Форум
"Двойной Патронус", СС /ГП, romance, макси, закончен.(выложено 28 глав)
Black Adder: Название — Двойной Патронус. Автор: Black Adder Бета: mora, kasmunaut и еще одна, пожелавшая остаться неизвестной. Пейринг — СС /ГП, слеш. Рейтинг –NC-17. Жанр –romance. Размер — макси. Глав-31 Статус-закончен. Отказ: Афоризмы принадлежат великим. Герои Роулинг, мне — только мое время. Предупреждение 1: 6-7 книги не учитываются. ПОВы. Предупреждение 2: Удалось избежать таких штампов: Снейп — сальноволосый ублюдок, глаза— черные туннели. Гарри тает от звуков голоса Снейпа, когда профессор отчитывает его за неправильно приготовленное зелье. Снейп дьявольски сексуален. Единственный, кто видит в нем не Гарри Поттера, Мальчика-Который-Выжил-И-Так-Далее-Все-С-Большой-Буквы-Через-Черточку, а просто Гарри, к тому же дьявольски сексуален. Снейп уже давно утонул в этих потрясающих изумрудных глазах. Они смахивают все рефераты хогвартских школьников с письменного стола Снейпа и предаются бурной страсти, договариваются, что подождут, пока Гарри закончит школу, и тогда предадутся бурной страсти. Стеснительный автор очень постарался заменить слово «точка» на слово«простата», а слово «там» на слово «анус». Автор не пытался исправить физические недостатки Снейпа, описанные в каноне и не применял к его голосу термины «бархатный» и «шелковистый». Сальные волосы тоже не превратились в шелковистые и мягкие. Во время секса не добавлялись и не снимались баллы. Гарри не говорит Снейпу, что Шляпа хотела отправить его в Слизерин. О несчастном детстве самого Снейпа автор умалчивает, за него уже давно это сказали другие. Снейп не готовит любрикант. Гарри не говорит Снейпу: «Я хочу, чтобы вы были у меня первым». Гарри не обнаруживает, что он в интересном положении. Автор боится мужского МПРЕГА. Высокохудожественное описание цвета глаз героев прошло мимо текста. Были, были глаза цвета авады Зеленое постельное белье тоже забыла упомянуть. Возбуждающий парселтанг остался за кадром. Анимагию оставила М. Макгонагалл. Автор мужественно боролся за право звать трусы гордо —— «боксеры», но проиграл бете. (штампы автор взял из «Snarry Drinking Game», автор идеи — Dementor Delta, переводчик — Ольга и из «Генератор Снарри», автор: Saint-Olga) Остальные штампы присутствуют (Прошу прощения за лимонные дольки — люблю нежно и трепетно. Также как и виски. Саммари: «Мы выдумываем ценности. Apriori жизнь не имеет смысла. Это мы создаём ей смысл» Последнее предупреждение: В шапке это не стеб. Спасибо lonsyft. Спасибо Мальчику, который вдохновил.
Ответов - 47, стр:
1 2 All
Black Adder: Глава 1. Снейп. То, за что человек умирает, необязательно должно быть правдой Есть любовь, ради которой можно умереть. Есть та, ради которой хочется жить. Спасать его — моя работа. Любить — проклятие. Но я ни за что не захотел бы вернуться в то время, когда жил, не зная, что способен еще что-то чувствовать. Признаюсь, мне проще, когда я знаю: все, что я делаю, я совершаю не во имя эфемерной идеи всеобщего спасения. А ради него. Так мне легче: ведь то, что я делаю ради него, я делаю ради себя. Хотя Дамблдор с этим не согласится. Он по-дурацки, до абсурда верит в людей. И в бывшего пожирателя смерти, слугу Темного Лорда. Почему я перешел на Светлую сторону? Мне не нравится убивать людей, особенно без серьезных причин, магглы они или маги. Мое оружие — слово. И пресмыкаться не люблю. А Темный Лорд, в особенности после своего возвращения, испытывает крайнюю необходимость в подтверждении своего статуса «великого и ужасного». Я бы сказал, что так проявляются детские комплексы Темного Лорда и последствия его возрождения, которое сказалось на нем не самым лучшим образом. Добрее он не стал, это точно. И еще: не люблю корчиться под Круциатусом, хотя за это время я привык к боли настолько, что принимаю ее почти равнодушно. Но, перейдя на Светлую сторону, я, как, оказалось, просто получил двух хозяев вместо одного. С тех пор я — слуга двух господ, один из которых — дурак, а другой — помешанный. А я— ручная собачка (чертов Блэк!) одного из них — того, который дурак. А вот, кстати, и Дамблдор. Мое кольцо на среднем пальце левой руки начинает нагреваться. Кольцо — своего рода метка, оно дает мне знать, когда приходит пора предстать перед Дамблдором. Хотя это, конечно, более гуманно, чем отметина на моем предплечье. Для связи есть еще камин и патронус, но Дамблдор, как и Темный Лорд, склонен к дешевым эффектам. Я подхожу к его кабинету. Пароль. Какой там у него пароль? Что-то из сладкой гадости, вызывающей у меня тошноту. Лакричные пастилки. Дверь открывается, я вхожу и вздыхаю. *** — Северус, присаживайся. У меня к тебе серьезный разговор. Конечно, думаю я. Мне даже не предложили эти дурацкие лимонные дольки. Их, к слову сказать, за 17 лет службы я не ел ни разу, но они неизменно были предисловием наших бесед. Да, дело плохо. — Я хотел бы поговорить о Гарри Поттере. — Дамблдор подходит к своей птице-фениксу, чтобы накормить ее сладостями. Опять о Поттере? Все разговоры, так или иначе, сводятся к Поттеру. — О Поттере? — говорю я, пытаясь придать своему голосу побольше презрения и сарказма. Как говорит о моей манере общения Минерва, «годы тренировки, не иначе». И еще она говорит, что лицо у меня при этом такое, словно я выпил чашку желчи вместо тыквенного сока. По мне, та еще гадость. Это я про сок, а не про Минерву или желчь. Что еще можно сказать об этом несносном нахале? Что мне еще нужно знать о нашем Юном Герое, надежде всего Волшебного мира и не только? — Северус, я хочу поговорить о Гарри Потере и о тебе, — Дамблдор пытается удобнее сесть в кресле, чувствуется, ему неловко. — Что? — выдыхаю я. Предложенная Дамблдором тема Дамблдора настолько меня ошеломляет, что я сую в рот лимонную дольку. Нужно сказать — весьма некстати, так как следующая фраза выбивает меня из колеи до такой степени, что долька встает поперек горла. — Это неправильно, мальчик мой, неестественно, ненужно. — Директор укоризненно смотрит на Фоукса, как будто видит в этом вину птицы, а не мою. — Альбус, — выдавливаю я из себя, откашлявшись. — Как можно есть эту гадость? — Впрочем, это вопрос риторический. — Что неправильно? Что неестественно, что ненужно? — У меня на лице написано искреннее недоумение. Надеюсь. — Северус, ты не имеешь на это права. Если Волдеморт узнает, он может это использовать не только против тебя, но и против нас всех, — Дамблдор печально вздыхает, в этот момент ему могли бы позавидовать наши известные трагики. — Вы не могли бы выразиться яснее? — Я пытаюсь сделать вид, что не понимаю, о чем речь. Дамблдор вздыхает. — Бывший пожиратель смерти и мальчик-который-должен-убить-Волдеморта. Представляешь, что может написать Рита Скитер, и что скажет общественность, если об этом кто-нибудь узнает? — О чем «об этом», Альбус? — Весьма унизительно из последних сил стараться сохранить жалкие остатки своего достоинства. — Северус, — устало говорит Дамблдор, протирая очки-половинки, — ты знаешь, о чем я. О твоих чувствах к Гарри. Мерлиновы яйца. Оказывается, мой жалкий секрет, мучающий меня уже… неважно сколько, и не секрет вовсе. И кто тут шпион? — Вы все всегда знаете, черт возьми, правда? — Я встаю и подхожу к окну. — Но это касается только меня. Не вас и не кого-то еще. Даже не Поттера. Настолько не касается, что об этом и не узнает. — Вот и хорошо, Северус. Я только хотел убедиться, что ты ничего не будешь предпринимать. — Альбус всем своим видом показывает, что ему ужасно жаль. Я в ярости, и мне уже порядком надоел этот разговор. — Я помню, что он мой студент. Что ему шестнадцать. И к тому же, что он ненавидит меня с первой секунды нашего знакомства. Что еще? — Не кипятись, Северус, пойми, в любом другом случае я бы не стал влезать в твою жизнь. И ты знаешь, что твое состояние меня беспокоит. Ты плохо выглядишь в последнее время. — Я стал плохо выглядеть? А вы ожидали, что общение с Темным Лордом пойдет на пользу моей внешности и самочувствию? Альбус делает вид, что не заметил моего сарказма. — Я боюсь, что Гарри может ответить тебе взаимностью. — Вы всегда были оптимистом. Прекратим этот спор. Я направляюсь к двери. Дамблдор добродушно улыбается: — Волдеморт любит играть на человеческих слабостях, — и совсем не добродушно добавляет, — Я надеюсь, что сумел тебя убедить. Дамблдор до последнего верит в лучшие человеческие качества. — Вы думаете, я способен соблазнить студента? — Я просто взбешен и, если честно, смущен. — Не соблазнить, а принять его чувства, — не унимается директор. — Какие чувства, Альбус? Он меня ненавидит, — не к месту заявляю я. — От ненависти до любви… — лукаво посмеивается Альбус себе в бороду. — Вы это еще Темному Лорду скажите. Может, на него снизойдет откровение, он полюбит весь мир, и мы оставим Поттера без работы, — довольно патетично заявляю я, пытаясь из последних сил быть язвительным, что мне плохо удается. — Северус… — вздыхает директор. Но я его уже не слушаю. Послать бы всех подальше. Авадой… Я спускаюсь к себе в подземелья, студенты привычно притихают при моем появлении. Я сижу у камина, бутылка виски и жизнь кажутся мне вполне сносными. Стук в дверь. Лонгботтом. Авада на всех на вас! — Какого черта вам нужно? — П-п-ппрофессор Снейп, вы… Вы назначили мне отработку в классе, но вас там не было, и профессор Макгонагалл сказала, что вы у себя... Так что, я могу идти или… — Вон! — рычу я. — Пошел вон! — Лонгботтом поспешно ретируется. Удивительно, такой трусливый и безголовый, — и это при таких-то родителях. «Ошибка природы», — думаю я, наливая себе очередной стакан. И понимаю, что он будет не последним. Виски привычно обжигает горло, растекается теплом по телу. Если нет Поттера, пусть будет хотя бы виски. ***Утро встречает меня головной болью и вызовом Лорда. Какого Мерлина ему нужно в такую рань в воскресенье? Спешу на вызов. Люблю я свою работу… Аппарирую в одно из имений Малфоя — нынешнюю резиденцию Темного Лорда. И не верю своим глазам: там Крэбб, Гойл, Макнейр, Беллатриса, Руквуд, друг Люциус… а в кругу лежит связанным надежда всего нашего мира, чертов мальчишка. Я привычно закрываю сознание от Темного Лорда, прежде чем подойти к нему. — — Северус, дорогой друг, — шипит Темный Лорд. — Я очень рад, что ты поспешил присоединиться к нам. Нет, зелье мне сегодня не понадобится, считай это очередной проверкой лояльности. Мы просто развлекаемся… Правда, Поттер? Сегодня Лорд — сама любезность. — Иди к черту, Риддл, — слабый, но, как обычно, ершистый голос. — Гарри, Гарри, разве тебя не учили уважать старших? Северус, преподай мальчику урок. Дополнительный, так сказать, в частном порядке. Мы ждем. Я поднимаю палочку, направляю ее на Поттера и произношу то, что положено произносить в таких случаях. Собрав всю ненависть к присутствующим, за прискорбным неимением ненависти к мальчику, который сейчас стал моей мишенью. Поттер корчится от боли. И я вместе с ним. — Северус, отведи нашего гостя в подвальную камеру. Можешь с ним развлечься. Ты ведь любишь мальчиков? Мы пока сделаем перерыв. — Я беру сопротивляющегося мальчишку за шиворот и силой тащу за собой. — Ублюдок! — кричит он мне. А Поттер неплохо держится, вдруг думаю я. — У вас, Поттер, просто удивительное везение оказываться в нужном месте в нужное время. Может, именно эта ваша исключительная особенность и есть та сила, о которой так любит рассуждать Альбус, ваш самый большой фанат? — А вас не радует эта ситуация? Можете не проверять мою контрольную, когда вернетесь. Надо же, он пытается язвить. — Раздевайтесь быстро. — Что? — в голосе Поттера недоумение. — Болван, быстрее, — я показываю ему пузырек с оборотным зельем, который я принес сегодня по заказу Волдеморта. — Из имения нельзя аппарировать — Малфой перекрыл обратную аппарацию. Пейте зелье и выбирайтесь наверх, прямо по коридору и направо. Увидите винтовую лестницу, это выход из подвала. Встретите кого-нибудь — делайте умное лицо, в моем облике вам это удастся. Если будут вопросы, — не отвечайте. Палочки у вас, конечно же, нет. Держите мою. — Но, сэр… — я вижу его искреннее изумление, — это же ваша палочка. — Как вы наблюдательны! — Ни один маг так просто с ней не расстанется. Я-то думал, что доживу хотя бы до лета. — Вопросы будете задавать Дамблдору. Вы оставляете меня здесь и уходите. Это приказ, — вижу его негодование, — приказ Дамблдора. — Это оборотное зелье, — я наколдовываю еще склянку, разливаю жидкость на две части, рву у себя волос, бросаю в зелье, потом снимаю кольцо и протягиваю Поттеру. — Это — портключ. Вы сможете им воспользоваться, когда выберетесь из подвала. Он растерянно на меня смотрит. — Поттер, если вы не поторопитесь, я убью вас сам, — я едва сдерживаюсь от ярости. Он тянется к пузырьку с зельем, но вдруг замирает. — А вы… сэр? — Что за глупые разговоры? Портключ активирован на одного. А я, признаться, не ожидал, что вы здесь окажетесь. Вы, — тут я горько усмехаюсь, — куда более ценны для общества, чем я. — Но я не хочу, чтобы из-за меня… Я не даю ему времени озвучить его мысли. — Оставьте к черту все ваше гриффиндорское благородство и делайте, как вам велят! — А вы-то как? — Разберусь. Если что, домашнюю работу можете не делать. Раздевайтесь. — Поттер краснеет и не двигается. — Черт возьми, Поттер, не будьте идиотом. Поттер, все еще с румянцем, стягивает с себя рубашку и принимается за брюки. Мерлин. Какая у него белая кожа. — Трусы снимать или этого достаточно? — он нагло смотрит на меня. — Ну, если вы хотите предстать передо мной во всей красе… — Я цепляюсь за свой сарказм. — Вам представится такая возможность, когда вы будете в моем теле. Можете ознакомиться поближе. — Я, в отличие от вас, не озабоченный подросток. Теперь я раздеваюсь под его пристальным взглядом. Секунду назад он краснел, а теперь даже не отворачивается. Он быстро одевается, дает мне свои очки и свой волос, пьет зелье и превращается в меня. Я выталкиваю его за дверь, тоже пью зелье и превращаюсь.— В Поттера. Больно. Трансформация всегда проходит болезненно: как будто тысячи маленьких иголок впиваются в тело. В глазах туман… мерлиновы яйца, как он живет с таким зрением? Я надеваю очки, и зрение проясняется. Я почти жалею об этом: обстановка не радует. Мне еще придется объяснять Темному Лорду свое исчезновение. Если мне повезет. Слышны шаги. Я в спешке натягиваю брюки. — А, Поттер, — голос Макнейра. За этим следует удар под ребра, и я падаю, пытаясь сопротивляться. Он накладывает на меня Инкарцеро, мое тело опутывают веревки. — Так ты будешь поспокойнее. Вижу, вы тут со Снейпом время зря не теряли? Я бы тоже повеселился с тобой, но это оставим на потом, сейчас мой повелитель ждет. И почему Снейпу достался такой лакомый кусочек? Я пытаюсь не думать, что будет дальше со мной, который стал Поттером. Мне ли не знать, как веселятся Пожиратели Смерти. Макнейр входит в зал, таща меня за собой. — Ну как, Поттер, отдохнул? Побеседуем дальше. Надеюсь, у тебя остались силы после факультатива со Снейпом? Мальчик, который выжил, но не дожил… — Если Темный Лорд в ударе, его не остановить. Часами может вещать, знаю по собраниям. Утомился от молчания, пока искал себе тело. — Я бы хотел быть милосердным, но не могу, к сожалению… Легкую смерть не обещаю. К чему этот спектакль? Лорд, как всегда, склонен к театральным эффектам. Нашлось, все же, у них с Дамблдором что-то общее. «Нас столько бедствий ждет, Тристан, что наименьшим будет плаха…»,— всплывает в памяти фраза из моей прошлой, давно забытой жизни. Тетка очень любила цитировать разную ерунду. Начинается мой собственный ад. Слышится: «Semper Sabites!». Я снова становлюсь самим собой. Это заклинание, которого я надеялся избежать, сводит на нет действие оборотного зелья. Я почти искренне радуюсь, видя замешательство в рядах своих бывших коллег и гнев Темного Лорда. Радуюсь, потому что Поттер на свободе. — Северус, Северус, наш двуличный друг, наконец-то мы увидели тебя в истинном обличии. Темный Лорд подходит ко мне: — А мне так не хотелось верить, что ты шпионишь на Дамблдора. Ну что же, Северус, ты сам виноват. Мне прекрасно известно, что у Темного Лорда проклятия получаются намного эффективнее, чем у его слуг. Вероятно, все дело в творческом подходе. Одной практикой тут не обойдешься, так-то, Гойл… Я опять слышу язвительный шипящий голос Лорда: — Это что, приказ Дамблдора — сохранить мальчишке жизнь любой ценой, даже ценой собственной жизни? Или это был не приказ Дамблдора, а твоя личная инициатива? Я чувствую, как он проникает в мое сознание. Моя защита действует отлично, но все же ему удается обнажить то, что я, казалось бы, так удачно скрыл даже от самого себя. Он, похоже, этой вылазкой в мое в очередной раз потерявшее девственность сознание доволен. — Ооо, Северус, а это чересчур даже для дамблдоровского песика, ты не находишь? Мне кажется, такое самопожертвование не свойственно твоей слизеринской натуре. Что это — кризис среднего возраста? Как ты мог потерять из-за него голову? И правда, как я мог? Кто бы мне сказал… — Я надеюсь, ты успел попользоваться мальчишкой? Потому что у тебя больше не будет такого шанса. Тебя ждет долгая смерть. Это забавно.
Black Adder: Глава 2 Гарри. Если на клетке слона прочтешь надпись «Буйвол», не верь глазам своим Портключ переносит меня к замку. Я еще нахожусь в теле Снейпа. И в его одежде. Если бы меня сейчас увидели студенты, они бы решили, что профессор Снейп сошел с ума. Профессор Снейп в съехавшей набок мантии, появившийся неизвестно откуда на кромке Запретного леса, расстегивает пуговицы на ширинке, отодвигает трусы и смотрит вниз. Я сам понимаю, что веду себя как глупый шестнадцатилетний подросток, но ничего не могу поделать со своим любопытством. Потом я поднимаю руки к глазам и начинаю их изучать. Линия жизни, линия сердца… Узкая ладонь, длинные пальцы… представляю, как он перебирает ими ингредиенты для зелий, как касается своего лица, как… Стоп, нужно остановиться. Это совсем не мои мысли. Я же не сошел с ума. Гарри Поттер, вожделеющий Снейпа — кошмарный сон. Я уже вижу идущих ко мне Хагрида, Рона и Гермиону. Они, наверное, стали искать меня, когда проснулись и нигде меня не нашли. — Профессор Снейп? Вам плохо, вам помочь? — Гермиона обеспокоено оглядывает меня с ног до головы. — Гермиона, это я, Гарри, — я пытаюсь придать снейповскому голосу свои собственные интонации. И вижу растерянные лица друзей. — Неужели? — Гермиона делает паузу. — А почему я не знаю, где ты пропадаешь? Я все-таки твоя девушка, знаешь ли. Мы с Роном ошарашено смотрим на нее. — Когда вы успели? За моей спиной?.. — Рон переводит взгляд с меня на Гермиону. Хагрид недоуменно молчит. — Гермиона, ты чего? — я даже на миг забываю, что произошло в последние несколько часов. — Ты же знаешь про меня и Джинни… Гермиона радостно улыбается, а Рон облегченно вздыхает. — Это что, проверка? — Да, Гарри, проверка. Не обижайся, но появиться в виде профессора Снейпа мог кто угодно, правда? Внезапно она спохватывается. — Что с тобой? Где ты был? Мы тебя везде искали, — Гермиона трясет меня за плечи. — И почему ты в облике Снейпа? — Снейп спас меня… Волдеморт… Мне нужен Дамблдор. Я все потом расскажу, — и я бегу в замок. Когда же закончится действие зелья? Хочу в свое тело обратно. Как можно скорее. — Гарри? — Дамблдор сам спешит мне навстречу. — Что случилось? Ты ранен? Он меня узнал! — Нет, это не… Это все ерунда… Профессор Снейп, — пытаюсь произнести что-то связное. — Идем в кабинет, Гарри. В кабинете сидит профессор Макгонагалл. Она очень встревожена, но ничего не спрашивает, только поглядывает то на меня, то на директора. Я сажусь в мягкое кресло перед столом Дамблдора. Передо мной появляется стакан с янтарной жидкостью. — Это огневиски. Школьные правила не приветствуют подобного, но я сделаю для тебя исключение. А теперь расскажи мне, что случилось. — Я… я получил записку, написанную Сириусом. И почерк был его, и подпись его — «Мягколап»! Откуда мне знать, что записка фальшивая? Я думал… Я ведь не видел его тела… — Мне становится жутко стыдно перед директором и деканом. Дамблдор тяжело вздыхает. — Гарри, Сириус мертв. Я думал, что ты примешь это. Мальчик мой, магия не всесильна. Даже темная. — Я хотел… я думал, что смогу вернуть его, — сейчас я понимаю, как глупа была моя затея. — Я раскрыл записку — к ней был приложен портключ. Я попал в какой-то особняк, думаю, к Малфою. Там были Малфой, Крэбб, Гойл, Макнейр, Беллатриса и еще несколько мне незнакомых. Пришел Снейп. Волдеморт сказал, чтобы он отвел меня в подвал. Снейп дал мне портключ и оборотное зелье, а сам остался. Сэр, нужно спасти его! — Гарри, я сожалею, мы сейчас не можем ему ничем помочь. Остается только ждать — Дамблдор разводит руками. — Я что-нибудь придумаю. — Чего ждать? Когда Волдеморт убьет его? — я почти кричу на директора. — Представляю, что он сделает со Снейпом за такое предательство! Как вы можете оставаться спокойным? Ну, делайте что-нибудь! — Гарри, истерикой ты делу не поможешь. Успокойся, с профессором Снейпом будет все в порядке. Я рад, что ты так беспокоишься о нем. А то мне иногда кажется, что ты его ненавидишь. — Какая ненависть, сэр? Разве можно ненавидеть человека, который меня не раз спасал? — Гарри, ты поступил очень глупо. Ты должен был рассказать мне о письме. Чем обернулось твое безрассудство? Чтобы впредь ты думал о своих поступках, снимаю пятьдесят баллов с Гриффиндора. — Минерва, пожалуйста, собери всех у меня. Гарри, выпей, — он левитирует мне пузырек. — Это антидот, тебе стоит снова стать самим собой. А я и забыл, что нахожусь в теле Снейпа. Снейп, защищающий сам себя… Наверное, было бы комично, если бы не было так горько. Быстро глотаю вязкую жидкость. Превращение очень неприятно. Я морщусь от внезапной боли. Макгонагалл тактично отворачивается, а Дамблдор задумчиво смотрит на Фоукса. — Гарри, зайди в больничное крыло к Помфри. — Со мной все в порядке, сэр, всего лишь немного круциатуса вместо завтрака, — пытаюсь пошутить я и выхожу из кабинета. Мне очень стыдно, я во всем виноват и ничего уже нельзя исправить. Рон и Гермиона ждут меня. Это очень согревает. Приятно, когда есть люди, которые тебя ждут. Эти мысли возвращают меня к Снейпу. А кто ждет его? Наверное, только Дамблдор и теперь... я. Мы идем в гостиную Гриффиндора. Полная Дама спит блаженным сном. Хотя сейчас день. Она, наверное, всю ночь провела в гостях. Приходится несколько раз прокричать пароль, прежде чем она нас пускает. Хорошо, когда в жизни есть что-то неизменное. Я все рассказываю Рону и Гермионе, даже то, что утаил от Дамблдора. — Но Гарри, почему ты пошел один на встречу с Сириусом… а вернее, неизвестно с кем? Если бы не своевременная помощь профессора Снейпа, ты бы пропал! — Мне кажется, я слышу не Гермиону, а Макгонагалл: такие же поучительные интонации. — И снятые директором баллы — слишком незначительное наказание за такой поступок. — Снейп спас тебя? Я пойду целовать соплохвоста, — Рон привстает с кресла. — Он же тебя терпеть не может. Он же ублюдок. — Он несколько раз спасал Гарри жизнь, — Гермиона укоризненно смотрит на Рона. — Но спасать — это одно, а подставлять свою шею — это как-то не по-снейповски, согласитесь, — невозмутимо заявляет тот. — Терпеть его не могу. — Я всегда говорила, что он хороший человек и много делает для общего дела. — Голос Гермионы звучит почти восторженно. — Быть все время под прицелом Волдеморта и не выдать себя! Просто он несчастный, одинокий человек. — Это тебе не домовой эльф, чтобы его так защищать! — У Рона даже уши краснеют от возмущения. — Это же Снейп! Правда, Гарри? И я думаю, он выкрутится. Он же скользкий гад. — Мне кажется, что профессор Снейп поступил так не только по приказу Дамблдора, но и в силу каких-то других мотивов. — Гермиона не собирается отступать. — А что, — Рон хмыкает. — Снейп, влюбленный в Гарри… Это что-то. Малфой бы умер от зависти. Или от разрыва сердца. А может, Снейп был влюблен в твою маму, а, Гарри? Они же учились на одном курсе. — Рон, при чем тут любовь? — В голосе Гермионы явно слышится: «Какой же ты дурак». Мне уже хочется поскорее закончить этот разговор. — Не знаю. Что нам делать? — Ждать. У нас завтра контрольная по трансфигурации. Нужно подготовиться. Нечего время зря терять. — Гермиона в своем репертуаре. Действительно, остается только ждать. Я предлагаю пойти к Хагриду. Заниматься у меня не получится. Я не смогу сосредоточиться. Нам с Роном удается уговорить Гермиону, пообещав приступить к трансфигурации сразу после похода в гости. Хагрид угощает нас чаем и очередным кулинарным шедевром, гордо именуемым «пирог с яблоками», от которого невозможно откусить, и с упоением рассказывает о своих новых питомцах. Хагрид тоже не в восторге от моего поступка. Потом он предлагает нам посмотреть на его очередных милых зверюшек. Помня о соплохвостах, мы тактично отказываемся, сославшись на подготовку к завтрашней контрольной работе. Целый день занимаемся трансфигурацией. После того, как Рону удается превратить Живоглота в бладжер и обратно, Гермиона нас отпускает. Мы расходимся по спальням. Я смотрю на карту Мародеров — Снейпа в Хогвартсе нет. Я ложусь в кровать и перед тем, как провалиться в сон, успеваю подумать: что, если бы Снейп слышал, как мы с Гермионой его защищаем? Ночью я просыпаюсь от невыносимой боли в шраме. Открываю глаза и вместо полога над своей кроватью вижу зал в имении Малфоя: все те же Пожиратели Смерти, в их кругу неподвижно лежит Снейп. Голос Волдеморта раздается в моей голове: — Упорствуешь, Северус. Я не понимаю, куда делось твое чувство самосохранения? Твои коллеги устали, да и мне это порядком надоело. Слышится «Сrucio!». Волдеморт наступает Снейпу на руку: — Согласился бы ты на предложение доставить мальчишку ко мне, я бы отдал тебе Поттера, раз ты его так хочешь. На время, конечно. К чему такие сложности? — Иди к черту. Ты мне уже однажды что-то обещал. — А, грязнокровку, мать Поттера? У тебя странные вкусы, не находишь? Сначала магглорожденная простушка, потом ее недобитый отпрыск? Я резко прихожу в себя. Тело сотрясает мелкая дрожь. Я не знаю, что делать. Идти помощью к Дамблдору почему-то не хочется. Но Снейп жив. Я тихо одеваюсь, стараясь не разбудить Рона, беру карту, мантию-невидимку и выскальзываю из комнаты. На месте я оставаться не в силах. Два часа брожу по замку. Сна по-прежнему ни в одном глазу. И тут я вижу на карте его имя у одного из потайных выходов. Я мчусь к нему. Снейп действительно стоит там, привалившись к стене. А потом начинает оседать на пол. Я едва успеваю подхватить его. Тренировки по квиддичу благотворно повлияли на мою физическую форму — мне все-таки удается дотащить Снейпа до больничного крыла. Мадам Помфри выбегает на шум. Мы вместе вносим Снейпа в палату и опускаем на кровать. Мадам Помфри смотрит на него и говорит: — Гарри, побудь здесь, а я схожу к Дамблдору. Я киваю, сажусь на край кровати и рассматриваю Снейпа. Лицо все в кровоподтеках, нос разбит. Снейп стонет, и мне хочется его как-то утешить. Моя рука тянется к его волосам, я откидываю их со лба, глажу по голове. Черты его лица становятся мягче. — Ну и видок у тебя, — слышу я свой голос. Мой взгляд падает на руку профессора, и к горлу подступает комок — его пальцы раздроблены. Я наклоняюсь и невесомо целую его руку. Поднимаю глаза к лицу Снейпа и сталкиваюсь с его цепким взглядом. Несколько секунд он, кажется, изучает меня, а потом закрывает глаза… или теряет сознание. В палату входят Дамблдор, профессор Макгонагалл и Помфри. — Гарри, мой мальчик, где ты его нашел? — В одном из коридоров. Мне не спалось, — я пытаюсь совладать с дрожью в голосе. — Ну, думаю, снимать с вас баллы за ночные прогулки по коридорам в свете сложившихся обстоятельств я не буду, — Макгонагалл усмехается. — Поттер, возвращайтесь к себе в башню и ложитесь спать. Если, конечно, Альбус, ты не хочешь спросить у него еще что-нибудь. — Я думаю, это подождет до утра. — Я вижу, как Дамблдор проводит палочкой над руками Снейпа. — Иди к себе, Гарри, с профессором Снейпом все будет в порядке. «Хорошо, что Дамблдор здесь», — думаю я и направляюсь спать. В голове полный бардак. Мысли — опять о Снейпе. Причем неправильные. Я пытаюсь представить на его месте Джинни. Получается с трудом и совсем не возбуждающе. Просыпаюсь я от того, что кто-то трясет меня за плечо. — Гарри, вставай! Завтрак проспишь. Рон-то выспался. Я быстро одеваюсь, и мы выходим из спальни. Внизу нас ждет Гермиона: — Сегодня же контрольная по трансфигурации! — Гермиона, пожалуйста, прекрати. Видишь, Гарри выглядит неважно, — Рон вдруг проявляет несвойственную ему чуткость. — Вечно ты со своими уроками. Интересно, Снейп жив? — Снейп жив, — я рассказываю им о ночном происшествии. Без некоторых деталей. — А почему ты сразу не рассказал мне? — возмущенно спрашивает Рон. — Ты же спал. И я не думал, что для тебя эта новость покажется радостной. Особенно если учесть, что ты Снейпа терпеть не можешь. — А почему Сами-Знаете-Кто его не убил? Это подозрительно. — Рон не собирается сдаваться. Беру свои слова о чуткости Рона назад. — Рон, ты идиот, я вчера видел Снейпа своими глазами. У него поломаны кости, разбиты руки и вообще вид жуткий. Ты думаешь, это спектакль? Мне что-то расхотелось есть. Вы идите, встретимся позже. — Хорошо, Гарри. Пошли, Рон. — Гермиона тянет Рона за рукав. — Почему мы должны уходить? Ты что-то опять задумал? — Рон опять возмущается. — Мы твои друзья, мы имеем право знать. С Гриффиндора и так сняли двести баллов. Что, я не прав? — Рон, я ничего не скрываю, я просто хочу побыть один. Не обижайтесь, меня все это начинает утомлять. — Рон, Гарри нужно побыть одному, — Гермиона тащит сопротивляющегося Рона за собой. — Увидимся. А я возвращаюсь в спальню, беру палочку Снейпа, которая помогла мне вернуться в Хогвартс живым, кладу ее в карман мантии. И иду в больничное крыло. Мадам Помфри разрешает мне ненадолго остаться. Снейп все так же без сознания, зато его руки, которые лежат поверх одеяла, выглядят почти здоровыми. Я кладу палочку ему на кровать, поближе к его бледным пальцам, чтобы он сразу нашел ее, когда очнется. Мне бы уйти, но я остаюсь. Я не знаю, зачем я здесь. Сижу и смотрю на него. Я думаю, если бы он это знал, мне бы точно не поздоровилось. Я начинаю сомневаться в действительности происходящего, в здравости моего рассудка, мне делается почти дурно. К чему все это приведет? Что я здесь делаю? Я снова ощущаю жгучее желание к нему прикоснуться. Я тяну руку к его лицу, скольжу по подбородку, дотрагиваюсь до губ. Они мягкие и прохладные, и мне хочется их поцеловать. Ну уж нет. Он меня убьет, когда очнется. Если вспомнит. — Какого черта, Поттер? Вам не кажется, что на сегодня вы уже исчерпали лимит общения со мной? — слышу я его шепот. Профессор Снейп явно идет на поправку. Я быстро отдергиваю руку. — На сегодня — нет, сэр! Сейчас только утро! Всего лишь решил воспользоваться вашей беспомощностью, — и кто меня за язык тянет? — Простите, профессор Снейп, сэр, я не хотел ничего такого… Я просто… черт… — И как мне выкрутиться из этой ситуации? Но придумать я ничего не успеваю. Его рука притягивает мою голову к себе, и он начинает меня целовать. У меня есть кое-какой опыт, хотя обычно целовал я, и целовал девушку. Но мне нравится. Очень. Поэтому я делаю то же, что и девушки, когда им нравится: отвечаю. Это продолжается недолго, потому что Снейп опять отключается. И вовремя: я слышу за дверью чьи-то шаги. — А, Гарри, ты здесь. Ну, что нового? — Дамблдор как всегда безмятежен. — Он два раза очнулся, — я пытаюсь придать своему голосу спокойствие опытной сиделки. — Так, молодой человек, я думаю, мы можем вылечить профессора без вашей помощи, — мадам Помфри в своем репертуаре. Помнится, когда я тут лежал, она так же выпроваживала моих друзей. — Да, хорошо, — я вылетаю из палаты и бегу к озеру. Мне нужно подумать, потому что у меня появилось три проблемы.
Black Adder: Глава 3 Гарри. Все не так легко, как кажется Говорят, вода успокаивает. Я сел на камень и стал смотреть на водную гладь. Если бы и в моих чувствах было такое спокойствие! Зачем я это сделал? Мне просто в тот момент захотелось к нему прикоснуться. Мне казалось, что он был без сознания. А вот и вторая проблема: Джинни. Я ее не люблю. Я чувствовал это давно, а понял сейчас. Наверное, я просто перепутал дружбу с любовью. Или обманывал себя, потому что хотелось быть нормальным. Но Снейп взял и своим поцелуем поставил все с ног на голову... Как же быть? Я не могу просто взять и бросить ее, после того, как говорил, что она мне нужна. Я не хочу делать ей больно. Она этого не заслужила. Да и Рон меня не поймет, особенно если узнает причину. Рон ведь Снейпа терпеть не может. Да он скорее заснет с пауком, чем смирится с этим! Надеюсь, он об этом не узнает. Я не хочу терять лучшего друга. И третье — сам Снейп. Как мне себя с ним вести? Он— мой учитель. Он— мужчина. Ему в лучшем случае светит увольнение. Целовал Снейп меня в бреду. Должно быть, ему кто-то другой привиделся... — Гарри, — я слышу за спиной голос Гермионы, — вот ты где. Почему тебя не было на завтраке? Держи бутерброд. — Гермиона, ты настоящий друг, — я с жадностью начинаю есть. — Тебя Джинни искала. Она очень расстроена. Вы поссорились? Трансфигурации у нас не будет. Макгонагалл нужно отлучиться из Хогвартса. — Это здорово. Я сейчас не в состоянии осуществить даже простейшее заклинание. — Гарри, — Гермиона кладет руку мне на плечо, — я знаю тебя достаточно давно, чтобы понять: тебя что-то беспокоит. И это не Джинни и не Волдеморт. — Я не знаю, сможешь ли ты это понять. — Хотя из всех моих близких только она может с пониманием отнестись к тому, что я сейчас собираюсь ей сказать. — Это из-за Снейпа? Так ведь? — Это не вопрос, скорее, утверждение. Да, Гермиону не проведешь. — Мне кажется, он мне нравится. Очень. И совсем не так, как должен. Это больше, чем уважение к человеку, который меня спас. — Гарри, слишком мало времени прошло, чтобы это могло было чем-то серьезным. Ты, наверное, принял свою благодарность к нему за другое чувство. — К сожалению, это не так. Я просто рассудок теряю, — я смеюсь. — Снейп сказал бы: «Поттер, вы глубоко заблуждаетесь. Нельзя потерять то, чего у вас не было». — Ты еще шутишь, Гарри? Значит, все не так плохо. Мне бы Гермионин оптимизм. — Что мне теперь делать? — Ничего не делать. Чего ты ждешь? Он твой учитель и старше тебя, к тому же он бывший Пожиратель Смерти. Для него важна его репутация. Если что, он выговором не отделается. Доводы Гермионы, как всегда, очень разумны. Я набираю побольше воздуха и отвечаю на одном дыхании: — То есть ты не считаешь это чем-то противоестественным, ты меня не осуждаешь? — Вообще-то, Гарри, мне кажется, это неправильно. Но ты по-прежнему мой друг. — Спасибо. Я не думаю, что мне нравятся мужчины. — В этом я убежден: представляю на месте Снейпа Малфоя — и меня начинает тошнить. Я краснею. Не думал, что мне придется когда-нибудь разговаривать с Гермионой на такие щекотливые темы. Время до вечера проходит как в тумане: я сижу на уроках, общаюсь с друзьями, провожу время с Джинни. Все как обычно, только после отбоя я беру мантию-невидимку и направляюсь в больничное крыло. Я стараюсь не думать, зачем. «Вам сложно не думать? — слышу я в голове голос профессора Снейпа. — Поттер, вам мыслительный процесс так же несвойственен, как Лонгботтому — способность к зельеварению». Я присаживаюсь на край кровати и смотрю на Снейпа. Он сейчас не такой, как раньше. Моложе, что ли… Его нельзя назвать красивым, но сейчас я готов с этим поспорить. Хочется увидеть его улыбку, услышать его смех. Не мог же он разучиться смеяться. Просто у него не было повода… Мне хочется, чтобы он не возвращался в сознание еще долго. Чтобы я мог приходить сюда и находиться рядом с ним. Когда он очнется, он не потерпит этого. Мне хочется его поцеловать. Что я и делаю, со всей своей гриффиндорской храбростью или глупостью. — Поттер, я не спящая красавица, — шипит он. — Меня не нужно оживлять таким образом. Минус двадцать баллов с Гриффиндора за шатание ночью. — Да, профессор Снейп, сэр, — я невольно начинаю смеяться. Изо всех сил стараюсь остановиться, но не выходит. — Прекратите истерику, я сейчас не в состоянии бегать за успокоительным. — Снейп пытается привстать, но у него ничего не получается. Я подхватываю его. Чувствую, как он дрожит. Хотелось бы, чтобы я был тому причиной, но это всего лишь слабость, вызванная его состоянием. — Сэр, я могу вам задать вопрос? — надеюсь, мой голос не дрожит. Надеюсь, меня не пошлют куда-нибудь и как можно дальше… Но я должен узнать — правда ли то, что говорил Волдеморт Снейпу в моем сне-яви. — Что еще, Поттер? Надо же, он в таком состоянии умудряется сохранять свои замашки. — Как вы ко мне относитесь? Вы меня… — Я вас что? — Снейп с усмешкой смотрит на меня. — Вы меня спасли, потому что я вам нравлюсь? Мне страшно. — Вы… Вы рехнулись, Поттер! Что вы о себе возомнили? Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, я своими руками вас придушу! Все-таки послал. — Да и не очень-то и хотелось! — я выскакиваю за дверь. Вот и все стало на свои места.
Black Adder: Глава 4 Снейп. Мы всегда стремимся к запретному и желаем недозволенного Я прихожу в себя в коридоре Хогвартса. Сил нет даже на то, чтобы понять, как я здесь оказался. Тело раздирает боль, такая сильная, что я не рад, что в сознании. Я слышу свой стон со стороны и чувствую, как чья-то рука касается моих волос, отводит прядь со лба, гладит по голове. Неужели я дома? Мама?.. Вижу перед собой Поттера. Определенно, я в аду. А он— мое наказание. Теряю сознание. Прихожу в себя в больничном крыле. Возможно, я еще жив, но обрадоваться этому не получается. Слишком больно. Передо мной Поттер, и меня опять посещают сомнения в реальности происходящего. Снова отключаюсь. И снова сознание медленно возвращается ко мне. Я чувствую чью-то руку на своем лбу, рука скользит по подбородку, дотрагивается до губ. Я вижу перед собой мальчишку — это не ад. Я жив, и это мой кошмар. — Какого черта, Поттер? Вам не кажется, что на сегодня вы уже исчерпали лимит общения со мной? — Я пытаюсь не терять самообладания. — На сегодня — нет, сэр! Сейчас только утро! Всего лишь решил воспользоваться вашей беспомощностью, — надо же, Поттер пытается язвить. Нет, я все-таки умер. — Простите, профессор Снейп, сэр, я не хотел ничего такого… я просто… черт… Поттер извиняется? А смерть, оказывается, тоже шутит. И тоже краснеет... Я пользуюсь моментом, притягиваю его голову к себе и целую его губы. Это же не наяву, могу себе позволить. И он мне отвечает, хоть и слишком поспешно. Я, наверное, умер как герой, и это — моя награда. Опять пустота. Я чувствую прикосновение к своим губам. — Поттер, я, не спящая красавица, меня не нужно оживлять таким образом. Минус двадцать баллов с Гриффиндора за шатание ночью, — я пытаюсь прийти в себя. Что, черт возьми, он от меня хочет? — Да, профессор Снейп, сэр, — он начинает истерически смеяться. — Прекратите истерику, я не в состоянии бегать за успокоительным. Я пытаюсь привстать, но падаю, и меня подхватывает Поттер. И бережно опускает на кровать. Я стараюсь унять неконтролируемую дрожь, которую вызвало его прикосновение. Надеюсь, он не воспримет это на свой счет. — Сэр, я могу вам задать вопрос? Мальчишка явно нервничает. Что он хочет узнать? — Что еще, Поттер? — рычу я. — Как вы ко мне относитесь? Вы меня… А вот этого я, признаться, не ожидал. — Я вас что? — я пытаюсь за усмешкой скрыть свою дрожь. Мне тревожно. — Вы меня спасли, потому что я вам нравлюсь? — Вы… вы рехнулись, Поттер? Что вы себе возомнили? Если вы сейчас же не уберетесь отсюда, я своими руками вас придушу! Я жалок. — Да не очень-то и хотелось, — слышу я в ответ, и мальчишка выскакивает за дверь.
Black Adder: Глава 5 Снейп. Подопытный кролик может позволить себе практически все Утром, несмотря на протестующие крики Поппи, я направляюсь к себе. Переодеваюсь и иду к Дамблдору. Все, чего я хочу, это оказаться подальше от всего этого: от Старого Маразматика, от несносных студентов и чертового мальчишки. Но, к сожалению, не могу позволить себе такой роскоши. Дамблдор меня не отпустит. Почему моя жизнь зависит от двух монстров? Почему я не могу мирно дремать на солнышке подальше от всего этого? — Чаю? — Альбус в добродушном расположении духа. — Кофе, — просто дух противоречия. — Кофе? Надо же. Ну ладно, — Дамблдора ничем не смутить. Передо мной появляется чашка с дымящимся напитком. Придется давиться. — Северус, как ты? — спрашивает Дамблдор встревоженным голосом. Он обращается ко мне просто по имени. — Жить буду, — отвечаю я и понимаю, что моя фраза звучит до абсурдности глупо. — Каркарова убили, — Альбус опять на меня внимательно смотрит. Какие эмоции он пытается увидеть на моем лице? Я знаю, что я смертник. Это лишь отсрочка. — От возмездия Темного Лорда не скрыться, понятно, что по его плану я должен был подохнуть у ворот замка. Если бы Поттер меня не обнаружил, так бы и было. Если бы Малфой меня убил… — Как Гарри? — Вы об этом спрашиваете меня? — я искренне удивлен. — Когда я вчера видел его, он был не очень-то веселым, — Альбус задумчиво стучит пальцами по столу. — И я должен его утешить? Мне нужно стать его персональной жилеткой, или мне теперь отводится роль клоуна? — Северус, мальчику нужен наставник. Кто-то, к кому он сможет обратиться за помощью. Я теряю дар речи. — А вы уже не беспокоитесь, что Поттер меня соблазнит? Я не тот человек, который может стать ему хорошим примером. Пусть будет Грюм или Люпин.— Я в панике. — Ты сможешь держать его на расстоянии. Грюм занят, а Люпин слишком мягок. Он хороший учитель, но Гарри нужен человек, который видит его недостатки. Ремус по натуре — не критик. — Почему вы так склонны верить в лучшие человеческие качества? Спокойно находиться в обществе Поттера, мне? Где гарантия, что я не воспользуюсь представившейся мне возможностью? — я уже готов уволиться. — Северус, я знаю, что после предыдущего разговора это звучит как насмешка, но прости меня, старика. Я боюсь за Гарри. Ему нужна поддержка человека, который его любит. — Для достижения цели все средства хороши? — я как всегда не перестаю удивляться гибкости логики Дамблдора. — Просто у каждого — своя роль. Ты знаешь, что сказано в пророчестве Сивиллы насчет противоборства Волдеморта и Гарри. Но есть еще кое-что, о чем никто, кроме меня и Трелони не знает, и это, как мне кажется, связано с тобой, мой мальчик. Дамблдор никогда прямо не говорит. — Что сказала эта старая дура? — Может, она и старая дура, но пророчество истинное. Сивилла тогда сказала, что мальчику для победы над Волдемортом все свои силы отдаст темный маг. Их силы объединятся и умножатся — в момент смерти темного мага. И тогда Гарри станет самым могущественным колдуном за последнюю тысячу лет и сможет противостоять своему врагу. — А это верные слова? Может, там ошибка? — Я уже чувствую, что я каким-то образом в это замешан. — Ошибки нет, смысл такой же, но если ты предпочитаешь услышать его в стихах... — Дамблдор пытается пошутить? Он пытается пошутить? — При чем здесь я? — Нет, не может быть, чтобы Альбус говорил это мне. — Мой мальчик, — глаза Дамблдора из-под его дурацких очков смотрят на меня с фирменной скорбью лучших трагиков Ковент-Гардена, — я знаю только одного темного мага, который любит Гарри. И сейчас он сидит передо мной. Может, виски? Если у меня и была надежда на долгую жизнь и спокойную старость, то после услышанного она пропала. Даже если бы я остался жив после передачи силы, я бы потерял свою магию. Надеюсь только, что этот манипулятор и мой второй хозяин — Волдеморт — сдохнут раньше. Сегодняшний день не перестает меня удивлять. Виски и благословение от Дамблдора? Меня сейчас стошнит. — В другой раз, Альбус, — я просто хочу к себе в подземелье. И напиться в одиночестве. До вечера еще чертовски много времени. Конечно, виски. Виски, цикута, белладонна. Я стою у себя в классе и смешиваю в котле ингредиенты зелья забвения. Так же Дамблдор смешивает в котле наши жизни, мою и — Гарри. Подопытный кролик может позволить себе практически все. Почему Дамблдор уверен, что я соглашусь на такой обмен? Я альтруист? Нет, я не альтруист. Просто я зачем-то люблю Поттера. Но я бы ни за что не захотел вернуться в то время, когда жил, не зная, что способен еще что-то чувствовать.
Black Adder: Глава 6 Гарри. Пока ничего не происходит, все становится другим Я выбегаю из больничного крыла в бешенстве. Почему я не промолчал? Разве могло что-то измениться? На что я рассчитывал? Мне еле удается заснуть, и снится мне Снейп. В расписании — урок зельеварения. Я не пойду туда. Сейчас мне кажется, что лучше Волдеморт, чем равнодушный Снейп. Но Рон с Гермионой не дают мне сбежать, и я обреченно занимаю свое место. Сегодня со мной сидит Невилл, и меня в любом случае уничтожат. Снейп, как всегда, влетает в кабинет, надеясь запугать нас своим грозным видом. Невилл утыкается взглядом в книгу. Я решаю игнорировать все едкие замечания Снейпа. — Как я и ожидал, кроме мистера Малфоя и мисс Грейнджер, — при упоминании Гермионы Снейп кривится, — все написали контрольную отвратительно. Оглашать результаты не буду. Хотя могу сделать исключение, — он смотрит на меня с ехидным презрением и как будто выплевывает мою фамилию, — мистеру Поттеру я не поставил даже минимального балла. Он просто ликует — наверное, ждет моих возражений. Чтобы спровоцировать меня и снять баллы. Я молчу. — Сегодня вы будете готовить зелье забвения. Список ингредиентов на доске. Кто скажет, какие побочные эффекты вызывает неправильно приготовленное зелье? — Гермиона тянет руку. — Кроме мисс Грейнджер. Может быть, мистер Поттер? — Я абсолютно точно не знаю, сэр. — Я крайне вежлив, я — само спокойствие. — Отчего же, Поттер? Оно бы вам пригодилось, — он идет по направлению к моему столу. — А вам бы — выпить веритасерум, слишком вы скрытный, — я пытаюсь съязвить, но куда мне до мастера. И вообще, кто меня дернул за язык? Невилл от удивления роняет котел. — Лонгботтом, минус двадцать баллов с Гриффиндора. Меня удостоили лишь презрительным взглядом. Так смотрят на что-то, не стоящее внимания. Я сосредотачиваюсь на составе, и нам с Невиллом, как ни странно, удается приготовить более-менее сносное зелье. Я отношу склянку с образцом и ставлю на стол Снейпу. По пути обратно я получаю от Шеймуса Финнигана клочок бумаги, сажусь на свое место и смотрю на записку. Шеймус просит встретиться с ним после ужина. Я ничего не понимаю. К чему такая таинственность? — Мистер Поттер, — от неожиданности я подпрыгиваю. Снейп стоит за моей спиной. — Вы испытываете мое терпение, Поттер. Какие бы ни были у вас планы на сегодняшний вечер, вы можете с ними распрощаться, поскольку я назначаю вам отработку за вашу дерзость. И минус десять баллов с Гриффиндора! К следующему уроку всем написать не менее семи способов приготовления зелья забвения, отметить побочные эффекты при неправильной рецептуре и при взаимодействии с другими зельями. Свиток длиной десять дюймов. Свободны. Урок заканчивается. Я бросаю, как мне кажется, убийственный взгляд на Снейпа, но куда мне до него! Рон и Гермиона тянут меня из класса. Что нужно Шеймусу? В коридоре я сталкиваюсь с Джинни и на ее появление реагирую оживленнее, чем мне хочется на самом деле. И вижу удаляющуюся фигуру Снейпа. На истории магии мы с Роном обычно спим. Этому способствует монотонный усыпляющий голос профессора Биннса. Первые несколько минут я пытаюсь вникнуть в то, что он говорит — что-то о войнах великанов с гоблинами. Потом я теряю нить повествования и задумываюсь. За последние несколько дней я стал испытывать к профессору зельеварения чувства, которые меня самого смущают. Было время, когда я его ненавидел. Собственно, ненавидел я его с самого первого урока. Но с воскресенья он стал появляться в моих снах. От воспоминаний о снах меня отвлекает храп Рона. Я толкаю друга в бок. Урок закончился, Биннс нас отпускает. Здорово, что в этом году у нас нет прорицаний. Трелони всегда завершала урок на такой оптимистической ноте, как моя смерть. Но я привык. В конце концов, у всех есть свои слабости. Например, слабость Трелони — тайная мечта о трагической развязке моей истории без альтернативного конца. После ужина меня дергает за рукав Невилл. — Гарри, мы можем поговорить? Что за день такой? Сначала Финниган, теперь Невилл. Я отстаю от Рона. Мы идем в тихий коридор, где нет ни души. Невилл мнется — таким я его вижу только на уроках у Снейпа. Что же такое ужасное он собирается мне рассказать? — Давай, Невилл, не утомляй, мне сейчас к Снейпу идти. Если я опоздаю на отработку, Гриффиндор опять потеряет баллы. А я — свое душевное равновесие. Его, правда, у меня и нет… ну да ладно. — Гарри, ты… — Невилл переминается с ноги на ногу, — я хотел сказать тебе… Он что, предложение собирается мне делать? — Невилл, не тяни. Может, мне сразу дать согласие жениться на тебе? Это, кажется, приводит его в себя. — Это ты о чем? Шутка такая? Я откровенно веселюсь, но то, что Невилл говорит дальше, совсем не смешно. — Гарри, я понимаю, мы с тобой не говорим никогда на такие темы. Я не твой друг Рон. Но я думаю, ему об этом знать не обязательно. Ты уже две ночи подряд стонешь. В смысле. я очень надеюсь, что это не то, о чем я думаю. Ты при этом повторяешь его имя. Мне становится жарко. — Чье имя? — спрашиваю я. — Снейпа, — Невилл мнется. — И выглядит это так, как будто ты с ним занимаешься во сне далеко не уроками. Ты бы накладывал заклинание тишины, а то еще кто-нибудь услышит. Да, и если учесть, что на данный момент у меня нет девушки, мне слышать твои стоны не слишком удобно. Черт! Черт! Что же это такое? — шрам разрывается от боли. Я медленно оседаю на пол. Все тот же зал в поместье Малфоя, я вижу перед собой Малфоя-старшего. — Итак, он очухался. Не твоя ли это вина? А, Люциус? Может быть, ты был снисходителен к своему другу? Он должен был сдохнуть перед замком. Мой подарок Дамблдору. — Может быть, это был не ваш день? — Люциус вздрагивает. — В твоих словах я слышу не свойственный тебе сарказм. Это интонация Снейпа. Ты решил его заменить? Только на этот раз я все сделаю сам. И ты, в отличие от Снейпа, умрешь. Мне Белла говорила про твою школьную любовь. Как ты себя сейчас чувствуешь, когда твой любовник так нежно думает о Поттере? Или Белла лжет? Свободен. И закончи свою работу. Я прихожу в себя от того, что меня трясет Снейп. — Поттер, что случилось? — он помогает мне подняться. — Шрам? — Снейп выглядит обеспокоенным. А мне сейчас его видеть совсем не хочется. — Нет, просто голова закружилась, — зачем я ему вру? Наверное, мне надо осмыслить услышанное. Снейп и Люциус… — Вы как барышня. Но котлы чистить сегодня на отработке все равно придется. Чтобы Снейп проявил милосердие и отменил отработку? «Скорее Невилл может стихами заговорить», — думаю я, глядя, как Снейп удаляется. Что-то я зачастил в сознание Волдеморта без приглашения. Надо было в прошлом году все же уговорить Снейпа продолжить занятия окклюменцией… Вдруг Волдеморт опять узнает, что я проникаю в его сознание? Кто тогда окажется на месте Сириуса? Люпин? Рон? Гермиона? — Гарри, ты вдруг грохнулся в обморок, а тут Снейп подбежал. Это ты из-за того, что я сказал про Снейпа, или из-за шрама? — Невилл, оказывается, все это время был со мной. — Невилл, — хриплю я, — не спрашивай. — Ладно, тогда не забудь, о чем я говорил, — он похлопывает меня по плечу и прощаясь уходит. Как же, забудешь такое.
Black Adder: Глава 7 Гарри. Чтобы одно очистить, другое нужно запачкать — закон неразумного сохранения грязи То, что у других мы называем грехом, у себя мы считаем экспериментом Стучусь в дверь кабинета Снейпа. — Открыто. Я вздыхаю и вхожу. Он сидит за столом и проверяет свитки с работами. — Котлы там. Что делать, вы знаете, не в первый раз. Почистите котлы и переберете вон те травы. Приступайте. Палочка вам не пригодится. И старайтесь не шуметь. Я принимаюсь за работу. Ну что же, мне действительно не привыкать. Дурсли вообще держали меня за прислугу. Я пытаюсь незаметно посмотреть на Снейпа. На Снейпа… Я боюсь называть его в мыслях по имени, чтобы случайно не проговориться. Хватит и того, что во сне мое подсознание меня подводит. Спасибо Невиллу за информацию, но хотелось бы, чтобы он ничего не понял. Он не такой наивный парень, как про него думают, и он вряд ли поверит, что это мои ночные кошмары. На какую-то долю секунды наши взгляды пересекаются, мой и Снейпа. Я быстро отвожу глаза и судорожно облизываю губы. Я не ждал от него такого подвоха. Зачем он на меня так посмотрел? Если бы я точно знал… Если бы я точно знал, я бы подошел к нему, обнял, запустил бы пальцы в его волосы, посмотрел бы в его черные глаза и целовал бы, целовал, а потом… Или по-другому: «Поттер, вы котлы моете или сексом занимаетесь? — начинаю я фантазировать. — Вы что, пытаетесь меня соблазнить? Для этого вы слишком неопытны». «Зато у меня много энтузиазма, он компенсирует мою неловкость». А потом… — Поттер, — голос Снейпа, стоящего рядом со мной, уводит меня от несбыточных мечтаний. От неожиданности я роняю корень нивяника. — Вы что, заснули? Уже десять часов, можете быть свободны. — Да, сэр, — я наклоняюсь, чтобы подобрать нивяник, и невольно оказываюсь очень близко к Снейпу. В двусмысленной позе. Моя голова — на уровне его паха. Ну, так далеко в мечтаниях я зайти не успел. Он быстро отходит, заметив неловкость ситуации. Я себя со стороны не вижу и могу только надеяться, что не покраснел от смущения. В спешке хватаю сумку и убегаю, по пути слегка задев его руку. По телу пробегает электрический ток. Забавное у магглов есть определение, но очень верное. Если я на случайные прикосновения так реагирую, что со мной будет, если… А будет ли это «если»? Перед дверью я оборачиваюсь и смотрю на него. Он стоит в той же позе. Судорожно сжимает спинку стула и смотрит на меня. Игра света или моего воображения тому виной, не знаю, но я вижу в его глазах неприкрытое желание. Меня тянет кинуться к нему, но я помню, что было в прошлый раз, когда я проявил слабость. Я открываю дверь и быстро выхожу, пока не передумал. По дороге к гриффиндорской гостиной я встречаю Шеймуса. Что ему надо? Лично мне сейчас нужен только холодный душ, и как можно скорее. — Гарри, мы можем поговорить? — он буквально затаскивает меня в пустой класс Защиты. Мне ужасно хочется его послать. Но он и не думает ничего мне говорить. Он отчаянно сжимает меня в объятиях и начинает целовать. В другой ситуации я бы врезал ему, но сейчас мое тело требует разрядки. И я отвечаю на его поцелуй с отчаянием тонущего. Шеймус в очередной раз удивляет меня, он жадно прижимается к моему телу. Ощущение странное… Потом он отодвигается от меня. Я едва сдерживаю вздох разочарования — к этому моменту мне почти больно от желания. Шеймус опускается передо мной на колени и быстро, словно опасаясь, что я передумаю (как же!), расстегивает молнию, приспускает штаны и берет мой возбужденный член в рот. Ему не приходится долго стараться. Пара минут, и мое тело сотрясает сильный оргазм. Я закусываю до крови губы, чтобы не закричать имя Снейпа. Я кончаю Шеймусу в рот — и, кажется, он не против. В этот момент дверь в кабинет открывается, и я вижу его. Снейп стоит в проходе и смотрит на нас, не отрываясь, — смотрит, кажется, целую вечность. — Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора, — выпаливает он и захлопывает дверь. Мы выходим из кабинета, я застегиваюсь на ходу. Снейп стоит, отвернувшись, и смотрит в темноту коридора, такую же черную, как его глаза. Что мне делать? Оправдываться? Это все вышло случайно. Он сам виноват, не надо было на меня так смотреть, а потом говорить «Вы свободны». Я, в отличие от него, подросток, и не могу контролировать свои желания. Я ничего не могу контролировать. А что вообще он тут делает? — Идите спать, и чтоб я вас больше не видел, — он разворачивается и уходит. Мы с Финниганом молча идем в башню, заходим в нашу спальню: Невилл, Рон и Дин уже спят. Что мне сказать Шеймусу? Спасибо, извини, спокойной ночи? Это все Снейп. Из-за него я попал в эту ситуацию. Я желаю Шеймусу cпокойной ночи, раздеваюсь и ложусь. Спать совершенно не хочется: в воображении бесконечно проигрывается сцена в кабинете Защиты, но вместо Шеймуса — Снейп. Я опять возбуждаюсь. Накладываю заглушающее заклятие на кровать Шеймуса и иду к нему. Долг платежом красен. Он меня не ждал. Или ждал? Не так уж важно. Я залезаю к нему в кровать и целую его. Слышу, как он шепчет: — Трахни меня, Гарри. Я не против, конечно же, не против. Только у меня это впервые. Я ласкаю мочку его уха, кусаю шею, поглаживаю выпуклость под его пижамой, он приглушенно стонет. Значит, я все делаю правильно. Провожу языком по соску — Шеймус вздрагивает под моими ласками, выгибается — и замечаю, что у него красивое тело. Расположившись между его ног, слегка касаюсь губами его члена, провожу языком по головке. Он стонет. Я захватываю ртом член и совершаю ритмичные движения, усиленно пытаясь дышать носом, вспоминая, как это делал Шеймус и что я при этом чувствовал. Сейчас мною руководит скорее любопытство, чем возбуждение. Представляю, что я делаю это Снейпу, и начинаю заводиться. Шеймус отстраняется от меня, поднимает, разводит свои ноги, и вот я уже лежу на нем, наши члены соприкасаются. Очень необычное ощущение, приятное. — Ну же, трахни меня, Гарри, — голос Шеймуса дрожит от возбуждения. Я готов это сделать. — Смазки нет, я потерплю, — Шеймус бережно касается моего члена и постепенно вводит в себя. Мне остается только двигаться. Ощущения совсем не такие, как с Джинни. Так упруго, так хорошо — и совсем не хочется останавливаться. Я смотрю на Шеймуса. В его затуманенных страстью глазах — мольба. Я обхватываю его член и начинаю двигать рукой в такт своим толчкам. Кажется, это то, что ему нужно. Я чувствую приближение оргазма и кусаю губы, чтобы не закричать. В голове мелькает: «Я гей», и я открываю рот в беззвучном крике, падая на Шеймуса. Он тихо стонет в ответ. Благодарно целую его, шепчу очищающие чары, а потом иду в свою кровать и пытаюсь заснуть. А мне понравилось с Шеймусом. Я не жалею об этом. Я представляю Снейпа на месте Шеймуса, и у меня опять появляется эрекция. Нет, на сегодня хватит. Я больше не хочу думать о Снейпе и о сексе. Я же не могу каждый раз, когда подумаю о Снейпе, бегать к Финнигану. Тогда мне бы пришлось поселиться у него в кровати. Я истерически пытаюсь вызвать образ Джинни. Успокаиваюсь и засыпаю.
Black Adder: Глава 8 Снейп. Пришла нужда постучать по дереву — обнаруживаешь, что мир состоит из алюминия и пластика Довольно трудно бороться с собой, когда точно знаешь, что все твои жалкие попытки заранее обречены на провал. То, что я сдамся, я понял в поместье Малфоев. Не тогда, когда видел его, судорожно сбрасывающим с себя одежду перед тем, как выпить оборотное зелье, а тогда, когда возвращался в свое тело. Да, трудно сдержаться, имея на руках благословление Дамблдора и видя ответную жажду в глазах мальчишки. И если я еще держусь, то только благодаря своему врожденному упрямству и воле к жизни. Я говорю себе, что нельзя его любить. И тут же отвечаю себе, что не любить его я не могу. Цена будет высокой. Но я готов к этому. Мои размышления прерывает стук в дверь, я внутренне собираюсь и говорю: — Открыто, — и пытаюсь делать вид, будто проверяю лежащие передо мной работы по Зельеварению — такие бессмысленные, будто все они вышли из-под пера самого большого любителя моего предмета, Лонгботтома. — Котлы там, что делать, вы знаете, не в первый раз. Почистите котлы и переберете вон те травы. Приступайте. Палочка вам не понадобится. И старайтесь не шуметь, — я пытаюсь говорить как обычно, но сегодня мне это удается с трудом. Поттер принимается за работу, а я сосредотачиваюсь на проверке контрольных работ. Получается с трудом. Особенно учитывая тот факт, что передо мной лежит контрольная работа Поттера. Он опять перепутал компоненты. Я никак не могу понять: это у него врожденная глупость или хроническая невнимательность? Его работа хуже, чем у Лонгботтома, а мне казалось, что ниже падать некуда. Даже Уизли умудрился выкрутиться, списал, что смог, у Грейнджер. Я так увлеченно читаю работу Поттера, что почти забываю о том, что он находится рядом. Я поднимаю голову, Поттер смотрит на меня. В его взгляде я явственно вижу желание, пока еще по-юношески робкое, но очевидное. Он судорожно облизывает губы. Зачем мальчишка меня провоцирует? Еще немного, и я перестану себя контролировать. Как там говорил Темный Лорд, кризис среднего возраста? Я смотрю на часы — десять, ему уже давно нужно быть в своей гостиной. Благословение от Дамблдора. Как хочется этим воспользоваться и послать куда подальше свою бессмысленную выдержку. Я подхожу к нему: — Поттер, вы что, заснули? Уже десять. Можете быть свободны, — от неожиданности он роняет корень нивяника. И как он, такой неуклюжий, ловит снитч? Поттер поднимает корень нивяника и оказывается в весьма двусмысленной позе. Еще пара секунд — и я действительно за себя не поручусь. Мальчишка краснеет, хватает сумку и бежит к выходу, задев меня. Я подавляю желание задержать его, я вообще пытаюсь подавить желание. Он еще и обернулся — нет чтобы просто исчезнуть. А я не успеваю отвести голодного взгляда. И мне кажется, что этот взгляд задерживает его у двери. Но дверь за ним все-таки захлопывается, и я вздыхаю с облегчением. Через несколько минут, убрав контрольные в стол, я выхожу следом. Я не собираюсь его возвращать, нет, я просто совершаю свой обычный вечерний обход. Можно приложиться к бутылке, чтобы восстановить свое душевное равновесие. Но я предпочитаю поймать шатающегося после отбоя студента, желательно гриффиндорца, и снять с него баллов пятьдесят. Это проще и гуманнее для организма. Я не кровожадный, просто у меня очень нервная работа. И нездоровое увлечение. Около кабинета Защиты я останавливаюсь: оттуда доносится какой-то шорох. Не удосужились наложить заглушающее заклятие — видно, сильно спешили! Точно не слизеринцы. Уж что-что, а головы на плечах у моих студентов имеются. Я открываю дверь и замираю на пороге, не в силах пошевелиться, будто ко мне применили заклятие обездвиживания. Хочется поаплодировать судьбе за такой тонкий садистский юмор. Они стоят в весьма красноречивой позе. Поттер и Финниган. Все-таки гриффиндорцы, я был прав. Какая-то часть моего сознания поражается прыткости Поттера. Каких-то четверть часа назад он вышел из моего кабинета, и ему уже отсасывают. Поттер ведь встречается с этой Уизли?.. — Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора, — выкрикиваю я и захлопываю дверь. Смотрю в темноту, пытаясь совладать с дыханием и эмоциями. Оказывается, договориться со своими желаниями проще. Они выходят, Поттер и Финниган. Поттер смотрит на меня, в его глазах — обвинение и укор. Что, у него еще хватает наглости так на меня смотреть? Я помешал? Или он винит меня в том, что сейчас произошло? — Идите спать, и чтоб я вас больше не видел, — я разворачиваюсь и ухожу. Потрясение мне придется заливать стаканом виски, и не одним. Радует, что спиться я не успею. Чувствую отвращение к себе, к своей дурацкой любви, к школьнику, из-за любви к которому я должен умереть, и подсознательную радость, что Поттер интересуется противоположным полом. Чувствую пустоту, вызванную отрезвлением, которое пришло, едва я увидел его с Финниганом. — Северус, охота за нерадивыми студентами прошла успешно? Усиленно отгоняю видение рта Финнигана, сомкнувшего губы на члене Поттера пять минут назад. — Альбус, а что вас привело в столь поздний час в школьные коридоры? Не спите, чтобы начислять отнятые мной баллы? Мне бы дойти до своих подземелий, где меня ждет виски. — Северус, я хочу поговорить о Поттере. — Что?… Я не хочу слышать это имя. — Не мог бы ты заниматься с ним окклюменцией? — Дамблдор безмятежно улыбается. — Я увольняюсь, — это все, что я могу сказать. — Вы поссорились? — Дамблдор бестактен, как всегда. — Мы — что? Альбус, что за шутки? Я не собираюсь терпеть Поттера вне занятий. Я вообще не хочу его видеть, говорить с ним, говорить о нем. Это, пожалуй, первый раз, когда я отказываю в просьбе Альбуса. — Хорошо, Северус, я сам, — и он удаляется, напевая себе под нос какой-то дурацкий мотивчик.
Black Adder: Глава 9 Гарри. Горячая колба выглядит точно также как и холодная — 1-й закон работы в лаборатории Если кофе проливается на одежду, то это уже не кофе, а грязь Утро встречает меня будильником и пинками Рона. Шеймуса нет в комнате. Я рад этому. — Гарри, это тебе что, Джинни поставила? О чем это Рон? Я еще толком не проснулся. — У тебя на шее засос, — Рон пытается засмеяться, получается глупое хихиканье. — Нет. То есть… — я не знаю, что сказать лучшему другу. — Прикрой, а то если она увидит, устроит истерику. Все-таки он — мой лучший друг. Мы идем на завтрак. Снейпа нет за профессорским столом. Финниган тоже отсутствует. На обеде — то же самое. После обеда у нас зельеварение, и я думаю с него сбежать, как сбежал с завтрака и обеда Финниган. Но вспоминаю про свою гриффиндорскую храбрость (или глупость) и мужественно иду в класс. Финниган уже сидит там. А, ну да, он ведь тоже гриффиндорец. Мне становится душно и неуютно от его взгляда. В класс влетает Снейп. Он раздает нам домашние работы. Останавливается около меня и смотрит, но не в глаза, а куда-то в область шеи. — Мистер Поттер, проверяя вашу писанину, я решил, что у вас вместо мозгов бладжеры. Даже мистер Уизли проявил больше изобретательности, — он кидает мне на стол мою работу с таким видом, будто она вымазана драконьим пометом. — Сегодня вы будете готовить Успокоительное зелье. Разбивайтесь на пары. Мисс Грейнджер, сядьте с мистером Лонгботтомом, мистер Уизли — с мисс Браун, мистер Поттер — с мистером Финниганом. Напоите объект вашей страсти своим варевом, Поттер. Слизеринцы хихикают. — Кто может рассказать о последствиях неправильно приготовленного успокоительного зелья? Гермиона тянет руку и отвечает: — Тошнота, головокружение, спазмы. Противоядием служит настойка полыни. — Инструкции в учебнике, приступайте к работе. — Снейп не обращает внимания на правильный ответ Гермионы. Был бы на ее месте Малфой, их факультет получил бы баллы. До конца урока остается еще время, когда мы заканчиваем приготовление успокоительного зелья. Я наливаю его в пробирку, направляюсь к Снейпу и с размаху ставлю зелье на стол. — Что это, мистер Поттер? — глаза Снейпа сверкают от гнева. — Вы сказали напоить объект своей страсти этим. Пейте! — кричу я. — Пейте! — мой голос срывается. — Поттер, что вы себе позволяете? Вы в своем уме? — в его голосе — ледяные нотки. — Не хотите? Тогда я сам, — я быстро выпиваю жидкость, поворачиваюсь к нему спиной, беру сумку и под удивленные взгляды иду к выходу. — Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора, — несется мне вдогонку. — Плевать, — я спокоен. — Минус сто баллов, — слышу я разъяренный голос. — Да пожалуйста, — я захлопываю дверь кабинета и иду прочь. За дверью я прислоняюсь к стене и обессилено сползаю на пол. В коридоре слышится шум. Я поднимаюсь с пола, подхватываю сумку и жду. Из кабинета выходят ученики. Малфой, заметив меня, гадко ухмыляется. Он подходит очень близко и так, чтобы слышал только я, шепчет: «Чувствуешь себя героем, Поттер? Значит, объект твоей пылкой страсти — мой декан?» Не знаю, что бы я сделал с Малфоем, если бы не вовремя подоспевшие Рон и Невилл. Они едва успевают оттащить меня от него. Слышу голос Снейпа: — Все свободны. Минус двадцать баллов с Гриффиндора за драку в коридоре. Мистер Поттер, задержитесь. Я машу друзьям рукой и захожу в кабинет. Снейп ждет, когда последний ученик выйдет из класса, закрывает дверь, подходит к своему столу. Скрестив руки на груди, он внимательно, изучающе на меня смотрит. Мне становится тяжело дышать от его взгляда. Я опускаю глаза и начинаю рассматривать бесформенное пятно чернил на паркете, напоминающее мне гигантского кальмара из нашего озера. — Поттер, — Снейп подходит ближе ко мне, — я жду разумного объяснения вашему загадочному поведению. И смотрите мне в глаза! Я не могу посмотреть на него. Хочу, но не получается. В глазах — предательская влага, в коленях — дрожь. Хочу уснуть и не просыпаться. Нет, хочу умереть здесь и сейчас. — Зачем вы напали на Малфоя? — тон, не предвещающий ничего хорошего. — Как вы объясните свое непростительное поведение на уроке? Поттер, что за игру вы затеяли? Когда вы на уроке устроили балаган, на что вы рассчитывали? Нарваться на взыскание? Могу устроить, только это будет не романтично — с Филчем, до конца года. Я жду. И поверьте, будет лучше, если ваши доводы покажутся мне убедительными. — Я ... Сэр… Моя решимость куда-то испаряется. Не могу же я ему сказать, что хочу его, что вижу его в эротических снах, что специально провоцирую его? — Быстрее, Поттер, у меня еще много невыполненных дел. Я не могу стоять тут до вечера в ожидании вашего правдивого ответа. Снейп умолкает, а я чувствую, как щеки заливает румянец. — Хорошо, сэр. Я разворачиваюсь и накладываю на дверь запирающие и заглушающие чары. — К чему такие предосторожности? — он смотрит настороженно. Я не ощущал подобного ни перед погружением в озеро на турнире, ни перед столкновением с дементорами, ни во время битвы с драконом. Кусаю губы, пытаясь найти слова извинения за все, а вместо этого вырывается совсем не уместное: — Я вас хочу… Все. Я это сказал. Снейп судорожно вздыхает. — Что вы себе позволяете, Поттер? Я не демонстрировал своего интереса к вам, чтобы вы могли так говорить. — Вы меня спасли! — кричу я. — Спасать вас — моя работа, — говорит он, и вместо иронии я почему-то слышу в его голосе горечь. — Я вас люблю, — шепчу я. — И вы поцеловали меня… Наши взгляды пересекаются. Я делаю шаг к нему. Снейп отступает. — Забудьте об этом, Поттер, — говорит он и легким движением руки снимает мои наложенные на дверь чары. Я потрясенно стою посреди кабинета, взлохмаченный, с красными глазами и разбитыми надеждами. Поднимаю брошенную сумку и иду из кабинета, не глядя на Снейпа. Дверь за мной захлопывается с грохотом, в коридоре — пустота, во мне — тоже.
Black Adder: Глава 10 Снейп. Тот, кто не смотрит вперед, оказывается позади Под утро я понимаю, что свои чувства в бутылке не утопишь. Привычно погасив утреннее недомогание антипохмельным зельем, иду на уроки. Сегодня достанется всем. Сегодня я буду безжалостен даже к своему факультету. Я влетаю в класс, начинаю раздавать контрольные, стараясь не смотреть на Финнигана. Останавливаюсь около Поттера: проигнорировать, промолчать, просто отдать работу. На шее у него засос. Я хотел проигнорировать Поттера? Я, правда, этого хотел? — Мистер Поттер, проверяя вашу писанину, я решил, что у вас вместо мозгов бладжеры. Даже мистер Уизли проявил больше изобретательности, — я кидаю домашнюю работу Поттеру. — Сегодня вы будете готовить успокоительное зелье. Разбивайтесь на пары. Мисс Грейнджер, сядьте с мистером Лонгботтомом. Мистер Уизли — с мисс Браун. Мистер Поттер — с мистером Финниганом Я вижу, как мальчишка вздрагивает. — Напоите объект вашей страсти своим варевом, Поттер. — Зачем это я сказал? — Кто может рассказать о последствиях неправильно приготовленного успокоительного зелья? — Я не слушаю эту всезнайку Грейнджер, материал она знает. Мое внимание направлено на Поттера. Он разъярен, но, несмотря на это, все делает правильно. Он наливает приготовленное зелье во флакон и направляется к моему столу. «Что у него с лицом?», — успеваю подумать я прежде, чем он с размаха ставит на стол флакон. — Вы сказали напоить объект моей страсти зельем. Пейте! — он кричит. — Пейте! — его голос срывается, а я, напротив, прихожу в себя. — Поттер, что вы себе возомнили? Вы в своем уме? — я опять стараюсь говорить своим обычным тоном. — Не хотите, тогда я сам, — он быстро выпивает жидкость, поворачивается ко мне спиной, берет сумку и уходит. — Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора, — мне больше ничего не приходит в голову. — Плевать, — он даже не останавливается. — Минус сто баллов, — я удваиваю ставки. Слышу до безобразия спокойный голос: — Да пожалуйста, — и он выходит. Я смотрю на класс и натыкаюсь на понимающий взгляд мисс всезнайки и заинтересованный — Малфоя. Грейнджер что, в курсе? Я перевожу взгляд на Лонгботтома. Он весь сжимается. Жалкое зрелище. Ничего, с тебя и начнем. Я превзошел самого себя. Я показал им, каким ублюдком я могу быть на самом деле... Правда, к концу урока я был почти спокоен. Иначе Драко ждало бы нервное потрясение, а Лонгботтома — потеря остатков разума от страха. Слышу за дверью шум, выхожу и становлюсь свидетелем очередной драки: Поттера оттаскивают от Малфоя. Пресекаю собственные мысли словами: — Все свободны. Минус двадцать баллов с Гриффиндора за драку в коридоре. Нужно было снять пятьдесят. Хотя, судя по недовольным гриффиндорским лицам, — двадцати много. Они ждут, что я сниму и со Слизерина? Вижу перекошенное от радости лицо Малфоя. — Мистер Поттер, задержитесь. Возвращаюсь в кабинет, Поттер следует за мной. Жду, когда последний ученик выйдет из класса, закрываю дверь, подхожу к столу и пытаюсь унять нервную дрожь. Скрещиваю руки, чтобы не было заметно, что они трясутся. Стараюсь смотреть на него. Это не Поттер, это Филч, Макгонагалл, Дамблдор... — Поттер, я жду разумного объяснения вашему загадочному поведению. — Он смотрит куда-то на пол. — И смотрите мне в глаза! Зачем я велел смотреть мне в глаза? Он молчит и мнется. Придаю строгость голосу: — Зачем вы напали на Малфоя? Как вы объясните свое непростительное поведение на уроке? Поттер, что за игру вы затеяли? Когда вы на уроке устроили балаган, на что вы рассчитывали? Нарваться на взыскание? Могу устроить, только это будет не романтично… Романтично? Я сказал «романтично»? — …с Филчем, до конца года. Я жду. И поверьте, будет лучше, если ваши доводы покажутся мне убедительными. Слишком для меня истеричная тирада. — Я … Сэр… — Поттер мнется, мучительно пытаясь подобрать слова для оправдания. Я смотрю на его губы, которые он невольно облизывает, и подавляю желание припечатать его к стене и поцеловать. — Быстрее, Поттер, — от мальчишки и от его губ нужно срочно избавиться. — У меня еще много невыполненных дел. Я не могу стоять тут до вечера в ожидании вашего правдивого ответа. Я бледнею. Он краснеет. — Хорошо, сэр. — Поттер накладывает на дверь запирающие и заглушающие чары. Признаться, весьма эффектно. Только зачем? — К чему такие предосторожности? — мне нечем дышать. Поттер кусает губы. — Я вас хочу… Поттер говорит совсем не то, что должен. Совсем не то. — Что вы себе позволяете, Поттер? Я не демонстрировал своего интереса к вам, чтобы вы могли так говорить. — Я все-таки говорю то, что должен. — Вы меня спасли! — кричит мне Поттер. — Спасать вас — моя работа. — Я стараюсь, чтобы это прозвучало иронично, но у меня не получается. — Я вас люблю, — шепчет он. — И вы поцеловали меня тогда. Он делает шаг ко мне, наши взгляды пересекаются. Я в панике отступаю. — Забудьте об этом, Поттер. Предел есть всему, и моей выдержке — тоже. Нужно, чтобы он ушел как можно быстрее. Снимаю наложенные на дверь чары. Поттер поднимает сумку и уходит. Я сажусь на стул и обессилено откидываюсь на спинку. Если бы не моя профессиональная этика — призвал бы виски в кабинет. Поттер, ну, пожалуйста, начни убивать Темного Лорда, избавь меня от мучений. Я беру волшебную палочку, из нее вылетают зеленые искорки — цвет авады, цвет глаз Поттера. Мое проклятие. Беру перо, пергамент и начинаю писать: «Альбус, прошу отставки по состоянию…» По состоянию здоровья? По причине того, что я не в состоянии контролировать себя в присутствии известного нам ученика? Сжигаю пергамент. Никуда я не уйду, я не в силах уйти. Мне необходимо его видеть. Но спать с ним для этого необязательно, я справлюсь. Я могу подавлять желание. Не думать о Поттере. Филч, Макгонагалл, Альбус, Малфой… черт.
Black Adder: Глава 11 Гарри. Чем лучше запасной выход, тем меньше шансов, что он потребуется — Гарри, у меня есть к тебе разговор. Не мог же Дамблдор узнать о моей выходке в классе? Обреченно иду за ним. — Присаживайся, мой мальчик. Чаю? Чего-нибудь сладкого? Я просто жду. — Гарри, как ты относишься к тому, чтобы я занимался с тобой окклюменцией и легилименцией? — Вы — со мной? Это здорово. — Я просил об этот профессора Снейпа. Вчера вечером. Но он отказался. Ты не знаешь, почему? Я-то знаю. — Наверное, боится, что я узнаю все его секреты. — Ты должен научиться защите, блокирующей доступ в твое сознание. А также проникновению в чужое. Есть несколько способов защиты: Зеркало, Купол, Лабиринт комнат и Библиотека. Зеркало — самый простой способ, первый уровень, его легко пробить опытному волшебнику. Купол немного сложней, но это тоже низкий уровень. Лабиринт комнат — уровень авроров. У тебя есть лабиринт со множеством комнат. Ты оставляешь в одной из них всю информацию и запираешь ее там. И четвертый, Библиотека — самый сложный. Им владеет лишь ограниченное число магов. Из тех, кто тебе знаком, это профессор Снейп, Волдеморт и я. Ты вкладываешь информацию в одну из книг и прячешь ее в библиотеке. Такую защиту никто не пробьет. — Сэр, а можно ставить защиту от себя, от своих воспоминаний и желаний? — Мне очень хочется услышать ответ. — Можно, Гарри, принцип тот же, но ты же не хочешь уподобляться профессору Снейпу? Нет, не хочу. Как всегда, Дамблдор знает про меня больше, чем мне хочется. Я пытаюсь перевести разговор на другую, менее щекотливую тему. — А когда первое занятие по окклюменции? — я не скрываю нетерпения, наверное, действие успокоительного зелья уже закончилось. — Приходи завтра в семь. Пароль — «Сахарный дракон». Я прощаюсь и выхожу из кабинета директора. Ко мне приходит осознание того, что я сделал на уроке у Снейпа. И после. Единственное оправдание этому — я был в состоянии аффекта. Я разворачиваюсь и сталкиваюсь лицом к лицу со Снейпом. Он пытается обойти меня, но я не даю ему такой возможности. Пусть снимает чертовы баллы, а мне просто необходимо услышать его голос. Снова. Если мне нельзя чувствовать вкус его губ, я хочу хотя бы слышать его голос. Снейп — моя зависимость. — Поттер, — он устало вздыхает. — Я же вам все доходчиво объяснил. Чего вы хотите? Вы мне так доходчиво объяснили, что я до сих пор не могу прийти в себя. — Я просто хотел извиниться, сэр, за свое поведение в классе. — Смотрю опять на пол, не в силах поднять на него глаза. — Снятые баллы послужат вам уроком, — он удаляется стремительной походкой. Я не знаю, сколько я простоял, когда меня выводит из оцепенения голос Гермионы. — Гарри, ты в порядке? На тебе лица нет. Пойдем. Я послушно следую за Гермионой, сейчас мне все равно, куда она меня ведет. Я просто стараюсь ни о чем не думать. Вообще ни о чем. Мы заходим в комнату, по виду похожую на гриффиндорскую гостиную: камин, кресла, портреты на стенах, не хватает только шумной толпы для полного сходства. Гермиона усаживает меня в кресло напротив камина. — Мы в Выручай-комнате. Не в гриффиндорскую же гостиную тебя вести в таком состоянии. Вот, выпей — у тебя такой вид, как будто тебя дементор поцеловал. — Что это? — хотя мне все равно. — Это виски, судя по запаху? Откуда? — хотя даже нет сил удивиться. — Это же Выручай-комната. — Гермиона садится в кресло напротив. — Сейчас тебе нужно побыть в тишине и привести себя в порядок. Тут еще есть антипохмельное зелье и будильник. Я вспоминаю, что таким же виски меня угощал Дамблдор. В тот день, когда Снейп спас меня от Волдеморта. Виски встает поперек горла. — Что было, когда я ушел с Зелий? — я спрашиваю первое, что приходит мне в голову. — Снейп был в ударе, досталось даже слизеринцам. Малфой очень удивлялся. Гарри, а то, что Снейп говорил про Финнигана, правда? — Ей с трудом дается этот вопрос. — Да. Первый опыт. Мне совсем не стыдно. — Я не знаю, Гарри, правильно ли это. Ты же говорил, что о Снейпе думаешь, и утверждал, что тебя другие не интересуют. Не собираешься же ты за неимением Снейпа переспать со всеми мальчиками в Хогвартсе? — Она краснеет. — И, Гарри, ты не должен был так себя вести на уроке, зачем ты провоцируешь Снейпа? Теперь придется набирать отнятые баллы. И что такого тебе сказал Малфой, что ты чуть его не побил? Снейп сильно ругался потом в кабинете? Назначил отработку? — Гермиона засыпает меня вопросами. — Давай об этом поговорим потом. У меня завтра урок с Дамблдором по окклюменции, — я пытаюсь увести ее от разговора о Снейпе. — Хоть что-то приятное за сегодняшний день. — Вот здорово! — она уже на пороге. — Я надеюсь, что ты не будешь прогуливать занятия. — Гермиона, ты очень похожа на Макгонагалл. Правда-правда. — Да ладно тебе, — она улыбается и выходит.
Black Adder: Глава 12, короткая. Снейп. Яд, который не действует сразу, не становится от этого менее опасным Я выхожу из кабинета и в коридоре натыкаюсь на Поттера. Я пытаюсь его обойти — не могу же я выяснять отношения со своим студентом в коридоре. Но мальчишка не дает мне такой возможности. — Поттер, — я вздыхаю. Он напоминает мне меня пятнадцатилетнего — те же иллюзии, и я чувствую себя слишком усталым, чтобы их разрушать. — Я же вам все объяснил. Чего вы хотите? Что нужно сказать мальчишке, в которого влюблен, чтобы он от тебя отстал? У меня совсем нет практики в подобном. У меня не было связи с учениками. В меня не влюблялись соблазнительные студенты. Да и не соблазнительные тоже. Я не хочу его отталкивать. — Сэр, я просто хотел извиниться за свое поведение в классе. Я что, ждал опять признания? Нужно что-то делать. Я не хочу чувствовать себя влюбленным идиотом. Может, сказать ему что-нибудь оскорбительное? Получается только выдавить: «Снятые баллы послужат вам уроком», — и сбежать. Виски…
Black Adder: Глава 13 Гарри. Между желанием и сожалением почти всегда найдется место для глупости Утром я просыпаюсь не в своей кровати. Комната вроде похожа на гриффиндорскую гостиную. Рядом валяется пустая бутылка из-под виски. Голова болит, как будто по ней пробежал кентавр. Черт, Снейп. Кажется, у меня вчера был с ним разговор? Не помню. Зачем Гермиона притащила меня сюда? Надо выпить антипохмельного зелья. Голова перестает болеть, сознание проясняется. Что я отчетливо помню – это то, что сегодня урок с Дамблдором. Это замечательно. Но в остальном воспоминания смазаны. Что-то связанное со Снейпом... Причем тут он? То, что было с Шеймусом, я не забыл. Но как мне себя с ним вести? Делать вид, что ничего не было? «Разрази меня горгулья», - бормочу я любимое выражение мистера Уизли. Герой магического мира предпочитает мальчиков. Я не уверен, что хочу, чтобы это знали. Как быть? Слишком много вопросов. Лучше оставить их на потом. Я беру сумку и выхожу из комнаты, дверь за мной исчезает. Разве думал я на пятом курсе, когда мы устраивали здесь собрания ОД, что Выручай-комната понадобится мне в качестве конечного пункта побега от себя и вытрезвителя в придачу? Быстро переодеваюсь и спешу в Большой Зал. Сажусь рядом с Роном и Гермионой, улыбаюсь Шеймусу. Чего он такой нервный? - Гарри, как ты? Гермиона смотрит на меня очень странно. Тихо, чтобы услышал только я, она говорит: - Он все время смотрит на наш стол. - Кто, Малфой? Чего ему надо? Я гипнотизирую тарелку с завтраком и понимаю, что при всем желании не могу ничего съесть. Лучше бы я вчера полетал на метле, что ли, чем напиваться… Тем более что подвигнувшую меня к этому поступку причину я не помню. Спросить у Гермионы? - При чем тут Малфой? Я говорю о профессоре Снейпе. - Гермиона смотрит на меня с недоумением. - О Снейпе? При чем здесь он? – это уже вопрос Рона. – Может, ты мне объяснишь, зачем ты с утра вспоминаешь это чудовище? Я украдкой смотрю на преподавательский стол и встречаюсь глазами со Снейпом. Секунду он растерянно смотрит на меня, но тут же его лицо принимает коронное презрительное выражение. Со стороны даже не заметно, что мы обменялись взглядами. Снейп разворачивается к Макгонагалл и больше не смотрит на наш стол. - Что у вас за тайны? - Рон обвиняющее смотрит на нас с Гермионой. – И где ты ночевал? Ты что, изменяешь Джинни? Я все-таки ее брат. Мне не нравится, когда так обращаются с моей сестрой. - Он поднимается и угрожающе на меня смотрит. - Если у тебя кто-то появился, наберись смелости и скажи ей правду. Если слышишь вопрос: «Скажи мне, только честно», с ужасом понимаешь, что тебе придется много врать в ответ. Реакция Рона мне не понятна: в прошлый раз, увидев у меня синяк на шее, он не возражал. - Рон, прекрати! Ты хочешь, чтобы нас весь Большой Зал услышал? – Гермиона пытается остановить Рона. Я ей благодарен: еще одно его слово - и я, кажется, поругаюсь с лучшим другом. - У меня никого нет. А если появится, я разберусь с этим без твоего вмешательства. Я вскакиваю и иду к выходу. У выхода сталкиваюсь с расстроенной Джинни. Мне приходится вести ее в безлюдный коридор, и где-то после пятого поцелуя она успокаивается. Мимо нас пробегает Финниган, красный как рак. Я иду на урок Защиты от темных искусств. В этом году Защиту преподают авроры из министерства. Сегодня урок с Кингсли Шеклботом, и мне не хочется пропускать это занятие. Дорогу мне перегораживает Малфой со своими телохранителями. Он оглядывает коридор, и, видя, что нет преподавателей, начинает: - Как поживает твоя любовь? Рядом ухмыляются Крэбб и Гойл. - Малфой, отвали, - я пытаюсь пройти. - Ты трахаешься с Финниганом? А как же твоя страстная любовь к моему декану? Он подходит еще ближе. - Ты извращенец, Поттер. Дружба с нищими и грязнокровками до добра не доводит. А я думал, тебе ниже падать некуда. Может, покажешь нам свои навыки? Я слыхал, что когда делают минет, то неважно, кто его делает - девочка или мальчик. Когда тебя замочит Темный Лорд, я буду рассказывать, как Мальчик-Которого-Убил-Темный-Лорд мне отсасывал, – с грязным смешком продолжает он, повернувшись к своим дружкам. - Дин, Гарри совсем не смотрит в мою сторону, он меня избегает. - Малфой манерно растягивает слова. - Он делает вид, что ничего не было. - Потом говорит своим обычным голосом: - Я слышал, что Финниган говорил Дину Томасу, что ты его трахал. Зря он это все сказал. Он еще несет что-то в том же духе, но я уже не слушаю. Когда я прихожу в себя, Малфой висит в воздухе вниз головой, совсем как Снейп в думоотводе год назад. В следующую минуту я чувствую, как меня встряхивают, и вижу, как Малфой падает на землю. Я поднимаю взгляд и вижу перекошенное от ярости лицо Снейпа. - Вы такой же, как ваш отец. По-видимому, вы взяли за основу его безобразную манеру поведения? Минус пятьдесят баллов с Гриффиндора. - Он сам виноват, - я чувствую сильное желание ударить, но не Малфоя, а Снейпа. - Правда глаза режет, мистер Поттер? - тихо говорит он мне так, что, кроме меня, его никто не слышит. Я смотрю ему в глаза не отрываясь. Я могу выдержать его взгляд, потому что не боюсь его. И еще: мне все равно, что будет. Плохо, что я воспользовался таким безобидным заклинанием. - Научитесь нести ответственность за свои поступки, – вкрадчивым голосом продолжает Снейп, - и минус десять баллов за непочтительное обращение к учителю. Мистер Малфой, пройдите ко мне в кабинет. Снейп уходит. Малфой презрительно ухмыляется и идет за Снейпом вместе с Крэббом и Гойлом, а я остаюсь один. То, чего я опасался, кажется, случилось. Малфой не остановится на сказанном, и завтра уже весь Хогвартс будет стоять на ушах от новости, что я извращенец. Тогда Рон со мной точно поссорится. А Джинни? Вот ведь… Мне сейчас особенно не хватает Сириуса. Почему я не такой, как все? Почему на мне висит это гребаное пророчество? Я захожу в кабинет Защиты и сажусь рядом с Роном и Гермионой. Рон кажется, отошел, но что он скажет мне завтра? Кабинет Защиты - большой и просторный, стулья стоят у стен, посреди комнаты – пустое пространство, предназначенное для дуэлей. Мы отрабатываем заклятия на практике, совсем как на собраниях ОД, только теперь все легально и еще более серьезно. Сегодня мы практикуем невербальные заклинания. Я стою против Невилла. После третьего раза мне удается разоружить его - мысленно. Не знаю, удалось бы мне это, если Защиту вместо Кингсли преподавал Снейп? Я уже собираюсь уходить, но меня окликает Кингсли: - Гарри, задержитесь. Я жду, когда кабинет опустеет и Кингсли скажет мне, зачем он меня оставил. Он берет стул, разворачивает его спинкой ко мне и садится. - Я хочу поговорить с тобой о Сириусе. Сириус был отважным и умным. Ему всегда хотелось быть там, где есть опасность. Он любил риск и никогда бы не простил себе, если бы сидел дома во время битвы в Министерстве. Мне не по себе, все это я уже слышал от Дамблдора. - Дамблдор все это мне сказал еще весной. К чему вы затеяли этот разговор? - Дело в том, Гарри… Это касается меня и Сириуса. Он не успел тебе рассказать. А другие рассказать не могли, потому что мы не афишировали свои отношения. Не потому, что боялись разговоров. Просто было не время. Война, он беглый каторжник, а я работаю в министерстве. Дела Ордена, опять же. Об этом не знал даже Ремус. Хотя они с Сириусом были близкими друзьями. Наверное, Кингсли неправильно истолковал выражение шока у меня на лице, потому что сильно смутился: - Прости. Я не думал, что ты это так воспримешь. Я бы не стал об этом тебе говорить, если бы знал, что ты так расстроишься. Я просто хотел сказать, что ты не один горюешь о Сириусе. Я тоже потерял близкого человека. Мне его очень не хватает. Но война - это всегда потери, а нужно идти дальше. - Нет, вы неправильно поняли. Я вас нисколько не осуждаю, просто для меня эта новость несколько неожиданна. – Я смущен. - Я не знал, что… что у Сириуса такие предпочтения. Я думал, он стал бы меня осуждать. А оказывается, мы могли об этом с ним поговорить. Просто я сам недавно узнал, что предпочитаю мужчин, и думал, что это гадко, если кто-нибудь узнает… В общем, я последний человек, кто бы вас осудил. Я даже устал, слишком тяжелым было для меня это признание. - Гарри, норма, как и красота, не имеет границ. Это растяжимое понятие. И знаешь, при наличии оборотного зелья… Ну, к примеру, некоторые пары, когда хотят новых ощущений… Он опять смущается. Забавно. Если бы это мне говорил Люпин, я бы понял его смущение. Но Кингсли с его густым басом… Это даже немного смешно. – В общем, если тебе нужно будет поговорить с кем-нибудь на эту тему, я в твоем распоряжении. Не думаю, что твой друг Рон сможет тебя понять. Наши друзья хотят для нас лучшего, не понимая, что нам нужно не лучшее, а иное. И еще совет: держи свои предпочтения в тайне. Не все в мире магов относятся к этому снисходительно. Он протягивает мне руку, я ее жму. У меня много вопросов, но я их задам не сегодня. - Спасибо. После сегодняшней стычки с Малфоем этот разговор с Кингсли стал для меня глотком чистого воздуха. Я иду на Трансфигурацию окрыленный, в приподнятом настроении. Профессор Макгонагалл одобрительно кивает, видя, как мы с Гермионой развлекаемся, переделывая учебник в разных животных. У Гермионы преобладают мягкие и пушистые, а у меня - зубастые и колючие твари. Малфой странно на меня смотрит - с какой-то слепой яростью, как будто ему обрезали крылья. Хотя какие у хорька могут быть крылья? На Трансфигурации мы с Гермионой пополняем запас баллов, отнятых Снейпом накануне. Даже Невилл с Дином вносят свою лепту. Остается два урока - Травология и Заклинания. А потом - урок с Дамблдором. До разговора с Кингсли я немного нервничал, что Дамблдор сможет прочесть в ходе урока окклюменции мои воспоминания. В отличие от прошлого урока – со Снейпом - мне действительно есть что прятать. Но сейчас меня не тревожит, что мои сексуальные предпочтения могут стать публичным достоянием. Ведь от меня ждут, что я убью Волдеморта, а не напложу много детей. Родителей, ожидающих внуков, у меня нет. Так что здесь я никому и ничего не должен. Это касается только меня. Магический мир может отдыхать.
Black Adder: Глава 14 Гарри. Каждому лучшим кажется то, к чему он имеет охоту В семь я уже стою у кабинета директора школы. Горгулья недовольно косится на меня, но отскакивает в сторону, когда я произношу пароль «Сахарный Дракон». Винтовая лестница несет меня наверх, к блестящей дубовой двери с латунным молотком в виде грифона. Я немного медлю и вхожу. В комнате царит полумрак, Дамблдор сидит за письменным столом и что-то пишет на пергаменте, который при моем появлении сворачивается, как еж, и сам по себе прячется в стол. — Добрый вечер, сэр, — я сажусь в предложенное кресло и жду. — А, добрый вечер, Гарри. Как дела? Хорошо? — спрашивает с улыбкой Дамблдор. — Да, спасибо, сэр, — я уверенно смотрю в его глаза. — Тогда начнем? Если хочешь, можешь воспользоваться Омутом памяти, — великодушно предлагает мне директор. —Нет, сэр, он мне не нужен. — Я не собираюсь прятать свои воспоминания. У меня нет никаких постыдных или преступных мыслей. Только подростковые гормоны. — Тогда приступим — Легилименс! Я едва успеваю поднять свою волшебную палочку. Кабинет плывет перед глазами, Сириус падает в Арку, Пожиратели смерти посылают в меня заклятия, Снейп дает мне портключ, Снейп лежит в кругу Пожирателей, я в теле Снейпа заглядываю себе в трусы, я ставлю перед Снейпом колбу с приготовленным зельем, я пью его, Дамблдор мне говорит об уроках по окклюменции — и вновь я сижу в мягком кресле. Перед глазами Дамблдор. Он смотрит на меня напряженно и участливо. — Я не успел защититься, вы не дали мне ни минуты собраться, — в моем голосе слышен упрек. Дамблдор видел, как я, аппарировав на кромку Запретного Леса, изучаю член Снейпа. Зато Финнигана он увидеть не успел. — Волдеморт не даст тебе время собраться. Прости, Гарри, я знаю, у каждого подростка есть маленькие тайны, которыми он не делится даже с друзьями. Может, ты все же воспользуешься Омутом памяти? — Нет. Давайте дальше, — я поправляю сползшие очки и смело смотрю на Дамблдора. — Представь гладкую поверхность зеркала. Выставь его перед собой, когда я произнесу Легилименс, и удерживай, сколько сможешь. — И не нужно никакого ответного заклинания? — Это кажется мне слишком простым. — Давай попробуем, — Дамблдор улыбается, — для такой защиты требуется не заклинание, а воля. Я представляю себе зеркало: с воображением у меня проблем нет. Дамблдор произносит заклинание, и я чувствую, как мощный поток чуждой мне могучей магической силы проникает в мое сознание, разрушая мою защиту и превращая ее в мелкие осколки. Затем сила отступает. Но не от моего отпора — я уже не в состоянии ей противиться. Сейчас я открыт перед ней, как книга: читай, не хочу. По-видимому, Дамблдор решает не пользоваться такой возможностью. Ну да, он же не Снейп… Того бы ничто не остановило. Он после такого знал бы обо мне больше, чем я сам о себе. — Для первого раза неплохо, — Дамблдор проходится по кабинету, давая мне время прийти в себя. — Купол более сложен. Представь, как твои воспоминания концентрируются в одной точке, и попытайся накрыть их куполом. Я честно пытаюсь. Купол оказывается пробит так же легко, как и Зеркало. И снова Дамблдор скользит у самой поверхности моей памяти, не желая проникать в ее глубины. — Лабиринт из комнат, как я уже говорил, — уровень авроров. Но ты должен попробовать. Спрячь все воспоминания в одну комнату и создай лабиринт из комнат. Это оказывается еще сложнее. В итоге я сам забываю, куда спрятал свои воспоминания. Все комнаты оказываются одинаковыми и чем-то напоминают снейповский кабинет. Дамблдор же без видимого усилия нашел нужную комнату. — Итак, Библиотека. Вершина окклюменции. Ты записываешь воспоминания в книгу и прячешь ее среди других книг в библиотеке. Чем могущественнее маг, тем обширнее его библиотека. И тем труднее отыскать то, что он спрятал. — Поэтому Волдеморт ничего не узнал у Снейпа, когда того пытали? — спрашиваю я. — Профессор Снейп — очень сильный маг. В этом он может противостоять Волдеморту. — Дамблдор взмахивает палочкой. Начинаем. Легилименс!! Да… я, конечно, знал, что воспоминаний у меня больше, чем на этажерку, но до библиотеки все же не дотягивало. С ней придется практиковаться дольше, чем с остальными методиками. Мои воспоминания, спрятанные в книге по зельеварению, Дамблдор отыскал в момент. Я обессилено опускаюсь на кресло. — Гарри, в этом году ты должен более ответственно отнестись к урокам, чем в прошлом, — говорит Дамблдор. — Ты должен научиться защите. — Он подчеркивает слово «должен». — Я знаю: если бы я прилежнее учился у Снейпа, Сириус был бы жив. — Мне не нужно это напоминать я и так чувствую свою вину. — Очень важно, чтобы ты понимал это, Гарри! — говорит мне Дамблдор, поднимаясь с кресла и начиная расхаживать по кабинету взад и вперед. — Волдеморт, по-видимому, опять перестал закрывать свое сознание от тебя, иначе ты бы не видел профессора Снейпа, когда его пытали. Ты скрыл это от меня. Почему? — Я забыл, — да, скрыл, и не только это. Я не знаю, почему я решил не делиться ни с кем тем, что прогулялся в голове у Волдеморта. — Чтобы убить волшебника, подобного Волдеморту, необходимо большое могущество и искусство. Искусством ты овладеешь, а могущество у тебя появится. Да оно у тебя уже есть — это твоя любовь, то, чем не обладает Волдеморт. Именно благодаря ей твое могущество возрастет. — Все слишком запутано, — я вздыхаю. — Мне все равно придется его убить — так сказано в пророчестве. Хотя я, в отличие от Волдеморта, не придаю ему такое значение. Волдеморт убивает тех, кто мне дорог, я хочу это остановить. — Я думаю о матери, об отце, Сириусе. И о тех, кого не знал, но кто тоже погиб по вине Волдеморта. — Я хочу сделать это сам, и любой ценой. — Ты даже не представляешь, мой мальчик, насколько ты прав, говоря о цене, — вздыхает Дамблдор. — Следующее занятие — через неделю. Точное время и пароль я передам потом. Иди отдыхать, Гарри.
Black Adder: Глава 15 Гарри. Прошедшее нужно знать не потому, что оно прошло, а потому, что, уходя, оставило свои последствия Настроение мерзкое, как и погода. Дождливый поздний вечер. Скорее добежать до гриффиндорской гостиной в тепло! Сесть у камина и пообщаться с друзьями. Я последние недели этого не делал. Я друзей старательно избегал под любыми предлогами. Одиночество прельщало меня еще больше, чем в прошлом году после разговора с Дамблдором о пророчестве. Я даже перестал встречаться с Джинни. Объяснил это так: я должен побыть один, чтобы не испортить наши отношения в дальнейшем. Джинни просто приняла это и стала ждать, тем более что я не завел новую подружку. Я думал, что общение с Хагридом развеет мою тоску, но, напротив, она только усилилась. Почему — я не знал. После ночи, проведенной в Выручай-комнате, я стал другим. Занятия с Дамблдором проходили неплохо. Я уже могу выставлять защиту Лабиринта настолько успешно, что Дамблдору требуется усилие, чтобы ее пробить. Библиотеку мне ни разу не удается удержать больше минуты. Дамблдор доволен результатом, но, как мне кажется, слегка озадачен. Как будто он не увидел в моем сознании чего-то, что ожидал увидеть. Правда, директор, в отличие от Снейпа, не пытается влезать в мои воспоминания. Он только слегка продвигается в глубь моей памяти, продвигается корректно, чтобы я не чувствовал себя паршиво. Если он и увидел нас с Шеймусом в кабинете Защиты, то виду не подал. Я ему за это очень благодарен. И радуюсь, что именно директор взялся меня учить. Если бы на его месте был Снейп, он довел бы меня своими насмешками. Мне и так на уроках Зельеварения приходилось несладко, а тут Снейп как с цепи сорвался. Ему, наверное, очень не хватает встреч с Пожирателями. Урок теперь начинается с Тысячи и одного способа» поиздеваться над Гарри Поттером. Вначале я отвечал на его нападки. Но в один из дней он снял сто баллов с нашего факультета, и я решил его игнорировать. От этого он злится еще больше, чем раньше. Нет, по нему это не видно. Он умело контролирует свои эмоции. Но я понимаю, что мое безразличие его злит — в такие минуты его темные глаза становятся совсем черными. Правда, на отработки он меня больше не оставляет. Это удивляет и радует одновременно. Иначе мне не хватало бы времени на уроки и квиддич. Краем глаза вижу движение в темноте. Приглядываюсь и узнаю в фигуре, спешащей по направлению к Запретному Лесу, профессора Снейпа. Может, стоит за ним последить? Я разворачиваюсь и иду за ним. Он направляется к опушке Запретного Леса. Что ему надо? А что надо мне? Я уже хочу повернуть к замку, но, повинуясь какому-то импульсу, передумываю. Нет, я буду следить за ним, даже если он просто вышел подышать свежим воздухом. Снейп останавливается, как будто ожидает кого-то. От дерева отделяется силуэт и направляется к Снейпу. Человек откидывает капюшон, и я узнаю Люциуса Малфоя. Снейп смотрит на него, стоя в неестественной для него напряженной позе. После непродолжительного молчания первым заговаривает Снейп. Я не могу видеть выражение их лиц — темно и дождь идет, но каждое слово слышно очень отчетливо. — Что вам угодно, мистер Малфой? — интонации неожиданно холодные и учтивые. Но еще больше меня удивляет Малфой. Он на шаг приближается к профессору и торопливо говорит: — Северус, не надо, зачем ты так? Я просто хотел тебя увидеть. Мне это было необходимо. — Увидели? Тогда прощайте, — Снейп разворачивается. Что, черт возьми, происходит? Со стороны похоже на ссору двух любовников. — Подожди, Северус, пожалуйста, — никогда бы не подумал, что кто-то в семье Малфоя знает это слово, а тем более его значение. — Я не хотел… я не мог поступить иначе. Темный Лорд… ты же знаешь… Пожалуйста, Северус... — в голосе Малфоя слышится мольба. — Он приказал вам убить меня? У вас не получилось в прошлый раз, теперь спешите исправиться? Давайте, я стою к вам спиной, у вас отличный шанс, — в голосе Снейпа звучит знакомый мне сарказм. Малфой подходит к Снейпу вплотную и прижимает к себе. — Ты же знаешь, что я не могу. Тогда не смог и сейчас не смогу. Неужели ты не понимаешь, что я чувствую? Я должен разрываться между тобой и Драко. Если я не убью тебя, Темный Лорд накажет меня, и кто знает, что он для этого сделает с моим сыном? Снейп отталкивает Малфоя: — Ваши душевные переживания меня не касаются. Делайте свое дело или проваливайте. Малфой отступает на шаг. — Так значит, Темный Лорд был прав. Так это из-за Поттера? Разве общение с Блэком ничему тебя не научило? Что он имеет в виду, говоря о Сириусе?.. — У тебя просто нездоровое пристрастие к гриффиндорцам, — продолжает Малфой. — Разве они могут оценить тебя? Малфой повышает голос и опять приближается к Снейпу. — Не вмешивай сюда Поттера, — Снейп переходит на «ты». — Ты ищешь оправдание для убийства? Я удивлен. Раньше ты не был столь щепетильным. Можно подумать, в прошлом ты не убивал своих друзей по приказу Темного Лорда? — Ты мне не просто друг. Ей-богу, такой Малфой меня умиляет. — Сейчас ты мне даже не друг. Я не хочу больше иметь ни с тобой, ни с твоими друзьями ничего общего, — решительно говорит Снейп. Малфой разворачивает его к себе: — Я люблю тебя, Северус, — и пытается поцеловать. Снейп отталкивает Малфоя: — Ты опоздал. У тебя было много лет, чтобы это сказать. Сейчас это не имеет смысла. Снейп решительно разворачивается и уходит. — Авада… — выпущенное Малфоем заклинание летит в землю. Малфой стоит еще несколько минут, смотря в пустоту. Потом аппарирует. Ничего себе, вышел погулять! Мне вдруг становится нехорошо. Я закрываю глаза, прислоняюсь к дереву и сползаю на мокрую землю. Снейп, профессор Снейп. Вот причина моего состояния. Внезапно я все вспоминаю. То, что заставил себя забыть в Выручай-комнате. Свою любовь. К Северусу Снейпу. Хочется плакать и смеяться одновременно. Нужно было прислушаться к словам или совету Дамблдору о том, что не стоит прятать свои воспоминания. Лучше бы я использовал Обливиэйт. Что там говорил Дамблдор о моей способности любить? Сейчас моя любовь приобрела разрушительную силу. Я ощущаю прежде незнакомое мне чувство — ревность. К прошлому Снейпа. К его отношениям с Сириусом — вот что скрывала их взаимная ненависть! К Малфою. Я кричу, пока не чувствую боль в горле. Пока не слышу, как меня окликают по имени. Позади меня стоит кентавр Флоренц, мой бывший учитель по Прорицанию. Снежно-белые волосы и поразительной синевы глаза, голова и торс человека на теле пегой лошади. — Гарри Поттер, — он кладет мне руку на плечо, — все, что предсказано, случится. В небесах присутствуют признаки великих перемен. Я говорил тебе это в прошлом году. Тебе предстоит нелегкий выбор. Но даже правильное решение не принесет тебе счастья. Тебе нечего делать в Запретном Лесу. Ты еще недостаточно силен, чтобы так беспечно разгуливать по ночам. Дамблдор говорил мне о твоей встрече с Волдемортом. Тебе нужно быть осторожней. Помни: чтобы выиграть, нужно научиться ждать. У тебя в скором времени появится союзник, который тебе поможет в последней битве. Он разворачивается и мчится вдаль, а я бреду к замку. На общение с Роном и Гермионой нет сил. Я проскальзываю в гостиную, желаю друзьям спокойной ночи и иду к себе в спальню. Дин и Невилл уже спят, Шеймуса нет. В последнее время он стал пропадать по ночам. Не то чтобы меня это задевает, просто слегка любопытно, в ком он нашел утешение. Рон стал ближе с Гермионой. Мне кажется, пока я наслаждался одиночеством, они стали встречаться. Это хорошо. Это предполагалось с первого курса. Я за них искренне рад, главное — чтобы они не поссорились. Метаться между Роном и Гермионой мне не хочется. Я лежу с открытыми глазами в полупустой спальне, пока мне не удается сказать себе самому без обиняков: я ощущаю потребность любить и быть любимым. А дальше, как будто кто-то нашептывает мне убедительные слова, я понимаю, что мое чувство взаимно. Нужно только заставить Снейпа признать, что я ему тоже нужен. Я встаю, решительно накидываю мантию-невидимку и иду в подземелья. Сегодня я добьюсь правильного ответа. Сегодня я не позволю Снейпу отказаться от меня.
Black Adder: Глава 16. Гарри. Не звени ключами от тайн Я надеваю мантию-невидимку и тихо выскальзываю из спальни. В гостиной сидит Шеймус. Мне удается незаметно выбраться в коридор. Я так спешил, что забыл карту, но возвращаться не хочется. Вроде как плохая примета. Восемь этажей я прохожу без приключений. Около спуска в подземелье замечаю Забини, спускающегося по лестнице с какой-то студенткой. Опознать ее со спины сложно, да и неважно, кто это. Не гриффиндорка точно. Они чувствуют какой-то шорох и останавливаются. Только бы не Филч: он потащит их к Снейпу и — прощай, мои планы. Если у миссис Норрис и была возможность пошпионить за ними, то она провалилась. Пивз, вынырнувший из темноты, гонится за ней с собачим лаем. Слышится вздох облегчения Забини и смешок девушки. Они сворачивают в слизеринскую гостиную, а я иду дальше в комнаты Снейпа. Около самой двери я останавливаюсь, осознав нелепость своей затеи: пароля я не знаю, а Снейп мне или не откроет, или выгонит. Но попробовать все равно стоит. Не зря же я тащился сюда ночью. Это не страшнее, чем бороться с охраняющим яйцо драконом, не страшнее, чем отогнать дементоров. Я смогу, потому что хочу этого. Собрав все свое гриффиндорское мужество, стучусь. Снейп открывает дверь сразу. Он одет — наверное, собрался походить по замку… Хотя вряд ли — в руке у него я вижу стакан. Не удивлюсь, если там виски. — Поттер? — шепчет он. Снейп смотрит прямо на меня — не может же он меня видеть сквозь мантию-невидимку? — Гарри… — Это вопрос или пожелание? Он уже собирается закрыть дверь, но я успеваю поставить ногу в проем и стягиваю мантию. — Сэр, можно войти? От неожиданности он отступает назад, а я пользуюсь моментом, чтобы проскользнуть в комнату. Ну вот, я здесь. Что теперь делать? У меня не было заготовленной речи, поэтому я просто стою и смотрю на Снейпа, пытаясь разглядеть в его непроницаемом выражении или лице что-то относящееся ко мне. Ведь не могло же мне это показаться. Молчание затягивается. Нет, Снейп меня не посылает. Он просто разворачивается и направляется к столу за очередной порцией виски. Я чувствую странное облегчение, смешанное со страхом. Что делать? Что же мне теперь делать? Раз он меня не выставил — значит, нужно действовать. Я подхожу к нему сзади и обнимаю. Попытавшись прижаться к нему как можно крепче, хотя бы на короткий миг. И пусть он потом меня вышвыривает, пусть кидает в меня тем, что под руку подвернется — у него это неплохо получается. Ничего не происходит: Снейп не язвит, не кричит, не выгоняет, просто медленно ставит стакан на стол, поворачивается ко мне и отстраняется. — Что вы делаете, Поттер? Чего вы добиваетесь? — Он наливает себе еще виски и залпом выпивает. — Я не могу больше так. Мне плохо без вас. Вы нужны мне, — мой голос дрожит. Я совсем не то собирался сказать. Не так. — Я видел вас с Малфоем, — зачем-то добавляю я. — Вот как. У вас потрясающая способность видеть и слышать то, что для вас не предназначено. — Голос Снейпа слишком мягок, должно быть, Снейп хочет скрыть свой гнев. — Мои отношения с Малфоем вас не касаются, как и отношения со всеми остальными... В этот момент стакан в его руке лопается. Кисть окрашивается красным. Снейп мгновенно накладывает очищающие и заживляющие чары. Я подавляю в себе желание прикоснуться к нему. У меня уже появился рефлекс: при виде его рук мне очень трудно сдержаться. Когда Снейп начинает говорить, его голос звучит холодно: — Вам больше нечем заняться? Направили бы свою энергию на учебу, квиддич, свою девушку, в конце концов. Мне не нравится быть объектом ваших нелепых чувств. Более того, я вас совсем не хочу. Вы видели Малфоя — теперь понимаете, каких мужчин я предпочитаю? Вы мне в этом аспекте не интересны, не досаждайте мне больше. Идите спать, — он отворачивается. Я молча выхожу из комнаты и иду в Астрономическую башню. Если бы я был девушкой — заплакал бы. Но слез нет, только злость. Хочется сделать очень больно — ему, себе — чтобы унять боль в груди. Я направляю палочку на себя и произношу заклинание, легальную разновидность круциатуса. Приходит боль, я теряю сознание… Я слышу голос Финнигана: — Гарри, зачем ты так? Что ты с собой сделал? Мы с ним наедине впервые после того случая. Моя голова лежит у него на коленях, руки Шеймуса гладят мои волосы. Он смотрит на меня с тревогой. — Что ты тут делаешь, Шеймус? Свой голос я слышу как будто со стороны. — Я шел пить. Составишь мне компанию? Я присмотрю, чтобы ты себя не заавадил, а ты — чтобы я не свалился с башни. Идет? — Давай. Мы поднимаемся с пола. Хорошо, что я встретил Шеймуса. Напиться — лучше, чем бросаться проклятиями.
Lovly: Я еще не начала читать фанфик, но у вас написано, что фанфик закончен и в нем 31 глав, так почему же вылажено только 16?
Black Adder: Lovly они написаны, но бетятся.
Июль: Black Adder, ну ты же в курсе, как мне нравится твой Снейп? такой снейпистый вот уволюсь и на досуге не торопясь почитаю отбеченный вариант
Sets: Black Adder пишет: С тех пор я — слуга двух господ, один из которых — дурак, а другой — помешанный. Один - дурак, другой - помешан, А ты обоим им под стать. (с)
Black Adder: Sets Мне как параноику принимать это на свой счет? Да, я тоже люблю Лопе де Вега. Пить нужно меньше, а то и не такое привидится.
Black Adder: Июль Спасибо.
Люка: Мне нравится, хотя Снарри не люблю. Но написано очень неплохо, буду ждать продолжения))
Tulipan: Black Adder Понравилось, скорее выкладывайте остальные
Evgeshka: Black Adder проглотила этот кусочек! Большое спасибо! БРАВО!!!!!!!!!!!! хатю еще)
Gae4ka: Black Adder потрясающе, спасибо огромное!
Levian N: Мне тоже понравилось, такой интересный стиль написания, незаезженный. И POV попеременно двух героев тоже уместно смотрится. Только вот в начале как-то слишком быстро события развиваются, по-моему. Я даже как-то "потерялась в ощущениях" А вообще здорово написано, очень жлду второй части, чтобы узнать, чем же всё закончится. Black Adder , ну выкладывайте же скорее вторую половину, прошу Вас!!!
Lina Inversion: Black Adder в теме обычно пишут "закончен", когда фик выложен до конца. А так великолепный фик, буду ждать проды.
Black Adder: Спасибо, скоро будет.
Antidote: Black Adder Очень жду продолжения!))))
JohnnyHalfHead: прекрасный фик! один из лучших, прочитанных мной, за последнее время. надеюсь, продолжение не заставит себя долго ждать ;)
Black Adder: Глава 17. Гарри. Когда вам подают пиво, не пытайтесь найти в нем кофе *** Мы сидим на верхней площадке Астрономической башни и пьем огневиски. Шеймус молчит. Я тоже. Жажда боли перерастает в жажду действия. Хочется кричать, куда-то бежать, что-то делать. Я стараюсь не думать о Снейпе и о том, что он мне сказал. Зачем он это сделал. Я не хочу чувствовать боль. Тишина, повисшая между нами, разбивается вздохом Шеймуса. Поворачиваю свое лицо к нему и яростно целую. Слышно только наше прерывистое дыхание и хриплые звуки. Может, это неправильно, но сейчас это жизненно необходимо мне и Шеймусу. Сейчас я точно знаю, чего хочу. Шеймус вцепляется мне в плечи, боясь, наверное, что я в любой момент могу передумать, и отвечает с отчаянной решимостью. Я вдруг отчетливо понимаю, что все происходящее плохо, все должно быть иначе, не так, не с тем. И отстраняюсь. Шеймус встает: — Гарри, я понимаю, ты хочешь таким образом залечить свои сердечные раны. Но ты подумал, каково мне потом будет? Я, между прочим, шел сюда напиваться из-за тебя. А ты под носом у себя ничего не замечаешь. Да, мы тогда просто трахнулись, по крайней мере «просто трахнулся» ты. Но можно было хоть как-то прореагировать, или ты привык каждый день заниматься сексом с разными партнерами? Понятно, что у тебя есть Джинни. Я ведь не прошу тебя быть моим официальным бой-френдом. Только не бегай от меня. Шеймус смотрит на меня очень решительно, я делаю еще глоток из бутылки и передаю ему. Зачем вспоминать про мою совесть. — Извини, Шеймус. Был не прав. Я просто ловил момент. Мне было плохо, хотелось забыться. С тобой было здорово. Мне плохо, — добавляю я. Это уже относилось к моему теперешнему состоянию: я не привык пить огневиски из горлышка. — Не думай сейчас о нем, о том ублюдке, который виноват в твоем состоянии. Только мы вдвоем: ты и я. Почему Шеймус уверен, что это он, а не она? К моему рту приникают решительные губы Шеймуса, и я уже ни о чем не думаю, даже о Снейпе. Его руки решительно опускаются мне на бедра, я уже хочу одного: чтобы это не заканчивалось. Стараюсь не думать, как далеко я могу зайти. Тоже притягиваю его к себе. Я так давно не испытывал подобных эмоций. Мне этого не хватало. Чувствую, как его руки легко справляются с застежкой моих брюк, и ощущаю прикосновение к члену. Все тело отзывается приятной дрожью, я хочу Шеймуса. Его язык скользит по моим губам — чувствую вкус огневиски, язык ощупывает небо, десны, я слышу свой стон словно со стороны. Это лучше, чем болевые проклятия. Руки Шеймуса ласкают меня, задавая нужный ритм, пальцы кружат около входа, и вскоре я сам начинаю насаживаться на них. Снова и снова. Кажется, время остановилось, по крайней мере, для меня. Я смотрю на звездное небо и чувствую себя одной из звезд. Звон в ушах, покалывание во всем теле, и — ощущение, как будто отнялись руки. Меня накрывает такой сильный оргазм, что я падаю, увлекая Шеймуса с собой. — Спасибо, — шепчу я. — Это было потрясающе здорово. — Я благодарно целую Шеймуса, уже начиная расстегивать его брюки. — Смотрите, Поттер и Финниган, сладкая парочка. О, у Поттера штаны спущены. Мы не вовремя? Помешали? Малфой, Крэбб, Гойл и Паркинсон. Малфой противно ухмыляется, Паркинсон смеется, а Крэбб и Гойл просто уставились с равнодушными лицами телохранителей. Мы вскакиваем, одновременно поднимая палочки. Я пытаюсь свободной от палочки рукой привести себя в порядок. — О, вы посмотрите, они, кажется, обиделись. — Малфой со смешком поворачивается своим друзьям. — Я даже разочарован, что мы их прервали. Ну-ну. В прошлый раз Снейп приказал мне молчать, а сейчас нас много, кто-то может проболтаться. Малфой ехидно улыбается и добавляет: — Мне отец рассказывал, что когда ты попал к Волдеморту, с тобой развлекались пожиратели. -Ублюдок, это ложь, и ты это прекрасно знаешь, — я пытаюсь взять себя в руки. — Ты ничего не скажешь. Ни ты, ни твои дружки, — я произношу какое-то заклятие и вижу падающего Малфоя, перепуганных Крэбба и Гойла, слышу визг Паркинсон. Словно во сне, чувствую, как Шеймус меня встряхивает. Я куда-то падаю.
Black Adder: Глава 18. Снейп. Отдаленность увеличивает обаяние *** После того злополучного инцидента в коридоре прошла не одна неделя. Поттер после этого разговора изменился, он уже не смотрит на меня глазами щенка, выпрашивающего ласку; более того, он вообще на меня не смотрит. Я наблюдал за ним: на следующий день он вел себя так, как будто не устраивал мне сцен в коридоре. Равнодушие, скользящее в его взгляде, ранит меня сильнее, чем пыточные проклятия. Но разве не этого я добивался? Мне же хотелось восстановить частично утраченную дистанцию. А как я мог этого добиться? Только сделать так, чтобы он снова меня ненавидел. На своих уроках я стараюсь изводить его, чтобы вызвать какие-нибудь эмоции. Это не сразу, но получается. Он начинает вести себя, как раньше, до того случая у Темного Лорда. Снова смотрит на меня с едва скрываемым гневом и отвечает на мои нападки. Как будто нарывается на отработку. Я не могу ему это позволить. У меня и так в его присутствии руки холодеют, как у школьника. Тридцатишестилетний человек влюблен в мальчишку. Горы не сойдутся с горами, земля не сольется с небом, мы не будем вместе. Мерлин, чем безнадежнее это чувство, тем отчаяннее я за него цепляюсь. Я мечтаю. Я не могу пресытиться мечтой, не могу заставить себя не мечтать. Я влюблен в Поттера. Безнадежно. Неправильно. Альбус чаще обычного зазывает меня к себе в кабинет на чашку чая. Теперь, когда я перестал быть для него ценным информатором, я интересен для него, как объект манипулирования. У меня даже создается впечатление, что он пытается подтолкнуть меня к Поттеру. Это дурацкое пророчество. Дура Трелони, кто принимает ее всерьез? Теперь я представляю, каково мальчишке, которому с рождения предначертано победить Темного Лорда. И ничего нельзя с этим сделать. В его случае — жизнь, в моем — смерть. Вся моя жизнь катится под откос. Мои размышления прерывает знакомый филин, стучащийся в окно. Что от меня нужно Люциусу? Он просит о встрече. Дань старой «дружбе», придется идти. Может, ему приказали меня добить. Не думаю, что Малфой будет извиняться. Пожиратели смерти никому ничего не должны, кроме как Темному Лорду. У них нет других устремлений, только служение своему господину. Удивительно, почему мой друг Малфой позволил себя втянуть в эту авантюру. Не только ведь из ненависти к грязнокровкам. Влияние у него было и без этого. Правда, теперь он правая рука Волдеморта. Я пишу, что приду в одиннадцать к Запретному лесу, на наше место. Туда, где мы с ним встречались, когда я еще был пятнадцатилетним подростком. День проходит незаметно. Сегодня поттеровского курса нет, можно расслабиться. Я даже получаю удовольствие от занятий. На третьем курсе Хаффлпаффа есть двое учеников, живо интересующихся моим предметом. Меня, как педагога, это радует. На уроке я почти не думаю о Поттере и Малфое. Сейчас мне важно, чтобы очередной лонгботтом не взорвал кабинет. Обед в Большом Зале я предпочитаю игнорировать. Но сегодня присоединяюсь к учительскому столу. Минерва ведет оживленную беседу с Хуч о предстоящем матче между Гриффиндором и Слизерином. С тоской понимаю, что меня сейчас непременно втянут в разговор. Положение спасает Альбус, который начинает рассказывать анекдот о старом волшебнике и хвостороге. Я перестаю слушать и погружаюсь в свои мысли, украдкой смотрю на гриффиндорский стол, где находится непосредственная причина моего состояния. Поттер уплетает обед и что-то увлеченно рассказывает своим друзьям, в течение обеда наши взгляды ни разу не пересекаются. Вечером я одеваюсь и иду из замка, я давно не выходил за его пределы. Останавливаюсь, дойдя до нашего места. Я Люциуса не вижу, но уже ощущаю его присутствие. Так было всегда. Фигура Малфоя плавно отделяется от дерева, и он подходит ко мне. Малфой выглядит, как всегда, безупречно. Молчание затягивается. Тогда я начинаю говорить первым: так удобнее обозначить дистанцию. Загнать собеседника в определенные рамки. — Что вам угодно, мистер Малфой? Все правильно, учтивое обращение ни к чему не обязывает. Люциус приближается ко мне. — Северус, не надо, зачем ты так? Я просто хотел тебя увидеть. Мне это было необходимо. Мое «увидели, тогда прощайте» звучит слегка истерично. Я разворачиваюсь, чтобы уйти. Мне казалось, что когда-то давно точка уже была поставлена. — Подожди, Северус, пожалуйста. Я не хотел… я не мог поступить иначе. Темный Лорд… ты же знаешь… пожалуйста, Северус. Надо же, а я-то думал, что девиз Малфоев — «Малфои не просят, они берут!». — Он приказал вам убить меня? У вас не получилось в прошлый раз, теперь спешите исправиться? Давайте, я стою к вам спиной, у вас отличный шанс, — за моим сарказмом стоит усталость разочарованного человека. Я уже забыл, какие крепкие у Люциуса объятия. Мне на мгновение становится горько. — Ты же знаешь, что я не могу. Тогда не смог и сейчас не смогу. — Малфой стал сентиментальным? Я прекрасно помню, чего он не смог. — Неужели ты не понимаешь, что я чувствую? Я должен разрываться между тобой и Драко. Если я не убью тебя, он может наказать меня, причинив вред моему сыну, — логика у Люциуса всегда была отменной. Я слишком хорошо знаю, что такое выбор, когда-то я его уже сделал. Я отталкиваю Малфоя. — Ваши душевные переживания меня не касаются. Делайте свое дело или проваливайте, — отличный ход, когда не знаешь, что сказать. Малфой отступает на шаг. — Так, значит, Темный Лорд прав. Поттер! Разве общение с Блэком ничему тебя не научило? У тебя просто нездоровое пристрастие к гриффиндорцам. Разве они смогут оценить темную сторону твоей натуры? Разве ты забыл, как я тебя утешал, когда твой неверный любовник тебя послал? И разве я тебя не утешил? — Он повышает голос и приближается ко мне. — Не вмешивай сюда Поттера. Ты ищешь оправдания для убийства? Я искренне удивлен. Раньше ты не был столь щепетильным. Можно подумать, ты в прошлом не убивал своих друзей по приказу Темного Лорда? — Я забываю о дистанции, которую сам установил в начале разговора. — Ты мне не просто друг. Упрямый Малфой. Это я давно хотел ему сказать: — Сейчас ты мне даже не друг. Я не хочу больше иметь ни с тобой, ни с твоими друзьями ничего общего. — Я люблю тебя, Северус. Люциус разворачивает меня к себе и целует. Но я отталкиваю его. Когда-то я бы этого не сделал, но сейчас я ничего не чувствую, кроме желания покончить поскорее с этим. — Ты опоздал. У тебя было много лет, чтобы это сказать. Сейчас все не имеет смысла. Я решительно разворачиваюсь и ухожу. Мне вслед летит «авада». Первый раз Малфой направил ее в землю.
Black Adder: Глава 19. Гарри. Все тайное становится явным *** Я опять нахожусь в больничном крыле. Рядом со мной сидят Гермиона и Шеймус. Последнее, что я помню — это как падал Малфой. — Где Малфой? — Это первое, что приходит в голову спросить. Гермиона мнется, старательно прячет от меня глаза, но отвечает: — Он в больнице Святого Мунго. Снейп в ярости, Малфои грозятся тебя убить. Ты попал в него каким-то неизвестным заклинанием, никто ничего не может сделать, даже Дамблдор. Малфой в коме. — Рон должен радоваться, он так мечтал разобраться с этим хорьком. А где он? — Меня не покидает странное ощущение, что я узнал еще не все плохие новости. — Он зол на тебя. — Гермиона, наконец, поднимает на меня глаза. — Вся школа знает про вас с Шеймусом. Паркинсон постаралась. Рон сейчас с Джинни. Он даже не хочет про тебя слушать. — Твою мать! — вырывается у меня. Я вижу, как лицо Шеймуса болезненно дергается. У Шеймуса на лице здоровый синяк, губы разбиты. — Будет лучше, если вы поговорите наедине. Дамблдор просил сообщить, когда ты придешь в себя. Увидимся. Я еще зайду. Гермиона выходит. — Кто это тебя так? — спрашиваю я Шеймуса. — Крэбб с Гойлом? Шеймус пытается улыбнуться. — Это Рон, — говорит он. — Рон подумал, что после того, как он испортит мне лицо, я перестану тебя интересовать, и ты вернешься к Джинни. Он переехал в другую комнату. Со мной даже Дин перестал общаться, только Невилл... Прости меня, Гарри. — Он закрывает лицо. — Теперь все говорят, что ты гей. И что я тебя совратил. Мне уже шлют возмущенные письма твои поклонницы. Я приподнимаюсь с кровати и отвожу его руки от лица. В глазах пляшут красные точки. Что это за заклятие такое, что даже я, пославший его в Малфоя, чувствую себя хреново? — Не нужно, Шеймус, ты не виноват. Когда Волдеморт убьет меня или я убью его, наши предпочтения будут неважны. — Я представляю, каково пришлось Шеймусу, пока я здесь валялся. — Хочешь, я скажу, что все неправда? Мои слова — против их слов. — Гарри, если даже Рон поверил... Он не стал ждать, когда ты придешь в себя и оправдаешься. Он принял это за правду. Мать собирается перевести меня в Дурмштранг. Говорит, что дисциплина и их суровые порядки поправят мне мозги. — Финниган пытается улыбнуться. Я чувствую себя отвратительно и понимаю, что Шеймусу тоже плохо. Я-то знаю, что такое молва. — Будешь со мной официально встречаться? — выпаливаю я, даже не успев подумать. Это была бы очень уместная фраза, если бы Шеймус был девушкой, а я — спасителем ее репутации. Финниган не знает, что сказать. Мы вдруг начинаем смеяться. Очень искренне. Входит Дамблдор, за ним влетает Снейп, и при виде профессора смех как будто застревает в горле, я кашляю. Финниган поднимается. — Останьтесь, мистер Финниган, — говорит Дамблдор. — Мы хотим услышать, как все было на самом деле. Кто начнет? Дамблдор хмуро смотрит на нас. Снейп избегает встречаться со мной взглядом. — Пусть начнет мистер Финниган, — слышу я холодный голос Снейпа. — Потом послушаем Поттера. И мне тоже есть, что сказать. Если Дамблдор удивился, то виду не подал. — Мистер Финниган, — говорит он, — мы ждем. — Я пошел в Астрономическую башню, у меня было плохое настроение, по дороге я встретил Гарри, мы поднялись наверх, а потом пришли Малфой, Гойл, Крэбб и эта жаба Паркинсон. Малфой стал нас оскорблять. Все выхватили палочки, Гарри удалось первому послать заклинание. Они с Малфоем упали. Паркинсон заверещала, прибежал профессор Снейп и Филч, остальное вы знаете. — Все это шито белыми нитками, я, например, отчетливо помню валявшуюся там бутылку из-под огневиски и ваш перегар. — Снейп подходит ближе. — По вашей версии, вы с мистером Поттером пошли смотреть на звезды? Мою фамилию Снейп почти выплюнул. — Я все сказал, — Шеймус мужественно выдерживает снейповский взгляд. Я бы так не смог: врать Снейпу и еще не краснеть, смотреть на него и не потеряться в его взгляде. — Северус, я думаю, мистер Финниган ничего не утаил и может быть свободен, — профессор Дамблдор выжидающе смотрит на Снейпа. — У меня нет больше вопросов, свободны, — Снейп отворачивается. — Да, мистер Финниган, я говорил с вашей матерью, — Дамблдор обращается к уходящему Шеймусу. — И убедил ее, что вам нет нужды переводиться. Финниган вышел. Дамблдор повернулся к нам: — Итак, кто начнет первый?
Black Adder: Глава 20. Снейп. Из двух зол выбирается меньшее *** Я иду в свои подземелья пить. Наверное, у меня это вошло в привычку. Что тому виной? Нелепая страсть к Поттеру или то, что я «отлучен» от Темного Лорда? То, что сижу без дела, обучая оболтусов, проверяя их бездарные работы? Хочется, как Люпину, завыть на луну. Виски — единственная слабость, которую я могу себе позволить. Работая на два лагеря, не мог позволить и этого. Поттер, Поттер, Поттер... Я медленно схожу с ума. Я его хочу. Это становится сильнее меня, я проиграю, борясь с собой. Чем больше я его отталкиваю, тем сильнее хочется его приблизить. Эта борьба с собой очень утомляет. Залпом выпиваю виски — подарок Люциуса. Я уже начинаю жалеть, что отказался от столь щедрого предложения. С ним можно было бы забыть все: и войну, и Лорда, и мальчишку. Раньше. Он просто опоздал со своим признанием. Когда-то я надеялся, ждал, верил, но потом привык довольствоваться малым и как-то охладел. Я ведь и к Темному Лорду попал не только потому, что проникся его идеями. Когда-то я очень сильно хотел Малфоя. Наливаю себе еще и слышу стук в дверь. Обычно я не вскакиваю так на каждый шорох, но сейчас ноги помимо моей воли несутся к двери. Открываю — никого. — Поттер? — шепчу я. Дурак, какой же я дурак, он не придет. С чего бы? — Гарри? — С языка слетает его имя, я чувствую его запах. Он здесь! У меня в голове проносится Homenum revelio. Точно — Поттер. Захлопываю перед ним дверь: я слишком сейчас слаб, чтобы с ним разговаривать. Но настырный мальчишка проскальзывает внутрь, стягивает мантию. — Сэр, можно войти? — При звуке его голоса по телу пробегают мурашки. Я стою и смотрю на Поттера, не в силах прервать молчание. Быстро разворачиваюсь и иду к своему спасению — виски. Успокоиться. Не смотреть на Поттера. Ненавижу Дамблдора, ненавижу Поттера, ненавижу свою слабость. Чувствую, как Поттер прижимается ко мне и обнимает. Филч, Макгонагалл, Дамблдор… Накатывает волна ярости из-за Поттера и утраченной способности контролировать ситуацию. Как можно медленнее ставлю стакан на стол, поворачиваюсь к Поттеру и отстраняюсь. Это самое болезненное. Нужно что-то сказать, нелепая ситуация. — Что вы делаете, Поттер? Почему вы в моей комнате в такое время? Вы хотите, чтобы меня отправили в Азкабан за совращение ученика? Вы этого добиваетесь? — Во рту сухость, голос не слушается, наливаю еще стакан и выпиваю. Я хотел вызвать гнев — не получилось. — Я не могу больше так. Мне плохо без вас. Вы нужны мне, — его голос дрожит. — Я видел вас с Малфоем, — добавляет он. Вот он, мой спасительный круг. Не люблю, когда раскрывают мои секреты. — Вот как? У вас потрясающая способность видеть и слышать то, что вам не предназначено, — я стараюсь, чтобы голос звучал ровно. — Мои отношения с Малфоем вас не касаются, как и отношения с кем бы то ни было. Я слишком плохо себя контролирую. Ярость направляется на ни в чем не повинный стакан: он лопается, рука окрашивается кровью. Я мгновенно произношу очищающее и заживляющее заклинания. Вид собственной крови меня успокаивает и отрезвляет. — Вам больше нечем заняться? Направили бы свою энергию на учебу, квиддич, свою девушку, в конце концов. Мне не нравится быть объектом ваших нелепых чувств. Более того, я вас совсем не хочу. Вы видели Малфоя — теперь вы понимаете, каких мужчин я предпочитаю? Вы мне в этом аспекте не интересны, не досаждайте мне больше. Идите спать. Отворачиваюсь. Все слова — ложь. Поттер молча выходит. Я обессилено опускаюсь в кресло, виски уже не действует. Нужно что-нибудь посильнее. Подхожу к своим запасам зелий и нахожу синюю склянку. Я обещал себе не использовать ее никогда, но чтобы одно очистить, другое нужно запачкать. Я никогда не нарушал данное слово, даже если давал его себе. Придется начинать. К черту все, жизнь никогда не бывает справедливой. Для большинства так даже лучше. Медленно отвинчиваю крышку, воздух наполняется дурманящим ароматом Atropa belladonna. Я делаю надрез на руке и капаю содержимое на руку. Пары капель достаточно, но сейчас я не жалею. Через кровь действие эффективнее. Мир меняется буквально на глазах. Сейчас прекрасно, плохо будет завтра. Когда действие состава заканчивается, приходит невыносимая боль. И еще к зелью сразу же появляется привыкание. В остальном это лучше, чем виски. Становится очень хорошо, мысли о Поттере исчезают.
Black Adder: Глава 21 Снейп. Живи, как можешь, раз нельзя, как хочется *** Зелье успешно делает свое дело, мне даровано несколько часов забвения. Я чувствую себя соколом, парящим над Хогвартсом. Я чувствую себя ветром, огнем, землей, а не влюбленным в подростка человеком. Это чувство похоже на возбуждение, усиленное во множество раз. Даже гипотетическая близость с Поттером не сможет вызвать подобные ощущения. Хотя я вру, это просто другое и не менее запретное. Сквозь дурман удовольствия я слышу стук в дверь и зовущий меня голос Филча. Черт. Придется выпить антидот, чтобы трезво мыслить. Что–то случилось, иначе бы Филч не тревожил меня в такое время. Я еле поднимаюсь с кровати, тело отказывается меня слушаться. Как будто к моим ногам применили Ватноножное проклятие. Доползаю до аптечки, пью антидот, обуваюсь и иду открывать. Филч улыбается в предвкушении. Так он обычно выглядит, когда поймает учеников, нарушающих дисциплину. — Я видел как Поттер и Финниган поднимались на Астрономическую башню. И еще несколько слизеринцев во главе с Малфоем. Они задумали что-то нехорошее. Может, собираются курить дурман? Я недавно у одного пятикурсника конфисковал целый пакет. — Филч самодовольно улыбается. Меня от одного его вида начинает тошнить. — Идемте, — на расспросы нет времени. Мы выскакиваем из моей комнаты и несемся на Астрономическую башню. Поднимаемся по винтовой лестнице. Слышны крики Паркинсон. Что там, черт возьми, происходит? Уже наверху я понимаю, что мы опоздали. Вспышка фиолетового цвета, и Поттер с Малфоем падают. Финниган подхватывает Поттера, Крэбб — Малфоя. Я осматриваю Малфоя и прихожу к выводу, что дело очень плохо. Все его тело светится синим, пульс не прощупывается. Пытаюсь понять, что за заклинание использовал Поттер, но ничего подобного я не знаю или не помню. Что-то слишком темное. Передаю Малфоя Филчу, Крэббу и Гойлу и подхожу к Поттеру, ноги дрожат. Я боюсь подойти. Решаюсь. Поттер без сознания, но по сравнению с Малфоем выглядит лучше. По крайней мере, он не синий и дышит. От прикосновения к его коже по телу пробегает дрожь. Я подхватываю безжизненное тело мальчишки из рук Финнигана. И несу, прижимая к себе очень крепко. Мы спускаемся с башни и направляемся в больничное крыло Я отправляю своих слизеринцев и Финнигана спать. Снимать баллы буду позже, разговор о том, как они там оказались, подождет до утра. Я оставляю Поттера и Малфоя на попечение Помфри и бегу к Альбусу. Он у себя в кабинете. Я быстро объясняю ему ситуацию, и мы спешим в больничное крыло. Малфой и Поттер лежат на соседних койках. Помфри сидит рядом на стуле и не суетится как обычно, а только хмурится. Поппи беспомощно вздыхает: — Я ничего не понимаю, я никогда не сталкивалась с подобным. Даже не слышала. Мне только понятно, что один мальчишка в коме, а другой просто без сознания. От Малфоя распространяется синее сияние. Альбус останавливается около Поттера, внимательно осматривает его, потом подходит к Малфою. Опускается рядом с ним на кровати достает палочку и начинает что-то чертить на его теле. Малфой на миг перестает светиться, затем свечение возобновляется. Звучат какие-то песнопения, свечение меркнет только на короткий миг. — Альбус вздыхает и поднимается, — что вы думаете Северус? Есть какие–нибудь предположения? — Нет, Альбус. Никогда не встречал ничего подобного, — мне неловко признавать, что я в чем-то не осведомлен, но это так. — И я даже не представить не могу, откуда Поттеру известно заклинание, неведомое нам. Может, это наследие Темного Лорда? Я не думаю, что Поттер стремится проводить свое свободное время в Запретной секции. — Нужно сообщить Малфоям. Нам придется перевести Драко в Святого Мунго: здесь ему оставаться опасно, пока мы не узнаем больше о том, что произошло. Альбус возложил на меня общение с семьей Драко. Представляю, как Люциус будет разъярен. Нужно будет держать его подальше от Поттера. Альбус подходит к Поттеру, чертит на нем магические узоры. Поттер издает стон, который откликается в моем сердце болью. — Удивительное заклинание, не слышал ни о чем подобном, — признается Дамблдор. — Все силы Поттера ушли на его применение. В нем сейчас не осталось ни капли магии. Но, к нашему счастью, это временно, постепенно она восстановится. Северус, Поппи, мне нужно отлучиться из замка, — с этими словами Дамблдор выходит. Я подхожу к Поттеру и, воспользовавшись тем, что Поппи куда-то вышла, дотрагиваюсь до него. И тотчас же отдергиваю руку. Нет, я себе это больше не позволю, никаких больше прикосновений. Я резко поднимаюсь и выхожу из палаты. Нужно связаться с Люциусом. Не ожидал, что наша встреча с ним произойдет так скоро. Тело начинает чувствовать боль, на которую я не обращал внимания с того момента, как выпил антидот. Я едва дохожу до подземелий, расплата не заставляет себя ждать.
Black Adder: Глава 22 Гарри. Есть три способа отвечать на вопросы: сказать необходимое, отвечать с приветливостью и наговорить лишнего *** Я выжидающе смотрю на Снейпа, он молчит, уставившись в окно. Если бы можно было ответить Дамблдору, как раньше: «Нет, ничего не хочу сказать…». Что, говорить правду? Всю? С самого начала? Лицо Снейпа непроницаемо. Расскажу не все. Начинаю первым. — Хорошо, сэр. Я пошел на Астрономическую башню, мне было плохо. Никого не хотелось видеть. Встретил по дороге Шеймуса. Он тоже туда шел. Мы пошли вместе,— тут я замялся. — Что было дальше? Гарри, рассказывай это важно, — Дамблдор внимательно или пристально смотрит на меня.— Гарри, я не хочу лезть в твое сознание, но если понадобится, я это сделаю. В таком свете я директора еще не видел. Обычно он более мягок. Я объясняю это тем, что с Драко Малфоем я сделал, наверное, что–то ужасное, не помню только, что именно. — Мы с Шеймусом выпили огневиски, а потом я его поцеловал, — не без вызова продолжил я. И добавил.— Я сам. Дамблдор при этом как-то странно взглянул на Снейпа, тот вздрогнул. — Через какое-то время пришли Малфой, Крэбб, Гойл и Паркинсон. Они все видели. Малфой стал издеваться. Я не выдержал и пустил в него какое-то проклятие. Потом я потерял сознание. Я не помню, что я крикнул, но точно не Аваду Кедавру. Я только помню, что когда произносил заклинание, болел шрам. Очнулся в палате. Это все. Дамблдор задумчиво взглянул на меня, потом на Снейпа. — Северус, ваша очередь. Снейп впервые за это время посмотрел на меня и скривился в усмешке. — Может, поговорим наедине, Альбус? Не в присутствии Поттера? — Северус, — не терпящим возражения тоном говорит директор.— Я хочу все услышать сейчас, при Гарри. — Как скажете Альбус, — Снейп опять смотрит мне в глаза. И начинает скучающим тоном: — После отбоя ко мне заявился Поттер. Мы поговорили, я его выпроводил. Потом лег спать. Примерно через час пришел Филч и сказал, что видел Поттера с Финниганом, а потом Малфоя с его друзьями. Все они направлялись на Башню. Поднявшись наверх, я увидел, как мистер Поттер выпустил в мистера Малфоя проклятие. Фиолетовая вспышка. Потом они с мистером Малфоем упали, я их осмотрел. Один не подавал признаков жизни, другой был без сознания. Дальнейшее вы знаете. Будут еще вопросы? — Хорошо, Северус, достаточно, все остальное вы мне расскажете приватно. Гарри, мальчик мой, — директор обратился ко мне. — Возьми свою палочку и попробуй произнести простейшее заклинание. Например, Люмос. — Люмос, — ничего не происходит. — Люмос, — то же самое. Я в недоумении смотрю на Дамблдора. — Что со мной случилось? Я стал сквибом? — На этом слове голос мой предательски вздрагивает. Я уже представил, как покидаю школу, как живу все время у Дурслей. Как теряю друзей. Или как меня находит Волдеморт и убивает. Ведь без магии я буду совсем беспомощен. — Не волнуйся, Гарри, это временно. Последствие использованного тобой заклинания, — голос его звучит очень мягко. — Драко сейчас гораздо хуже. Мы даже не знаем природу твоего заклинания. — Что со мной будет, меня отправят в Азкабан? — Я смотрю на Снейпа. Его лицо ничего не выражает. Абсолютно никаких эмоций. Ему все равно. — Нет, Гарри, никто тебя не отправит в Азкабан, — тут Дамблдор вздыхает и сосредоточенно смотрит на Снейпа. — Но тебе временно придется покинуть школу. Вы вместе с профессором Снейпом отправитесь на площадь Гриммаулд поживете там. Вы оба в большой опасности. Мы одновременно со Снейпом издаем протестующие возгласы. — Я не хочу, — кричу я — Альбус, я не могу, — вторит мне Снейп. — Ты хочешь моей смерти? — Это не обсуждается, — голос директора холоден и не допускает возражений. — Завтра утром вы уезжаете. Я предупрежу Грюма,— дом подготовят к вашему приезду. Северус, пойдем со мной, нам нужно многое обсудить. Гарри, я уже попросил Добби собрать твои вещи. Прежде чем выйти, Снейп бросает на меня отчаянный взгляд. Он не хочет быть рядом со мной. Я тоже не хочу оставаться в его обществе. Хорошо, что в доме Сириуса много комнат, можно не пересекаться. Если он думает, что я к нему стану приставать, то он ошибается. Меня и так поставили на место. Не хочу повторения. Не хочу, чтобы меня сравнивали с Малфоем, тем более не в мою пользу. Как я со Снейпом буду жить под одной крышей? Как я буду спать с ним в одном доме?
Black Adder: Глава 23 Снейп. Пока есть болезни, будет не только страх. Но и надежда *** Я иду за Альбусом. Этого не может быть! Он не может быть таким бездушным! Я этого не заслужил! Мы входим в его кабинет и садимся. Передо мной, без предложения, оказывается стакан с виски. Я делаю первый глоток, и, наконец, когда дыхание мое успокаивается, смотрю на Дамблдора. Он потягивает яичный ликер. — Северус, что произошло между вами? — Я его выставил, — пытаюсь ответить невозмутимо, в душе негодуя на Альбуса за то, что он всегда хочет знать больше других. — Почему? — Дамблдор выжидающе смотрит на меня. — Он сказал, что хочет меня, — я первый раз в жизни смутился. — Твои действия привели к тому, что он начал искать утешения на стороне. Это может нам помешать, — в голосе Дамблдора звучат манипуляторские нотки. — Северус, если бы не было Волдеморта, я бы не говорил тебе, как себя вести. Все, что касается тебя — касается Гарри. Нельзя сейчас допустить, чтобы он тебя возненавидел. Иначе пророчество может не исполниться. А затем печально вздыхает: «Ты просто умрешь, Волдеморт убьет Гарри, и у Магического мира не останется даже надежды». — Зачем вы меня оставляете с ним наедине? Почему нельзя жить в Хогвартсе? — такое откровенное сводничество Альбуса начинает нервировать. — Мне казалось, что это очевидно. Здесь много детей Пожирателей. Если Волдеморт прикажет кому-нибудь, к примеру Гойлу или Крэббу, убить тебя или Гарри... Малфой сейчас зол на Гарри. Он ненавидит его после событий в министерстве. Он попал в Азкабан, и ему пришлось потом долго доказывать Темному Лорду свою необходимость. Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось. Увы, мой мальчик, ты теперь себе не хозяин, — Дамблдор снова наполняет мой стакан и продолжает. — Я доверяю тебе и знаю, что с тобой Гарри будет в безопасности. Он сейчас очень уязвим. Не сможет справиться даже со сверстником. Ты должен быть рядом, когда проснется его магия. Я смотрю на янтарную жидкость своего стакана. В глаза Альбусу мне смотреть не хочется. — Темный Лорд уже посылал Люциуса меня убить, — зачем-то говорю я. — Он не смог или не захотел? — Дамблдор смотрит на меня долгим изучающим взглядом. — Это практически одно и то же, я видел его вчера. Он кричал, что собственноручно убьет Поттера и вас заодно, про меня он ничего не сказал. Альбус улыбается: — Еще одна причина, чтобы вы уехали. — Вы все же хотите, чтобы перед смертью я помучился. Персональное чистилище. — Северус, зачем же мучиться. Вы не будете находиться в школе. Ты сможешь, — тут Альбус замялся, — Северус, я не сводник, но Гарри, кажется, не против мужского общества. Я не вижу причин, по которым ты его отвергаешь. Ты хочешь, чтобы он был с Финниганом? — Нет, — вырывается у меня раньше, чем я успеваю подумать. — Я не хочу, — и чувствую, что краснею. — Вот и договорились, — говорит он как о чем-то решенном. — Я хочу, чтобы ты еще позанимался с ним окклюменцией. Для этого палочка не нужна. Он уже прошел Лабиринт, — при этих словах Дамблдора мои брови ползут вверх. Я не ожидал, что Поттер на такое способен. — Поработай с ним над Библиотекой. Это очень важно. Теперь, что касается Драко Малфоя и Поттера. Я пришел к выводу, что Поттер не сам посылал в Малфоя заклинание. — Как не сам? Финниган не мог, — я очень удивлен. — Я говорю не о Финнигане. Помнишь, Гарри сказал про шрам? — задумчиво произносит Дамблдор. — Вы думаете, Темный Лорд в этот момент был в сознании Гарри? — это очень похоже на правду. — Гарри был ослаблен после виски и секса с Финниганом, — при этих словах Альбуса я вздрогнул. Я не хотел об этом думать и говорить. — К тому же озлоблен на Малфоя. Отличный шанс для Темного Лорда чужими руками решить свои проблемы с Люциусом. Он ведь приказал ему тебя убить, а Малфой не смог. Вот Драко и досталось из-за нерешительности отца. Что до проклятия — все еще по-прежнему неясно. У меня есть идея. Я только жду подтверждения. Ладно, Северус, не буду тебя больше задерживать. Иди, собирайся. Лучше, если вы уедете на рассвете, чтобы никто не видел, Зелья пока поведет Люпин. При этих словах я оборачиваюсь. — Он бездарь, он мне все испортит. Он разбалует мне учеников. Он ничего не смыслит в зельеварении. Альбус при моих словах смеется. Я выхожу.
Black Adder: Глава 24 Снейп. Аппетит приходит во время еды *** Ранним утром мы выходим за ворота Хогвартса и аппарируем в дом Блэка. Еще одна безумная идея Альбуса. Меня тошнит уже только от мысли, что моим убежищем будет дом этого чертового ублюдка. Я зол на директора, как никогда. Еще и потому, что во время аппарации прижимаю к себе Поттера, а он льнет ко мне. Чертовски трудно будет отказаться от всего этого: от его тепла и такой непосредственной доверчивости и беззащитности передо мной, от его молодого тела. Черт, просто райское яблоко на блюде. Мы аппарируем на Гриммаулд Плейс, 12. После секундного замешательства я отталкиваю от себя все еще прижимающегося мальчишку, и мы заходим в дом. Едва мы оказываемся в доме, как старуха Блэк начинает клясть нас на чем свет стоит. У меня есть подозрение, что большую часть ругательств она почерпнула из лексикона братьев Уизли, близнецы могли специально ее подучить: они и не на такое способны. Я скидываю плащ, прохожу к портрету и произношу довольно простое, для опытного зельевара, заклинание. Старуха замолкает. После того как она показывает мне жест пальцем и я убеждаюсь в причастности братьев Уизли к ее образованию, предупреждаю, что следующим заклинанием будет вечное обездвиживание и слышу смешки Поттера. — В чем дело? — пытаюсь скрыть за устрашающим тоном свою нервозность. — Как вам удалось? — сквозь смех спрашивает Поттер. — Вы забываете Поттер, что я зельевар. Я знаю, как приготовить лак, которым покрывают работу, а также волшебные краски. Поэтому знаю и заклинания оживления портрета. — А почему Дамблдор этого не сделал? Не мог? — удивленно спрашивает мальчишка, убежденный во всесильности Дамблдора. Но кто я такой, чтобы развенчивать его идеалы. — Я думаю, он не захотел. Наверное, находил портрет забавным, — что очень близко к истине. Вполне в духе Дамблдора. Я вижу пристальный изучающий взгляд Поттера. Его глаза странно потеплели, а я вспоминаю об учительском статусе и дистанции, которую невольно нарушил. — Мистер Поттер, я надеюсь, что наше совместное пребывание в этом доме будет достаточно необременительным, — я придаю своему голосу максимальную холодность и вижу, как в тоже мгновение меняется его лицо, с восторженно-влюбленного на безразличное. — Вы не попадаетесь на глаза мне, за исключением уроков, разумеется, а я вам. Сегодня я жду вас в пять в библиотеке. Потрудитесь не опоздать. Баллы с вас снять я и здесь могу, — добавляю я и направляюсь в свободную комнату, в душе надеясь, что она не окажется комнатой Блэка. Первым делом после разбора вещей я иду в библиотеку. Признаюсь, я ощутил легкий укол зависти: собрания трудов по зельеварению и темной магии впечатляли. Я думаю, что если проводить время за их изучением и не пересекаться с мальчишкой, то пользы будет больше, чем я ожидал. Главное, выкинуть из головы навязчивые ненужные мысли. Может, стоит поискать какое-нибудь заклятие отвлечения? Я беру первый попавшийся том в руки, открываю страницу и читаю первое бросившееся в глаза предложение: «…маг, отдавший свою силу другому магу, навечно остается сквибом, если сможет выжить (что практически невозможно), даже в следующих воплощениях, поэтому этот ритуал нераспространен среди волшебников. Их, отдавших свои способности, можно пересчитать по пальцам: Голдрик Йокширский, известный также как Голдрик Отчаянный, Амвросиус Безмятежный, Исидориус Блаженный. Последний уникален тем, что выжил после этого. Остальные предпочли смерть, но и это тоже удивительно, поскольку выжить могут далеко не все волшебники. Хотя судить об этом мы тоже не можем, заклинание, повторюсь, нераспространенное. Об Исидориусе известно, что он либо сошел с ума, откуда и прозвище, либо удалился в отшельники. Немногие изберут такую плачевную судьбу…» Я с силой захлопываю книгу. Тысяча гиппогрифов на мою голову. В этот момент слышится робкий голос Поттера: — Я могу войти, профессор? Я борюсь с сильным желанием накричать на мальчишку. Вместо этого вздыхаю и говорю: — Если вам, Поттер, нечем заняться, и вы пришли мне досаждать, то давайте начнем урок окклюменции. Вечером придет профессор Макгонагалл, она будет заниматься с вами трансфигурацией. Зельями, заклинаниями и защитой будете заниматься со мной, с остальными предметами справитесь сами. А так как вы временно утратили свои магические способности, занятия будут теоретическими. Так что соберитесь. При этих словах я встаю с кресла, откладываю книгу и становлюсь напротив мальчишки, он выглядит рассерженным, но от этого не менее привлекательным. Я говорю: «Легилименс». Он даже не пытается закрыться. Я думаю, что это было сделано специально. Чтобы я увидел. Я вижу, как он идет к чьей-то кровати. Появляется светловолосая голова Финнигана. Гарри залезает к нему на кровать, и они целуются. *Черт, я в бешенстве.* Я слышу шепот Финнигана: — Трахни меня, Гарри. *Нужно оборвать связь! Но я не могу! Точнее, не хочу...* Я вижу, как Гарри склоняется к Финнигану и целует его. При этом рука Поттера тянется вниз под пижамные штаны сокурсника, который в ответ начинает приглушенно стонать. Потом Поттер опускается и берет в рот его член. Финниган опять стонет и притягивает Поттера к себе. Поттер ложится сверху… *Черт!* — Ну же, трахни меня, Гарри, — слышится дрожащий от возбуждения голос Финнигана.— Смазки нет, я потерплю. — Мальчишка берет его член и постепенно вводит… *Черт! Нужно остановиться! Но мазохист и вуайерист во мне не успокаиваются.* Они трахаются. Назвать это действие «занятием любовью» я не могу, а «спят вместе» странно звучит. Гарри обхватывает его член и начинает двигать рукой в такт движениям, он очень чувственно выглядит, глаза прикрыты, он облизывает свои пересохшие губы… *Черт!* …вскоре Финниган стонет. Сквозь стон Поттера я почти слышу свое имя. *Мерлин* Когда все заканчивается, Поттер целует его, накладывает очищающее заклинание и ложится в свою кровать. Я обрываю связь так резко, что Поттер падает на пол. На его лице ухмылка, ни следа смущения. Я невербально накладываю на него конфундус. Он выкрикивает: — Horn Tongue , забывая о том, что его папочка не может сейчас выполнить даже простейшее заклинание. — Силенцио. Поттер красный от смущения, злой и молчаливый, все еще сидит на полу, теперь уже опустив глаза. — Занятие закончено, завтра утром жду вас в библиотеке, — после этих слов я беру со стола книгу, которую изучал до его прихода, и ухожу, зная, что проклятия замешательства и молчания спадут только глубокой ночью. Приходя к себе, я опускаюсь на кресло и призываю Atropa belladonna. Совершаю уже привычные действия: заклинанием режу себе запястье, капаю зелье и открываю книгу. «… Главное в ритуале передачи силы, это создание совместного патронуса, очень важно, чтобы у проводивших ритуал были совместные патронусы, например, два льва. Тогда может получиться один, очень сильный. В идеале, это должны быть самец и самка…» Я начинаю истерически смеяться , вспоминая наши с Поттером патронусы (и, черт, почему именно у меня самка?). «… но такого не было за всю историю ни разу. Тогда патронус обладал бы просто сокрушительной мощью. Единственный из известных магов, в одиночку создавший патронуса-гиганта,— Андрос Неуязвимый, живший в древней Греции…» Я закрываю глаза и вижу приоткрывшийся рот Поттера, и то, как он обхватывает головку члена Финнигана… *Мерлин!* Открываю флакон и лью на порез. К черту мысли о мальчишке…
Regar: Ура!!!!!!!!!!!! Продолжение)) Ура!!!!!!!!!! Хорошо, что я зашла, а то непонятно было, есть новые главы или нет Всё, ушла читать.
mummi: Прочла на Сказках, но и здесь с удовольствием отмечусь. Просто замечательный фик, спасибо! От текста не оторваться. И они у вас такие живые оба, прямо видишь их.
Black Adder: всем спасибо. mummi за пару мест через слэш отдельное. Продолжение скоро будет.
СтражС: очень нравиться фик! просто восторг!
Black Adder: Cпасибо Глава 25 Гарри Трудное — это то, что может быть сделано немедленно; невозможное — то, что потребует немного больше времени *** Утром меня будит Добби. Нехотя встаю, умываюсь и, одевшись, выхожу из гриффиндорской гостиной. Снейп уже ждет меня. Мы в молчании покидаем замок. За воротами Снейп останавливается, кривится, а потом резко прижимает к себе, при этом у него такое выражение лица, как будто на моем месте, как минимум, хагридов соплохвост. Я стараюсь прижаться к нему как можно плотнее. Слышу заклинание аппарации — и вот мы уже у дома Блэков. Снейп отталкивает меня от себя, слишком быстро. Я еле успеваю подавить вздох разочарования, и мы заходим в дом. Портрет матери Сириуса, как всегда, начинает виртуозно ругаться. Я успеваю почувствовать легкую грусть и вспоминаю пятый курс. Когда Сириус был еще жив. Тогда я еще ненавидел Снейпа. Если бы Сириус был жив, я бы все еще ненавидел Снейпа. Я вижу, как он подходит к вопящему портрету, что-то шепчет, и старуха замолкает. Мне становится смешно. Когда же я слышу, что он грозится ее обездвижить, я с трудом подавляю рвущийся наружу смех. И слышу его язвительный голос: «В чем дело?» — Как вам удалось? — сквозь смех спрашиваю я. — Вы забываете Поттер, что я зельевар. Я знаю, как приготовить лак, которым покрывают работу, а также волшебные краски. Поэтому знаю и заклинания оживления портрета, — поучающе заявляет Снейп. — А почему Дамблдор этого не сделал? Не мог? — удивленно спрашиваю я. Неужели есть что-то, чего не знает директор? — Я думаю, он не захотел. Наверное, находил портрет забавным, — Снейп говорит вдруг не своим обычным учительским тоном, а как-то более человечно и тепло. Мне очень хочется разрушить стену, которую он держит между нами. Доказать ему, что я достоин его чувств. А потом он резко меняется в лице и произносит: — Мистер Поттер, я надеюсь, что наше совместное пребывание в этом доме будет достаточно необременительным, — в этот момент его выражение лица, становится отчужденным, а взгляд язвительным. — Вы не попадаетесь мне на глаза, за исключением уроков, я вам. Сегодня я жду вас в пять в библиотеке, потрудитесь не опоздать. Баллы с вас снять я и здесь могу, — добавляет он и выходит с книгой под мышкой. Я уныло иду к себе в комнату, по пути бросаю взгляд на молчащий портрет. Старуха на портрете показывает мне средний палец: она обогатилась подобным знанием явно стараниями Фреда и Джорджа. Мне становится весело, правда ненадолго. Я прохожу мимо комнаты, которую выбрал Снейп, и захожу к себе. Как же сильно я его хочу. Я понимаю, что поступаю как возбужденный шестнадцатилетний подросток, но ничего не могу с собой поделать. Я забираюсь в постель, ложусь. Моя рука опускается ниже и расстегивает джинсы (я делаю вид, что я ни при чем, что она сама по себе. Это рука, а не я собирается заняться самоудовлетворением, мечтая о Снейпе, который сидит сейчас в своей комнате), стискиваю дрожащими пальцами возбужденный член. Я представляю на себе его пальцы, на своих губах его губы, со стоном засовываю пальцы в рот, воображая на их месте его член, и начинаю еще больше заводиться, спуская джинсы вместе с бельем, большим пальцем поглаживая головку, двигая рукой еще и еще… быстрее… быстрее… — Пожалуйста, Северус, — шепчу я, опуская другую руку со смоченными слюной пальцами и направляю к маленькому отверстию ануса, пытаясь попасть в такт движению руки на моем члене. — Да, Северус, — шепчу я, — я так хочу, чтобы ты это сделал, — насаживаясь на свои пальцы и на пике выкрикивая его имя. Если бы он прислушался, то понял бы, чем я тут занимаюсь. Я лежу удовлетворенный и обессиленный, и думаю о том, как бы соблазнить Снейпа. И чувствую, как член начинает заинтересованно подниматься вновь. Я решительно встаю, захожу в ванную комнату, умываюсь и иду в библиотеку, в своей комнате лучше не оставаться. В библиотеке я вижу Снейпа, склонившегося над книгой. — Я могу войти, профессор? — у меня пересыхают губы, перед глазами яркие образы… Снейп, кажется, недоволен моим появлением. Вид у него, как будто ему предложили выпить пинту уксуса вместо тыквенного сока. Он вздыхает и произносит: «Если вам, Поттер, нечем заняться, и вы пришли мне досаждать, то давайте начнем урок окклюменции. Вечером придет профессор Макгонагалл, она будет заниматься с вами трансфигурацией. Зельями, заклинаниями и защитой будете заниматься со мной, с остальными предметами справитесь сами. А так как вы временно утратили свои магические способности, занятия будут теоретическими. Так что соберитесь». Я вижу, как он становится напротив меня и поднимает палочку. Мне вдруг хочется ему немного отомстить за то, как он себя со мной ведет. Я слышу: «Легилименс». И открываю свое сознание, выставив ему свое воспоминание с Финниганом. Он резко меняется в лице. Я знаю, что он сейчас видит, и догадываюсь, что он чувствует. *— Трахни меня, Гарри.* Как тебе это Северус? *— Ну же, трахни меня, Гарри* Вот и живи теперь с этим, сам виноват. Я ухмыляюсь, пусть тоже мучится, я же вижу, ему больно. Он резко обрывает связь с моим сознанием, и я отлетаю в сторону, приземлившись довольно неудачно. Снейп пристально смотрит на меня, что-то пытаясь понять. Он думал, я буду смущаться? Черта с два! Вдруг он совершает едва уловимое движение, и я понимаю, что он послал в меня проклятие смущения. Щеки начинают гореть, и сразу хочется провалиться сквозь землю, чтобы оказаться подальше от его пронзительного взгляда. Я пытаюсь послать в него Horn Tongue , забывая о временной потере магии, но он все равно оказывается проворнее, я ругаюсь сквозь зубы и понимаю, что я не могу издать ни звука. Меня это приводит в бешенство. Я смотрю в пол, потому что смотреть в его глаза не получается — мне стыдно. — Занятие закончено, завтра утром жду вас в библиотеке, — после этих слов он берет со стола книгу и выходит, а я остаюсь сидеть на полу в бессильной злобе. Меня, как и мать Блэка, просто заткнули. Целый день я сижу за учебниками, с перерывом на обед, на котором Снейп не показывается, а вечером иду в свою комнату, так и не увидев Снейпа. Ложусь на кровать и пытаюсь заснуть. *** Я встаю и направляюсь в соседнюю комнату, где спит Северус, открываю дверь и вхожу, чувствуя, как дрожат мои колени. Нужно войти, пока решимость меня не покинула. Он не спит, сидит перед столом, читает книгу и пьет. Он меня заметил. Я медленно подхожу к нему, ничего не происходит. Я пользуюсь моментом, разворачиваю его к себе и осторожно прикасаюсь к его губам своими и чувствую вкус виски, мой язык проникает между его губ, ощупывает его небо, десны, я слышу его тихий стон, что заводит меня еще больше. Он мне отвечает. Его предала его железная выдержка, или это последствия алкоголя, не важно. Мои руки опускаются к нему на бедра, и я теснее прижимаю его к себе, чувствуя ответную эрекцию. Он пытается оттолкнуть меня, но я прижимаю его к стулу. Нужно сделать что–то с пуговицами, которых слишком, на мой взгляд, много. В голове проносится заклинание Девестио, и пуговицы отлетают в сторону, Инкарцеро — и руки связаны за спиной. Как я это сделал без палочки? Опускаюсь перед ним на колени, спускаю его брюки вместе с плавками и беру в рот его возбужденный член. — Гарри, пусти меня,— его голос звучит слишком мягко, чтобы я ему поверил. Я слишком хочу его, чтобы поверить, и продолжаю его ласкать. Меня пьянит жажда власти над ним. Хочется большего. Хочется чувствовать его. Его дыхание учащается. Я знаю, что он притянул бы руки к моей голове, если бы они не были связаны заклятием. Я слышу его сдерживаемый крик, и он кончает мне в горло. Я глотаю его сперму и отпускаю его фините инкантатем — его руки свободны. Я опускаюсь на ковер и обхватываю свои колени руками. Я сейчас беззащитнее, чем он, стоящий передо мной в разорванной рубашке и спущенных брюках. Мне хочется продолжения, и еще я боюсь встретиться с ним взглядом. Боюсь того, что могу увидеть. Он вздыхает, опускается рядом со мной на ковер и прижимает к себе. — Мне кажется, я тебе кое-что должен,— не тот ответ, который я думал услышать. Я даже не осознал его, поскольку приготовился к очередной его ядовитой тираде. Что ж, он меня удивил, я его, наверное, тоже. Он продолжает, — конечно, нужно было взять тебя прямо здесь на полу, за некорректное отношение к учителю и порчу моей рубашки. Но это я оставляю на потом, — он поднимается с пола и рывком притягивает к себе. Сейчас лучше кровать. Мне это предпочтительнее, чем пол и пустые классы. Все же вспомнил Шеймуса. — Ты чувствуешь себя увереннее на своей территории? — Мой язвительный ответ, всего лишь попытка скрыть нетерпение. -Я чувствую себя уверенно на любой территории, Поттер. Просто, в отличие от Финнигана, предпочитаю быть сверху. Какие бы мысли не пришли сейчас в твою голову. Я, как и на уроке, буду иметь тебя, только теперь буквально. Иметь меня? Да у меня дух захватывает от такой перспективы. Сны, наконец, станут явью… Черт! Это всего лишь сон! Это неправда. Последствия сна — болезненная эрекция и мысли о Снейпе. Рука непроизвольно тянется под одеяло. Мне даже не нужно фантазировать, достаточно только подумать о его присутствии рядом. Я слышу хлопок аппарации. Сияющий Добби стоит у моего изголовья с подносом в руках. Я быстро накрываю себя одеялом. Яйца гиппогрифа, как он некстати. . — Хозяин, — Добби счастливо улыбается, — мистер Снейп просил вас позавтракать и спуститься в кабинет для урока, — отвечает он на мое приглушенное ругательство. — Спасибо Добби. Я поем и выйду. Да у меня к тебе просьба: если ты не хочешь, чтобы я умер от инфаркта, стучись в дверь. После моих слов Добби исчезает. Я иду принимать холодный душ. Несвоевременное появление Добби добавило мне проблему, с которой нужно что–то делать.
Black Adder: Глава 26 Гарри. У каждого из нас есть свое отчаяние, тенью следующее за нашей уверенностью в себе, за нашим спокойным настоящим *** После завтрака я спускаюсь в библиотеку. Он уже ждет меня в кресле. Опять с книгой, застегнутый на все пуговицы. Словно на уроке в Хогвартсе. Как будто расстегнув хотя бы одну, он разрушит непреодолимую стену между нами. — Доброе утро, мистер Поттер. Действие проклятия молчания должно было закончиться ночью, или я ошибаюсь? — интересуется он, едва я захожу в библиотеку. — Доброе утро, профессор, — я стою напротив него, как оловянный солдатик. Так и хочется добавить: «Так точно, сэр!». — Вы позавтракали? — спрашивает он меня таким тоном, каким обычно задает мне вопросы на уроке о свойстве или составе какого-нибудь зелья. — Да, — на всякий случай добавляю.— Сэр. — Отлично, приступим к уроку. Я хочу проверить, чему вы научились у Дамблдора, — Снейп вскидывает палочку. — Легилименс! Я машинально выставляю Зеркало. Чувствую, как он повторяет попытку пробиться в мое сознание, и сразу ставлю Купол. Снейп отступает, потом снова нападает. Я создаю Лабиринт и вижу слегка приподнятые в удивлении брови Снейпа. Он опускает палочку. — Что ж, Поттер, вам удалось меня удивить, даже мне это не удавалось в столь юном возрасте, — он проходит мимо книжных полок и останавливается около окна. — Я впечатлен. Особенно после того спектакля, который вы мне вчера устроили. Я не вижу его лица, только силуэт. И зачем-то говорю: «Всегда к вашим услугам, сэр». И понимаю, что фраза вышла по-идиотски двусмысленной. — Э…, то есть, я хотел сказать…, я совсем не это имел в виду, то, что вы подумали… — получается еще хуже, я смотрю в пол, хотя так я не могу видеть его лицо. — Поттер, молчание очень вам шло, не вынуждайте меня повторять, — Снейп резко подходит и берет пальцами мой подбородок, заглядывая мне в глаза, я чувствую, что не должен их закрывать — а если закрою, все исчезнет, испарится, и это неожиданное прикосновение тоже. Я буквально тону в его взгляде, и через мгновение понимаю, что и в его сознании тоже, потому что это не мои воспоминания: два сплетенных тела, блуждающие руки, вздохи и шепот. Я слышу, как чей-то знакомый голос страстно шепчет: «Еще, Северус, не останавливайся, да, быстрее…». Вижу длинные платиновые волосы и слышу, как их обладатель вскрикивает, кончая, затем раздается стон Снейпа и его шепот: «Я люблю тебя, Люциус». Я возвращаюсь в свое сознание, Снейп пристально смотрит на меня, отпускает мой подбородок и говорит ровным невыразительным тоном: «Я надеюсь, что вы осознаете, что мне совсем не хочется находиться в вашем обществе, я испытываю такое же сомнительное удовольствие от общения с вами, как вы — с соплохвостами профессора Хагрида». — Это ложь! — Выкрикиваю я. Я хочу выбежать из библиотеки и не видеть его. — Вы прекрасно знаете, что это ложь, вы специально показали мне это воспоминание, но я вам не верю. — Вы, кажется, еще совсем недавно испытывали ко мне чувства, весьма похожие на ненависть, — невозмутимо добавляет он. — Настоятельно рекомендую вернуться к предыдущему сценарию. — Ненависть? Разве можно ненавидеть человека, который меня не раз спасал. И, я думаю, вы давно перестали меня ненавидеть. Я знаю, у вас были причины для ненависти. Мой отец, Сириус и Люпин были несправедливы к вам. Мародеры нападали на вас, когда их было четверо, а вы один. И даже использовали против вас ваши собственные, вами же придуманные заклятия. Когда мы выясняем отношения с Малфоем и его прихвостнями, рядом всегда Рон, Гермиона, Невилл, а у вас никого не было. Поэтому вы и стали Пожирателем Смерти? Чтобы не быть одному? Я не могу вас ненавидеть. Я люблю вас и не хочу ничего менять. Я вижу, как во время моей пламенной речи он на мгновение теряется в лице, у меня появляется робкая надежда на то, что я смог пробить броню его невозмутимости. — Мистер Поттер, — произносит он устало. — Давайте придем к некоторому соглашению: я не насылаю на вас проклятие беззвучия, а вы не затрагиваете темы, касающиеся ваших чувств ко мне и наших гипотетических отношений. — Вам обязательно нужно вести себя, как ублюдок? Зачем вы так? — Спрашиваю я в бешенстве. Черт, я даже не могу послать в него проклятие, какая несправедливость, потому что Снейп внезапно усмехается, и я понимаю, что он опять проклял меня Силенцио. Я подхожу к столу и беру книгу, которую он читал до моего прихода, открываю страницу: «Создание совместного патронуса невозможно, если между магами нет связи, духовной и физической…» Что это такое? Зачем Снейпу это читать? Появляется Добби: «Профессор Снейп, в гостиной вас ожидает господин директор». Снейп оглядывает меня неодобрительным взглядом и выходит. Я опять открываю книгу: «…Исидориус Блаженный, известный также как Исидориус Отчаянный, объединил свою силу с темным магом (история умалчивает его имя), вместе они смогли победить грозного демона. После смерти своего любовника Исидориус удалился в мир магглов, и о нем больше никто ничего не слышал…». Я осторожно закрываю книгу. Странно, что Снейп читает «Свойства патронуса: мифы и легенды». Для него это слишком легкое чтиво. Нужно будет внимательно изучить ее, чтобы понять, что его заинтересовало. Я спускаюсь в гостиную и слышу голоса Дамблдора и Снейпа: — Северус, время на исходе, его почти не осталось, тревожные знаки уже могут заметить и несведущие люди. Волдеморт не будет долго бездействовать, то, что дементоры присоединились к нему, очень плохо для нас, нападение на Гринготтс —первая ласточка, Волдеморт успешно собирает сторонников, войско, которого у него не было в прошлый раз. Гоблины отказываются сотрудничать и начинают прикрывать счета, в волшебном мире назревает паника, не сегодня-завтра люди начнут покидать Англию. У меня перехватывает дыхание, я замираю, напряженно выжидая, что же скажет директор дальше. Дамблдор печально продолжает: — Я принес тебе газеты, почитай. Волдеморт через лживые статьи пытается убить веру людей в избранность Гарри. Он практически дает им понять, что Гарри способен стать вторым Темным Лордом и что мы его все эти годы к этому готовили. Все сомнения по поводу Гарри должны быть развеяны как можно быстрее. К тому же не стоит забывать, что Волдеморт не знает содержание пророчества, а о твоей роли в нем он даже не догадывается, иначе мы бы с тобой сейчас не беседовали. К собственному стыду и удивлению, я вдруг осознаю, что вся эта информация не вызывает того волнения, какое вызывала бы еще несколько дней назад. Мои мысли бегут по своему руслу. Все они связаны со Снейпом и словами Дамблдора. Что за пророчество? — Мы тут только полтора дня, а сколько событий, даже не верится, — слышится скептический голос Снейпа. — Северус, поторопись, боюсь, у тебя нет выбора. Гарри должен обладать всей силой, которая сможет противостоять силе Волдеморта, — Дамблдор вздыхает. — А пока прошу тебя постараться извлечь все преимущества из вашего затворничества. — Альбус, черт возьми, это же моя жизнь, моя…— Снейп почти кричит, таким я его еще никогда не видел и не слышал. — У тебя нет выбора, у Гарри нет выбора, — устало повторяет Дамблдор. — А если его магия не проснется, не успеет проснуться? — медленно произносит Снейп. У меня перехватывает дыхание. — Проснется, я в этом уверен, — невозмутимо отвечает Дамблдор. — Что с Драко? — спрашивает Снейп, явно меняя тему. —Состояние по-прежнему критическое. Я узнал, что это за проклятие — проклятие вечного сна, Перпетуус сомниум. Оно может быть снято только человеком, его пославшим, либо если пославший заклятие умрет. Северус, может, стоит снять с мальчика Силенцио? — Весело предлагает Дамблдор. — Поттер, не стойте под дверью, входите, — слышу я голос Снейпа. — Вы все равно ничего больше не услышите. Я вхожу и здороваюсь с директором, освобожденный от проклятия голос звучит глуховато. На Снейпа я смотреть избегаю. У меня внезапно кружится голова. — Гарри, как ты себя чувствуешь? — обеспокоено спрашивает Дамблдор. — У тебя не болит шрам? Ты не заболел? Ты уверен, что ничего серьезного… — Нет, ничего не случилось, — заверяю я его. — Все нормально, — я заставляю себя расслабиться, стараясь ничем не напоминать человека, что-то скрывающего. — Ну что ж, — медленно произносит Дамблдор и встает.— Перед тем как я попрощаюсь с вами, я бы хотел увидеть, вернулись ли твои способности. Я беру палочку, направляю ее на Снейпа и произношу: Ланглок . — Браво, мистер Поттер, — саркастически заявляет Снейп. — Ничего, Гарри, в другой раз получится, — смеется Дамблдор, прощаясь, и исчезает в камине. Langlock — заставляет язык человека, на которого нацелен этот сглаз, прилипать к небу.
Black Adder: Глава 27 Гарри. Ответы, которые мы стремимся получить, зачастую становятся слишком большим откровением *** До вечера ничего существенного не происходит, приходит Макгонагалл, приносит мне тетрадь с записями заклинаний по трансфигурации, и объясняет, что мне их нужно пока запомнить, а потом, когда вернется моя магия, я смогу их применить. Показывает, как они должны выглядеть. Позже заходят Кингсли и Билл. Мы сидим на кухне, пьем усладэль, Снейп — виски. Билл рассказывает о нападении на Гринготс. Оно было совершено тем утром, когда мы аппарировали из Хогвартса. Пожирателям удалось проникнуть в банк, если бы не своевременное прибытие Авроров, от него бы не осталось камня на камне. Гоблины грозятся закрыть банк, если правительство не усилит охрану. Кингсли сообщает, что на маггловского премьер-министра вчера было совершено покушение и что не сегодня завтра Тот-кого-нельзя-называть объявит войну Волшебному миру. Снейп во время беседы молча пьет. В газетах, что оставил Дамблдор, писалось: «Правда о Мальчике, который выжил. Из достоверных источников стало известно, что Гарри Поттер, известный всем как Мальчик, который выжил, является не только гипотетическим спасителем волшебного мира, но и возможным вторым Темным Лордом, еще более могущественным, чем Тот—кого-нельзя–называть. Мы можем получить одного темного волшебника вместо другого.Руфус Скримджер отказывается давать какие либо комментарии, ссылаясь на секретность информации, но если читать между строк…» «Гарри Поттер — Темный маг? Мальчик, который выжил, — будущий преемник Того-кого-нельзя-называть? Мы пытались выяснить эту шокирующую информацию, связавшись с достоверными источниками в министерстве. Там не исключают такой возможности…» «Гарри Поттер похищен? Стало известно, что Мальчик, который выжил, исчез из Школы чародейства и волшебства Хогвартс. Это хитрый план Дамблдора или попытка Того-кого-нельзя–называть переманить его на темную сторону? Известно также, что исчезновение Гарри Поттера совпало с неожиданным отпуском профессора зельеварения С. Снейпа. Это случайное совпадение или плачевные факты?..» Остальные статьи в том же духе. Билл и Кингсли прощаются с нами. Я опять остаюсь наедине со Снейпом. Он как-то странно на меня смотрит, потом желает спокойной ночи и уходит. Когда я оказываюсь в своей комнате, меня дожидается хогвартская сова с письмом от Гермионы. «Гарри Как у тебя дела? Я очень волнуюсь. В газетах пишут ужасные вещи, но ты не расстраивайся, мы с тобой. Я поговорила с Роном, признаюсь, это было сложно, он все понял, я надеюсь, вы сможете простить друг друга. Представляешь, Шеймус стал общаться с Джинни. Их все время видят вместе. А что касается слухов о сам знаешь чем, то в связи с последними событиями они утратили свою актуальность и сейчас можно смело сказать: «А был ли мальчик?» P. S. Как у тебя с ним? И с ней? Гермиона» Я пишу Гермионе ответ и понимаю, что есть многое, о чем я хотел бы ей написать, но не могу. Если письмо перехватят, и Волдеморт узнает о том, что я сейчас не могу колдовать… « Гермиона, Не волнуйся, у меня все хорошо, я не переживаю из-за газет, а в остальном все по-прежнему и с ней, и с ним. Рад, что Рон мне еще друг. Гарри.» Я отправляю письмо с Хедвиг. Беру учебник по трансфигурации и через какое-то время засыпаю. *** Я слышу только голоса и ничего не вижу: — Мой лорд? — голос Люциуса Малфоя звучит в моей голове, подобно колоколу. — Вы в этом уверены? — Ты сомневаешься в моем могуществе, Люциус? — гнев в голосе Волдеморта усиливает это ощущение. — Нет, мой Лорд! — подобострастные нотки в голосе Малфоя не вяжутся с его сутью. Таким Малфоя знает только его господин — Темный Лорд. — Кричер еще служит тебе? — предвкушение в интонации Волдеморта ощущается очень явно. — Да, мой лорд, — Малфой облегченно вздыхает. — Отлично, призови его, я скажу, что ты ему поручишь. — Волдеморт очень рад этому известию, он ликует. Шрам пульсирует и разрывается от боли, связь обрывается, я слышу во сне свой стон. *** Картинка меняется, я вижу склоненную голову Снейпа, его черные как смоль волосы переплетаются с белыми прядями Малфоя, который шепчет, не переставая: «Еще, Северус, не останавливайся, да, быстрее…». И стон Снейпа, и его слова: «Я люблю тебя, Гарри…». Я просыпаюсь. Нужно с этим что-то делать. В окно стучится сова Рона, Сычик. Получив причитающееся ей лакомство, она не улетает, ждет, и я вскрываю письмо. «Привет, Гарри. Если я напишу, что не хочу дать тебе в глаз, то это не так. Если я напишу, что мне не обидно за свою сестру, то это будут ложью. Если я напишу, что я тебя понимаю, я погрешу против истины. Если я напишу, что не осуждаю тебя, то этим зачеркну предыдущие надписи, так что это тоже не верно. Мне обидно за Джинни, я хочу дать тебе в глаз за то, что ты сделал ей больно, я не понимаю тебя, так как я убежденный гомофоб , и я осуждаю тебя, поскольку мое представление о морали не позволяет мне снисходительно относится к этому безобразию, но я все шесть лет был твоим другом и хочу/должен попробовать тебя принять таким, какой ты есть. Рон. P.S. Но на Шеймуса это не распространяется. Рад, что ты так отделал хорька. P.P.S. У меня такое впечатление, что Гермиона, как всегда, знает о тебе больше, чем я. Что еще?» Я беру перо и бумагу и пишу ответ: «Привет, Рон. Я надеюсь, что у тебя еще появится возможность дать мне в глаз (то есть мы еще увидимся и поговорим), если это не случится, то только по причине моей смерти. Волдеморт, в отличие от тебя, хочет меня убить. Чтобы ты не захотел испортить мне второй глаз, пишу тебе как есть: «Я люблю Снейпа». Если ты и после этого будешь моим другом, то я буду очень рад, хотя, зная твое отношение к нему, мне что-то не верится. Гарри. Р.S. Теперь ты знаешь все. P.P.S. Не трогай Шеймуса, он не причем. Малфой в коме, это не повод для радости…» Привязываю письмо к лапке Сычика и выпускаю его. Спать уже не хочется. Я очень рад, что Рон хотя бы пытается меня понять, мне не хочется становиться ему врагом. Я не должен был встречаться с Джинни, но тогда это казалось таким естественным, таким нужным… Что же хочет поручить Волдеморт Кричеру? Нужно будет сказать Снейпу. Мне приснилось, будто он сказал, что любит меня. Если бы это было правдой... Зачем Снейп читал про патронусов? Зачем ему интересоваться созданием совместного патронуса? Может ли он его выпускать? Ведь Пожиратели Смерти не могут, или им не нужно, дементоры и так на их стороне. Хотя, наверное, может. Интересно, какой у Снейпа патронус и какое счастливое воспоминание он использует? О каком пророчестве говорил Дамблдор? Когда вернется моя магия? В окно опять стучится птица, на этот раз это черный филин, я с удивлением понимаю, что это филин Малфоев. У него письмо, мне очень хочется его распечатать, но, помня прошлый раз, когда я поддался любопытству и оказался в лапах Волдеморта, я не спешу. Наглая птица, не дождавшись, когда я пересилю свои сомнения, скидывает мне на кровать пакет и улетает. Я машинально отодвигаюсь на другой угол кровати. Внезапно, в голову приходит отличная мысль. Добби! Он материализуется с хлопком в тоже мгновение. — Гарри Поттер желает видеть Добби. Добби — свободный эльф, поэтому он с удовольствием выполнит пожелание великого Гарри Поттера, — его глаза-блюдца сверкают от счастья. — Распечатай мне, пожалуйста, пакет, — прошу я Добби. Добби, радостно кидается исполнять мою просьбу, в пакете обнаруживается моя палочка, которую я видел последний раз в поместье у Малфоев, и больше ничего. Люциус Малфой вернул мне мою волшебную палочку. Выходит, он знает, что Волдеморт виновен в состоянии Драко. Выходит, он хочет, чтобы я убил Волдеморта, так как сам он этого сделать не может. Я сжимаю свою палочку в руке и засыпаю, чувствуя ее тепло.
Black Adder: Глава 28. Снейп. Огородник может решать, что хорошо для моркови, но никто не может решать за другого, что есть благо — Доброе утро, мистер Поттер. Проклятие молчания должно было закончиться ночью, или я ошибаюсь? — мне хочется своим сарказмом смыть доброжелательную улыбку на лице мальчишки, когда я вижу его таким, мне очень трудно сдерживаться. — Доброе утро, профессор, — говорит он очень робко и мнется возле двери. — Вы позавтракали? — как можно более безразлично спрашиваю я, отрываясь от книги. — Да, — — отвечает Поттер, как на допросе и добавляет, — сэр. Раньше меня бы порадовало такое отношение к моему авторитету, а сейчас я с грустью понимаю, что мне хочется услышать, как он произносит мое имя, когда он произносит мое имя, во время чего… Филч... Соплохвосты Хагрида… Нагайна… — Отлично! Приступим к уроку, я хочу проверить, чему вы научились у Дамблдора, — я становлюсь напротив него и вскидываю палочку, стараясь не думать о его соблазнительных губах, которые он закусывает, пытаясь сосредоточиться, о его гибком молодом теле. — Легилименс! Поттер моментально выставляет Зеркало, я повторяю попытку пробиться в его сознание, он ставит Купол. Я на мгновение отступаю, чтобы потом снова напасть, на удивление Поттер создает Лабиринт. Я пораженно опускаю палочку. Дамблдор говорил мне о его успехах, но я, признаться, не подозревал, что они так впечатляют. Настолько впечатляют. И это тот самый Поттер, который был для меня раскрытой книгой на пятом курсе. Должно быть, смерть этого пса, Блэка, на него подействовала: он может создавать Лабиринт, это очень высокий уровень. Я поражен. — Что ж, Поттер, вам удалось меня удивить, впечатлен, даже мне это не удавалось в столь юном возрасте, — я прохожу мимо книжных полок и останавливаюсь около окна, стараясь скрыть свою нервозность и удивление. — Особенно после того спектакля, который вы мне вчера устроили, — не удержавшись, ехидно добавляю я, изучая его лицо. Выражение моего ему рассмотреть не удается. — И слышу в ответ поразительно многозначительную фразу: «Всегда к вашим услугам, сэр». Поттер пытается исправить двусмысленность фразы весьма корявыми объяснениями: «Э…,то есть, я хотел сказать…, я совсем не это имел в виду, то, что вы подумали…» Что звучит еще более двусмысленно, он краснеет и смотрит в пол. Я хочу одного… мне уже практически плевать на все мои «но». Нужно срочно что-то сделать. — Поттер, молчание очень вам шло, не вынуждайте меня повторять, — я резко подхожу и беру его пальцами за подбородок, заглядываю в глаза, позволяя ему проникнуть в мое сознание, подставляя ему достаточно давнее воспоминание, связанное с Люциусом, — маленькая слизеринская месть. Показать ему Люциуса Малфоя. Люциуса, который шепчет мне: «Еще, Северус, не останавливайся, да, быстрее…», — и себя, произносящего: «Я люблю тебя, Люциус». Вот так вот, Поттер. Я пристально смотрю на него, отпускаю его подбородок и говорю как можно более безразлично: «Я надеюсь, что вы осознаете, что мне совсем не хочется находиться в вашем обществе, я испытываю такое же сомнительное удовольствие от общения с вами, как вы с соплохвостами профессора Хагрида». — Это ложь! — Выкрикивает Поттер, отступая к двери, и сжимает кулаки; я вижу, как на его руке проступают белые порезы: «Я не должен лгать», было бы довольно забавно, если бы не было горько. И я вспоминаю пятый курс, когда он еще ненавидел меня. — Вы прекрасно знаете, что это ложь, — упорствует Поттер. — Вы специально мне показали это воспоминание, но я вам не верю. — Вы, кажется, еще совсем недавно испытывали ко мне чувства, весьма похожие на ненависть, — добавляю я, пытаясь выглядеть невозмутимо. Я хочу укрыться в своей комнате, сбежать обратно в Хогвартс подальше от такого невероятного соблазна. — Настоятельно рекомендую вернуться к предыдущему сценарию. — Ненависть? Разве можно ненавидеть человека, который меня не раз спасал. И, я думаю, вы давно перестали меня ненавидеть. Я знаю, у вас были причины для ненависти. Мой отец, Сириус и Люпин были несправедливы к вам. Мародеры нападали на вас, когда их было четверо, а вы один. И даже использовали против вас ваши собственные, вами же придуманные заклятия. Когда мы выясняем отношения с Малфоем и его прихвостнями, рядом всегда Рон, Гермиона, Невилл, а у вас никого не было. Поэтому вы и стали Пожирателем Смерти? Чтобы не быть одному? Я не могу вас ненавидеть. Я люблю вас и не хочу ничего менять. Весьма пламенная речь, я даже на мгновение теряюсь, и опять признание не идет на пользу моему душевному равновесию. Очень несвоевременно. — Мистер Поттер, — я вдруг чувствую себя не на свои тридцать шесть, а практически на все сто лет. — Давайте придем к некоторому соглашению: я не насылаю на вас проклятие беззвучия, вы не затрагиваете темы, касающиеся ваших чувств ко мне и наших гипотетических отношений. — Вам обязательно нужно вести себя, как ублюдок? — спрашивает мальчишка в бешенстве. Я посылаю в него проклятие беззвучия, он так трогательно сердится, но пусть лучше молча. Поттер подходит к столу, берет книгу, которую я читал до его прихода и открывает ее. Я жалею о том, что не убрал ее подальше. На его лице удивление. Мой выбор книги его озадачил. От объяснений меня спасает появление Добби: «Профессор Снейп, в гостиной вас ожидает господин директор». Я строго смотрю на Поттера и выхожу, мысли заняты приходом Дамблдора. *** Дамблдор ждет меня в гостиной в кресле у камина, с пачкой свежих газет, которые полны абсурдных заявлений о Поттере и его гипотетической возможности стать вторым Темным Лордом. Я отбрасываю их в сторону и левитирую Дамблдору ликер, а себе виски. — Северус, — произносит Дамблдор после минутного молчания, — как ты? — Сами как думаете? — мне хочется накричать на Альбуса, но я лишь залпом проглатываю виски. — Гарри… — начинает Дамблдор. — Что Гарри?— перебиваю я Альбуса довольно нетактично.— Ничего нет, все по-прежнему. — Северус, время на исходе, его почти не осталось, тревожные знаки уже могут заметить и несведущие люди. Волдеморт не будет долго бездействовать, то, что дементоры присоединились к нему, очень плохо для нас, нападение на Гринготтс —первая ласточка, Волдеморт успешно собирает сторонников, войско, которого у него не было в прошлый раз. Гоблины отказываются сотрудничать и начинают прикрывать счета, в волшебном мире назревает паника, не сегодня-завтра люди начнут покидать Англию. Я чувствую, что за дверью стоит Поттер и жадно ловит каждое слово, он, как всегда, не может сдержать свое любопытство, так понимаю, что Дамблдор его тоже почувствовал. Мальчишка замер и старается не дышать, вслушиваясь в нашу беседу. Я подавляю в себе желание обнаружить его присутствие. Дамблдор между тем продолжает: — Я принес тебе газеты, почитай. Волдеморт через лживые статьи пытается убить веру людей в избранность Гарри. Он практически дает им понять, что Гарри —зло, он, якобы, способен стать вторым Темным Лордом, и мы его все эти годы к этому готовили. Все сомнения по поводу Гарри должны быть развеяны как можно быстрее. К тому же не стоит забывать, что Волдеморт не знает содержание пророчества, а о твоем он даже не догадывается, иначе мы бы с тобой сейчас не беседовали. Весьма в духе Дамблдора напоминать мне об этом. — Мы тут только полтора дня, а сколько событий, даже не верится, — я знаю, что Поттер ничего не понял, не хватало еще, чтобы он наделал глупостей. — Северус, поторопись, боюсь, у тебя нет выбора. Гарри должен обладать всей силой, которая сможет противостоять силе Волдеморта, — Дамблдор вздыхает, мне хочется его заавадить. Чертов манипулятор, пытается мне напомнить о моих обязанностях перед обществом. — А пока прошу тебя постараться извлечь все преимущества из вашего затворничества. — Альбус, черт возьми, это же моя жизнь, моя… — Почти кричу я. — У тебя нет выбора, у Гарри нет выбора, — устало повторяет Даблдор. — А если его магия не проснется, не успеет проснуться? — медленно произношу я. И ощущаю, как Поттер за стенкой напрягся. — Проснется, я в этом уверен,— невозмутимо отвечает Дамблдор. — Что с Драко? — Меняю я тему. — Состояние по-прежнему критическое. Я узнал, что это за проклятие — проклятие вечного сна, Перпетуус сомниум. Оно может быть снято только человеком, его пославшим, либо если пославший заклятие умрет. — Северус, может, стоит снять с мальчика Силенцио? — весело предлагает Дамблдор. — Поттер, не стойте под дверью, входите,— я снимаю проклятие, чертов Дамблдор, судя по его виду, он определенно сделал выводы. — Вы все равно ничего больше не услышите. Поттер входит и здоровается с директором, на меня он старательно не смотрит. Внезапно он бледнеет, я сжимаю спинки стула, чтобы не подскочить ему на помощь. — Гарри, как ты себя чувствуешь? — обеспокоено спрашивает Дамблдор. — У тебя не болит шрам? Ты не заболел? Ты уверен, что ничего серьезного… — Нет, ничего не случилось, — заверяет нас мальчишка. — Все нормально. Я надеюсь, что это не шрам. — Ну что ж, — медленно произносит Дамблдор и встает.— Перед тем как я попрощаюсь с вами, я бы хотел увидеть вернулись ли твои способности. Поттер берет палочку, направляет ее на меня и произносит: Ланглок . — Браво, мистер Поттер, — сарказм в моем голосе противостоит смеху Альбуса. — Ничего, Гарри, в другой раз получится, — Дамблдор прощается, вижу, как он смеется и исчезает в камине.
полная версия страницы