма, боевик Дисклеймер: Ну, вы знаете Саммари: Седьмой канон глазами той стороны. Их война, победа и поражение. приквел к "После Седьмой" ( http://hp-fiction.fastbb.ru/?1-20-1320-00001564-000-10001-0 http://hp-fiction.fastbb.ru/?1-2-0-00000942-000-0-0-1198457638 http://hp-fiction.fastbb.ru/?1-2-0-00000967-000-0-0 ) Начало здесь: http://hp-fiction.fastbb.ru/?1-2-0-00001116-000-10001-0 Дальше: http://hp-fiction.fastbb.ru/?1-2-0-00001122-000-10001-0-1214941152
Ответов - 56, стр:
1 2 All
Sunny: а еще нет второго июня! вот такая я наблюдательная! Большое спасибо за продолжение! Потрясающе! Замечательный кусочек! Извините, что сюда первой влезла, но это нечаянно получилось. Вроде я в старой теме отзыв писала, а потом обнаружила его здесь. Или это у меня уже совсем галлюцинации.
http: Sunny Это так форум делает, когда объем темы зашкаливает за какой-то максимально допустимый уровень. Нас не спрашивает.
http: Драко Честно говоря, у Драко была надежда застать в Ставке Флинта, но дом оказался неожиданно, гулко как-то, пуст. Мама, не вылезающий из грифятни отец, да еще тетя Белла заехала ненадолго, повидать племянника и о чем-то переговорить с Петтигрю, изнывавшим от скуки наедине с Нагини в кабинете Милорда. В подвалах имелась пара пленных – Олливандер, какой-то гоблин и никому не нужная Лавгуд. Даже дежурства в Ставке были отменены – Долохов с Эйвери гнали большие маневры где-то в Шотландии, со всем наличным составом, а Повелитель в любом случае уже две недели не появлялся у себя, так что в охране Мэнор особенно не нуждался. Свечи горели лишь в нескольких помещениях, прежняя деловая колготня в коридорах сменилась почти пугающей тишиной. Нежная зелень в парке, хлопанье крыльев птенцов-подростков, чай с родителями у камина. Мама расспрашивала об учебе, а Драко краем глаза следил в окно за своей белянкой, уверенно порхавшей в воздухе выше всех, и только того и ждал, чтобы отец поднялся из кресла, и можно было бы увязаться за ним туда, к конюшням, и опробовать уже, наконец, своего нового грифа под седлом.читать дальше Сигнализация звякнула – никакой тревоги, свои - и Нарцисса поднялась, подхватила палочку. - Я проверю, - легкие каблучки простучали прочь. - Как твое здоровье, отец? – Драко, чуть ли не впервые за полгода, обратился к главе семьи напрямую. Люциус поднял светлые глаза от чашки с чаем и улыбнулся. Почти как до ареста, до всего. - Превосходно, Драко, - ответил он, - Через день-другой моя палочка, наконец, будет готова, и тогда я сразу стану очень занят. Но сегодня и завтра мы с тобой можем полетать вволю. Пора приучать к тебе твою Снежинку. В сердце Драко вдруг тепло кольнуло. Все было почти как в детстве, знакомые чайные чашки с золотыми лилиями, отсвет камина, отец, уверенный и энергичный, совместные полеты, когда-то составлявшие чуть ли не главное каникулярное счастье… - У нас всегда теперь так пусто? - спросил Драко, чтобы сказать хоть что-нибудь. - Последние пару недель, с начала маневров, - отец чуть сдвинул брови, - повелитель отсутствует, бойцы…, - он осекся и медленно поднялся с места навстречу донельях взволнованной Нарциссе. Драко вскочил тоже. Мама вошла и, сжимая руки, остановилась у стенки, а за ней четверо оборотней ввели нескольких пленных. - Они говорят, что поймали Поттера, - с трудом принуждая свой голос звучать ровно и надменно в присутствии низших, сообщила мама. Фернир Грейбек – его Драко узнал по неестественно широким плечам и зубам, даже в человеческом облике напоминавшим клыки – вытолкнул на свет одного из задержанных. Лицо того было изуродовано каким-то проклятием, все в синяках, опухшее, глаза больше напоминали узкие щелочки. Драко отвел глаза – зрелище было не из приятных. Рядом были, бесспорно, Уизли и Грейнджер. Юный Малфой заколебался. Выдать на пытки и верную смерть своего школьного врага – кого-то, с кем, как-никак, шесть лет сидел на соседних партах, ругался, спорил, обменивался колкостями, дрался, подглядывал друг за другом… Это вдруг оказалось не так уж просто. Куда сложнее, чем круциатить незнакомых пленников, или расшвыривать авады в бою. Тем более, что теперь Драко знал, знал очень хорошо, что именно ждет Поттера и Уизли – судьба магглокровки его не интересовала – в подвалах Мэнора. И еще с опаской подумал, что осуществлять все это придется, возможно, именно ему. - Драко, посмотри внимательно, - отец был очень возбужден и очень энергичен. Сейчас он смотрел на Драко с надеждой, и почти просил его подтвердить, что перед ними именно Поттер, - если именно мы передадим Повелителю Поттера, все будет прощено. «Все будет прощено…» - выходит, бодрый вид отца оказался блефом. Ничего еще не было прощено. Драко все медлил. Медлил, пока отец препирался с Ферниром, пока осматривал опухшее лицо пленника, и именно отец, а не сам Драко, заметил шрам – или что-то похожее – на лбу у того. Теперь Драко уже пришлось подойти и взглянуть. - Я не знаю, - пробормотал он, - Я не уверен. Он действительно не был уверен – хотя кто, как не Поттер, мог путешествовать в обществе Уизли и Грейнджер? Почему-то ему хотелось, чтобы решительное слово произнес кто-нибудь другой. Поттеру, если это был он, между тем явственно было дурно, он морщился, как от сильной боли, шатался, и, кажется, не особо понимал, где находится. Он был очень жалок и совсем не похож на того бойкого и дерзкого, в чем-то привлекательного, мальчишку, с которым Драко связывала та глупая детская вражда. - Мы должны быть уверены, Люциус, - произнесла Нарцисса, с тревогой вглядываясь в глаза сына; мама всегда, всегда понимала его с полувздоха, и всегда же была на его стороне. В ее голосе скользнули предостерегающие нотки, но отец был так взволнован, что, кажется, не услышал. Не только этого голоса, но и аргументов матери, дело совершенно немыслимое для него прежнего, - Если мы совершим ошибку и вызовем Тёмного Лорда… Ты помнишь, что он сделал с Роулом и Долоховым? Драко задохнулся от воспоминания. Он почти забыл, ему почти удалось вытеснить это из головы. То, что произошло тогда в кабинете Лорда на самом деле, то, что чуть не свело его с ума прошлой осенью. Он резко отвернулся, пряча лицо. Судьба Поттера потеряла для него в эту минуту всякое значение, и, когда мама опознала Грейнджер, а отец предположил, что в таком случае ее рыжий спутник – Уизли, то он подтвердил, даже не обернувшись. Голос Беллы, вошедшей, чтобы тут же перехватить инициативу, споры взрослых, протестующий рык Грейбека – все это прозвучало для него как сквозь вату. Он очнулся и собрался лишь в ту минуту, когда Белла командным – как на поле боя – голосом выкрикнула «Остановись!» Отец замер с пальцем у метки. Грейбек попытался протестовать, когда Белла выхватила у одного из его людей старинный меч определенно гоблинской работы, но смолк, когда трое его подчиненных оказались вырублены, а сам он обездвижен. Драко успел только выхватить палочку, чтобы при надобности поддержать тетку против четверых волков, но Белла уже завладела мечом. Теперь Драко был очень внимателен. Он был единственным, кроме Беллы, боеспособным членом семьи, и тетка, кажется, знала, что говорит, утверждая, что они в опасности. Когда Беллатрикс приказала ему убрать из комнаты обездвиженных оборотней, он даже не повел ухом на возражения мамы. Какая разница, каким тоном отдан приказ? Он левитировал массивные тела, одного за другим, и вернулся в комнату как раз к тому моменту, когда укрощенный Грейбек выводил пленных в направлении подвалов, а Белла крепко держала за волосы грязнокровку Грейнджер. Люциус молча внимательно смотрел на Беллу, которая не торопилась ничего объяснять, а та намотала на руку волосы грязнокровки и легонько полоснула ее кинжалом по шее. Темный Лорд в такой ситуации приказал бы приблизиться Драко. Беллатрикс предпочитала все делать сама. Сама и без магии. Она медленно вела серебряным клинком по коже Грейнджер и спрашивала об одном и том же – как и когда вы его украли, и что взяли еще. Драко с ужасом увидел, что Белл увлекается. Она забывала залечивать раны грязнокровки и все глубже погружала кинжал в плоть. - Круцио, Белла, - негромко подсказал отец, не подходя ближе, - Иначе она истечет у тебя кровью, раньше, чем ты что-либо выяснишь. Белл досадливо тряхнула головой, но послушалась. Грязнокровка закричала под круциатусом. - Как вы зашли в мое хранилище? - в голосе Беллы слышалось удовольствие, и Драко поморщился. Им были нужны не крики, а сведения, а Белла давала слишком интенсивную нагрузку и слишком быстро, чтобы у жертвы были силы собраться с мыслями и по-настоящему испугаться. И, ради великого Мерлина, ей даже в голову не пришло применить легилеменцию. Она просто наслаждалась чужой болью. Грязнокровка лепетала что-то про копию… При слове «хранилище» отец шагнул вперед, видимо, окончательно уяснив себе ситуацию – Драко немедленно переместился чуть к нему поближе, готовый поддержать в случае надобности. Люциус воспользовался случаем взять инициативу на себя. - Если меч – копия, то мы легко можем это узнать, - спокойно, даже преувеличенно спокойно произнес он, заставляя Беллу прийти в себя, - Драко, приведи гоблина из подвала, он скажет, настоящий меч или нет. Приказ был нелепый. Приказ человека, не представляющего себе даже отдаленно основ боевого дела. Войти в одиночку в темный просторный подвал, где в камере было шесть человек – трое из них боеспособных, причем один из них обладает, как знал Драко, отменной реакцией и инициативностью. Взять одного на палочку, лишая себя маневра, и выйти, и только потом заблокировать дверь, оставив пленного без присмотра. Для такого непременно нужны двое, но спорить было не время. Это был приказ отца, тот, кажется, разобрался в происходящем, а перехватить инициативу у вошедшей в раж Беллы было решительно необходимо. Драко спустился в подвал, остановился перед дверью, чуть подумал. - Назад. Выстройтесь в линию лицом к задней стене. Не вздумайте что-нибудь вытворить, или я вас убью! – холодно и очень спокойно скомандовал он, изо всех сил форсируя голос, но стараясь не сбиться на крик. Дал пленникам время выполнить приказ, рывком распахнул дверь, посветил палочкой, держа дверной проем под прицелом, но не входя, убедился, что все шестеро действительно стоят у стены, высмотрел гоблина. Одним молниеносным движением пересек камеру, схватил гоблина за шкирку, и, не отворачиваясь, мгновенно попятился прочь. Захлопнул дверь пинком ноги, с силой швырнул гоблина к стене, наложил нужные заклятия, взял того на прицел и перевел дух. Как на картинке отработал. Ну, то есть, это Флинт так сказал бы. Он потащил гоблина наверх. Внешняя дверь подвалов осталась незапертой; за спиной послышался какой-то шум. Отец, видимо, услышал возню тоже. - Драко – нет, позови Хвоста. Пусть он пойдёт и проверит, - распорядился он. «Может, мы вдвоем?» - хотел предложить Драко, но отец глянул так, что он не стал спорить. Беллатрикс уже не о чем не спрашивая, просто задумчиво, почти нежно, улыбаясь, водила лезвием по коже грязнокровки, оставляя красные полосы, и Драко и самому резко расхотелось оставлять безоружного отца и хрупкую мать наедине с этой безумной валькирией, явственно терявшей самоконтроль при виде крови. Он пересек коридор, коротко передал приказ Петтигрю, и поспешно вернулся в гостиную. Грейнджер валялась на полу в полубеспамятстве. Узнав, что меч действительно оказался подделкой, Белла торжествующе засмеялась, и активировала метку. В этот же миг палочка вылетела из ее руки и оказалась в руках вбежавшего вслед за Уизли Поттера. Ступефай Гарри полетел в отца, тот отлетел. Драко швырнул заклятие, и краем глаза увидел, что то же самое сделала мама и вбежавший Грейбек; но Поттер прыгнул, перекатился за диван, уходя. Беллатрикс, однако, даже без палочки стоила двоих бойцов. - Остановитесь, - рявкнула она, заслоняясь грязнокровкой и поднося нож к ее шее, - остановитесь, или она умрет! – и, дождавшись, пока пленники осознают ситуацию, добавила, - Палочки на землю. Драко, подобрал палочки и подошел к Белле, намереваясь вернуть ей одну из них. И в этот момент его оглушило. С потолка с грохотом рухнула люстра, накрывая Белл и грязнокровку, рассыпаясь брызгами… Драко закрыл лицо руками – на миг ему показалось, что он ослеп, потом он понял, что глаза целы, лишь залиты кровью, а лицо посечено осколками. Боль, шок, испуг – он почти не почувствывал рывок – и все три палочки, включая его собственную, оказались в чужих руках. Мама уже была рядом, помогала ему выбраться из-под осколков, осторожно вытаскивая острые кусочки хрусталя из ран. Сквозь заливавшую глаза кровь Драко еле видел их старого домового эльфа, то, как мамина палочка отлетела прочь под ударом эльфийской магии, летящий через всю комнату нож Беллатрикс… и медленно осел на пол, теряя сознание, как раз в тот момент, когда Темный Лорд появился посреди комнаты. Темный Лорд способен был аппарировать прямо сквозь родовые защиты, в самый Мэнор. Домовые эльфы, увы, были способны на это тоже. Драко очнулся от боли, еще большей боли, чем та, что отправила его в глубокий обморок. Не круциатус. Хуже. Темный Лорд ничего не делал – не направлял палочку, не произносил темных заклятий. Он просто стоял посреди комнаты, прерывисто дыша, его красные глаза ярче пламени горели от бешенства, а все, кто находился в комнате, корчились от невыразимых мук, как будто сам Лорд был воплощенным страданием, мучительной и бесконечно долгой смертью, явившейся к ним. Лорд заговорил, и Драко с ужасом заметил, что голос того дрожит от бешенства. Не гремит, не клеймит, а именно дрожит, как будто Лорд пытается, но не может справиться с собой. Темный Лорд подошел и остановился над Люциусом, все еще лежавшим на полу, почти что головой в камине, остановился, вглядываясь. Драко со стыдом почувствовал жалкое облегчение – боль уменьшилась, когда Лорд оказался в другом конце зала. Он осторожно оглянулся, выискивая глазами маму. Та сидела на полу в двух метрах от него; губа ее была прокушена до крови и она, не отрываясь, смотрела на мужа. - Ты упустил моих пленников, Малфой, - проговорил Лорд тихо и бешено, - ты упустил Поттера. В своем доме. - Без палочки, мой Лорд, - еле шевеля губами проговорил тот; он по прежнему был без движения. - Ты смеешь намекать, что твоя нерадивость – моя вина? – Лорд вдруг – и это было очень страшно – сорвался на крик. Волна его ярости плетью хлестнула по нервам. Драко услышал, как застонала Белла. Лорд небрежно повел рукой, снимая поттеровский ступефай, и вдруг наклонился, схватил Малфоя за мантию на груди, и рывком поднял на ноги. Люциус пошатнулся и сделал попытку опуститься на колени. - Нет, Малфой, не на коленях, - прошипел Лорд, - Смотри мне в глаза. Вблизи. Совсем вблизи. Он всматривался, не обращая внимания на стоны Люциуса, ярость его все сгущалась, от нее, кажется, уже дрожали стены в замке, и Драко на миг показалось, что Повелитель собирается отнять у отца не жизнь, а разум. Малфой, со спутанными волосами, с кровоподтеком около виска и несколькими царапинами на впалых щеках – ему тоже досталось от осколков – стоял, пошатываясь, и только со раз за разом закидывал голову, бессознательно пытаясь уйти от взгляда, когда боль, вероятно, становилась совсем невыносимой. Лорд отпустил отца внезапно, как кучу ненужного хлама, и тот осел на пол, откинул голову. В полуприкрытых глазах его плескалось безумие. Драко сжался в комок, пытаясь уйти от взгляда Повелителя, но тот лишь прошел мимо, задев краем мантии, мимоходом хлестнув волной боли, и склонился над коленопреклоненной Беллой. Несколько секунд он вглядывался ей в глаза, придерживая пальцами подбородок. Та не отвела глаз и ни разу не застонала. - Белла, Белла, - покачал головой Темный Лорд, - Твоя преданность иногда приносит мне больше хлопот, чем предательство иных. Ты так боялась моего гнева, что была готова обмануть меня? Почему этот меч вообще оказался у тебя? По просьбе Снейпа? Без моего ведома? - Он попросил, мой Лорд, - еле произнесла Беллатрикс, - он сказал, что в Хогвартсе небезопасно. Что это важный артефакт, и что он нужен вам. - Меч Гриффиндора? – Лорд усмехнулся, - Что бы я стал делать с наследством Годрика? У Северуса бывают странные идеи. Ну хорошо. Зачем ты обездвижила оборотней? Тебе следовало взять их под свою команду и поручить им охрану подвала. Ах да, ты боялась, что я узнаю, что ты не уберегла артефакт. Артефакт, которого я не поручал тебе и который, как видим, оказался поддельным. - Я виновата, мой Лорд, - Белла не отвела глаз; она смотрела так, как будто единственным, что ее волновало сейчас, было – насмотреться, возможно, в последний раз, в лицо повелителя. Боль ее не смущала. - Ты позволила Малфою подвергнуть опасности сначала мальчика, а после Питера, - продолжил Лорд, - ты дала Уизли вырвать у тебя палочку, и ты даже не смогла убить домового эльфа достаточно быстро. Что это еще за «убей его, Цисси»? Разве ты не знаешь, что твоя сестра не мастерица убивать? Почему ты сразу не применила нож? - Я была оглушена, - пролепетала Белла; по лицу ее стекали капли крови из глубокого пореза на голове, - и ослеплена кровью. - Ослеплена кровью это еще одна проблема, - холодно заметил Лорд, - Я навсегда запрещаю тебе допрашивать пленников без помощи магии. Навсегда, ты меня слышишь, Белла? Хочешь развлекаться – налови себе магглов и упражняйся в свое удовольствие. - Да, мой Лорд, - лицо Беллы осветилось надеждой, каким-то неистовым счастьем, - Да. Драко осторожно повернулся и с тревогой взглянул на отца. Тот был в сознании. Лежал, глядя в потолок. Кажется, у него было что-то повреждено внутри – дышал он с хрипом. Собственные раны на лице постепенно перестали кровоточить – в шестом классе у Снейпа, а в седьмом у Поппи Драко нахватался достаточно заговоров, работающих без всякой палочки. - Посмотри на меня, Драко, - ясный голос Лорда прозвучал совсем рядом; яростью от него уже не фонило – Драко ощущал не боль и не эмоции Лорда, а самый обыкновенный собственный животный страх, - Теперь подробно, внятно и по порядку. Как легилемент легилементу. Не заставляй меня тебя ломать, ты этим никого не спасешь. Ощущение ледяного холода в висках. Красные глаза, ввинчивающиеся в самое нутро. Лорд переворачивал его мозги с хладнокровием мясника, разделывающего свинью. Закончив, кивнул. - Нарцисса, - обернулся он к маме – она все еще сидела на полу и сжимала ладонями щеки, как будто хотела, но не смела, закрыть лицо руками, - ты можешь поднять свою палочку и помочь сыну, - Нарцисса послушно перешла к камину и нашла свое оружие там, куда оно отлетело от импульса магии эльфа; осторожно поправила голову Люциуса, так и лежавшего там, как упал, в какой-то неестественной позе, - Я сказал, что ты можешь помочь сыну, - холодно повторил Лорд. Он крепко взял Драко за левое запястье, задрал рукав и коснулся метки. Легкий укол – ничто по сравнению с тем, что было раньше. Просто кому-то был отправлен вызов. Нарцисса опустилась рядом, наколдовала яркий светильник и стала осторожно выбирать осколки и залечивать раны сына. В глазах ее стояли слезы, и она все стирала их – неаристократично, рукавом у плеча, чтобы продолжать видеть и делать свое дело. Лорд подошел и остановился над Люциусом. - Ты исчерпал мое снисхождение, Люциус, - прошипел он; теперь в его голосе был не безудержный гнев, а рассчитанная угроза, - Я не знаю, чем еще ты можешь мне пригодиться. Ты бесполезней павлиньего помета. - Я был без палочки, - еле слышно, бумажным каким-то голосом, повторил Люциус. У Драко, несмотря на боль, причиняемую манипуляциями Нарциссы, все внутри сжалось от ужаса – отец, всегда предельно осторожный, сейчас все еще осмеливался возражать Лорду. Зачем? - Это у вас теперь семейное, - усмехнулся Лорд, - Белла тоже отличилась. И твой сын. Твой сын теперь безоружен тоже, и, следовательно, тоже бесполезен. Но ты не просто бесполезен. Ты лезешь не в свои дела и подставляешь других. - Так убей меня, грязнокровка, - вдруг еле слышно прошелестел Люциус. Драко подумал, что ослышался. Лорд… нет, он не замер, он как-то просто подался на дюйм назад и вытащил палочку. И остановился, разглядывая ее, как будто видит впервые. И очень спокойно сказал: - Нет. Люциус бессильно прикрыл глаза. Этот выпад отнял у него последние силы. - Хорошая попытка, Люциус, - насмешливо проговорил Темный Лорд, - но так у тебя ничего не выйдет. Тебе придется попросить меня об этом. Как следует попросить. Звякнула сигнализация. Ввалились сразу человек десять – все ребята Флинта, Долохов и Сельвин. - В подвале труп Петтигрю, пленные бежали, - коротко сообщил Лорд всем сразу, - сюда доставили Поттера, но господа Малфои его упустили. Фернира в его комнату; в саду три оборотня – привести в чувство, оказать всю возможную помощь, приготовить к допросу. Всех этих в подземелье, проверить все, и, Антонин, когда вы закончите с осмотром места событий, я жду тебя в кабинете, - он развернулся на каблуках, отходя, и бросил через плечо, - Нарцисса, ты можешь оставить себе палочку. Никому, кроме тебя, сейчас будет не до возни с ранами твоих родных. - Флинт, возьми двоих, осмотри периметр, - услышал Драко голос Долохова; тот уже шел вдоль комнаты, внимательно осматривая стены, - Блетчли, - штатный колдомедик Базы, не дожидаясь команды, поспешно вышел, - Монтегю, тебе Фернир. Остальные со мной. Долохов покосился на лежащего без сознания Люциуса и остановился над Драко. - Идти можешь? – поинтересовался он. Молодой Малфой поднялся. Идти он мог, но Долохов зачем-то поддержал его за талию. - Вперед, - скомандовал Долохов своим, - аккуратно там. Сельвин, иди первый, мало ли что, смотри в оба. Двое повели Беллу и Нарциссу, еще двое подняли Люциуса, Долохов пропустил своих вперед и, с палочкой наизготовку, медленно пошел следом, так и не выпустив Драко. Когда те скрылись за поворотом коридора – резким движением прижал к стене. - Что случилось, быстро? – потребовал он таким голосом, что Драко даже в голову не пришло спорить. - Я лучше…, - он одной рукой обвил шею любовника отца, и, почти вплотную приближая глаза к глазам, фиксируя контакт, в бешеном темпе одну за другой начал транслировать картинки. - Понял, - коротко сообщил Долохов, - Пошли. Внизу арестованных уже заводили в темницу. - Куда? – окрикнул подчиненных Долохов, - здесь сейчас осматривать будем. Он снова толкнул Драко к стене, пробрался вперед и разблокировал дверь той комнаты, где обычно проводились допросы. Драко вошел за старшими, оглядывая знакомый незамысловатый интерьер. Три конвоира стояли за дверью, держа их под прицелом, один еще был внутри. Долохов огляделся, забрал со стола футляр с принципарным пером и вышел, ни на кого не глядя. Дверь с грохотом затворилась. Драко почти выхватил у матери палочку, прислушался к шагам за дверью – там переговаривались и звучали команды, и, дождавшись момента, когда загремела, заскрипела протяжно железная дверь главной темницы, легким подобием бомбарды, не задумываясь, вынес дверцу небольшого шкафчика с зельями. И только потом склонился над отцом, нащупывая пульс, пытаясь с ходу определить хотя бы главные повреждения.
how: Вот этот эпизод, объясняющий дибильное поведение героев Ро, я просто обажаю (несмотря на всю его мрачность и жестокость).
http: how Спасибо. Я очень старался все объяснить, не отходя от канона.
sculd: http кстати, и во многом даже благодаря романтическому демаршу с Долоховым, но даже если снизить в этих сценах рейтинг - все равно эффект, у Вас здесь вышел один из самых ярких, блестящих и страшных томов риддлов фандома
http: Долохов - Что скажешь, Тони? – картинки, извлеченные Лордом из мозгов участников происшествия прокрутились в серебристом облаке над камином. Долохов задумчиво хмурился. - Хотел бы я понять, что они делают в лесах, - заметил он, - по картинке выходит, что просто прячутся. Диверсий таких, чтобы было похоже на эту группу, с сентября нет. С другой стороны… для таких, чтобы просто прятаться, сыграны больно хорошо. Чем-то они заняты. И грязнокровная что-то скрывает. Напрасно Белл так быстро вывела ее из строя. - Да, грязнокровка не сказала того, что знает, - кивнул Темный Лорд, - что ж, Поттеру снова удалось уйти. - Прикажете прочесать леса? – предложил Долохов, - самый удачный момент, весна, зеленка еще прозрачная. Ребята все в лагере, поднять по тревоге… Гиппогрифов взять. - Не стоит, - холодно произнес Лорд, - он протянул руку и взял со стола одну из палочек, отобранных оборотнями у пленников еще в лесу. Надолго задумался, - Поттер пользовался этой, - произнес он, выбрав одну, - а теперь у него есть на выбор палочки Драко, Беллатрикс и Питера. Причем, по крайней мере та, что принадлежала Драко, будет слушаться его как собственная. Не будем менять планов. Мне нужно еще кое-что прояснить перед штурмом. Продолжай подготовку, Антонин. Лорд задумчиво крутил в руках палочку Поттера и не обращал больше на Тони никакого внимания. Долохов поднялся. - Есть продолжать подготовку штурма, - ответил он, - И я бы вообще запретил охотникам таскать пленных в Ставку. У нас теперь есть надежные камеры с нормальной охраной в авроратах и Азкабан. Или возобновить здесь полноценные караулы. - Караулы понадобятся, - холодно подтвердил Лорд, - Мои исследования практически завершены. Я остаюсь здесь, и с завтрашнего дня здесь будет многолюдно. К тому же, в подвале арестанты. Ты можешь идти. Пришли мне старшего смены. Долохов повернулся к выходу, но Лорд окликнул его от самой двери. - Что ты думаешь о поведении благородного семейства, Антонин? – так же холодно спросил он, - Всех четверых. Тони помедлил. - Белла увлеклась с грязнокровкой и потеряла контроль над ситуацией, - искренне сказал он, - Малфой в десятый раз продемонстрировал, что он никакой командир в боевой ситуации, ну, так это и так было понятно; ответственность на Белле, она должна была вмешаться, как только он полез командовать. К парню претензий нет. От Нарциссы никто военных доблестей и не ожидал, да и нет приема против эльфийской магии. Только ножом, как Белл, ну, так это Беллой надо быть, чтобы сообразить так быстро. По мне, так Белле мозги вправить не помешало бы, Милорд, чтобы больше не увлекалась, а с остальных какой спрос? - Белла мне нужна, - задумчиво проговорил Лорд, - Так что… пусть посидит, подумает несколько дней. Потом я ее отправлю к тебе, в лагерь, а ты, Антонин, пристрой ее к какому-нибудь боевому делу. Достанет себе палочку – вернется в Ставку. Нечего ей делать с чужой непослушной деревяшкой, пусть возьмет в бою. Долохов кивнул. Лорд, как всегда, подумал обо всем. Белл так и самой проще будет, вернуть себе честь в бою. Она и без палочки троих стоит, для нее такая возможность отличиться и смыть вину – честь и милость. - Что до Малфоев, они меня разочаровали, - тем же спокойным тоном продолжал Темный Лорд, - не в первый раз, и я не намерен больше прощать. Ответственность за пленников в Ставке была на них. И на этот раз я последую твоему совету, Тони. Малфой умрет, а мальчик получит возможность стать достойным главой семьи. Долохов почувствовал, что бледнеет. Повелитель был в своем праве, и возразить было нечего. Только просить за сына старого друга. Но Милорд не оставил ему и этой возможности. - Уж не собираешься ли ты снова просить меня за Малфоя, Тони? – нахмурился Лорд, - Он исчерпал мою милость. И ты – по крайней мере в этом вопросе – тоже. Я не склонен создавать впечатление, что меня можно безнаказанно подводить снова и снова. Заметь, я не заставил тебя просить и получить отказ, и даже объяснил тебе свои резоны. Это больше, чем ты мог ожидать после своей прошлой выходки с Люциусом. Долохов опустил голову. - Да, мой Лорд, - почти прошептал он. - Но в одном ты меня тогда убедил, Тони, - милостиво продолжил Темный Лорд, подходя ближе, - Я должен был больше думать о сохранении волшебной крови. Род Малфоев не должен угаснуть из-за ошибок всего лишь одного его представителя. Значит, к молодому Малфою у тебя претензий нет? - Парень отработал лучше, чем я бы от него ожидал, - подтвердил Долохов, - почти как полноценный боец отработал. Пока его люстрой не оглушило – все как по нотам. Отца только зря послушался, надо ему было только от Белл команды брать, ну, это дело такое... Да и спорить со старшими в такой обстановочке тоже… - Вот и хорошо, - прервал его Лорд, - раз у тебя к нему претензий нет, то забирай и его тоже вместе с Беллой. Те же условия. Добудет себе палочку, и я навсегда забуду о том, что он участник сегодняшнего провала. Потом нужно будет ему что-нибудь серьезное поручить. Дать отличиться. Вернется в Ставку с заслугами. Займет место в моем Совете. В двадцать один год – Уизенгамот, этой семье пора иметь там своего представителя, а на Беллу у меня другие виды. Пусть возвращает роду былую славу, от Люциуса этого ожидать не приходится. - Милорд…, - тихо произнес Долохов, - У парня два месяца учебки за плечами в общей сложности. Куда ему в огонь без палочки? - Что ж, дадим немного времени, - кивнул Лорд, - забирай его в лагерь прямо сейчас. Потом… по окончании маневров ты вольешь его в одну из оперативных групп. Одна из Баз, или один из мобильных отрядов Тима, куда сочтешь более пригодным. В штурме Хогвартса мальчик должен участвовать уже с палочкой. Это приказ. Долохов наклонил голову. - Да, мой Лорд. - Впрочем, ты прав, опасность есть, - Лорд усмехнулся, - Наказание Люциуса вполне может подождать до тех пор, пока мы будем уверены, что мальчик жив и достоин своей будущей роли. Если Люциус окажется последним в роду, что ж... мне придется его пощадить. В знак сочувствия его горю, и из уважения к роли Старых семей. Оставить на племя – так, кажется, вы это называете? Над долоховской страстью к благородным животным Том не подтрунивал со школы. А тогда дразнил, да… обоих их с Абракасом. И говорил еще, что разводить людей – куда более веселое занятие для тех, кто понимает. Эйби как-то раз тихо подтолкнул младшего друга под локоть, отвел в сторону, и спросил тихонько: - Слушай, он где вырос, твой друг, а? - Примерно там же, где и я, - с полоборота взвился Долохов, очень не любивший наездов на манеры Риддла. - Ты ему намекни, - рослый шестнадцатилетний Эйби присел на скамейку, чтобы не смотреть на второклашку свысока, - Что благородный маг из древнего рода может так думать. Даже обязан так думать, в некотором роде. Но никогда в жизни не станет говорить этого вслух. Я бы сам ему сказал, только он обидится и не поймет ни хрена. Тони намекнул. Вернее, пересказал весь разговор просто. И потом сильно об этом пожалел – в ближайшие недели, вместо веселых эскапад и полетов с Абракасом и его компанией, вместо тренировок в заклятиях и разговоров с Томом, ему пришлось уныло таскаться по парку Хога за двумя своими лучшими друзьями, намертво сцепившимися языками на скучные и непонятные ему темы. Томми усвоил урок. Подошел к полузнакомому пятикласснику в тот же день, вежливо сказал спасибо за совет, а потом пристал к Абракасу, как репей, , и выспросил все, что мог, о жизни родового поместья, о высшем свете, о тонкостях этикета и кодексах чести – живых, не тех, что в старинных книжках. И больше уже Томми никто никогда за плебея не принимал. Долохов вышел из кабинета Лорда, повинуясь прощальному кивку, и остановился у портрета Эйби. Постоял. Провел ладонью по темной полированной раме со сдержанными золотистыми узорами, вдруг показавшейся теплой, как рука друга. И – что делать? – тихо пересказал все, что знал. Абракас молчал. Так долго, что Тони уже усомнился, все ли с портретом в порядке. - Пригляди за мальчиком, Тони, - тяжело уронил он, наконец. Долохов судорожно вдохнул. - Пригляди за мальчиком, Антонин, - повторил портрет, - Прошу тебя. Он надежда рода. Я знаю, что ты привязан к обоим, но…, - старший Малфой тяжело вздохнул, рука коснулась поверхности холста с той стороны, как будто надеясь встретить руку, - Люци я здесь встречу. Долохов все понимал. Он сам выбрал бы так же на месте друга. Он просто понурил голову, почти касаясь лбом холста, и ответил почти неслышно: - Я постараюсь, Эйби. Снова провел рукой по раме, и пошел вниз, за гремящие двери, туда, где по опустевшей темнице все еще ползали с люмосами ребята, пытаясь по мелочам восстановить картину произошедшего – кроме двоих флинтовских тут были еще и двое мальчиков Эйвери, и Тони некстати подумал, что его бывший любовник сейчас, возможно, здесь, и видит, как он идет, сутулясь, почти раздавленный тем, что должно было произойти. Не слишком заботясь о соблюдении уставных правил – некому там было нападать и пытаться бежать – Долохов разблокировал нужную дверь и вошел. Драко Малфой поил стонущего отца костеростом, а Нарцисса, похоже, держала того под легким империо для скорости процесса. Она подняла запавшие глаза и на лице ее явственно отразился страх. - Милорд сказал, что я могу заняться ранами своих близких, - произнесла она, не отрывая взгляда от лица вошедшего. - Я слышал, - буркнул Долохов. Ему было неловко. - Здесь совсем нет обезболивающих, - проговорила Нарцисса, - У него поврежден позвоночник и сломана ключица. Это тройная доза костероста… Долохов подошел ближе. Люциус лежал на скамье, слишком узкой для широкоплечего мужчины, его голова моталась из стороны в сторону и Драко с трудом заставлял его сделать каждый новый глоток. Вся жизнь как будто вытекла из него за последние часы. Снова запавшие щеки, снова безжизненные глаза, спутанные волосы, влажная кожа. Долохов осторожно положил руку ему на лоб, зафиксировал челюсть, помогая Драко. - Я могу наложить сонные чары, когда вы закончите, - предложил он, - Сильные, на пару дней хватит. Заканчивайте, мистер Малфой, вы идете со мной. - Куда? – Нарцисса метнулась, схватила Долохова за рукав, чуть не заставив его руку, придерживающую голову Малфоя, дрогнуть. А вот у Драко рука дрогнула. Он пролил костерост и выпрямился. Тони отпустил больного и осторожно оторвал ладонь Нарциссы от своей мантии. - К вашим действиям нет никаких претензий, мистер Малфой, - мягко сказал он, обращаясь к Драко, - Вы действовали как боец. Если хотите знать мое личное мнение – как отменный боец. Тем не менее, вы оказались участником серьезного провала и потеряли палочку. Поэтому Лорд дает вам возможность смыть позор. Вы отправляетесь со мной в тренировочный лагерь, а потом вам будет дана возможность добыть себе новую палочку в бою. Надеюсь, вы знаете, что только взятая с бою палочка станет слушать нового хозяина? Вы ведь не хотите всю жизнь проходить с чужой деревяшкой, способной лишь на тусклый люмос? А мастера в нашем распоряжении с сегодняшнего дня нет. Когда вы вернете себе палочку, все будет прощено, и, более того, Милорд заранее пообещал, что вы получите шанс отличиться. Вернуть себе место при Повелителе, подобающее Малфою. - Вы отпустите его в бой без палочки, Антонин? – в голосе Нарциссы вдруг скользнули прежние надменные нотки, - Вы отпустите необстрелянного ребенка в бой без палочки? Вы – лично вы – решитесь отдать такой приказ? Долохов хотел было уже ответить, но резкий голос Беллы его опередил. - Ты ничего не понимаешь, Цисси, - с легкой истерикой в голосе заявила она, - Повелитель оказывает Драко честь. Позволяет полностью искупить вину и вернуться к нему победителем. Заранее предлагает прощение. Я завидую тебе, Драко. Не знаю, чем ты заслужил такую милость. И почему не я. Долохов прищурился. Белла сидела с ногами на такой же узкой скамье у противоположной стены. Ее волосы слиплись от крови, но порез на голове уже не кровил, видимо, залеченный Нарциссой. Ее глаза горели фанатичным блеском. - Что Повелитель сказал обо мне, Антонин? – спросила она. - Это ты узнаешь от него, - отрезал Долохов; облегчать ситуацию Белле, целиком виновной в провале, ему вовсе не хотелось. Тем более, что для нее приговор был мягким. Предельно мягким. - Помолчи, Белла, - холодно и властно, как никогда прежде в присутствии Тони, приказала Нарцисса, - Речь идет о моем сыне. Вы не ответили на мой вопрос, мистер Долохов. - Я делаю все, что могу, для безопасности своих людей, - ответил он, и сам понял, как беспомощно это прозвучало, - Все, что могу, поверьте, в рамках приказа и существующих обстоятельств. Нарцисса опустила голову. - Ваш ответ понятен…, - тихо прошептала она, - моего сына посылают на смерть. - Вашему сыну дают шанс, - веско заметил Долохов, - И то, что заняться этим поручено именно мне, свидетельствует о том, насколько сильно Господин желает, чтобы он смог воспользоваться этим шансом. Я был другом вашей семьи еще тогда, когда вы в нее не входили, Нарцисса. Меня приняли здесь как сына люди, которых вы вряд ли застали в живых. Я буду последним, кто позволит этому роду угаснуть. Он задохнулся, подумав о том, какой будет цена. И обернулся к Драко. Тот стоял бледный, глаза его горели ужасом перед предстоящим. - Сколько времени вам нужно, чтобы закончить, мистер Малфой? – спросил он спокойно, - и нужна ли помощь? Юный Малфой провел рукой по влажному лбу. - Десять минут, - прошептал он, - и кто-нибудь с империо посильней, чем у матушки… она просто не в состоянии приказать отцу. - Хорошо, - Долохов нацелил палочку ровно в лоб Люциусу и без колебаний наложил переводное империо, - Сейчас вы можете приказывать ему впрямую, он слушается вас, а не меня. Драко загремел склянками, смешивая, вливая в рот больному зелья. Долохов наблюдал. Перепуганный, дрожащий, сам раненный – парень определенно знал, что делает. Ему бы не в огонь, да и не в Уизенгамот, по чести-то, а сейчас в санчасть, к целителям, а после войны – в Академию Высшей Колдомедицины. Но высокое рождение диктовало иную судьбу. Драко закончил. - Я готов, - пролепетал он, - его щеки, и так бледные, лишились последних капель цвета, и порезы выделялись на этом фоне как черные штрихи на листе бумаги. - Еще прикажите ему выздоравливать, - посоветовал Долохов, - я знаю, что целители считают это предрассудком, но мы, штурмовики, знаем. В полевых условиях, когда укрепляющие кончаются… иногда помогает. Не знаю, почему, но помогает. Драко повел глазом, подумал, и послушно прошептал отцу на ухо несколько слов. Тони снял империо, наложил сонное заклятие, и положил руку юноше на плечо. - Идемте. Нарцисса метнулась за ними. Уже у самой двери – сунула свою палочку сыну в руки. Поцеловала в лоб. Перекрестила – Долохов никогда не видел, чтобы волшебники следовали глупому маггловскому ритуалу. Никогда… ну, никогда с тех пор, когда перестал жить в отцовском доме и близко наблюдать русскую эмигрантскую колонию. Долохов окаменел. Он понимал гнев Лорда. Он понимал выбор Абракаса. Но решение женщины, забывшей о супружеском долге, он понять не мог. У Драко и так был шанс. У Люциуса, погруженного сейчас в глубокий магический сон, изломанного и изможденного, без палочки жены шанса не было. Он покосился на Люциуса – тот спал, неподвижный и больше уже похожий на мертвеца, чем на больного. И медленно перевел взгляд на Нарциссу. - Вы понимаете, какое решение сейчас приняли? – спросил он очень тихо, с трудом борясь с желанием просто ударить женщину по лицу – не в наказание за предательство, а так, как бьют истеричек, чтобы опомнилась. - Это мое решение, - так же тихо и так же твердо ответила Нарцисса Малфой, - И помните, что вы только что пообещали мне сделать все, чтобы мой род не угас. Именем дорогих вам людей пообещали. Долохов промолчал. Просто повел юношу к выходу.
http: Драко Драко не чувствовал и не слышал сейчас ничего. Только то, что в руке оказалась деревянная рукоятка, отполированная мамиными пальцами, хранящая их тепло. Он инстинктивно вцепился в свое спасение – так же инстинктивно, как парой часов раньше обнял ненавистного любовника отца, и начал лихорадочно, картинка за картинкой, транслировать ему ход предыдущих событий. И просто позволил вывести себя за дверь. И дверь камеры, где остались все его старшие, захлопнулась за его спиной. Долохов довел его до коридора, отделявшего прихожую от большой залы, и заглянул в лицо – с каким-то непонятным выражением. - Глупости делать не склонен? – спросил командир боевки чуть угрожающим тоном, - Постой тут, у меня еще дела. С места не сходить. Напротив висел портрет деда. Дед – не затылком, как все последние месяцы. Смотрел глаза в глаза.читать дальше Драко смотрел на него в надежде непонятно на что. Хоть на какой-то просвет. На надежду. Абракас Малфой поднялся на ноги. Прищурился, разглядывая. - С палочкой, значит? – с угрозой в голосе произнес он, - Мать, я полагаю? - Мать, - прошелестел Драко. - Блэки, - дед сдвинул брови сурово, - Крови верны больше, чем себе, обетам и чести вместе взятым. Ты Блэк, мальчик? Или Малфой все же? Как себе мыслишь? - Я последний из Блэков, дедушка, - тихо произнес Драко, - и я Малфой. Возможно, и из Малфоев последний тоже. - Нет, ты не последний из Блэков! – Дед на портрете выпрямился во весь свой немалый рост, и загремел, - Научись различать между кровью и родом, молодой Малфой! Между кровью и передачей имени. У твоей матери есть сестра. Старшая сестра, Андромеда. У нее есть дочь. Она ждет ребенка. Возможно, фамилии Блэков суждено угаснуть, но их кровь останется в жилах британских магов. Это не твоя печаль, твою мать. У твоей матери есть еще одна сестра. Она сильна и способна к деторождению. А вот если ты, - дед перегнулся вперед, почти высунулся, казалось, из рамы, - вот если ты посмеешь умереть. Позволишь себе сейчас эту позорную слабость. То кровь Малфоев больше не потечет ни по чьим жилам. Взяв в руки материнскую палочку, ты взял ответственность на себя. За все тридцать два поколения, от твоего тезки Дракониуса начиная. - Почему? – спросил Драко. Он прислонился к стене, ноги его не держали. - Завтра поймешь, - буркнул дед в пышные усы, внезапно успокаиваясь, - или через неделю, тебе же лучше. - Что мне делать? – тихо спросил Драко, - Вы глава моего рода, сэр, скажите мне, что мне делать? - Полагайся на собственные мозги, - проворчал дед, - и на тех, кто тебя любит. Тебя будут любить. Как всех Малфоев. Не подводи тех, кто тебя любит, не стоит оно того. Ради семьи можно, а для себя никогда. Тони верь, мы с ним… мы договорились, короче. Лорд… он очень хочет, чтобы ты выжил и победил сейчас. Но помогать тебе не станет. Будет ждать. Докажи ему. Драко опустил голову. - И еще, дружок, запомни, - уже совсем спокойно добавил Абракас, - если будут проблемы… есть у меня два-три секрета, которые я готов тебе открыть, если понадобится. Долохов вернулся с Флинтом, договаривая по дороге. - … так, и эльфов запереть – все хозяева в подвале, чего ждать от эльфов, неизвестно; периметр сканировать через смену, другие смены будут делать то же; за разведкой все проверять в три слоя, какие у них шуточки, сам знаешь… - Чарли сказал, вы что-то наше на него думаете, - заметил Флинт, лицемерно подпуская вины в голос. - Да ничего я не думаю, - отмахнулся Долохов. И остановился перед портретом деда. - Поговорили, значит, - констатировал он. - Удачи, Тони, - широкая ладонь дедушки распласталась по поверхности холста. Оттуда, с изнанки, - А ты, внук… Помни, что ты Малфой. И помни… что права на смерть для тебя отныне не существует. - Перестань пугать ребенка, Эйби, - шутливо бросил Долохов. Как будто имел право насмехаться над малфоевскими родовыми портретами. Но зато потом развернулся и добавил, - Флинт, принимай бойца. Сейчас тренировки как у всех, с окончания маневров – ваш. На общих основаниях. Как задачи ставить, учить тебя не буду, ты свои базовские расклады лучше меня знаешь. Учти только, что палочка там хоть и послушная, но не своя. И хорошо бы взять нормальную в какой-то момент. Скулы Флинта медленно заливал багровый румянец. - На аппарационную площадку пойдем, или будем краснеть тут? – с непонятной Драко агрессией поинтересовался Долохов, - Если это не разведка, а твои мне на рождество веселуху устроили, то, ну… респект. Не ожидал. Можешь так и передать… автору. Пусть явится для вручения ордена Мерлина. С подвеской на известное место. Аппарация прошла как-то ненормально резко. Драко почти осел в руках Флинта, и, сквозь ресницы, проследил, как Долохов махнул рукой и почапал куда-то прочь, мимо прозрачных весенних стволов, к палаткам. - Пошли, - Флинт придержал его за плечи, прижал, помог идти, - Что за аврал-то? Зачем тебя к нам? Драко демонстративно вздохнул, как будто повторял одну и ту же историю в сотый раз. - Поймали Поттера с командой. Привели к нам. Они сбежали. Мы теперь виноваты. Я могу искупить. Кровью, или… В общем, теперь я у вас. - Что с мордой? – грубо спросил Флинт. Драко снова не менее демонстративно закатил глаза. - Ну, скажем так, на меня упала хрустальная люстра. И, скажем так, с тех пор классных пластических хирургов рядом со мной не наблюдалось. Одни доморощенные целители. Так тебе понятно, Флинт? - Ну…, - Марк откровенно замялся, - Мей еще в Мэноре, оборотней лечит. Их миссис Лестранж так приложила – еле удалось разбудить хоть показания снять. Вернется – покажем тебя. Блетчли, он много чего может по этой части. Ладно, - Марк вдруг фамильярно привлек друга к себе, - Жив и хорошо. В деле и у нас на Базе, того лучше. Путь их лежал между легких весенних ив и дубов, по слегка болотистой почве кверху, туда, где на сухой и солнечной полянке стоял палаточный лагерь. Флинт почти протолкнул Драко перед собой в двенадцатиместную палатку, сам остановился у двери. - Хороооомы, - брезгливо протянул молодой Малфой; при Флинте ему почему-то всегда хотелось острить и выпендриваться. Даже в таких тяжелых обстоятельствах. Драко покрутился по помещению и небрежно рухнул на первую же попавшуюся койку. - Куууда? – протянул Марк совсем не тем тоном, каким обычно разговаривал с другом; здесь он был командир, начальство, - Вон та твоя будет, - он кивнул в самый дальний и темный угол, - Ты самый новенький, тебе дальше всех от двери. Драко хотел было ответить дерзостью, но Марк пояснил. - Чтобы по тревоге самым опытным первыми вылетать, а ты что подумал? Малфой независимо пожал плечами. - Ты есть хочешь? – уже нормально, по-дружески спросил Марк. Драко как-то даже в голову не пришло, что с полуденного чая у него ни росинки во рту не было. Его мутило. Но почему-то казалось, что если поесть – станет легче. - Хочу, - тихо сказал он. - Я тебе сейчас с кухни притащу чего-нибудь, - пообещал Марк, - Только извини, у нас тут… не как у вас в Мэноре, короче. Как сейчас там у них в Мэноре, Драко старался не думать. Просто не думать. Он медленно прошел к узкой койке, ставшей теперь его местом, машинально разулся, стянул грязную и порванную в нескольких местах мантию, наложил очищающее и, не раздеваясь дальше, упал поверх одеяла. Когда через десять минут Флинт с дымящейся миской в руке появился в палатке, Драко уже спал, целиком замотавшись в тонкое одеяло, уткнувшись лицом в подушку, и как-то совсем по-детски поскуливал во сне. Флинт вздохнул, присел на соседнюю койку и задумался. Ну, или сделал вид, что задумался. А сам пялился больше. Снейп О происшествии в Малфой-Мэноре я узнал почти сразу – от Кэрроу, которого в тот же день прямо с уроков выдернули в Ставку. Оказывается, он большой специалист по стреноженью домовых эльфов, Кэрроу. Чуть ли не лучший в стране. А держать хозяев дома в заточении в собственных подземельях, не позаботившись об эльфах заранее, было бы крайне непредусмотрительно. А потом и от самого Лорда, появившегося в Хогвартсе поздним вечером того же дня. Я встретил его у ворот, проводил, по его приказу, к озеру и оставил одного. Он поскользил к могиле Альбуса – мало кто знал об этом, но Лорду уже давно удобнее было летать, чуть приподнявшись над землей, чем ходить на хоть сколько-нибудь существенные расстояния. Его тело, по словам Альбуса, теряло сейчас силы так же быстро, как росла его магическая мощь. Хоркруксы. И связь с мальчишкой. Не то, чтобы я особенно заволновался. Я слишком много думал о Люце в последние дни, но как-то… Мерлин его знает. У меня слишком мало времени осталось, чтобы надеяться что-то вернуть. Чтобы хотеть вернуть. Слишком мало времени, слишком много ответственности на руках, слишком мало права тянуть кого-то еще в свою группу риска. Да и просто – я не знал, как к нему подойти. «Хорошо выглядишь, Люци», так, что ли? Новый – прежний – спокойный и самодостаточный, Люц был слишком далек. Где-то там, в небе, на белом гиппогрифе. Он совсем помешался на своих грифятнях, кажется, а может быть, просто убивал там время, дожидаясь своей новой палочки, но каждый раз, когда я появлялся в Ставке, я видел его там. В небе. Или на земле, у конюшен, похлопывающим животных по шеям, отдающим приказы эльфам. Отчужденным, вернее, не отчужденным даже, а просто в упор меня не видящим. Короткий кивок, приветствие. Ни попытки привлечь меня заново, ни попытки задеть, заставить пожалеть о разрыве. Да что там о разрыве, о предательстве. По молчаливому соглашению, существовавшему между нами с детства, что бы ни происходило между нами в обычное время, в беде я должен был быть с ним. Как и он со мной. Я сам так до конца и не отдал себе отчета в том, что заставило меня отступить от правила на этот раз. Обида. Простая обида на то, что он сдался. На то, что не смог дать мне то, что я привык получать от него – опору. Опору, оправдание, хоть какое-то основание для веры в себя. То, что Люц снова в темнице, на этот раз в собственном доме… Что ж, зная привычки Лорда, это наказание можно было счесть мягким. И, получив через три дня вызов в Ставку, я лишь по привычке прихватил с собой чемоданчик с зельями. Увидеть то, что я увидел, я не ожидал. Аудиенция у Лорда оказалась неожиданно долгой и не то, чтобы особенно напряженной. Подробный доклад о делах школы, несколько спокойных замечаний по внутреннему распорядку, несколько вопросов о системе охраны. Зачем-то Лорду хотелось, чтобы я обсудил устройство систем безопасности Хогвартса с Эйвери – тот сейчас курировал в том числе и охрану всех государственных учреждений. - Замок охраняет себя сам, Мой Лорд, - попытался протестовать я, - система создана основателями, ей тысяча лет, и... - Что ж, может быть, Тимоти сам узнает от тебя что-нибудь полезное, что пригодится другим, - оборвал меня Лорд, - Если он потребует от тебя лишнего, Северус, я тебя выслушаю. Я молча поклонился. Водить этого дуболома Эйвери по Хогвартсу не хотелось, латать обнаруженные «дырки» - а таковые найдутся непременно, не мог же я выдать ему все секреты Альбуса – не хотелось еще больше, но крыть было нечем. Темный Лорд, по своей привычке, поигрывал палочкой. Той самой, которую я с детства помнил в руках у Альбуса. Палочкой поверженного врага. Я рассказывал все, что мне, якобы, удалось узнать об остатках Ордена. Все то, что сочинили для меня Кингсли с Люпином. Лорд, кажется, почти не слушал меня, о чем-то напряженно думая. - Послушай, ты хорошо знаешь Поттера, - вдруг перебил он меня, - Почему он бездействует? Даже на этом их «подпольном» колдорадио, - Лорд усмехнулся; колдорадио это существовало лишь потому, что его люди сочли бездарную пропаганду Люпина полезной для дела; впрочем, к этому известию Ремус отнесся с добродушным безразличием, - Даже там он не появляется, чтобы поддержать своих людей. Чем он занят? - Скрывается, я полагаю, мой Лорд, - я попытался сказать это как можно увереннее, - Поттер опрометчив в поступках, когда ему кажется, что он знает решение. Но он совершенно не умеет действовать в условиях недостатка информации. Он не понимает, что сейчас можно противопоставить вам, а мелкая партизанщина – не в его вкусе. Он ведь думает, что рожден сокрушить вас. Писать призывы на стенках, как его сторонники в Школе, или устраивать налеты на аврораты для него слишком мелко. Он будет искать способ нанести решающий удар. И, думаю, просто рано или поздно попадется снова. - Я хочу его выкурить, - холодно произнес Лорд, - Я не жду от тебя совета прямо сейчас, но подумай над этим, Северус. Я больше не намерен ждать. Не разыскать, а именно выкурить, так, чтобы он пришел сам. Жду твоих соображений к следующей аудиенции. А сейчас следуй за мной. Темный Лорд впереди меня вышел из кабинета, небрежно и милостиво ответил на приветствие охранника, спустился в подземелье и легким движением кисти, даже не прикоснувшись к палочке, разблокировал дверь. Комната для пыток. Мое сердце сжалось, но через секунду я понял, что ее просто почему-то используют как камеру. Может быть, потому, что основная темница оказалась ненадежной, или… или слишком уж высокопоставленные здесь были пленники, чтобы держать их в темном и сыром помещении. Белла вскочила едва лишь скрипнула дверь, и бросилась к ногам своего хозяина. Нарцисса лишь подняла голову, всмотрелась, как будто не узнавая, и медленно опустилась на колени. Вид у нее был изможденный – похоже, что не спала несколько суток. Люц… Люц еле повернул голову. Он был в лихорадке, почти что без сознания. Нормальный маггловский сепсис. Пустые склянки из-под зелий стояли и валялись на столе. Разумеется, в пыточной было полно заживляющих и костероста; но противовоспалительных здесь практически не держали. Неудивительно. - Северус, ты можешь что-нибудь с этим сделать? – безразлично спросил Лорд, - Мистер Малфой нужен мне в сознании. По крайней мере, способный говорить и понимать происходящее. Я положил руку на лоб друга. Горячий и влажный; да еще дыхание Люца так и обжигало мое запястье жаром; я с трудом сдержал дрожь. - В сознании прямо сейчас, мой Лорд, или устойчиво здоровый через четыре-пять дней? – уточнил я, - Если сейчас привести его в чувство хоть на четверть часа, то я ни за что потом не ручаюсь. - Я бы хотел через день-другой иметь возможность вести с ним беседы, - так же равнодушно ответил тот, - долгие беседы, Северус. Нам есть, что обсудить. И если ради этого понадобится подождать лишний день, то я подожду. Я раскрыл саквояж, лихорадочно вычисляя. Мне нужно было поднять Люца на ноги, и сделать это так, чтобы период крайней слабости не закончился слишком быстро. Чтобы дать время на восстановление. Беседа с Лордом и для здорового дело не простое. И все-таки… - Беседы подразумевают легилеменцию, мой Лорд? – отчасти я просто тянул время, а от части пытался понять, что же его ждет все-таки. Я перебирал склянки и пытался принять решение. - Не исключено, - отозвался повелитель. Он стоял, наблюдая за моими манипуляциями, как бы не замечая сжавшуюся в комок у его ног Беллу. Его паучья лапа легонько поглаживала ее волосы – так же бессознательно он ласкал порой Нагини. - Нарцисса, мне нужна твоя помощь, - решился я. Цисс немедленно поднялась и подошла. С ее помощью я напоил больного всем, чем только можно – противовоспалительным, жаропонижающим, укрепляющим… и лошадиную дозу снотворного сверху. От души надеясь, что его сердце выдержит подобное издевательство. Ничего. Сердцем можно будет заняться потом. - Я забрал бы его в Хогвартс, - осторожно предложил я, - больному нужен постоянный уход. - Твое время стоит дороже, Северус, - Лорд благосклонно улыбнулся мне, - а при Люциусе есть жена. - В таком случае, мой Лорд, я рекомендовал бы вернуть Нарциссе палочку, - произнес я, - уход за таким больным довольно сложен. Нарцисса ответила еле слышно: - У меня нет палочки… - Это твоя вина, - холодно сообщил Темный Лорд, - я позволил тебе взять палочку в темницу для ухода за близкими, а не для того, чтобы облегчить наказание сыну. Впрочем, это дело семейное, Нарцисса. Я уважаю твой выбор, и не стану карать за него ни тебя, ни Драко. Цисс опустила голову. Я в уме обругал ее чертовой безмозглой наседкой. И стал на ходу переделывать инструкции – так, чтобы хоть что-то можно было сделать без палочки. - Я оставлю тебе на три дня зелий, - закончил я, - главное, не давай ему просыпаться надолго. Еда, когда он будет в состоянии, и сон. И не сбивай жар до предела. Температура должна быть немного выше нормальной. Через три дня я принесу тебе новых зелий и осмотрю его; тогда, вероятно, нужны будут уже в основном укрепляющие и, может быть, еще немного противовоспалительных. Лорд молчал, все так же внимательно наблюдая. Нарси смотрела с надеждой. Я понимал, что малейшее проявление сочувствия сейчас вызовет взрыв – и хорошо еще, если только в мой адрес. Я снова пощупал лоб Люца – жар уже начинал спадать. Расстегнул его рубашку и пробежался пальцами по ребрам в поисках оставшихся повреждений – нет, если что-то и было, то костерост сработал. Потом я буду вспоминать эту картину – распростертое передо мной тело, которое я так любил. Которое у меня никогда не было шанса изучить вот так, подробно, сантиметр за сантиметром, кончиками пальцев, ладонями, глазами. Не было – потому, что Люц никогда бы не раскинулся передо мной так, доверчиво и беспомощно, позволяя ласкать себя. Но это потом, в воспоминаниях. В тот момент это была просто работа – прощупать каждую кость, убеждаясь в отсутствии трещин или неверно сросшихся частей. - Кто давал костерост? – спросил я, может быть, просто чтобы продлить те секунды, которые я мог еще быть рядом. - Драко, - ответила Нарцисса. - Совсем неплохо, - коротко кивнул я. - У мальчика прилично получаются целительные чары? – холодно поинтересовался Лорд. - Более, чем, мой Лорд, - подтвердил я, - почти профессиональная работа. - Что-то подобное я слышу о Драко Малфое с утомительной регулярностью от самых лучших своих людей, - вскользь заметил Лорд, - Похоже, тебе не стоит беспокоиться за мальчика, Нарцисса. Я полагаю, он еще вернет твоему роду былое величие. Ее лицо чуть просветлело. Лорд шагнул вперед, оставив на полу коленопреклоненную Беллатрикс, взял кончиками пальцев подбородок Нарциссы и, наклонившись, заглянул ей в глаза. - Я ценю твоего мальчика, Цисса, - сказал он, - Ему предстоит еще многому научиться, вот почему я подвергаю его испытаниям. Когда он научится повиноваться мне, я стану учить его управлять другими. Но он должен знать, что обязан этим себе. Себе и мне, а не твоей опеке. И уж точно не сомнительным заслугам отца. Он выпрямился и повернулся к двери. - Идем, Северус, - скомандовал Лорд, - Белла, ты тоже идешь со мной. Надеюсь, у тебя было время осознать свои ошибки, теперь у тебя будет возможность их исправить. Белла вскочила. Глаза ее горели счастьем и преданностью. Уже выйдя из камеры, Лорд повернулся к Белле. - Я отпускаю тебя, - произнес он, - присоединяйся к любому из отрядов, и добудь себе палочку. Только будь уверена, что взяла ее у врага. Поверь мне, Белла, палочка, отнятая у кого попало, будет служить тебе куда хуже, чем взятая в настоящем бою. Потом ты можешь вернуться. У нас с тобой слишком много дел. Отправляйся, Антонину даны все необходимые распоряжения. - Да, мой Лорд, - она поднесла руку хозяина к губам и я в очередной раз подумал, что Белл видит в этом ритуале намного больше, чем я или какой-нибудь фанатик вроде Долохова. - Северус, будь любезен, аппарируй Беллу в лагерь, прежде чем вернуться в школу, - распорядился Лорд, - и подумай о том, о чем я тебя спросил. - Да, мой Лорд, - я поклонился. Мы с Беллой молча прошагали весь путь до аппарационной, я обнял ее за талию для совместной аппарации… Светлая весенняя зелень окружила нас. Я кивнул на прощание Беллатрикс и аппарировал к себе. Вызова в Ставку через три дня не последовало. А когда я, с новым запасом зелий, отправился туда на свой страх и риск, меня просто не пропустили ворота. Повелителя не было на месте, Мальсибер – единственный, кто мог бы пригласить меня к себе – уже давно перебрался в Лондон, и делать мне, как любому постороннему, в Ставке без вызова было нечего. Я аппарировал туда день за днем, потом по три раза в день – утром, после уроков и поздним вечером. Ворота неизменно сообщали мне, что в моем присутствии в Ставке не нуждаются.
how: в очередной раз сердце разрывается за Люциуса... в очередной, т.к. раз 4-й перечитываю почему так называемое "зло" всегда проигрывает? видимо потому, что строит свое величие на слезах, костях и страхе...
http: how Если честно, у меня тоже. Не его это - так попадать.
Маринка: Уважаемый автор, к сожалению, пока только скопировала Ваш фик, сейчас буду читать. Хотела оставить отзыв на "После седьмой", но тема почему-то не находится. Пока читала, испытывала жуткий гнев. Не на Вас. На волшебное сообщество. Ну как же так можно, сдать свои судьбы - кому? Соратнику ТЛ. И вспомнила... Александр Пушкин Изыде сеятель сеяти семена своя Свободы сеятель пустынный, Я вышел рано, до звезды; Рукою чистой и безвинной В порабощенные бразды Бросал живительное семя - Но потерял я только время, Благие мысли и труды... Паситесь, мирные народы! Вас не разбудит чести клич. К чему стадам дары свободы? Их должно резать или стричь. Наследство их из рода в роды Ярмо с гремушками да бич. Печально. В таком сообществе сочувствие вызывают "мстители" Уизли, Грейнджер - правозащитница, вроде Новодворской, Гарри не у дел. Но, наверное, закономерно. Взрослая сказка... А вот в Люциуса, заинтересовавшегося ноутбуком, простите, не верю.
how: мдя
http: Долохов Беллатрикс показалась у штабной палатки такой же, какой, видимо, вышла из камеры – разорванное платье, залипшие кровью волосы. Долохов, сидевший под навесом за большим наскоро сбитым столом, обложенный картами и планами, поднял голову. - Свободна, - констатировал он без улыбки. Белла остановилась перед столом. - Поступаю в твое распоряжение, - очень формально произнесла она, - Когда и куда прикажешь выдвигаться? - Садись, Белл, - Долохов лениво шевельнул палочкой, подзывая скамью, - Как самочувствие? - Отправь меня в бой, Антонин, - холодно потребовала она. - Само собой, нарочно мурыжить не стану, - Долохов хлопнул в ладони, подзывая эльфа, - послезавтра Тим просил ребят в подкрепление, какой-то гадюшник будут прочесывать в Уэльсе. Ты с группой Чарли Эйвери как? - Мне все равно, - Белла опустилась на скамейку, - я хочу драться и чем скорее, тем лучше. Тони кивнул. - Младшего Эйвери сюда, - обратился он к эльфу, - и поднять палатку на одного для миссис Лестранж, как для всего командного состава. Белл, - повернулся он к вновь прибывшей, - ты мне завтра воздушную группу погоняешь с Амалией на пару? Белла кивнула – но одновременно и скрипнула зубами. Долохов сделал вид, что не замечает ее нетерпения. - Твой племянник у нас тут. Ничего так, тренируется как надо, - сообщил он, - только в раздрае парень, поговорила бы ты с ним. - Милорд сегодня сказал, Нарциссе, что высоко его ценит, - сквозь зубы процедила Белла, - а он еще смеет быть в раздрае. - Ну, вот это и скажи, - посоветовал Тони, - парень за родителей волнуется. Как они, кстати? - Люциус был плох, - Белла вдохнула и тряхнула головой; кажется, только сейчас она заметила, что находится не в темнице, а в ароматном зеленом лесу, меж цветущих деревьев, - Три дня без чар и зелий, как маггл, только что под костеростом, что ты хочешь? Совсем почти загнулся. Укрепляющих там нет, зато стимуляторов хоть залейся. Нарси на них и не спала три ночи. Сегодня Лорд нас простил, кажется. Привел Снейпа. Лично, сам. Велел привести в порядок. Нарси успокоил насчет Драко. Меня отпустил палочку добывать. - А что, Снейп великий колдомедик? – поинтересовался Долохов. - Довольно приличный, - признала Белл, - жар сбил с пол-пинка, зельями накачал. Оставил Нарси зелий на три дня. Погрузил в сон – может, она тоже поспит теперь. Хотя без палочки такого выхаживать тоже весело. - А. А после операций ребятам вывихи вправлять ему, значит, гордость не позволяет. Стоит пнем у стенки, зыркает, - Долохов сплюнул, - цаца главная, правая рука Повелителя. Белл кивнула. - Что взять с полукровки, - усмехнулась она, - Чем там еще гордиться, кроме собственной спеси. В одном только надо отдать должное – работу Драко он Милорду похвалил. - Что-то много у юноши симпатизантов, - улыбнулся Долохов. - Малфоевское обаяние, - Белла провела ладонью по лицу; теперь, когда возбуждение спало, ее явно клонило в сон, - Люц тоже такой был. Чарли Эйвери подошел и остановился у стола. - Прошу прощения, что долго, сэр, - он наклонил голову, - я был в седле. - Миссис Лестранж послезавтра идет на операцию с вами, - сообщил Антонин, - рядовым составом, без права вмешиваться в ваши приказы. Узкое лицо Чарли еще больше вытянулось от изумления. Белла хрипло расхохоталась. - В обморок не упади только, - и уже серьезно добавила, - Палочку я потеряла, Чарльз. Нужно взять новую с бою. Так что уж будь хорошим мальчиком, поставь меня в самое пекло. - Есть пос…, - Эйвери осекся, - то есть, не волнуйтесь, миссис Лестранж. Поставим. Прикроем и поддержим. Мы завтра в три отрабатываем взаимодействие, жду вас на втором полигоне, это вон там, справа. - Так точно, - не вставая, подтвердила Беллатрикс. - Ээээ… Разрешите идти? – Чарльз явно не знал, как себя вести. - Идите, - отпустил Долохов, - Белл, ты тоже шла бы привела себя в порядок? Все, до утра свободна, завтра утром в семь на планерке я тебе задачу на день поставлю. Как всем инструкторам. Белла поднялась. Инстинктивно потянулась к чехлу за палочкой. - Помочь? – поинтересовался Долохов. Она беспомощно пожала плечами. - Белл, извини, я балбес, - Тони снова вызвал эльфа, - До послезавтрашнего вечера поступаешь в личное услужение миссис Лестранж, - распорядился он, - ванну там, шмотки и все такое… все, Белл. Удачи. Приятных снов. Тони выдохнул, потянулся и закинул голову, глядя в голубое небо. Его медленно отпустило то, что подспудно давило все эти три дня – мысль о том, что Люциус Малфой вот ровно сейчас подыхает без помощи в подвале собственного дома, как какой-то маггл. И что сделать с этим ничего нельзя. Повелитель, кажется, все же сменил гнев на милость. Белл вышла из темницы намного раньше назначенного срока, и было бы странно, если бы и наказание Люциуса тоже не было бы смягчено пропорционально. Не он же там больше всех накосячил, в конце концов. Доверия к Снейпу у Тони никакого не было, но то, что Милорд лично проследил за лечением, казалось лучшей гарантией. Пройдет время. Мальчик отличится и сможет просить за отца. Вернет себе влияние Белла. Заставит Лорда забыть о собственном былом своевольстве сам Тони. Тогда посмотрим. Появилось время. А раз есть время, значит, есть надежда. По правде говоря, Тони попросту на время выбросил проблемы Люциуса из головы. Нужно было заниматься делом. Нужно было натаскивать мальчика Малфоев – Тони раз в два-три дня старался коротко проверить его сам, и подкинуть идей Флинту. Флинта особо мотивировать было нечего – он на нового бойца и так надышаться не мог. Так, подсказать что-то. Чтобы не баловал. Нужно было сворачивать маневры, разгонять по базам и казармам перетасованные группы и запускать согласования с тварями – кентаврами, оборотнями, великанами; натаскивать на боевое взаимодействие с основной группой контактеров с дементорами и паучьих пастухов. Милорда Долохов в следующий раз увидел в день после окончания маневров – на большой планерке с разбором полетов, и обратиться к нему лично не было в этот день никакого шанса – сразу после общего сбора тот уединился с Руди, Мальсибером и Яксли – по политике, значит. Долохов проверил размещение тех ребят, которым стоять назначено было при Ставке, заново развел дежурства – для Баз и прочих пересменки заканчивались, и безопасность Малфой-мэнора брал на себя небольшой местный гарнизон. Поморщился от бардака в хозяйстве – малфоевские эльфы были стреножены и заперты, в противном случае хозяев дома было бы невозможно держать под арестом. Парочка чужих, позаимствованных у Амалии, откровенно не справлялась. Долохов распорядился отправить двоих ребят в Лондон закупить полтора десятка эльфов – в деньгах недостатка давно уже не было. Обход караулов затянулся – все-таки, первый раз по новой схеме. До подземелий Долохов добрался уже к вечеру ближе. Выслушал доклад – без происшествий, мол. К удивлению своему услышал, что в подземелья всего час назад ломился Снейп. Утверждал, что у него приказ Лорда, но пропуска не имел и был отправлен восвояси. Долохов ругнул себя старым ослом – пропуск у Снейпа, пользующего Малфоя, бесспорно должен был быть изначально от Повелителя, и это он, Тони, при обновлении паролей должен был дать ему сегодня новый допуск, предварительно для проформы убедившись в наличии старого. - Разыщи-ка мне его, если он еще в Ставке, - попросил Долохов дежурного, - я тут пока сам… присмотрю. Он дождался, пока стихнут шаги дежурного в коридоре, разблокировал дверь камеры, и остановился почти что в шоке. Люциус был… ну, может быть, он выглядел чуть лучше, чем две недели назад, когда Долохов оставил его здесь. Он был болен, и как-то очень странно болен – это не было похоже ни на проклятие, ни на истощение от пыток. Скорее… Мерлин его знает, на что это было похоже. На то, как загибались в Азкабане, может быть – от спертого воздуха, неподвижности и отсутствия медицинской помощи. Тюремный лихорадочный румянец – нигде на воле в магическом мире увидеть такое было нельзя. Нарцисса, придерживавшая влажную тряпку на лбу мужа, подняла голову. Тони почти ее не узнал, до того она была вымотана – красные глаза, сухие губы. Только волосы, хотя бы и не особенно чистые, как всегда, собраны в идеально аккуратную – волосок к волоску – прическу. - Что тут у вас происходит? – внезапно севшим голосом спросил он Нарциссу. - У меня нет лекарств, Антонин, я…, - Нарцисса опустила голову, и вдруг заплакала, не стыдясь и не скрываясь, - я просто не могу ничего сделать. - Мне говорили, что Снейп…, - Долохов покрутил головой, ничего не понимая, - что это, вообще? Допросы? Проклятие? - Никаких особенных допросов…, - Нарцисса почти перешла на шепот, - Он просто приходит… посмотреть. Что-то говорит. Улыбается. Немного легилеменции. Три дня назад Люци упал, и Лорд… просто раздавил ему правую кисть каблуком. Ему ничего от нас не нужно. Только мучительная смерть, и обязательно медленная. Снейп был здесь один раз; он поставил Люци на ноги. Ровно настолько, чтобы он смог понимать, что с ним происходит. Я думаю, если ему станет еще чуть хуже, Снейп появится опять. - Я ничего не понимаю, Нарцисса, - Долохов подошел ближе и всмотрелся в лихорадочно горящее лицо Люциуса, - Легилеменция, кисть каблуком… От этого не умирают. И не впадают в такое состояние тоже. Вы уверены, что Милорд представляет себе состояние вашего мужа? Потому, что если нет, то я иду к нему немедленно. Похоже, что Снейп тут что-то очень сильно недопонял. - Лорд бывает здесь примерно раз в пару дней, - тихо сказала Нарцисса, - и если бы у Северуса был от него приказ... - Снейп утверждает, что у него есть приказ, - мрачно сообщил Долохов, - Он час назад собачился под вашей дверью с моими людьми. И если это просто какая-то путаница с паролями, то какого черта он не обратился к Повелителю за новым в тот же день, как утратил старый? Нарцисса покачала головой, и ничего не ответила. - Ну хорошо, - Долохов подошел ближе, - Давайте собьем жар и залечим руку. Давно он опять в лихорадке? - Последние три дня, - Нарцисса сжала руки, пытаясь сдержать слезы, - до этого... он был на ногах, но слабость… воспаление так и не прошло до конца, а зелья закончились. Еду носят эльфы. Чужие эльфы. Они не передают просьб, а людям, видимо, просто запрещено сюда входить. - Это какой-то тяжелый бред, - Долохов провел рукой по лбу, - Я не понимаю смысла. Какая-то путаница. Хорошо. Берите мою палочку и вперед, колдомедик из меня тот еще. Сначала жар, потом рука, потом эннервейт. Я хочу с ним поговорить. Нарцисса осторожно взяла чужую палочку – слишком тяжелую и слишком мощную для ее изящной руки – и неуверенно зашептала целительные заклятия. Долохов наблюдал. Дыхание Люциуса стало немного легче, темный румянец сходил с его скул. - Костерост тут еще остался? – Тони осторожно взял поврежденную руку блондина, как смог, постарался уложить ее ровно. Нарцисса замотала головой. - Он убьет меня, когда очнется, - прошептала она, - его руки… Мне не поставить всего на место, а он… изуродованные пальцы – он меня убьет. Он никогда бы не позволил. - Вы слишком много думаете о том, чего бы он вам позволил или не позволил, - отрезал Долохов, - он в беспамятстве, решать нам. Люциус приоткрыл светлые глаза. Он не был без сознания, оказывается, просто в полубреду, на той грани между реальностью и сном, в которую погружает человека многодневная лихорадка. - Антонин…, - он попытался улыбнуться, - вы мне приснились, или…? - Да кто я такой, чтобы вам сниться, Люций? – неловко отшутился Долохов, - Прекрасная блондинка? Сейчас мы разберемся с вашей рукой, потом можно будет наложить обезболивающее. В обратном порядке не рискну, уж простите. Не мастак. - Не надо, - ресницы дрогнули, Люциус прикрыл глаза, собираясь с силами, - я не хочу… помните тот наш разговор, Антонин? Я не хочу умереть изуродованным. Лучше так. Долохов помолчал. - Ладно, тогда… по-десантному. Держитесь, сейчас мало не покажется, - Он забрал у Нарциссы палочку, медленно провел пальцами по предплечью Люциуса ниже локтя, разбираясь в переплетении вен, и всадил в нервный узел – по крайней мере, он надеялся, что именно туда – прицельное стезио. Люциус вскрикнул и побледнел – но заморозка тут же начала действовать, и боль отступила. Он даже шевельнул рукой. - Не двигайте только, вы ее не чувствуете сейчас совсем, можно хуже сделать, - посоветовал Тони, - Нарцисса, надо бы шину, или что-то в этом роде, - он наколдовал пару длинных лучин, и Нарцисса занялась перевязкой. Люциус глубоко вздохнул и закрыл глаза. Он просто отдыхал. Просто радовался передышке. - Еще что-нибудь я могу сделать? – спросил Долохов, - Только пожалуйста, не спите. У меня есть вопросы. Люциус кивнул, не открывая глаз. - Спасибо, не думаю. Авады я ведь от вас не допрошусь, верно? - Кстати, ваш сын жив и здоров, и у него все в порядке, - сообщил Тони, пропуская «аваду» мимо ушей, - Что с вами происходит, Люций? По чести сказать, я все это время был уверен, что вас просто держат взаперти. - Именно так, - Люциус говорил тихо, и Долохов подозвал стул, присел рядом, чтобы прислушиваться, - Лорд просто держит нас взаперти. Без палочек, без зелий, без связи с миром. Он хочет видеть, как я умру. Он хочет, чтобы я умер как маггл. - Что это значит – как маггл? – Долохову казалось, что Малфой снова бредит. - Просто как маггл, - светлые ресницы чуть приподнялись и снова опустились, - не от авады, не от жесткой легилеменции, не от круцио. От того, во что превращается пара ничтожных переломов – уже залеченных к тому же – когда нет нужных чар и зелий. Он не хочет меня убивать, Антонин. Он хочет видеть, как я умру. Сам. - Да с какой стати? – Долохов вскочил и заходил по комнате. Вы кто – предатель? Двойной агент? Палач, пытавший наших людей? Вы накосячили, командуя там, где надо было молчать и подчиняться, из-за ваших приказов погиб Петтигрю, и пленным удалось бежать. За такое можно приговорить к аваде, но на что Милорду ваша мучительная смерть? Да еще такая… извращенная. Вы что, знаете что-то такое, без чего нам всем не жить? - Я знаю…, - Люциус облизнул пересохшие губы, - я знаю кое-что… Такое, чего он не может мне простить. Такое, что непременно должно умереть со мной вместе. Но не просто умереть. Сначала…, - он сглотнул и не стал договаривать. - Послушайте, - Долохов опустился на колени у изголовья Люциуса и вблизи – очень, очень близко – заглянул ему в глаза. Так близко, как еще никогда, - Послушайте, Люций. Я вам не верю. Вы заблуждаетесь. Повелитель не может хотеть ничего подобного. Может быть, вас ему оклеветали. Может быть, вы знаете что-то нужное… не знаю. Но. Если это правда. Если то, что вы сейчас сказали, правда. Скажите это мне. Сейчас. То, что знают многие, перестает быть опасной тайной. Нет никакого смысла убивать носителя, когда секрет известен всем. - Антонин…, - Люциус слабо улыбался, глядя ему прямо в глаза; он осторожно поднял здоровую руку и легко коснулся плеча боевика, - я не знаю, чем я заслужил… Тони. Но это была бы совершенно напрасная жертва. Вы никому не сможете это пересказать. Только не вы. Вы просто станете вторым, кто должен умереть со мной вместе. Хотя вам… вам он, может быть, подарит легкую смерть. - Вы бредите, - тихо сказал Антонин, поднимаясь, - вы очень, очень больны, Люций, и кто-то за это ответит. Подумайте хотя бы вот о чем. Сейчас, пока ваш сын в строю, хотеть вашей смерти для Милорда, это рисковать тем, что ваш род прервется. Не фамилия, а вся линия крови, у вас ведь нет побочных ветвей. Вы ведь знаете, как Повелитель ценит чистую кровь. - О да…, - Люциус усмехнулся, и Долохов поразился неукротимости этого хрупкого с виду существа; стоило чуть отступить боли и жару, и вот он уже язвит и очаровывает, - Это я знаю. Нарцисса взглянула на Долохова почти что с жалостью, и быстро отвела глаза, поймав его ответный взгляд. - Он задает странные вопросы, - проговорила она, глядя в пол, - О детстве. Об отношениях с самыми разными людьми. С друзьями или… с теми, кто любил его когда-то. Когда-то давно. О каких-то финансовых делах… все вперемешку. О том, каковы были отец и дед, каким ребенком был Драко. Он как будто хочет забрать всю душу. Всю судьбу. А больше просто…, - ее плечи дрогнули, - Я не знаю, как это назвать. Просто говорит…, - она осеклась. - Просто втаптывает меня в грязь, - в голосе Люциуса вдруг скользнула высокомерная нотка, когда он прервал экивоки жены, - И никак не может понять, почему это убивает меня менее эффективно, чем легилеменция или лихорадка. Тони покачал головой. - Может быть, это какая-то новая, странная магия, - задумчиво произнесла Нарцисса, - что-то с переходом энергий и с передачей судеб. Помните, какие слухи ходили по организации лет двадцать назад? Когда он заставлял чистокровные пары зачинать в расчисленное время и в нужном месте. Под наблюдением… И не только это. Долохов порадовался, что Нарциссе не известны иные подробности, о которых слышал он сам. Это хоть на что-то было похоже, однако. Тони понял, что голова у него сейчас лопнет от непоняток. Но по крайней мере один ключ к разгадке у него был. Он отошел к двери. - Для начала я завтра же с утра вытрясу душу из Снейпа, - заявил он, - если сегодня он уже покинул Ставку. А там посмотрим. В любом случае, я зайду завтра. Отдыхайте. Он вышел. Дежурный за дверью переминался с ноги на ногу. - Никаких признаков Снейпа, как я понимаю, - констатировал Долохов. - Сэр…, - охранник был предельно озадачен, - Я его разыскал. Он… ну, он просто каркнул что-то вроде «вы ошибаетесь, милейший». Спускаться и говорить с вами отказался. Заявил, что он вам не младший по званию, и что вы знаете, где его найти, если у вас есть вопросы. И что он не отчитывается перед вами по поводу приказов, которые дает Повелитель. - Не отчитывается, - повторил Долохов, закипая, - Ну, очень хорошо. Завтра я ему сам… отчитаюсь, мать его. На очной ставке у самого Милорда. Парень гыкнул. - Ты в курсе, что там больной? - Долохов кивнул на дверь камеры. Тот помотал головой. - Нет, сэр. - Ну, будь в курсе на всякий случай. Не пленный причем, наш, просто на гауптвахте за косяки всякие глупые. Да, и еще. Если Снейп опять нарисуется без пропуска, хоть под конвоем его ко мне доставь. Вот руку за спину заверни и за попытку несанкционированного проникновения, воплей никаких не слушая, прямо ко мне. В любое время. Под мою ответственность. Долохов алахоморой открыл дверь своей старой комнаты. Бардак там был выдающийся – как раскидал все впопыхах, собираясь, как всегда в последний момент, на маневры, так ни один эльф там больше не появлялся. Небрежно сбросил в ящик комода раскиданное по столу магическое барахло, часть из которого была нехилым таким оружием. Поставил на стол бутылку огневиски и приготовился методично надираться. Впечатлений хватило. Подумать тоже было необходимо, но главное – отключиться, чтобы назавтра, со свежей после похмельного зелья головой, взглянуть на дело свежими глазами. Да и просто, чтобы не снились малфоевские губы. Нынешние – обметанные, с трудом шевелящиеся, и все-таки из последних сил обозначающие улыбку. И прежние… изогнутые, как лук амура, четкие и все-таки нежные. К которым не прикоснуться никогда. Стук в дверь раздался между третьим и четвертым стаканом, когда варианты «бред», «оборотное зелье», «новая отрасль магии», «неизвестная вина», «важная информация» и «помутнение собственного долоховского рассудка» были в подробностях по нескольку раз рассмотрены и отвергнуты, и Тони уже почти созрел, чтобы начать спорить с собой не в уме, а вслух. Он поднял голову, на какой-то миг надеясь, что в комнату сейчас войдет его потерянный пылкий любовник, и, чем черт не шутит, просто обнимет без объяснений, просто скользнет в постель и выгонит всю дрянь из головы. Но стук был совсем не такой – резкий, требовательный, почти грубый. - Не заперто, - крикнул Тони, на всякий случай берясь за палочку. Дверь скрипнула, и в комнате нарисовалась черная и очень прямая фигура. Северус Снейп собственной персоной. - Ваш человек передал мне, что вы хотели меня видеть, - мрачно сообщил тот, как будто вламываться в чужую комнату в третьем часу ночи было самым естественным из способов ответить на приглашение. Долохов смотрел исподлобья. - Когда? – поинтересовался он. - Что – когда? – саркастически поднял бровь профессор. - Когда вы узнали, что я хочу вас видеть? - Порядка четырех часов назад, - сообщил Снейп, - Это существенная информация? - Как сказать…, - Долохов налил себе еще, не предлагая гостю, - то есть вторично вы в подземелья без санкции не ломились? - У меня приказ Милорда присматривать за больным арестантом, - отрезал Снейп, - и вполне возможно, что дело не терпит отлагательств. - Именно поэтому вы не появлялись там полторы недели, - мрачно кивнул Долохов, - Что, позабыли пароль? - Да, я забыл пароль. Извольте пропустить меня, или мы будем будить Милорда ради подобной чуши? - Когда? – Долохов поднялся, - Когда вы, мать вашу, позабыли пароль? Десять дней назад, вашу мать? – Он в бешенстве подошел, сжимая кулаки. У ситуации оказалось очень простое объяснение. Смехотворно простое. Снейп не попятился. Стоял прямо, как стоял, только чуть выше вскинул голову. - Вы не навещали порученного вам больного потому, что позабыли пароль, - холодно произнес Антонин, беря себя в руки, - Я немедленно провожу вас вниз. А разбираться мы будем потом. Завтра. В кабинете у Лорда. Идемте. Снейп помедлил. Он, кажется, на что-то решался. - Мистер Долохов, - произнес он, - Вынужден признаться, что я проявил инициативу, несколько превысив свои полномочия. Я получил приказ поставить Малфоя на ноги, но пароля не получил. Вторичного вызова не последовало, а я знал, что еще понадоблюсь. Я сделал несколько попыток, но Ставка была пуста, Повелитель отсутствовал, впустить меня было некому. Вероятно, за делами Милорд просто забыл о своем поручении. Это первый раз, что я получил приглашение собственно в Ставку, и сделал попытку воспользоваться этим, чтобы проведать пациента. Приношу свои извинения, что был груб с вашими людьми. Я был взволнован. Меня заботила судьба Малфоя и невозможность исполнить поручение Милорда. Помогите мне исправить ошибку. Прошу вас. В подземелье беспомощный человек, и он не виновен в том, что мы с вами не слишком симпатичны друг другу. - А аппарировать в Лагерь и спросить у меня временный пропуск вам что – богоматерь не повелела? – еще более мрачно поинтересовался Антонин, - Если у вас был приказ помочь, и господин просто запамятовал? Я доложил бы ему впоследствии, и он поблагодарил бы вас за заботу. А вы, значит, предпочли умыть руки. Ответственности побоялись? Снейп молчал. Долохов снова почувствовал прилив бешенства. - Так или иначе, я так понимаю, что мистер Малфой из-за вас чуть не откинул копыта, - яростно произнес он, - и если Лорд поручил вам иное, он будет очень недоволен. Я сегодня, мать вашу, со всей своей десантной грацией ему на вдрызг переломанную руку стезио накладывал. Стезио, мать вашу, в нервный узел, как в девятнадцатом веке. Он бредит, чтоб вы знали. Несет какую-то чушь такого рода, что я ее вам даже пересказывать не решусь. Его жена не спала, кажется, десять суток, пока вы сопли жевали. Вы трус и подлец, милостивый государь, и если вы сейчас попробуете ответить мне на это заявление вызовом, то я осмелюсь напомнить, что этот номер у вас однажды уже не прошел. При этом заявлении Снейп хотел было взвиться. Хотел. Но не стал. Сдержался почему-то. Заглянул в глаза чуть ли не с надеждой. - Вам небезразлична судьба Люциуса Малфоя, мистер Долохов? – без всякого сарказма спросил он, - Или вас просто оскорбляет, что я превысил свою компетенцию и недооценил вашу? Готов признаться. Я не имел понятия, что вы вправе выдать мне временный пропуск. Если извинения здесь что-либо изменят, то я готов их принести. - Не имели понятия. А о том, что я в состоянии без санкции Милорда провести вас прямо сейчас в подземелья, каким-то образом знали, - сердито заметил Долохов, - к гоблиновым мантикорам извинения. Вы мне лжете. Причем в каждой следующей фразе по-новому. Что вам нужно на самом деле? - Мне нужен доступ к арестованному. Желательно так, чтобы как можно меньше привлекать к этому внимание Повелителя. Не знаю, как вам, Антонин, а нам, простым смертным, не рекомендуется тыкать Темного Лорда носом в его собственные ошибки. Хорошо, если он предпочтет свалить вину на меня. А если он выберет сделать вид, что и не собирался позволять мне оказывать Малфою помощь? - А вы со всех ног рветесь оказывать помощь, - прокомментировал Тони, - теперь, когда уже почти поздно, - того, что он только что фактически согласился с весьма нелестной характеристикой в адрес Лорда, Тони почти что и не заметил, - С какой стати? Северус Снейп помолчал. Потом подошел к столу и без приглашения медленно опустился в кресло. Опустил голову, помолчал снова. Потом взглянул Долохову прямо в глаза. - Я его люблю, - просто сказал он. Тони поболтал в руке стакан огневиски. Подумал. - У вас трезвящее зелье есть? – спросил он. - Что? - Снейп почти вздрогнул. - Трезвящее зелье у вас имеется, господин зельевар? – внятно повторил Антонин. Снейп молча наклонился, пошуровал в своем неразлучном саквояже. Пустил зеленый пузатый флакон по столу в направлении Тони. Долохов выплеснул остатки пойла из стакана куда-то за плечо, даже не вспомнив об эванеско. Плеснул на глазок – Снейп поморщился, но промолчал. Выпил. Минуту посидел в молчании, дожидаясь действия зелья. - Так. Подведем итоги, - медленно произнес он, - Санкции на вход в подземелье у вас нет. Поручения следить за здоровьем Малфоя, видимо, тоже нет, судя по тому, как сильно вы боитесь обращения к Лорду. Есть неземная любовь и вера в то, что я ради нее тоже почему-то подставлюсь по полной. По правде говоря, я не замечал и того, чтобы вы с мистером Малфоем были хотя бы друзьями. Сейчас припоминаю, что видывал вас когда-то вместе несколько раз, но после возвращения Лорда… - Я не претендую на ваше место в его сердце, Антонин, - перебил Снейп, - Я просто могу и хочу помочь. Когда-то у нас был роман, но… Поверьте, вам нечего опасаться. - У вас был роман, - Долохов кивнул, - ну, а у нас как раз нет, представьте. Не все устроено так, как выглядит, знаете ли. Люциус был уязвим, и я…, - он помолчал, подбирая слова, - я просто подставил ему плечо. Мы были когда-то дружны с его отцом. Я многим обязан его отцу и деду. - У меня нет четких инструкций по содержанию, - после долгого молчания проговорил Долохов, - это значит, что пока Милорд не счел нужным приказать, я могу приглашать целителей, или менять что угодно еще на свое усмотрение. В известных рамках, разумеется, это тюрьма, а не курорт. Я не могу дать вам свободный доступ – об этом мне пришлось бы завтра же доложить Лорду. Но я могу попросить вас осмотреть арестантов – в рамках мероприятий по общему пересмотру систем безопасности – а вы можете любезно на это согласиться. Завтра утром я отведу вас туда, и вы можете делать все, что вам угодно, до семи часов вечера – в это время у Милорда заканчивается прием посетителей и он может пожелать спуститься в подвалы. - Извольте представить мне четкие рекомендации – где, что, какие зелья, режим, отношения с охраной, эльфа приставить, короче, думайте сами. Экспертное заключение об условиях содержания. Безличное и конкретное, - Долохов обеими руками провел по лицу, растирая щеки, и спросил, - Выпить хотите? - Не то, чтобы хотел…, - Снейп поднял бровь, - Но не откажусь. И вам рекомендовал бы тоже. Меньше вероятность, что легилеменция даст четкую картину происходящего. Скорее всего, останется только ваш приступ ярости и то, как вы называете меня подлецом. Тони призвал чистый стакан. - Прошу, - он очистил свой собственный от остатков зелья, на этот раз как нормальный, с помощью эванеско, и щедро наполнил оба, - Ваше здоровье. - Благодарю, - Снейп залпом, не хуже любого гусара, осушил почти полный стакан, и закинул голову, кажется, действительно наслаждаясь действием напитка, - Значит, вы оказались имунны к обаянию Люци. Большая редкость. Долохов усмехнулся. - Я его в пеленках видел, - заметил он, - Без фигуральности, в конкретных таких. Кружевных, бледно-зеленых, с малфоевской монограммой. И охреневшее от счастья выражение лица Эйби. И Игорь, крепко обнявший сзади, как бы извиняясь за то, что самому не видать такого. И мерные строки Канона Старых Семей. Инициация, введение наследника в права. Долохов поспешно налил еще. Совместить эту картинку с образом того мужчины, что летел с ним рядом на белом грифе, улыбался надменно и нежно, поднимал, рассматривая на свет, поблескивающий благородным янтарем бокал, было нелегко. С образом изможденного пленника, ради которого он сейчас вступал в заговор против своего государя с сомнительным полукровкой – еще сложнее. Снейп вдруг практически тем же жестом – да тем же самым, слизанным, небось – поднял толстостенный стакан, рассматривая его на просвет. - Значит, старые друзья, - констатировал Долохов, - ну, а как получилось, что вы даже глазом не повели в сторону Люциуса в последние месяцы? - Я…, - тот внимательно рассматривал жидкость в стакане, потом сделал добрый глоток и ответил в точности как Долохов давеча Лорду, - Я струсил. - Слишком простой ответ, - ухмыльнулся Тони, - Позвольте вам не поверить. - Я смалодушничал, так точнее, - без смущения поправился тот, - Я привык, что Люц безупречен. И неуязвим. Я не сразу смог принять его иным. Такой ответ вас устроит, мистер Долохов? - Такой – вполне, - Тони поднялся, - Что ж, желаю удачи. Завтра в девять утра у входа в подземелье. Не опаздываем, заранее не приходим, с портретами не общаемся. - Благодарю за огневиски, - Снейп поднялся тоже; порылся еще в саквояже, - Вот этого три капли на ночь, когда закончите пить. Вам приснятся такие сны, что вечерних впечатлений от них ни один мастер не отфильтрует. Тони повертел флакончик в руках. - Хитрая штучка, - одобрительно заметил он, - Надеюсь, сны будут приятные. - Это как повезет, - язвительно сообщил зельевар, - яркие уж точно. Спокойной ночи, мистер Долохов. То есть, я хотел сказать – сладких вам снов. Дверь хлопнула. Тони поставил перед собой флакончик, и отхлебнул еще огневиски. Напиться поверх трезвящего зелья было задачей нетривиальной.
барон де Куртнэ: если бы вышла книжка... Седьмой круг и После седьмой и еще с другими фиками. эх... *мечтаю типа
Маринка: Ох, как нервно Вас читать... Ваш Люциус, здесь он кажется мне сложнее чем в "После седьмой". "Герой в развитии" - один из принципов социалилистического реализма Только когда Волд назначил его род к истреблению, а самому стал пальцы каблуком ломать, понял, что в жизни своей делал что-то не то... И опять во всем грязнокровки виноваты. Лорд же его за "грязнокровку" убивает? Северус - ну непонятно мне, почему Ваши комментаторы его невзлюбили. Легко быть героем-рубакой, белогвардейцем, репрессированным и просто мачо-кросавчегом, как Ваш Долохов. Попробуйте ради Цели отдать все и после этого продолжать отдавать, как Сев, который признает себя трусом в беседе с Долоховым. Была ведь настоящая причина, почему он к Малфоям не приходил? Белла - всегдашний УЖОС. Не разрешайте ей до финала голову мыть, ей идет кровь в виде лака. Волшебное сообщество у Вас канонично. Масса она масса и есть. Ни потому ли в "После седьмой" Кингсли их сдает? Совсем дикий вопрос: не дорастет ли у Вас, после всего-всего, Гарри до плодотворного сотрудничества с Малфоем?
Маринка: барон де Куртнэ , а знаете, есть такие маггловские штучки, как принтер, и даже с печатью тетрадей, степлер для их степлерения, ну, для особо продвинутых еще и переплетные способы. А зачем Вам нужно, чтобы мимо этих книг на полках магазинов равнодушно бродили покупатели дамских детективов и рублевской литературы? Ну и сделайте себе эксклюзив. Покажете внукам. Как распечатку самиздата до перестройки. Знаете, как тяжело было бить на механической машинке 5 экземпляров?
барон де Куртнэ: Маринка ну а я чем вот занимаюсь. как раз и пользуюсь маггловской штучкой под названием "принтер" только хотелось бы книгу. с хорошими иллюстрациями в суперобложке. книгу. и с дарственной подписью автора
Маринка: Я вот еще о Снейпе... Если у Долохова - белая честь, Двенадцать Семей, балы, гиппогрифы, то Волду нужно в этой жизни немного. Всего-навсего быть бессмертным, жрать первым из кастрюли и иметь возможность метелить любого когда захочет. Нормальные детдомовские мечты. И если для сбычи его мечт ему бы легче оказалось не с чистокровными водиться, а, например, углеводородным выхлопом окончательно планету загадить - он бы наплевал на магию и попытался стать главным по моторам. И Снейп это точно знает. Поэтому цель оправдывает средство - а позволить Долохову и Драко унизить себя - это в данной ситуации средство. Не избежали бы дуэли иначе. ИМХО. Я угадываю? Спасибо, Автор!
http: Маринка пишет: Легко быть героем-рубакой, белогвардейцем, репрессированным и просто мачо-кросавчегом, как Ваш Долохов. Ну, после того, как побыл репрессированным, оставаться рубакой и белогвардейцем уже не так просто. И Долохов не красавчик, это специально оговоренно. Тертый усталый мужик. Маринка пишет: Была ведь настоящая причина, почему он к Малфоям не приходил? В последнем куске причина была, конечно - его Лорд просто не впускал в Ставку. Снейп сделал для Люца все что мог, вернее, все, что пришло в голову. Поговорить с Долоховым раньше ему просто честно в голову не пришло - он не воспринимает никого из людей Лорда как людей, способных на какйо бы то ни было альтруизм. Как только он понял, что Долохова в принципе можно раскрутить на помощь - дальше он готов заплатить любую цену. А на протяжении всех предыдущих месяцев просто потому, что он комплексатик в личной жизни при всем героизме. Сначала детская обида на Люца, который посмел сломаться, когда был ему так нужен. Потом стыд за эту обиду и вызванное ею предательство. Маринка пишет: Ни потому ли в "После седьмой" Кингсли их сдает? Не сдает, а, напротив, приводит ситуацию к мирному разрешению. Вряд ли понимая сразу, что власти при таком раскладе ему не удержать - но, когда доходит до дела, власть отдает по-честному. Маринка пишет: Совсем дикий вопрос: не дорастет ли у Вас, после всего-всего, Гарри до плодотворного сотрудничества с Малфоем? У меня есть придуманный, но не написанный сиквел, где до сотрудничества и вообще до того, чтобы в своей голове закончить войну, дорастает Гермиона. барон де Куртнэ пишет: и с дарственной подписью автора Я бы с удовольствием :) Маринка пишет: Поэтому цель оправдывает средство - а позволить Долохову и Драко унизить себя - это в данной ситуации средство. Не избежали бы дуэли иначе. ИМХО. Да нет, он просто потерял самоконтроль. Лично, не как шпион, а как человек. На миссию его это никак не влияет (иначе он бы сдержался) - Лорд ему сейчас сто дуэлей простит. Ну, он бы, я думаю, у барьера опомнился, и не стал бы насмерть убивать Драко - но ни Драко, ни, тем более, Долохов этого понимать не обязаны.
http: Снейп По крайней мере, здесь я в своей стихии. Смешивать зелья, вливать, обтирать кожу, как гвоздь молотком, вбивать в пустую голову помощницы инструкции – нет, конечно же, я несправедлив, Нарцисса квалифицированная и опытная сиделка, но мне так проще. Командовать, ворчать на несоблюдение режима, не отвечать на вопросы. Я нужен, я при деле, я спасаю, без меня ничего бы не было. Со мной не спорят. Никто. Все пошло наперекосяк с первой же минуты, как Люциус открыл глаза. Всю эту ночь, вливая в себя сначала огневиски, а потом, почти без перерыва, трезвящее и похмельное, лихорадочно собирая зелья, приготовляя новую порцию противовоспалительного, еще и еще раз проверяя свой саквояж, торопясь по коридорам к месту встречи, шагая вниз по ступенькам за Долоховым – я думал о чем угодно, только не о том, что скажу, когда увижу. Впервые за долгое время – то, при Лорде, не в счет. Я подробнейшим образом расспросил Нарциссу о течении болезни, и приступил к осмотру. Недодавленное воспаление, ничего страшного. То есть, если лечить. Если не лечить... Так можно валяться и пять, и десять недель. А можно и сгореть в три дня от обострения. Мало не покажется. Ну, и плюс к тому все по списку – боль, слабость, истощение, спертый воздух, понятно, какое состояние духа. Я потратил на осмотр в три, наверное, раза больше времени, чем было необходимо, и только после этого – нарочно до всякого обезболивающего – произнес «эннервейт». Люциус открыл глаза и застонал. - Вы меня вовремя позвали, мистер Долохов, - предельно нелюбезно сообщил я; именно эта картинка должна была остаться в мозгах всех присутствующих, включая самого Люца; желательно, как можно более яркая картинка, - Еще несколько часов и я ничего бы не смог сделать. Он практически труп. - Так, - у Долохова реакция боевика, а мозги все-таки больше напоминают павианьи; мгновенный, нерефлексивный переход к практике; это очень кстати, - И что теперь делать? - Что? – едко интересуюсь я, - Как вы думаете, мистер Долохов? Лечить. В присутствии колдомедика от маггловской заразы еще никто не умирал. Кстати, вы уже можете удалиться. - Я скоро пойду, - кивает боевик; бледная Нарцисса пока в состоянии только всхлипывать. - Северус, - тихо раздается с постели и я оборачиваюсь резким движением, - Это ты? - Нет, я тебе снюсь, - насмешливо сообщаю я, и к своему удивлению, слышу тихий смех. - А вот и прекрасная блондинка, не правда ли, Антонин? – голос еле слышный, слова бредовые, в глазах лихорадочная поволока, но этот чертов павлин уже пытается изобразить чарующую улыбку. Долохов подходит, и бесцеремонно кладет ему руку на лоб. - Как вы себя чувствуете? – от этого тона у меня мгновенно сводит челюсть. Их, благородных и чистокровных, внутренний код. Уважение, симпатия, уверенность во встречном почтении, уверенность в том, что твоя симпатия – подарок на миллион галеонов, и все это замешано на крутом презрении к остальным. К тем, кто за пределами круга. Их пароль. Их связь через головы посторонних. Мне плевать, что Долохов звучит сейчас скорее как любящий дядюшка, чем как заботливый любовник. Мне плевать, что и Люци улыбается ему так же – доверчиво, без соблазна. Я просто мгновенно наливаюсь чернейшей злобой. - Чуть лучше, чем полагает Северус, но все же довольно скверно, - Идиот. Нам всем крышка, если Лорд прочтет в долоховских тупых мозгах, что я несколько преувеличил. - Вы слышали, - огорченно констатирует Долохов. - Я был бы этому только рад, Антонин, - шелестит Люц, - Я все еще не теряю надежды выпросить у вас аваду. - Не говорите ерунды, - жестко, как новобранцу, режет тот. На удивление, Люци не обижается. Чуть прикасается здоровой кистью к руке, так и накрывающей его лоб. Конечно. Своим можно. Ближайший конфидент Лорда и друг отца, какие проблемы? Лучше бы они и правда были любовниками, Мерлин. Любовнику Люц не позволил бы такого никогда. Ни-ког-да. - Вы мне мешаете, мистер Долохов, - желчно сообщаю я. - Простите, - тот немедленно отходит в сторону. Я здесь главный. Без меня здесь ничего не выйдет. Я снова склоняюсь над больным. Я как бы со стороны слышу свой голос. Глумливый, неприятный, жесткий. - Ты влип по самые уши, Люци. А я ведь тебя предупреждал. Теперь будь любезен слушаться, - цедит сквозь зубы моя маска, моя личина, мое альтер-эго. Я делаю это не для своего удовольствия. Не для своего. Нам всем будет легче, если все поверят в эту версию. - Я весь твой, - покорно произносит Малфой. Из всех присутствующих только я улавливаю здесь насмешку. Не в тоне – в формулировке. Потому, что у Люци есть такая привычка – в самом разгаре неистовых ласк, если только можно назвать ласками то, что обычно происходит между нами, прижать меня к стене, или где там еще нас накрыло, прижать до боли, так, чтобы не пошевелиться, и вкрадчиво и властно проговорить в самое ухо, сзади: «ты мой, ты это знаешь? Весь мой», - и вот именно в этом месте у меня обычно окончательно срывает тормоза, и я начинаю умолять. Я беру его руку. Накладываю обезболивающее. И начинаю медленно и методично ставить косточки на свои места. Боли не должно быть. Но перемещения костяшек и суставов внутри своей кисти, под тонкой белой кожей, он должен чувствовать очень хорошо. Там еще и легкий треск - кое-что все же успело неправильно срастись. - Люци, пожалуйста, не шевелись, - прошу я. Не шевелись, Люци. Попробуй довериться мне и принять от меня это. Нарси тут же осторожно подносит укрепляющее питье. А Долохов, помедлив, обходит меня, машет палочкой, чуть расширяя пространство, и садится на пол с другой стороны узкой койки. И забирает вторую, здоровую, узкую кисть в две свои – больших и грубых. И тоже неожиданно удлиненных – я замечаю это только сейчас, когда они заключают в себя бессильную руку Малфоя. Даже сейчас я один против всех, а все за него. Я работаю, не поднимая головы. Люц послушно глотает костерост. Нарси внимает каждому моему слову и заучивает мои инструкции наизусть. Я знаю, что у меня все получится. Я знаю, что проиграл. Я всегда проигрываю. - Сейчас мне придется тебя раздеть, Люци, - бесцеремонно сообщаю я, - Целиком. Я действительно хочу натереть его наружным зельем – согревающим, укрепляющим, а заодно увлажняющим кожу – несмотря на все заботы Нарси, он чуть обезвожен. Но еще я хочу, чтобы ушел Долохов. Мне очень не нравится тот Люц, которого я вижу перед собой сейчас. Доверчиво сжимающий чужую ладонь. Принимающий заботу. Улыбающийся без надменности и без кокетства. Уж лучше бы они действительно были любовниками. Долохов действительно поднимается. - Выздоравливайте, мистер Малфой, - произносит он, - И… мистер Снейп. Не то, чтобы я рвался учить вас вашему ремеслу, но… Вы не думаете, что миссис Малфой тоже не помешало бы принять что-нибудь укрепляющее? И поспать хотя бы пока вы здесь. По правде говоря, по своей инициативе я не решился бы вот так просто отправить Цисси спать. Но раз уж меня попросили… Она засыпает мгновенно, каменным сном смертельно усталого человека. Я заклинанием раздеваю Люца и начинаю втирать зелье. Такое происходит не в первый раз – пару раз я помогал ему, когда он болел, а еще как-то мы экспериментировали с возбуждающими мазями – получилось так плохо, что я очень не люблю об этом вспоминать. Я втираю жирную и теплую мазь в суховатую кожу Люца и честно стараюсь думать о деле. О том, как бы так спланировать лечение, чтобы он подольше оставался как можно более слабым с виду. И чтобы смог накопить как можно больше сил. Я, видимо, просто добавлю снотворное во все зелья, по нарастающей по мере выздоровления. Будет вялым и приторможенным. Будет много спать. Потом достаточно будет дать какой-нибудь стимулятор, и прекратить прием сонных зелий, чтобы ввести его в форму. Если подвернется такой момент. Я обдумываю это все, но ни на секунду не забываю о том, что делают сейчас мои руки. Скользят по его коже, дюйм за дюймом. Глубоко втирают мазь. Ощупывают и запоминают – этих воспоминаний мне должно хватить навсегда. На все то время, что мне еще осталось. Не слишком надолго. Я мотаю головой, чтобы убрать со лба свисающие пряди – ну да, я опять провел ночь над котлами и опять забыл наложить очищающее. И замечаю, что Люциус наблюдает за мной сквозь опущенные ресницы. Он тоже замечает мой взгляд. - Тебе это нравится, Север, - тихо сообщает он. - Что? Возиться с твоими болячками? – Мерлин, почему я это делаю, Мерлин? Почему я не в состоянии просто сказать – да, Люци, мне это нравится. Да, я хочу тебя так же, как прежде. Да, я тебя люблю. - Трогать меня… везде, - так же информативно, как будто о бирже или о погоде, поясняет он, - Прикасаться, не опасаясь пощечины или хлыста. Хлыст – это не антураж, бордельного антуража из знаменитой коллекции я бы не потерпел, это для других, более сговорчивых, любовников. Декоративные хлыстики просто вечно валяются в Мэноре где попало. Люци ведь у нас не только грифятник, он и лошадник тоже. Охотник, спортсмен, дуэлянт, недурной игрок в поло. Все мужественные доблести, кроме умения по-настоящему драться и способности держать удар вне игрового поля. - Тебе нечем, Люци, - напоминаю я, - У тебя правая рука под костеростом. Он улыбается. Легонько. Наверное, уже не так больно. Или привык. И протягивает левую – а я уже втираю мазь в его щиколотки, привычно поражаясь их неестественной стройности, и с некоторым страхом думаю, что дело вот-вот дойдет до ступней. Мой тайный фетиш. Мне стоит лишь чуть переместиться выше – и его рука коснется моих волос. Или чуть ниже – и припасть губами к своду стопы, как сотни раз в мечтах и никогда в реальности. Я выпрямляюсь. - Судя по словам Нарциссы, в твое наказание входит регулярная легилеменция, Люци, - заявляю я, - Ты соображаешь, на что ты нарываешься сейчас, и подо что подставляешь меня? - Только не говори, что тебе страшно, Север, - тихо и насмешливо заявляет он. Я заглядываю ему в глаза. Он не оставил мне выбора. Он никогда не оставляет мне выбора. - Мне не страшно, Люциус, - очень спокойно говорю я, - Мне этого не нужно. Больше не нужно. Я не могу сейчас рисковать. Я и так смертельно рискую. У меня на руках глупый мальчишка, для которого пошел обратный отсчет времени – Лорд больше не желает ждать, а Поттер так и не решил еще всех альбусовых головоломок. У меня на руках судьбы людей. Исход войны. - Больше не нужно, вот как, - усмехается он, - А мне кажется, ты просто запретил себе желать. Я молча отхожу к столу, смешиваю, переливаю, фильтрую. И возвращаюсь с кубком. - Вот, выпей, - холодно предлагаю я. Там в том числе и снотворное. Много снотворного. Он пьет, я поддерживаю его голову, его затылок касается моей груди, и там под ребрами сгущается горечь и томление. Томление и горечь. Его глаза почти сразу закрываются. Я призываю табурет и сажусь у изголовья. Смотрю в его лицо. Я пробуду здесь сколько смогу – ровно до шести часов пятидесяти девяти минут. В конце концов, миссис Малфой и впрямь не помешает хоть немного выспаться.
Тихе: Спасибо за обновление. *)
Маринка: Спасает-спасает, а все равно Лорд Люциуса уничтожить решил. И Драко - не погибнет если, все равно уже стал палачом. Так что понятно теперь, за что ему Уизли дальше мстить станут. А не надо было преступные приказы исполнять. Хоть и по-глупому Уизли, конечно... Хорошо хоть Гарри с собой не возьмут. Собственно говоря, от казни Люциуса Гарри спасет. Уничтожив Волда. Я правильно Вашу версию понимаю или нет? Уважаемый Автор, Ваши герои - Долохов, Люциус, Флинт - у моего ИМХО вызывают сочувствие. Но! Только в отрыве от политической ситуации, как люди. Рассматривая же их как защитников системы, в которой цветут такие цветы, как Белла (сколько бы она с Вальбургой не плакала), мое ИМХО их просто ненавидит. Это Вам.
I_B-Red: Спасибо за интересный текст и интересный взгляд на события книги. Мне особенно понравился эпизод с карпатской выездкой гиппогрифа. Если это своеобразная аллегория, то более чем просто удачная: очень красиво получилось само по себе, и плюс к этому, пусть пунктирно, но всё же прорисовываются некоторые параллели.
SnacoSoul: http Боюсь сильно наоффтопить поэтому попытаюсь кратко. Еще только начало недели, а у меня уже глаза устали как к ее концу. Виной тому вторичное прочтение После Седьмой и завершение прочтения Седьмого круга. Фик действительно классный и ни с чем не сравнимый. Снейп чуть ли не впервые вызывает не сочувствие, а только жалость. Я это не в вину ставлю, напротив, образ великолепный. И его прочтение и исполнение. Долохов идеально взвешен. Этим, наверное в большей степени и привлекает. Он знает о жизни достаточно, чтобы не лезть в то, в чем не разбирается, при этом выкладываясь по полной в том, что умеет. Драко еще более живой и реальный чем Версийный. Несмотря на мои предпочтения в пейринге (точнее мои предпочтения предпочтений молодого Малфоя) этот парень полюбился еще сильнее его романтичного предшественника. Темный Лорд наверное, лучший из всех виденных мною Лордов. Такому и сама бы служила. Обычно его описывают так, что вообще непонятно зачем за ним шли такие толпы, а у Вас очень хорошо показаны его сила и ум. Спасибо!
Тихе: SnacoSoul пишет: еще более живой и реальный чем Версийный SnacoSoul SnacoSoul пишет: вторичное прочтение После Седьмой А что это за вещи, где их найти? *)
evenover: SnacoSoul пишет: Обычно его описывают так, что вообще непонятно зачем за ним шли такие толпы Никаких толп не было. Пожирателей было вряд ли больше 30-40 человек
SnacoSoul: evenover Прошу прощения. Не разобралась. Но мнения моего это не меняет. Даже чтобы тебе один человек согласился служить надо обладать харизмой.
Цикута: Ох, наконец-то у меня загрузилась вся страница ))) Анализировать я буду позже, сонная слишком, пока просто поблагодарю. По-прежнему читаю с удовольствием, хотя некоторых героев вижу абсолютно по-другому. Например, не пылаю слепой любовью к Снейпу, но все равно немножко расстраивает, что у вас он выглядит очень непривлекательно, практически ни единого положительного качества, а то, что есть, перекрывается недостатками. Но это все имхо, так что не берите в голову. И отдельное спасибо за последний отрывок - я все-таки надеюсь на щастье для всех
Vladislava: Наткнулась на Ваш роман (рука не поднимается это фанфиком обозвать) только вчера, просидела сегодня целый день. Не оторваться. Спасибо. Хотя меня и клинит немножко при изображении Лорда, пьющего за Рождество - интересно, что он празднует? :) Но подскажите, ради Бога, где можно прочитать "После Седьмой"? Две ссылки на нее пустые :(, а в Архиве я не нашла :((
how: "После 7-й" http://fantasy-fan.info/fanfics7/fic_700.html - часть первая http://fantasy-fan.info/fanfics7/fic_701.html - часть вторая http://fantasy-fan.info/fanfics7/fic_702.html - часть третья
полная версия страницы