Форум
"Слова не нужны", романс, флинтвуд, NC-17, миди, 23 гл. от 24.07
Июль: Название: Слова не нужны. Автор: Июль Пейринг: МФ/ОВ Рейтинг: NC-17 Жанр: романс Саммари: как обычно, любовь-морковь. Дисклеймер: каюсь, бессовестно спёр героев у Роулинг, подоконник из фанфика Monti «Давай начнем сначала», эротические фантазии у своего бойфренда. имеются небольшие отступления от канона, но очень незаметные, если не искать специально=)
Ответов - 97, стр:
1 2 3 4 All
Июль: День, когда для меня началось что-то. День, когда для меня кончилось что-то. В этот день все хранили молчанье. Таникава Сюнтаро. Он пришел и сел зеркальным отражением. Одна нога на подоконнике, вторая легко покачивается, не доставая до пола. Руки на коленке, сцеплены в замок. Взгляд затерялся где-то в освещенном луной заоконье. Молчание не тяготит. Оно такое простое и понятное. Если бы он заговорил, Маркус бы ушел. Но Вуд молчит. И Марк молчит. Они просто сидят и смотрят за окно. Каждый сам по себе. Никто никому ничего не должен. *** Маркус приходит сюда побыть наедине. Давно, еще с первого курса. Это старое крыло, тут и днем не многолюдно, а по ночам даже Филч не заглядывает. К тому же, сюда очень удобно добираться из подземелий. Протиснуться за дряхлый гобелен в тупичке возле кладовки декана, и ты уже на узкой пыльной лестнице. Семь пролетов, отодвинуть такой же древний гобелен, как внизу – и на месте. Флинта утомляет всегда быть на людях. Занятия, переполненный Большой Зал, квиддичные тренировки, жужжащая как улей гостиная, даже спальня на пятерых. Ни малейшей возможности расслабиться. Всегда собран, всегда надо держать лицо. Иначе нельзя. Сожрут и не поморщатся, растопчут и не заметят. Слабость не прощают. Маркус знает, он сам такой. Поэтому, когда ему надо побыть слабым, он идет сюда. Тут никто не мешает опустить напряженные плечи, стереть с лица злобную ухмылку, расправить нахмуренные брови. Здесь можно даже поплакать, прослеживая пальцем извилистые дорожки дождевых капель с той стороны стекла. А потом вдруг появился он. Флинт не слышал его шагов, просто он неожиданно материализовался в квадрате лунного света и устроился в дальнем конце длинного подоконника. Марк хотел уйти, но почему-то остался. Они долго сидели молча. И, так же молча, разошлись в разные стороны. На следующий вечер Вуд не явился. Маркус ожидал почувствовать облегчение, но вместо него пришло разочарование. За завтраком он, сам не зная зачем, отыскал глазами физиономию гриффиндорского капитана. Тот всего на мгновение поднял голову и тут же уткнулся в тарелку. А вечером он снова появился в тихом коридоре и сел на подоконник. Маркус уже не помнил, сколько продолжались их молчаливые встречи. Прозрачные дождевые слезы на стекле сменили перламутровые кружева изморози, а они все еще приходили по вечерам, чтобы посидеть на разных концах холодного подоконника. Они и без того часто виделись. На совместных уроках Слизерина и Гриффиндора, в Большом Зале, сталкивались во время тренировок. Вуд с вечной застенчивой улыбкой обнимающий какую-нибудь девчонку. Флинт невозмутимый как каменное изваяние, всегда в окружении своих преданных бойцов. Они были словно две параллельные прямые – вроде бы рядом и в то же время абсолютно обособлены. Но по вечерам эти две линии вопреки всем законам геометрии пересекались. *** Оливер никогда не любил нарушать школьные правила. Но иногда и ему, умнице, отличнику, любимцу факультета, хотелось наплевать на все запреты и пошататься ночному притихшему Хогвартсу. Просто так, без всякой цели. И однажды во время такой прогулки он услышал что-то странное. И вместо того, чтобы развернуться и потихоньку ретироваться, он пошел на звук. Луна освещала сгорбленные, вздрагивающие от глухих рыданий, плечи и ежик темных волос. Первым побуждением Оливера было подойти, предложить помощь, но парень поднял голову, и Вуд неслышно отступил в тень за пыльной статуей. Он тотчас пожалел, что забрел в этот коридор и увидел то, что никому видеть не полагалось. Потому что парнем, размазывающим слезы по некрасивому лицу, был ни кто иной, как великий и ужасный капитан Слизеринской сборной Маркус Флинт. Оливер не мог поверить своим глазам. Такого просто не могло быть. Флинт в его представлении не умел плакать, даже человеком почти не был. Да и не похож был на обычного Флинта этот, сидящий на подоконнике несчастный некрасивый мальчишка. Что-то перевернулось в тот момент в душе Оливера. Зажмурившись и глубоко вдохнув, он вышел из-за статуи. Но глухой коридор уже был пуст. Весь следующий день и еще много дней после Вуд незаметно приглядывался к Маркусу Флинту, надеясь заметить хоть какие-нибудь проявления человеческих черт. Но слизеринский капитан вел себя как обычно, то есть был привычной невозмутимой сволочью со злобной ухмылкой на лице. И тогда Оливер решился – вечером снова пришел в тот коридор. На этот раз Флинт не плакал. Сидел на окне, прижавшись виском к холодному стеклу. Когда Вуд приблизился, он вздрогнул и сделал такое движение, будто хотел уйти. Но остался сидеть на месте. Оливер воспринял это как разрешение и устроился в дальнем конце подоконника. Маркус молчал, и разрушить это молчание Оливер не решался. Он просто не знал о чем можно говорить с Флинтом. Но и тишина была комфортной. Было так спокойно и уютно сидеть рядом с расслабленным, умиротворенным слизеринцем. Казалось, что ничего плохого не может случиться. И слова казались лишними в тишине этого маленького пыльного мирка. *** Потом, лежа в постели и слушая приглушенные звуки гриффиндорской спальни, Оливер вспоминал освещенную луной фигуру Флинта. И не мог понять, почему столько лет считал его уродливым. Теперь ему вовсе так не казалось. В памяти всплывали доказательствами различные моменты. Больше всего, конечно квиддич. Как Флинт держался на метле! Она словно становилась частью его самого. Исподтишка Вуд всегда этому завидовал. И частенько подглядывал за тренировками слизеринской команды. Своим он объяснял это тем, что хочет понять тактику врага, но сейчас мог себе признаться, что порой откровенно забывал обо всем, просто любуясь на полет капитана в развевающейся зеленой мантии. А однажды Оливер явился раньше времени на тренировку. Слизеринцы только-только закончили. Они вывалились оживленной группой из дверей раздевалки, но сразу замолчали, увидев гриффиндорского капитана. Оливер, придав своему лицу независимое выражение, протиснулся, раздвигая плечами наглых парней, которые даже и не думали уступать ему дорогу. Флинт прошел мимо него из душевой, в одном только белом полотенце вокруг бедер. Оливеру тогда казалось, что он не обратил на это никакого внимания. А что особенного? Будто он никогда не принимал душ вместе с другими парнями. Возле своего шкафчика Флинт повернулся к Вуду спиной и сбросил полотенце. Тогда, в реальности, Оливер просто стоял, ожидая, когда слизеринский капитан освободит раздевалку. Но сейчас он страстно желал, чтобы Маркус оглянулся, кивнул, что-то сказал, дал ему повод приблизиться, дотронуться, провести руками по гладкой влажной коже. Он и не подозревал, что память сохранила столько подробностей – пятнышко родинки на плече, кубики пресса на плоском животе, островок темных волосков на пояснице и смуглые, даже на вид твердые ягодицы. Которые до дрожи в пальцах захотелось обхватить, проехавшись ладонями по влажной спине. И вжаться горячим пахом в чужой пах, почувствовать ответную обжигающую упругость, и ощутить, как сильные, властные бесцеремонные руки стискивают твою задницу. И замереть в предвкушении… Только никакого предвкушения не получилось. Оливер проснулся, судорожно дыша, в развороченной постели, живот холодило мокрое пятно на пижамных штанах. Лицо заполыхало от стыда, а видения из сна слишком яркими картинками мелькали перед глазами. Оливер застонал и перевернулся, пряча голову под подушку. Вуд благодарил Мерлина, что в тот день у Гриффиндора и Слизерина не было совместных занятий. А вечером, чтобы только не думать о Флинте, одиноко сидящем на холодном подоконнике, он так загонял на тренировке команду, что взбунтовались все, включая обычно тихого Поттера. Зато усталость была такая, что Оливеру было уже на все наплевать. Но в душевой он вдруг снова вспомнил свой сон во всех мельчайших позорных подробностях. Пришлось мокнуть дольше всех. Иначе шествие через всю раздевалку с гордо торчащим членом могло обернуться совсем не безобидными шуточками братьев Уизли на много недель вперед. Конечно, никуда он в тот вечер уже не потащился. И, лежа в кровати за задернутым пологом, клялся себе, что вообще забудет дорогу в заброшенное крыло. Но утром во время завтрака вдруг встретился взглядом с черными непроницаемыми глазами Флинта. И часов в десять, после того, как опустела гриффиндорская гостиная, он тихонько выскользнул через портрет и пошагал туда, где молча сидел на подоконнике Маркус.
Июль: У каждого свое сокровенное в сердце, И, не умея выразить это словами, Каждый бережно хранит свою тайну. Таникава Сюнтаро. *** У Вуда была странная улыбка. Виноватая и снисходительная одновременно. Она словно бы говорила: «Ну, извини, что я такой весь из себя замечательный. Я не специально». Эта улыбка безумно злила Марка. Может быть потому, что никогда не была адресована ему лично… Впрочем, Флинту вообще мало кто улыбался. Тем более искренне. И нельзя сказать, чтобы его это как-то волновало. До недавнего времени. Может быть, именно поэтому та улыбка Вуда так выбила его из колеи. Тренировка закончилась, внизу толпились грифферы, но уж очень не хотелось возвращаться в родные сырые и холодные подземелья. Кто-то предложил сыграть команда на команду. Как ни удивительно, гриффиндорцы согласились. На двух трибунах расположились фанатки Поттера и Вуда. Если на первых Флинту было откровенно наплевать, то вторые его ужасно раздражали. И это была вовсе не зависть. У Маркуса тоже были фанатки – несколько слизеринских малявок и толстая Гаррисон, пятикурсница с Хаффлпаф. Только они никогда не приходили на тренировки, и уж конечно не верещали при каждом более-менее удачном броске. Флинт сплюнул презрительно в сторону трибуны и в упор посмотрел на Вуда. Тот почему-то не отвел глаз. Просто взял и улыбнулся. Даже не своей обычной улыбкой, а как-то по-новому. Задиристо, открыто, весело. Он что, издевается? Марк понесся прямо на Вуда, а тот летел ему на встречу, не собираясь сворачивать. «Мы сейчас столкнемся!» - думал Флинт, но почему-то не мог заставить себя повернуть метлу в сторону. И отвести глаз от улыбающегося Вуда тоже не мог. Самого удара он не запомнил. Только треск ломающихся метел, боль в ребрах, холод сугроба. И горячее хриплое дыхание Вуда где-то у виска. И его губы возле уха. Марку показалось или он смеялся? Потом выяснилось, что у Флинта кроме трещин в ребрах, вывихнута щиколотка. У Вуда – сломана рука. Их обоих доставили в лазарет, команды сидели вокруг своих капитанов, переругивались в полголоса, пока их не разогнала мадам Помфри. Она напоила пострадавших костеростом, выдала распоряжения, расставила на тумбочках склянки с лекарствами и ушла, загасив свечи. Неожиданно стерильная больничная палата стала похожа на их пыльный заброшенный коридор. В ней было так же пустынно, такие же квадраты лунного света на полу. И так же, никого, кроме двух парней. - Почему ты не свернул? – Маркусу показалось, что его шепот прозвучал слишком громко. - Но ведь и ты не свернул… - ответил Вуд. Тоже почему-то шепотом. И после непродолжительной паузы добавил. – У меня есть карты. Сыграем? - Давай. *** Оливер никогда не думал, что в его жизни может быть всё так плохо. Точнее, «всё» было хорошо, а плохо только одно. Но это «одно» было ужасно настолько, что Оливер совершенно переменился. Друзья всерьез опасались за Вуда и постоянно пытались вызвать его на откровенный разговор. Но именно об ЭТОМ Оливер и не мог с ними поговорить. Вообще ни с кем не мог. Даже думать об этом было стыдно. Но не думать тоже не получалось. Поэтому Вуд мрачнел день ото дня, плохо спал, даже учебу запустил. И все из-за своих проклятых снов. От еженощных очищающих заклинаний середина его простыни стала жесткой и сероватой. И еще, он теперь каждый вечер накладывал Заглушающие на свой полог, после того, как однажды утром в умывалке пацаны с хохотом пристали к нему с расспросами: - Признавайся, Олли, кто тебе снился! Кто она? Ты тааак стонал! Тогда Вуд вяло отшутился. Ну не рассказывать же им было, что ему снился Флинт, прижавший его к стене раздевалки и по-хозяйски запустивший руку Оливеру в штаны. На самом деле Вуд вовсе не хотел воплощений своих эротических фантазий в реальности, как мечтали почти все пацаны. Наоборот, он стремился стать нормальным. Он одолжил у Питерса порножурнальчик и по вечерам сосредоточенно разглядывал обнаженных красоток. Но ни блондинки, ни рыженькие, ни брюнетки, зазывно потряхивающие круглыми грудками и соблазнительно разводящие точеные ножки не возбуждали его. Оливер отчаянно воображал себе пламенный секс с самыми горячими девчонками, но его член упорно отказывался реагировать. Зато, стоило представить себе Флинта в мокрой от пота майке, как пижамные штаны моментально натягивала эрекция. Все это просто убивало Оливера. Он не прекращал встречаться с девушками, в которых у популярного квиддичного капитана никогда не было недостатка. Только теперь ему приходилось закрывать глаза и фантазировать, что он целуется с Маркусом. Это неизменно срабатывало. А однажды он кончил от одного поцелуя, просто представив Флинта, медленно натягивающим квиддичную перчатку. Инесса Каминг приняла это на свой счет и целую неделю ходила, горда собой. Не смотря на все это, Вуд продолжал по вечерам ходить в заброшенное крыло, словно пытаясь что-то себе доказать. Там он будто снимал с себя все, накопленное за сутки напряжение и мог просто побыть самим собой. Почти не скрываясь пялиться на Флинта. И не чувствовать себя при этом ущербным извращенцем – ведь больше там и смотреть-то не на что. В присутствии Марка буйные фантазии куда-то исчезали. Хотелось чего-то совсем невинного – поцелуя в щеку, легкого прикосновения, да что там, хотя бы простого рукопожатия. Но хотелось нестерпимо, до тошноты, до тянущей боли где-то под диафрагмой. Когда на той тренировочной игре Флинт сам посмотрел на него – просто посмотрел, без издевки, без подначки, без обычной злобной ухмылки, Оливер не смог сдержаться. Помимо воли расплылся в радостной счастливой улыбке. И уже лежа в сугробе, он не чувствовал ни холода, ни боли в руке, ни сломанных ребер. Он мог ощущать только тяжесть тела Марка и его щекочущее дыхание, обжигающее ухо.
Июль: В жизни главное вовсе не сами песни, В жизни главное – излить душу… Таникава Сюнтаро. *** Вуд был странный. По другому и не скажешь. Сколько Маркус не думал, он не мог понять, что ему нужно. Зачем он приходит? Чего хочет от Марка? Если бы Вуд пытался как-то подружиться, расположить к себе Флинта, это было бы оправдано. В борьбе за победу в матче все средства хороши. Вот так сблизишься с человеком, а там, глядишь, у него рука не поднимется запустить в тебя бладжером. Это конечно не про Маркуса, но Вуду откуда об этом знать? Так ведь нет, приходит, садится на подоконник, молчит. Марк думал что-то изменится после лазарета, когда они чуть не целую ночь играли в карты, трепались о квиддиче, об одноклассниках, об учителях. Но это было там, в больничной палате, где они сидели на одной койке, укрывали ноги одним одеялом, почти синхронно шипели от приступов боли, когда действовал костерост. Там все было просто и понятно – два недруга заключили временное перемирие в связи с обстоятельствами. Утром они разошлись по своим факультетам, как ни в чем ни бывало, но Марк ждал, что вечером Вуд решит продолжить их непринужденное общение. По крайней мере, это было бы в духе Вуда. Честно сказать, Марк и сам был не против. С Вудом легко. Он смеялся над шутками Маркуса и сам шутил, но необидно, не оскорбительно. С ним интересно было поговорить обо всем на свете и особенно о квиддиче – их общем увлечении. И главное, он не заискивал, не подлизывался, как те, кто боялись Марка и не задирал нос, как те умники, что считали Флинта тупым спортсменом, бладжером по голове ударенным. Но чертов Вуд обманул ожидания. Он опять замолчал. Это было странным, немного обидным, но почему-то правильным. Как будто возвращение домой. Только Марку уже хотелось чего-то большего. *** Приближалось Рождество, и Оливер с удовольствием предвкушал отъезд. Праздники в Вуд-холле всегда проходили шумно и весело. Множество родственников со всей Шотландии, ежедневные пирушки, бесполезные забавные подарки всем и ото всех, едкие подначки дядюшки Роджера, вечно подгорающие, но неизменно вкусные пироги тетушки Рэйчел, обязательная драка кузенов Джека и Бобби, снежная горка во дворе, домашний квиддич без всяких правил, фейерверки и, конечно, огромная ель, которую украшали все вместе и кто во что горазд. Такое Рождество Оливер обожал и всегда сочувствовал тем, кто был вынужден оставаться в Хогвартсе на каникулах. Но в этом году все это будет без него. Он шел на завтрак и увидел, как Маркус Флинт заносит свое имя в пергамент, висящий у дверей Большого Зала. Список тех, кто проводит каникулы в школе, был коротким. А с их курса вообще один Марк. Тогда Оливер взял перо, зажмурился, представляя реакцию родственников, выдохнул и аккуратно вывел «Оливер Вуд». Уже на следующий день его завалили вопиллерами тетушки и кузины. Мама прислала недоуменное обиженное письмо. Оливеру пришлось выдумать несуществующие задолженности по трансфигурации и зельям, из-за которых он просто не сможет спокойно отметить праздники дома. Мама ответила расстроенным посланием, а отец передал увесистую пачку «полезных» книг из домашней библиотеки. В результате этой переписки Оливер почти пожалел о своем скоропалительном решении. Но вечером, когда все наконец разъехались и он остался один в спальне он понял, что поступил правильно. Что стоят какие-то там подарки и семейные ужины по сравнению с двумя неделями свободы спать за незадернутым пологом, не следить за своим лицом, а главное, возможностью пойти на встречу с Флинтом не придумывая оправданий своему отсутствию. *** Маркус отложил в сторону пергамент. Ничего нового отец не написал. Как и прежде – нашему хозяину, Темному Лорду сейчас, как никогда, нужны молодые свежие силы… занимайся… остерегайся… будь готов принять… высокая честь… И, конечно, мистер Малфой то, мистер Малфой сё… А хоть бы раз поинтересовался как идут дела у сына, как учеба, как квиддич. Спорт? Да, это хорошо, развивает силу, ловкость, выносливость. Это нужные качества, боевики сейчас у Лорда на вес золота. Школа? Только для того, чтобы Хозяин позволил принять Метку. Отец сам принял прошлым летом, и Марка приволок. Но Темный Лорд отказал – ему, мол, не нужны маги-недоучки. Теперь отец ждет-не дождется, чтобы Маркус закончил Хогвартс. А хочет ли сын стать боевиком, разве Флинта-старшего волнует? И уж конечно ему наплевать, что Марку пришло приглашение во второй состав Соколов Сеннена. Квиддич – это потом, после победы. Ну, или сейчас. Марк вынул из-под кровати сумку с формой и отправился на стадион. Было непривычно и странно тренироваться одному. Поле казалось слишком пустым, мячи малочисленными, метла тихоходной. «Может быть Вуда позвать?» - мелькнула мысль, но Марк тут же ее отбросил как бредовую. Но, когда ожидал, покуда бладжер долетит к нему с противоположной половины поля, мысль снова вернулась. Целый вечер Флинт бурно спорил сам с собой, приводил себе аргументы за и против. И решил наконец – а почему бы и нет? Если конечно Вуд согласится. Вуд согласился! Правда, Марку с таким трудом удалось это выяснить! Он собирался вечером просто предложить Вуду потренироваться вместе. Казалось бы, что такого? Но почему-то каждый раз при попытке заговорить у Маркуса перехватывало дыхание. Он судорожно сглатывал и не произносил ни звука. Несколько минут собирался с силами, морально готовился и… опять всё повторялось. Только когда Оливер соскочил с подоконника и собирался уходить, Флинт отважился и, словно ныряя в ледяную воду: - Вуд, может завтра вместе потренируемся? - Хорошо, тогда сразу после завтрака? – и так спокойно, будто для гриффиндорского капитана тренироваться вместе с слизеринцами обычное дело. - Договорились. – голос Марка едва не срывается на фальцет. Вуд уходит, и Марк вытирает рукавом взмокший лоб – словно девушку на первое свидание приглашал… Хотя нет. Тогда он так не волновался… *** Завернув на негнущихся ногах за угол, Оливер остановился и без сил сполз по стенке. Ноги дрожали, щеки горели, сердце колотилось, вот-вот выскочит из груди. «Он сам, САМ! меня позвал!!!» Оливеру хотелось пуститься в пляс, устроить фейерверк, заорать во все горло, короче, сделать какую-нибудь глупость. Голос рассудка нашептывал кисло: «Это ничего не значит. Просто все слизеринцы разъехались, и Флинту не с кем тренироваться. Лично ты тут ни при чем», но Оливеру не хотелось к нему прислушиваться. Утром он проснулся еще до будильника. Столько времени в душе он еще никогда не проводил. Два раза помыл голову, почистил уши, а зубы аж три раза, даже сбрил свою гипотетическую щетину и побрызгался одеколоном «Чародей» подаренным кузиной Лоттой на прошлое Рождество. При этом Оливер радовался, что все старшекурсники разъехались, иначе ему не миновать бы расспросов, или даже допросов с пристрастием. Ведь так тщательно он не готовился ни к одному свиданию. Свиданию? Свиданию… О, Мерлин!
Июль: И пока мы живем во власти наших эмоций, Чей-то смех звучит под солнцем слепящим… Окада Хироси. *** Сильным ударом биты, зажатой в левой руке, Флинт отправил бладжер в сторону ворот и тотчас вслед за ним запустил квофл. Это была практически беспроигрышная комбинация. Но Оливер, охваченный азартом игры, не двигался с места. Он уже знал, что будет делать. К тому же выражение ужаса на лице Марка заставляло его сиять от счастья. «А ведь он боится за МЕНЯ!» За мгновение до удара бладжера, Оливер сделал резкий переворот на метле, пропуская мимо себя мяч, и схватил квофл. С победной улыбкой он завис перед воротами, когда на него налетел трясущийся от злости и пережитого испуга Флинт: - Тебе что, жить надоело, Вуд? Это же только тренировка, даже не игра! - Да ладно тебе, - примирительно улыбнулся Оливер. – Здорово ведь получилось? Я давно этот финт придумал, только случая испытать не было. Такой удар ты один делать умеешь. - Все равно ты кретин, Вуд. – сказал Марк, но уже гораздо более мирно. Оливер расцвел в ответ. *** Сказать, что Маркус перепугался, это значительно смягчить реальность. Он не просто испугался, у него внутри все просто заледенело от ужаса. Такую комбинацию еще никто не отражал. Либо благоразумно отлетали в сторону и пропускали квофл в ворота, либо падали, сбитые бладжером. Флинт почти ощутимо представил себе столкновение стального мяча с человеческим телом, треск ломающихся костей и падение вниз, на прикрытый снежком, схваченный морозом песок. Его даже затошнило от ужаса. Когда Вуд блестяще исполнил свой финт, Марк уже не знал, хочет он его самолично придушить от злости или расцеловать на радостях. Чертов гриффер так обезоруживающе улыбался, что весь запал поругаться у Маркуса куда-то улетучился. Вуду ужасно шла эта его сияющая улыбка. Хотелось и самому улыбнуться в ответ. Марк даже покраснел от усилий сохранить серьезное лицо. Он прекрасно знал, что вместо нормальной человеческой улыбки при его-то внешности выйдет уродливый злобный оскал. Вуд еще, пожалуй, обидится. А обижать Вуда не хотелось категорически. И совсем не потому, что станет не с кем тренироваться. Тренировки это ерунда. Но таких вот, почти дружеских отношений, которые установились у них с гриффиндорским капитаном, терять не хотелось. Это было что-то новенькое в жизни Флинта. Давным-давно, еще в далеком детстве, он дружил с одним мальчиком. Их дружба продолжалась недолго, в течение лета, пока их семьи гостили в поместье Розье. Потом уже больше ни с кем Марку не удавалось иметь таких доверительных теплых отношений. Обычно других детей пугала внешность Маркуса, они или заискивали перед ним, либо дразнили и издевались. Тогда Флинту приходилось грубой силой ставить задавак на место. Сколько лет уже прошло, а почти ничего не изменилось. И вдруг в его жизни появился Вуд. И ведет себя так, будто ему все равно, как выглядит Марк. Да такого просто не может быть! И Флинт осклабился самой мерзкой из арсенала своих ухмылок. А Вуд посмотрел на него своими сияющими светло-карими, почти оранжевыми глазами и вдруг расхохотался. Маркус собрался было обидеться и обозлиться, но неожиданно понял, что ничего обидного и издевательского в этом смехе нет. И помимо воли сам начал смеяться. И это было так замечательно – просто смеяться. Не над кем-то или над чем-то, почти без причины. Просто хохотать, оттого что квиддич это так замечательно, оттого, что легким морозцем пощипывает щеки, оттого, что яркое синее небо, оттого, что покрытый снегом Хогвартс похож на пряничный замок, усыпанный сахарной пудрой, оттого, что все заботы и неприятности кажутся далекими и нереальными, и жизнь так хороша… *** «И как теперь себя с ним вести?» Оливер чувствовал, что что-то неуловимо изменилось между ними после сегодняшней тренировки. Но в какую сторону? Понял ли Флинт, какие эмоции он вызывает в Вуде? И если он догадался, то как теперь вообще показаться ему на глаза? А еще завтра Рождество. Оливеру очень хотелось что-то подарить Марку. Только что? Вуд с огорчением осознал, как мало он знает об этом парне. Какие у него интересы, увлечения? Кроме квиддича, конечно. Тут-то все ясно. Квиддич – то, что их сближает, их общая страсть. У них даже любимая команда одна – «Соколы Сеннена». А кроме того? *** «Вуд, ты классный пацан, давай будем друзьями», нет, не так. «Ты мне нравишься, Вуд, я бы хотел с тобой дружить» - черт, какой идиотизм! «Вуд, ты конечно кретин и гриффиндорец, но тренироваться с тобой было неплохо» - ага, он должен от радости запрыгать и захлопать в ладоши. Мерлин, почему же это все так сложно?! Марк стоял в холле и сквозь открытые двери Большого Зала наблюдал, как Хагрид бестолково пытается руководить установкой елей. Профессора были заняты украшением огромного помещения. У директора на лице было детское восторженное выражение, профессор МакГонагал очень сосредоточенно махала палочкой, натягивая мохнатые еловые гирлянды, Синистра радостно преображала стенные панели, и даже декан Слизерина участвовал в общей работе с неизменным презрительным, недовольным лицом. Флинт вспомнил домашние предрождественские хлопоты. Когда он был еще маленьким, до школы. И пока мама была жива. Тогда тоже наряжали елку, украшали гостиную, готовили подарки. И с самого утра в доме пахло ванилью и пряностями, то тут, то там появлялись и мгновенно исчезали эльфы, отец выбирал мантию и советовался со всеми подряд по поводу шейного платка, мама сама на кухне колдовала над индейкой, а маленький Маркус мешался у всех под ногами, но никто его не ругал... Уже лет десять прошло с последнего такого праздника. А с тех пор как Флинт поступил в Хогвартс, он ни разу не был дома на Рождество. Да и не хотелось, если честно. Смотреть, как отец медленно напивается в одиночестве у холодного камина в неуютной темной гостиной? Увольте, удовольствие ниже среднего. Совершенно некстати вспомнился Вуд с его радостной улыбкой. А как в его семье встречают Рождество? Интересно, почему он в этом году остался в школе, раньше ведь ни разу такого не было? Что-то случилось дома? Не похоже, слишком он жизнерадостен. Да, впрочем, он всегда такой оптимист. Марк вздохнул. Повезло ему иметь такой характер. С улыбкой наверно любые неприятности легче переносить. Нет, Марку этого не дано. Он всегда ждет от жизни подножки. А она и рада стараться – неприятностей у Флинта всегда хватало. Только успевай разгребать. Начиная с того, что еще до рождения Марка его отец на рейде у Темного Лорда подхватил от аврора какое-то хитрое проклятие. На нем самом не отразилось, а вот у сына такие зубы, что никакими чарами не исправишь. Может оттого и характер у Маркуса такой. Вон Вуд красивый, симпатяги всем нравятся, их все любят. Отчего ж и им не быть добрыми и славными? Флинт попытался разозлиться на Вуда, но не получилось. Наоборот, непреодолимо захотелось улыбнуться. Скажу ему просто: «Давай потренируемся перед ужином».
Июль: Странное тепло разливалось в сердце… Окада Хироси. *** - Эй, Вуд! Ты не знаешь каких-нибудь скрепляющих заклинаний? Репаро уже не помогает. Марк с сожалением разглядывал лопнувший шов на своих перчатках. Оливер присмотрелся – перчатки были совсем изношенные. Кожа, вытершаяся на сгибах и вся покрытая мелкими трещинками. Да и Защитные чары наверняка уже все сошли. Как он вообще в таких играет? - Прости, Флинт, так с разгона и не вспомню. Надо в конспектах глянуть. - Ладно, тогда на сегодня всё. - Жаль. завтра наверняка не выйдет потренироваться. – расстроился Оливер. - Значит после Рождества. Вуду показалось или Флинт тоже сожалеет? *** Возле дверей раздевалки ошивалось трое гриффиндорских малявок. При виде Марка они скорчили презрительные мордочки и, нарочито его игнорируя, принялись обмениваться язвительными, якобы смешными шуточками в адрес Слизеринского капитана. Флинт решил не портить дальше и без того не радужное настроение и не обращать внимания на глупую мелюзгу. Но вдруг Вуд сунул ему в руки метлу и подскочил к мальчишкам. - А ну-ка заткните свои грязные рты! Вместо того, чтобы тренироваться в остроумии, лучше бы отрабатывали свои навыки! Вам до Флинта как до луны пешком! А сейчас извинитесь и марш отсюда! - Но, Оливер! – попытался возразить Поттер. - Быстро… - лицо у Вуда было такое, что пацан не рискнул выступать. Он послушно повернулся к Марку и пробормотал какие-то сбивчивые извинения. Потом пробурчал себе под нос: «Не понимаю, чего я должен унижаться перед слизняком…» - Еще раз услышу что-либо подобное – к полю близко не подойдете! – отрезал Вуд. Под сердитым взглядом своего капитана мальчишка заткнулся и пошагал прочь. Его дружки потрусили следом. Марк молчал пораженный. Его переполняло чувство признательности к Вуду. Ведь он вступился за него! Гриффиндорец за слизеринца! Мало того, осадил Поттера. Поттера, которому вся школа чуть ли не попку целовала! Конечно, любой из Слизеринской команды размазал бы по стенке дерзких молокососов за своего капитана. Но в том-то все и дело, что Вуд был гриффером, и пацаны тоже! В груди Марка разливалось непонятное тепло. - Спасибо, - сказал он и положил Вуду на плечо руку. - Пустое, - отмахнулся Вуд и отчего-то покраснел. – Надо же кому-то ставить их на место. Еще никто и никогда не делал для Флинта ничего подобного. Марк считал себя сильным и не нуждающимся в защите. Но получить защиту от Вуда было не унизительно, а приятно. «Наверное, так должны поступать друзья. – подумал Маркус. – А мы с Вудом друзья? Интересно, что он сам думает?» - Все равно спасибо, Вуд! Гриффиндорец улыбнулся в ответ своей застенчивой улыбкой, странно, неужели она когда-то раздражала Марка, и взъерошил волосы неловким жестом. И этот жест, и взлохмаченные волосы, и румянец – все это как-то удивительно шло Вуду, и ужасно нравилось Марку. Очень хотелось сказать или сделать ему что-то приятное, но ничего не шло в голову. И Маркус просто смущенно улыбнулся, в тот момент даже не вспомнив о своих зубах. *** Эта улыбка грела Оливера , пока он в одиночестве поднимался по лестнице в гриффиндорскую башню. «Это самый лучший подарок на Рождество за всю мою жизнь!» – думал он. К тому же теперь Оливер знал, что подарит Марку. В спальне он сразу же полез в свой сундук и вытащил с самого дна аккуратный сверток. Это были квиддичные перчатки. Он купил их еще летом. Просто не смог устоять. Они лежали в витрине магазина и озаряли все вокруг своим великолепием. А когда Оливер взял их в руки, то уже не смог выпустить. Снаружи теплая рыжая кожа, мягкая, упругая, но чрезвычайно прочная. Ряды мелких строчек почти как украшение. Внутри нежнейшая замша, обработанная грязеотталкивающими чарами. А на раструбах цветные эмблемки «Соколов Сеннена». Странно, но Оливер не испытывал ни малейшего сожаления готовясь расстаться с этим сокровищем. Мерлин, если б он мог, он бы подарил Флинту квиддичный клуб в личное пользование! Тщательно расправив упаковочную бумагу нейтрального белого цвета с жемчужным отливом, Вуд задумался. Вручать свой подарок Маркусу при всех в Большом Зале он был категорически не готов. Появиться в Слизеринских подземельях, тоже было бы как-то слишком смело. Оставалось одно – их подоконник. Не сегодня, так завтра Марк там обязательно появится. Конечно, лучше бы отдать ему лично в руки, но Оливер ни за что на такое не решится. Пусть уж сам найдет на подоконнике. И Вуд, спрятав сверток под мантией, помчался в заброшенное крыло, чтобы успеть до ужина. *** Директор решил, что нет нужды использовать все столы, когда в школе осталось так мало людей. Большой Зал освободили, и только в центре остался один стол, за которым сидели и учителя и ученики. Маркус занял место с самого края, подальше ото всех. Несмотря на сочельник, настроение у него было не слишком праздничное. Как он и предполагал, декан не подписал разрешение на завтрашнюю тренировку. К тому же ужасно досадно было за порванную перчатку. Отцу никогда не придет в голову купить Маркусу новые. Он не воспринимает квиддич всерьез. А с теми деньгами, что он присылает, придется копить на нормальные перчатки до самого лета. А летом-то они вряд ли уже и понадобятся… Тут в зал влетел запыхавшийся Вуд. Вид у него был счастливый и довольный. Не иначе успел сбегать в Хогсмид на свидание. Говорят, гриффиндорцы знают тайные ходы в деревню. Вуд плюхнулся напротив Марка, выхлебал одним махом кубок сока и радостно улыбнулся. Директор произнес какую-то речь, призвал всех праздновать и угощаться, даже заставил мрачного слизеринского декана дернуть шнурок хлопушки. Но Маркус не обращал на него внимания. Он думал про Вуда. Про его светящиеся карие глаза, про его улыбку, и про то, какое у него было лицо, когда он заставил Поттера извиняться. Может и было что-то неправильное в этих мыслях, но в данный момент Марку было наплевать. Просто вдруг оказалось, что для Маркуса Флинта Оливер Вуд единственный близкий человек на всем белом свете. И мысли о том, что у Оливера может быть кто-то ближе – родители, друзья, любимая девушка – приводили Марка в ужас. Он не хотел думать об этом. Он хотел Вуда только для себя. А сам Вуд, как ни в чем не бывало, уплетал праздничные лакомства, смеялся над шутками директора и посматривал на Флинта веселыми глазами. Словно случайно опрокинул вазочку с всевкусными орешками. Когда в Большом Зале появилась вдруг Сибилла Трелони и все отвлеклись на нее, Марк почувствовал, как в него чем-то кинули. Он удивленно глянул на Вуда. Тот движением бровей указал на стол. Там из орешков было выложено: «Уходим?» Маркус, еле сдерживая улыбку, которая грозила расплыться до самых ушей, кивнул. Вуд сгреб орешки и тихонько выбрался из-за стола. Никто не обратил на него внимания. Когда он скрылся за дверью, Флинт тоже улизнул. *** Оливер стоял за колонной и ждал Марка. Он от всей души надеялся, что их исчезновение пройдет незамеченным. Сидеть сейчас вместе со всеми, с профессорами, с малявками, было выше его сил. Оливеру хотелось оказаться наедине с Флинтом. Просто вдвоем. Ощутить снова то теплое чувство единения, которое охватило их сегодня на поле. Вуд был готов поклясться, что Марк это тоже почувствовал. Ведь недаром же он ТАК улыбнулся. - Вуд! – раздался тихий шепот. Оливер выступил из-за колонны. - У меня есть бутылка Эльфийского Домашнего. - А мне прислали яблок и печенья. - Тогда давай через полчаса на подоконнике. Они разошлись в разные стороны. Хотя рассовать сладости по карманам мантии было минутным делом, Оливер решил не спешить. Пусть Марк найдет подарок без него. Он дарил подарки множество раз за свою жизнь, но что говорить, и как себя вести в данном конкретном случае абсолютно не представлял.
Rassda: Июль Июль пишет: подоконник из фанфика Monti «Давай начнем сначала» Думаю, он нисколько не расстроится, а даже порадуется. Отмечаюсь, буду читать, один из любимых пейрингов в ГП.
Rebecca: О боже, флинтвуд! Как давно я их не видела... Да ещё какой замечательный. "Это просто праздник какой-то" Июль, спасибо. Буду ждать продолжения.
Black Adder: Июль жду продолжения.
Июль: Rassda пишет: цитата: подоконник из фанфика Monti «Давай начнем сначала» Думаю, он нисколько не расстроится, а даже порадуется. хотелось бы верить. тот фик один из моих самых любимых Rebecca пишет: Да ещё какой замечательный. будем надеяться Black Adder пишет: жду продолжения. вот и продолжение
Июль: Любовь цвета слез в сердце моем вскипает. Совсем о другом заводит беседу. Окада Такахико. *** Определенно, это Рождество будет не таким, как всегда. Марк извлек из тайника под кроватью бутылку и обтер с нее пыль покрывалом. Обычно, класса, наверное, с третьего, он приканчивал подобную бутылочку в одиночестве, перед камином в гостиной. Утром получал головную боль и втык от декана. Сегодня же ожидалось отступление от привычного сценария. Но никаких сожалений по этому поводу Марк не испытывал. Вот разве что камин… все-таки в заброшенном крыле чертовски холодно. Но Флинт готов был встречать Рождество и в Запретном лесу, в сугробе, только бы не одному. Он выбрался из-за гобелена, отряхнулся. Коридор был пуст. И тишина такая, что казалось, будто слышно как падают снежинки с той стороны окна. У стекол намело слоеные пласты снега, этакие наглядные пособия «сугроб в разрезе». Башни Хогвартса были совершенно черными на фоне серого неба и выглядели необитаемыми. Марку вдруг стало неуютно здесь. Он уже и забыл, что раньше ему нравилось одиночество. Время шло, а Вуд все не появлялся. Наверное, он передумал, решил, что погорячился и вернулся в Большой Зал. В глубине души Марк был склонен согласиться с Вудом в этом. Ну, какая радость встречать Рождество в обществе мрачного дубоголового слизеринца, с которым и поговорить-то не о чем. Внезапно он ощутил себя как будто отделенным тонкой пленкой от всего остального мира. Где-то далеко были другие люди, шумели вечеринки, шла жизнь. А он, Маркус Флинт сидел одинокий и всеми забытый на холодном полу в пустом коридоре. Вот такой же пустой и холодной вдруг показалась ему его жизнь. Стало так тяжело, словно на грудь положили гранитную плиту. Все существование Марка было лишено смысла. Не может же быть, что человек рождается только для того, чтобы выполнить свой долг и умереть? Еще не известно что за долг и перед кем, Марк, например, совсем не чувствовал себя в долгу перед Темным Лордом. Но то, что умирать за него придется, он уже знал. К чему тогда это всё? К чему стараться сблизиться с человеком, который спокойно бросает тебя именно тогда, когда тебе нужна его дружба? Марк подошел к окну и прислонился лбом к ледяному стеклу. И тут его взгляд уперся в какую-то коробку в углу подоконника. Белая на белом окне она была почти не заметна. Флинт взял ее в руки и потряс. Внутри что-то глухо зашуршало. *** В коридоре показалось подозрительно тихо. Оливер осторожно выглянул из-за статуи. Флинт был там. Он сидел на подоконнике, на одной руке надета перчатка. А второй рукой, раскрытой ладонью, он вытирал лицо. У Вуда похолодело в груди – что такого могло случиться за эти полчаса? Но потом он увидел улыбку на лице Маркуса, и у него отлегло от сердца. Тихонечко он отступил в тень и вернулся в конец коридора. Отдышался. И пошагал, нарочно шаркая ногами. Больше всего он боялся, что Флинт сейчас начнет отказываться от подарка, и уже начал придумывать в голове какие-то убедительные слова. Но тот просто сказал: «Спасибо!» и протянул руку. Ладонь была чуть влажной. - Просто скрепляющие чары такие ненадежные, - пробормотал смущенно Оливер. – А мне не хотелось терять неделю тренировок. - Ага… - сказал Флинт, и было не понятно, толи это согласие, толи недоверие. Оливер решил над этим не задумываться. Он вытащил из кармана переносной камин, позаимствованный из тумбочки Ли Джордана, и прислонил его к стене. Каменная рамка притянулась к кладке и принялась расползаться во все стороны, открывая зев очага. Минута, и уже в камине заплясали языки пламени. Не настоящего, но вполне горячего. - Это ты хорошо придумал, - заметил Флинт, бросая на пол свою мантию и трансфигурируя ее в подушку. Оливер освободил карманы от содержимого, потом и со своей мантией сделал то же самое. Пока Маркус откупоривал бутылку, Вуд взмахом палочки превратил перочинный нож и расческу в стеклянные кубки. Маленький праздник на двоих начался. *** Они выпили за Рождество. Почти бесшумно шелестело пламя в камине. Потрескивали от мороза оконные рамы. Стояла такая уютная тишина. Марк уже забыл свои мрачные унылые мысли. Он сидел боком к огню и поглаживал лежащие на колене перчатки. Вуд забрался с ногами на свою подушку. Он смотрел в камин и чему-то слегка улыбался. В его глазах плясали крохотные язычки пламени. Марк подумал, что так хорошо, спокойно и уютно ему уже давно не было. И всему причина – Вуд. - Выпьем за нас, - сказал Марк и хотел добавить что-то о том, что даже у враждующих Гриффиндора и Слизерина может найтись общее, и что совсем не обязательно враждовать, и еще что-то… Но пока он соображал, как закончить этот двусмысленный и не очень приличный в компании двух парней тост, Вуд уже поднял свой бокал, звякнул им о край Маркусова кубка и выпил. Он наклонил голову, взглянул на Марка, улыбнулся и вдруг спросил с любопытством: - Флинт, а у тебя есть девушка? Марк растерялся. Он мог бы рассказать все, как есть. Что девчонки всегда сторонились его… Что впервые с девушкой он был прошлым летом, заплатив ей пять накопленных галеонов… Что сейчас он встречается иногда в Хогсмиде со служанкой из «Кабаньей головы», полтора галеона за раз… Что Ванесса Маккормик сказала, что ей противно с ним целоваться… Что он почти год ходил на свидания к Пенелопе Розье, но она, в конце концов, сообщила ему, что больше с ним не хочет встречаться даже из соображений престижа… Марк понимал, что Вуд не станет над ним смеяться при любом его ответе. Но ему все равно почему-то стало стыдно. - Постоянной нет. - пробурчал он уклончиво, искоса глядя на Вуда. И вдруг заметил, какие у него красивые глаза. То есть он знал об этом и раньше, но сейчас этот факт вдруг пришиб его своей очевидностью. Большие, обрамленные пушистыми ресницами, от черных глубоких зрачков разбегаются золотистые лучики по всей рыжевато-коричневой радужке. И от этого глаза Вуда кажутся такими сияющими. Маркус сглотнул комок в горле и быстренько спросил: - А у тебя есть девушка? Вуд рассмеялся. - Нет. Девчонок много, а такой чтоб… Такой нет. Марк почувствовал, что краснеет. Он сам не понимал, что с ним такое творится. Он очень ярко представил себе Вуда с девушкой. Подумал, каким Вуд может быть веселым и ласковым, представил его сильные натренированные руки, которые гладят чужое тело, его лицо, искаженное удовольствием. У Маркуса перехватило дыхание. Он резко отвернулся к огню. «Это все вино! – твердил он себе. – Слишком крепкое». Чтобы отвлечься, он достал из кармана нож, наколол на него яблоко и сунул в очаг. Ему было так страшно, что Вуд сможет догадаться, какие ужасные картинки промелькнули в его голове. И, естественно, будет шокирован. И их дружба, едва начавшаяся и делающая Марка таким счастливым, может кончиться в одночасье. Но Вуд, как ни в чем ни бывало, разлил по стаканам вино и принялся грызть печенье. Он выглядел таким умиротворенным, что и Маркус постепенно успокоился.
Rassda: Июль, спасибо за продолжение. И верьте. Пока Монти не ушел из фандома, мы общались, он именно такой.
kos: Июль Очень интересно! Вообще-то не особенно люблю этот пейринг, но здесь он выглядит привлекательно. Жду продолжения!
Sunny: Июль большое спасибо! мне очень нравится весь фанфик, и главное то что и Оливер и Марк живые, настоящие.
Black Adder: Июль Cпасибо за продолжение.
Rebecca: Июль Чудесно. Спасибо! Надеюсь, что скоро будет дальше.
Июль: kos пишет: Вообще-то не особенно люблю этот пейринг за что ж вы его так? Sunny пишет: и Оливер и Марк живые, настоящие. стараю по мере сил. Black Adder Rebecca
Июль: Иногда и я, не моргнув глазом Обращаюсь к тебе с банальностью – быть может, В ней символ моих нежных чувств… Осада Хироси *** Оливер поворочался в кровати, вспомнил свое первое сегодняшнее пробуждение и вновь залился краской. Кошмар, если так будет продолжаться, то он вообще не сможет больше выйти на люди. Нет, не надо было ему засыпать там… И как это случилось? Вроде вот они с Марком еще сидят, пью вино, едят печеные яблоки. И Флинт еще слегка заплетающимся языком говорит, что Вуд очень красивый. У Оливера от счастья чуть сердце из груди не выскочило. Правда, Флинт потом добавил, чтоб он не переживал, что девушка, ТА САМАЯ, обязательно появится, но это было уже не важно… И вдруг Оливер проснулся. Тусклый серый свет раннего зимнего утра заливал коридор, очаг без присмотра горел в полсилы, но самому Оливеру было тепло и уютно. Он обнаружил, что укрыт своей мантией, а его голова лежит на чем-то мягком и теплом. И оно мерно вздымается и опадает под щекой. И этим оказался живот Маркуса Флинта. Пряжка его ремня чуть-чуть царапала Оливеру ухо, но это ерунда, потому что Марк спал, закинув за голову руки, и его свитер слегка задрался, обнажая кожу. И к этой полоске голого тела как раз и прижималась щека Оливера. Вуд не мог видеть ее, но почти болезненно ощущал ее тепло и гладкость. Ему хотелось немного повернуть голову, чтобы прикоснуться губами, но он не смел. Оливер позволил себе еще несколько минут мучительного наслаждения, потом тихонько встал, собрал с пола вещи и ушел. Марк так и не проснулся. Вот… теперь помимо ночных фантазий у Оливера появилось одно реальное воспоминание. Вуд вздохнул и вылез из кровати. *** Было уже за полдень, когда Марк проснулся. Тело затекло от долгого лежания на жестком полу. Флинт сел, потянулся и огляделся. Вуд уже ушел, уничтожив следы их ночной пирушки. Только камин оставил. Маркус посмотрел на пламя, почти прозрачное в дневном свете и попытался припомнить подробности вчерашней ночи. Все, что происходило после третьего бокала, было окутано прочным туманом. Флинт решил, что если ничего не вспоминается, значит, ничего и не было, и успокоился. Он превратил подушку обратно в мантию, свернул камин, постучав по нему палочкой, и поднял с пола подаренные перчатки. И снова, когда руки прикоснулись к мягкой чуть шершавой коже, в душе поднялось то теплое чувство, что накрыло его с головой вчера, когда он обнаружил подарок Вуда. Вдруг Марка как бладжером ударило – он-то сам ничегошеньки не подарил Вуду! И даже в голову не приходило! Стало стыдно, аж до слез. В спальне на кровати Марка ждало несколько нарядно упакованных свертков. Самый большой, в зеленой фольге, такой же, как и на других кроватях - традиционный подарок от декана. Как всегда, пачка бледно-зеленого пергамента для писем и рефератов, набор высококачественных перьев, новый слизеринский галстук и книга. В этот раз Марку досталась биография капитана сборной Ирландии по квиддичу Даррена О'Хары. Книжки Снейп всем своим студентам дарил разные, каждому то, что его заинтересует. Маркуса это всегда удивляло. Флинт пролистал книгу, полюбовался на колдографию Даррена, пролетающего сквозь кольцо вслед за квоффлом, и вскрыл пакет от отца. Там скромно помещался мешочек с пятнадцатью галеонами и завернутый в вощеную бумагу кусок домашнего кекса. «Наверное, Минни постаралась» - подумал Марк, с удовольствием откусывая чуть не половину. Далее шли коробки со сладостями и поющие открытки от флинтовского фан-клуба. Они вразнобой голосили рождественские гимны, и Марку пришлось засунуть их под матрас, чтобы они заткнулись. И последним обнаружился пузырек антипохмельного зелья. Марк улыбнулся. Любимый декан умел быть ненавязчиво заботливым. В прошлом году Флинт искал бы лекарство в первую очередь, но сегодня вдруг оказалось, что оно не нужно. Маркус валялся в кровати, жевал шоколадную лягушку и рассеянно рассматривал вкладыш с портретом Эмериха Плаксивого. На плече у волшебника восседал черный ворон. И тут парня осенила идея подарка Вуду – фамилиар! Правда надо было выяснить не имеется ли у Вуда уже какой-нибудь живности – совы, кота или крысы… Для этого Флинт с большими трудностями отловил рыжего поттеровского дружка и тщательно его допросил. Малолетка чуть не поседел от ужаса, но рассказал, что питомцев у гриффиндорского капитана не имеется. После этого Марк отправился к своему декану и выпросил разрешение на посещение Хогсмида. Теперь дело было за малым. В магазине «Лучший друг волшебника» Маркус долго бродил по узким проходам, прицениваясь к мяукающему, шипящему, квакающему, пищащему и ухающему многообразию. Пока над его головой не раздалось скрипучее «Merry christmas!» Из подвешенной к потолку клетки на него смотрел блестящими желтыми глазами птенец. Это был совсем молоденький ворон-подросток, длиннолапый, с крупным клювом и очень умным, даже слегка заносчивым видом. Маркусу он напомнил Снейпа, но, тем не менее, ему показалось, что птица должна понравиться Вуду. «Ты почту доставлять умеешь?» - спросил он у вороненка. Тот наклонил голову и презрительно взглянул на Флинта. После этого почистил клюв о прутик решетки и повернулся к парню хвостом. Маркус расхохотался и отправился к продавцу торговаться – ворон стоил на шесть галеонов больше, чем было у него в кошельке. *** Пламя камина радостно набрасывалось на комки упаковочной бумаги и моментально превращало их в серые хлопья пепла. Оливер кидал в огонь мятые разноцветные обрывки, словно сжигая остатки своего праздничного настроения. Приходилось признаться самому себе, что он, не смотря ни на что, все-таки ждал подарка от Флинта. Пусть открытку, пусть коробку какой-нибудь ерунды из «Зонко»… Оливер перерыл всю гору своих подарков, но именно от Флинта ничего не было. «А почему он должен мне что-то дарить? Кто я такой? Мы даже не друзья. Я таскаюсь каждый вечер, чтобы побыть рядом с ним. Конечно, он не прогонял меня… Но ведь и не приглашал! И он не виноват, что мне снится. Это я извращенец, а не он. Нафантазировал себе что-то… Влюбился в парня, вот позор! Но он-то в этом не виноват. Он даже и не подозревает о том, что я чувствую к нему, какое он на меня действие оказывает. И слава Мерлину! Потому что, наверное, убил бы меня, если б узнал. Черт, ну что я за дурак! Ну подумаешь, улыбнулся человек. Будто я дарю подарки всем, кому улыбаюсь. Ну, встретили вместе Рождество. А с кем ему еще было? Не со Снейпом же! И с чего я напридумывал себе, что я ему нравлюсь?» Вуд мог еще долго предаваться отчаянью, но почувствовал, что кто-то дергает его за рукав мантии. Это оказался Рон Уизли. - Оливер, зря ты тренировался с Флинтом. Он сегодня меня поймал и про тебя расспрашивал. Он явно замышляет какую-то пакость. Ты бы поостерегся. - сказал Рон дрожащим голосом и добавил, округляя глаза, - Грозился меня убить, если я тебе проболтаюсь. В душе Оливера моментально запели птицы, забили фонтаны, в небо взметнулись фейерверки и воздушные шарики. Сердце застучало как сумасшедшее, не выдерживая такой резкой смены настроений. Вуд засмеялся, щелкнул по носу озадаченного пацана и выскочил за портрет.
Rassda: Июль, спасибо за новую главу.
Black Adder: Июль спасибо.
Sunny: Июль спасибо! очень понравилось про подарки Флинта.
Black Mamba: Июль Терпеливо жду, когда вы допишите, чтобы прочитать всё сразу одним махом.
Нацу: Давно не читал такого душевного и теплого фика.Такой трогательный Вуд!
Июль: Black Mamba пишет: Терпеливо жду, когда вы допишите, чтобы прочитать всё сразу одним махом. за то, что напишу быстро не ручаюсь Sunny, а что именно? Нацу спасибо Rassda Black Adder
Июль: С ветерком на влажную утреннюю веранду Прилетает лазурная бабочка, объявляя: «Песен не будет» Сасаки Микиро. *** Оливер Вуд был вполне спокойным, уравновешенным парнем. Эти качества не раз выручали его во время квиддичных матчей. Он мог объективно оценить любую ситуацию, просчитать ходы наперед и оптимально распределить силы своей команды. Но Вуд не знал, куда девались эти ценные качества, стоило ему увидеть Маркуса Флинта. Под непроницаемым взглядом темных глаз из-под густых бровей Оливер легко переходил от надежды к отчаянью, от радости к унынию. Он сам себя переставал узнавать в такие моменты. С тем, что ему не стать нормальным, Вуд уже как-то смирился. Он умел мужественно принимать факты. А то, что девушки перестали его возбуждать окончательно, было именно фактом, притом проверенным неоднократно. Впрочем, и парни, хоть он и отмечал про себя привлекательность некоторых, его тоже не очень возбуждали, за единственным исключением. Это наводило на определенные выводы. Но Оливер не был бы гриффиндорцем, смелым и решительным, если бы не сумел, в конце концов, признаться себе – он влюблен в Маркуса, и ничего тут уже не сделаешь. Осталось только научиться с этим жить. *** - Мерлин, это же вылитый Снейп! – Вуд даже рот приоткрыл в восхищении, и Марк успокоено улыбнулся. Все-таки ворон понравился Вуду. Конечно, любому слизеринцу было понятно обаяние этой птицы, но ведь подарок предназначался грифферу. Вдруг он счел бы его издевкой? Всем известно, что другие факультеты недолюбливают слизеринского декана. Но, похоже, Вуд был очарован. - Я не оскорблю твоих патриотических чувств, если так его и назову? – спросил он полушутливо полусерьезно. - Я сам хотел тебе предложить, - засмеялся Маркус. – Ему же другого имени просто не подберешь. – и постучал пальцем по клетке, - Эй, профессор Снейп! - Бездельник! – отозвался ворон скрипуче. – Лентяй! Вуд заржал так, что чуть не свалился с подоконника. - Извините, профессор! – выдавил он сквозь смех. Птица обернулась к нему, несколько секунд разглядывала скептически, потом изрекла: - Хороший мальчик. - Я ему понравился! – возликовал Вуд. – Спасибо, Флинт! Это замечательный подарок! - Да чего уж там… - Марк с удивлением почувствовал, как запламенели уши и щеки. Только смутиться еще недоставало. Чертов Вуд, почему он так на него действует? И Маркус решил сменить тему, - Завтра придешь на тренировку? - Конечно! – с жаром отозвался Вуд. Было видно, что он хочет еще что-то сказать, но колеблется. Наконец он не выдержал, - Знаешь, я хотел проверить одну комбинацию… - Какую? – заинтересовался Флинт. Вуд сполз с подоконника, нашел на полу местечко позапыленнее и начал что-то чертить, подсвечивая себе Люмосом. Маркусу ничего не оставалось, как присесть на корточки рядом. Вуд принялся объяснять, тыкая пальцем в кружочки и стрелки. Флинт быстро разобрался, втянулся и начал рисовать в пыли свои значки. Оба так увлеклись, что не замечали хода времени. Еще ни с кем Марку не было так интересно и просто. Вуд, казалось, понимал его с полуслова. Он не делал скучающее лицо, когда Маркус заводил разговор о тактике игры. Наоборот, увлеченно вспоминал примеры, порывался спорить или горячо соглашался. В его волосах застряли хлопья пыли, щеки разрумянились, глаза горели. Он был необыкновенно хорош сейчас, но Марк вдруг смутился от того, что это отметил. Он замолчал, глядя в пол. Его спас скрипучий голос, произнесший: - Бестолочи! Лоботрясы! Марш спать! Оба вздрогнули, обернулись, втянув головы в плечи абсолютно одинаковым жестом, и облегченно рассмеялись, увидев профессора, но в птичьем обличье. - И правда, уже поздно. Завтра продолжим? - Да, до завтра! Марк долго ворочался в постели. Простыни сбились вокруг него в жесткий неудобный кокон, а он все не мог определить, что же его тревожит. Так и заснул со смутным чувством непонятного томления и беспокойства. *** Давно уже Оливер не ощущал такого подъема и воодушевления. Он впервые встретил человека искренне согласного с тем, что квиддич не только умение держаться на метле, зоркость ловца, ловкость и скорость остальных игроков, но и стратегия. Вуд безуспешно пытался объяснить это своей команде, но меньше всего ожидал найти понимание в капитане-слизеринце. Когда он шел к полю, все вокруг казалось ему необыкновенно радостным и прекрасным. Яркое безоблачное небо сияло нежной синевой. Снег искрился под солнцем, будто по всей округе резвились феи и рассыпали свои блестки. Весело пестрели флаги на башнях Хогвартса. Даже Запретный лес не казался зловещим – изящный ажур черных ветвей на расстоянии выглядел таинственной дымкой, зависшей над долиной. В вышине над полем носилась темная точка. Оливер улыбнулся. Марк пришел раньше. Увидев Вуда Флинт снизился и помахал рукой. Оливер помахал в ответ, оседлал метлу и поднялся вверх по плавной дуге. Холодный воздух обжигал щеки, но это было даже приятно. Некоторое время парни отрабатывали сложные пасы. Марк запускал хитрые крученые мячи, а Оливер тренировался отбивать их метлой, то ставя ее на дыбы, то ныряя резко вниз и задирая хвост. Все доставляло ему сейчас немыслимое удовольствие. Ведь он был рядом с Флинтом, вместе с Флинтом. Оливеру хотелось показать себя с наилучшей стороны, продемонстрировать Марку свои самые сильные качества, понравиться ему. Он понимал, что это по-детски глупо и наивно, но все равно ничего не мог с собой поделать. *** Потом они занялись бладжером. Парни вооружились битами и принялись неимоверными зигзагами носиться над полем, не стараясь не давать мячу ни секунды свободного полета. Оба от таких усилий взмокли. Стоило распахнуться мантии, как от разгоряченного тела начинал валить пар. Через час Марк устал настолько, что едва удержался на метле неудачно уворачиваясь от бладжера, посланного Оливером. Он показал условный знак Вуду и сел на поле. Ноги, привыкшие быть в напряжении, почти отказывали, и он плюхнулся в сугроб. Рядом приземлился обеспокоенный Вуд. - Флинт, ты как? - Все в норме. Просто устал. Старость не радость, - засмеялся Маркус, намекая, что он старше Вуда на целый год. Как ни странно, Вуд понял шутку, засмеялся и протянул руку: - Вставай, старичок! А то отморозишь себе что-нибудь ценное в этом сугробе. Марк, не колеблясь, принял руку и позволил Вуду вздернуть себя вверх. И вдруг лицо Вуда оказалось в тревожащей близости. Румяные обветренные щеки, чуть заметные веснушки на переносице, покрытые инеем ресницы и брови. И глаза с расширившимися зрачками, уже не смеющиеся, неумолимо затягивающие в свою глубину. Марк вдохнул и облизнул сухие потрескавшиеся губы. И услышал ответный судорожный вздох. Вуд как завороженный смотрел на его губы, нервно покусывая свои. Марку внезапно стало нечем дышать. Он хотел что-то сделать, но все его тело будто парализовало. Он со страхом и непонятным волнением ждал, что будет дальше. И тут Вуд с коротким стоном качнулся к нему и на мгновение приник к его рту горячими губами. Это было так неожиданно, что Маркус совершенно растерялся и не знал как ему реагировать. Зато тело вдруг отмерло, руки начали действовать сами собой, без участия разума. Левая сгребла Вуда за мантию, а правая сжалась в кулак, замахнулась и со всей силы врезала Вуду в челюсть. Безвольно мотнулась голова. Брызнула кровь. Марк словно во сне отстраненно наблюдал, как удивленно распахнулись и мгновенно налились слезами глаза Оливера, каким несчастным и беспомощным стало его лицо. Вуд прижал пальцы к разбитой губе и зажмурился. Он помотал головой, будто не веря, что это произошло с ним на самом деле, развернулся и убежал. Марк в оцепенении молча рассматривал яркие, какие-то праздничные пятнышки крови, продырявившие истоптанный снег. Рядом, в футе от земли, подрагивала забытая Вудом метла.
Rassda: Июль, ох, класс, спасибо за продолжение.
Нацу: оУ..Бедный Вуд.. Спасибо)))
Black Adder: Июль Понравилось.
Nimfa: Я тоже обычно жду, пока допишут...А тут - решила заглянуть и не смогла оторваться)) Так тепло и искренне вы пишете, спасибо. Буду с нетерпением ждать каждую новую главу.
Rebecca: Какая, однако, у Флинта реакция парадоксальная... У бедняги Оливера теперь психологическая травма. Июль, спасибо за продолжение! Очень нравится.
Керн: А мне вот Флинта очень жалко-бедненький будет ходить и мучиться угрызениями совести. И так наверное главы две. Я, собственно, ждала фик на хогвварстнете и ждала довольно долго, а он оказывается здесь пишется- радости моей не было предела.
Июль: спасибо вам всем Rebecca пишет: Какая, однако, у Флинта реакция парадоксальная... нормальная такая, пацанская реакция Керн пишет: А мне вот Флинта очень жалко-бедненький будет ходить и мучиться угрызениями совести. И так наверное главы две. ну, вот вам две главы, проверяйте
Июль: Кто-то приглушенно плачет вдали. Не я ли? Сасаки Микиро. *** «Ну вот, все и разъяснилось. Можно больше не обманывать себя, не надеяться на что-то. Глупо было даже мечтать о взаимности. Разве такой как Флинт мог оказаться педиком? Теперь и думать об этом смешно. Только такие размазни как я становятся извращенцами. Боже, как стыдно-то! Надеюсь он хотя бы никому не расскажет о моем позоре. А если и расскажет, поделом мне!» Оливер лежал на своей кровати, за задернутым пологом, накрыв голову подушкой. И намеревался пролежать так как минимум до конца каникул. Обед он пропустил. Впрочем, аппетита у него все равно не было. Приходили мальчишки. Поттер молча сопел, а Рон Уизли пообещал, что братья как только вернутся, «начистят рыло этому слизню». Оливер ничего не ответил, только глубже зарылся под подушку. Мальчишки еще постояли, робко подергали полог, и ушли ни с чем. А Оливер перевернулся на спину и разрыдался. Слезы щекотали лицо теплыми ручейками, увлажняли волосы на висках и затекали в уши. Но кто обращает внимание на такие мелочи, когда болит сердце, так, что невозможно вынести. Он плакал долго, пока не заснул. И приснился ему, конечно, Флинт. Только он не бил Вуда. Он смотрел нежно, и отвечал на поцелуй, и тяжело дышал, и прикрывал глаза с длинными, как у девочки, загнутыми ресницами… *** Марк не мог уснуть. Целый день он заставлял себя чем-то заниматься. Тренировался до тех пор, пока мог чувствовать руки и ноги. Потом обложился учебниками и до черных мушек в глазах писал эссе по трансфигурации и чарам. Зубрил даты по новейшей магической истории. На ужин Марк шел с ужасом, он совершенно не представлял, как теперь сможет видеть Вуда и не вспоминать утреннее происшествие. Но Вуда не было в Большом Зале, зато гриффиндорские малявки смотрели на Флинта так, что кусок вставал поперек горла. После ужина, с трудом переборов иррациональное желание пойти в заброшенное крыло, Маркус переделал кучу мелких дел, которые уже давно откладывал на потом. Прибрался в своей тумбочке, навел порядок в сундуке, починил школьную сумку, рассортировал перья и старые пергаменты… От всего этого он устал так, что зевал не переставая. Но только он лег в кровать, сон пропал совершенно. Марк ворочался с боку на бок, взбивал подушку, но ничего не помогало. Стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором тут же появлялось лицо Вуда – растерянное, беспомощное. И взлетевшие в удивлении брови. И непролившиеся слезы, склеившие стрелками ресницы. Это было невозможно выдержать. Хотелось вскочить, бежать к Вуду и… Маркус и сам не знал, что он хочет сделать с чертовым гриффером. То ли избить до полусмерти, за то, что он разрушил то прекрасное, что только-только родилось между ними, сломал их хрупкую, почти нереальную дружбу… То ли притянуть к себе, обхватить ладонью затылок и самому поцеловать…Крепко, до боли в губах, до головокружения… И это было ужаснее всего. Потому что теперь Марку казалось, что именно этого ему хотелось с самого начала, с первого появления Вуда в заброшенном крыле. И за это Флинт ненавидел Вуда вдвойне – за свое нарушенное спокойствие, за утерянное душевное равновесие, за ужасное чувство вины и стыда. *** Оливер ненавидел учебу. Весь остаток каникул он провел в кровати, питаясь бутербродами, которые ему приносили мелкие Поттер и Уизли. А теперь приходилось вставать и идти куда-то. И спальню Оливер ненавидел. Слишком она была солнечная, слишком празднично красно-золотая. И людей Оливер ненавидел. Они все такие шумные, такие назойливые. Неужели он когда-то считал себя общительным? Неужели ему всерьез могло нравиться нестройное оглушительное многоголосье гостиной? Разве это нормально, когда так громко смеются, когда орут все разом, со всех сторон дергают за мантию, требуют внимания, или наоборот, рассказов? Почему его не могут просто оставить в покое, не позволяют спрятаться за плотным бархатным пологом, предаться унылым размышлениям о бессмысленности жизни и тоскливым воспоминаниям о немногих приятных моментах этой жизни? Вуду хотелось зажать руками уши, затопать ногами и заорать что есть сил: «Отстаньте от меня!» Конечно, он не сделал ничего подобного. Неужели он с самого начала не понимал, не подозревал, чем все может кончиться? Разве он не сам все разрушил? И никто больше в этом не виноват. Оливер вымученно улыбался, отвечал на вопросы, слушал чьи-то рассказы, послушно проглотил что-то, сунутое ему в рот близнецами Уизли и даже нашел в себе силы рассмеяться, когда его вдруг раздуло как воздушный шарик и оторвало от дивана. *** Впервые на памяти Марка каникулы тянулись так долго. Они были просто как противные «Супертянучие фисташковые тянучки» из «Сладкого королевства». Такие же пресные, унылые, и нескончаемые. Вуда Маркус не видел с того самого утра и сейчас волновался больше не от того, что начинается последний семестр учебного года, а от желания взглянуть на Оливера. Понять, наконец, что же терзало его целую неделю. Ненависть, любовь, похоть, интерес, вина, обида? Он так задумался, что чуть не пропустил момент, когда Вуд в толпе других гриффиндорцев входил в Большой Зал. На первый взгляд Вуд выглядел как обычно, но Марк успел заметить глубокие синие тени вокруг потускневших глаз и больное, затравленное выражение лица. А когда Оливер сел, спиной к слизеринскому столу, Флинт увидел, как безвольно поникли его плечи. Он казался потухшим, будто погасили свечу, горевшую у него внутри. И от этого Марку вдруг стало так больно, словно тот его удар вернулся к нему самому усиленный в десятки раз и попал прямо в солнечное сплетение. Так, что сердце забыло как стучать, дыхание перехватило, легкие схлопнулись бесполезными пузырями, а желудок скрутило ледяным узлом. Флинт смотрел, как Оливер разговаривает о чем-то с соседями по столу, улыбается тенью своей сияющей улыбки и ему хотелось заплакать. Марк отчетливо вспомнил, что вызвало его слезы в последний раз и ему стало еще хуже, словно что-то едкое жгло его глаза изнутри и грозилось выплеснуться наружу. Ответив невпопад Уорингтону, спросившему о расписании тренировок, Маркус неловко выбрался из-за стола и бросился вон из зала. Команда проводила его молчанием и недоуменными взглядами, но Флинта это сейчас волновало меньше всего. Вылетев за двери, он забрался в первую попавшуюся нишу за ржавыми доспехами и сполз по стенке. И тут же, словно прорвав плотину, из глаз хлынули слезы. Но они не приносили облегчения, как это было всегда. Потому что Марк знал – уже ничего не вернуть.
Июль: С пальцев, омытых в слезах, стряхнуть былое… Осада Хироси. *** - Эй, кто-нибудь, заберите эту птицу! Она уже довела половину школьных сов до нервного срыва! Крики из гостиной были слышны даже в спальне семикурсников, но Оливер не реагировал, хотя и догадывался о чем речь. Но тут в дверях появился Перси Уизли с клеткой в руках. - Между прочим, Вуд, ты не должен был размещать свою птицу в совятне. Это не по правилам, она же ворон, а не сова. Я, как староста, вынужден снять с тебя баллы! - Снимай, - устало отмахнулся Оливер, забирая клетку с Профессором Снейпом. Перси возмущенно передернул плечами и вышел. - Глупый мальчик, - проскрипел ему вслед ворон. - Не обращай…те внимания, - сказал ему Оливер, пристроил клетку на тумбочке возле кровати и снова плюхнулся в постель. Ворон наклонил голову, скептически оглядел парня и заявил: - Лежебока. - Не …ваше дело! – огрызнулся Вуд. - Грубиян. – спокойно отозвался Профессор. - Ну и пусть! Ты… вы по крайней мере баллов за хамство не снимете! - Глупый мальчик. – ворон повернулся к Оливеру хвостом и принялся сосредоточенно что-то клевать в кормушке. Неожиданно Вуду стало обидно оставлять за птицей последнее слово. Он развернул клетку и сказал запальчиво: - Ты его подарок, думаешь, мне легко на тебя смотреть? Я тебя могу вообще выпустить, лети куда хочешь! А ты еще мне гадости говоришь! Мне плохо, мне нужна поддержка, а не упреки! - Глупый мальчик, - повторил ворон, вынув клюв из кормушки. – Хватит прятаться. Надо жить. - Да знаю я! – досадливо махнул рукой Оливер. – Но мне такие сны снятся, я просто не представляю, как потом на людях появляться. А уж если случайно его увижу… - Справишься. – твердо заявил Профессор. – Ты сможешь. - Легко тебе говорить! – надулся Вуд, но, тем не менее, сполз с кровати. Наверное, ему и вправду нужно было услышать от кого-то эти слова. *** Через неделю после начала семестра Слизерин играл с Рейвенкло. И, конечно, выиграл. С трибун вряд ли кто заметил, но для команды было совершенно ясно, что мысли капитана витали далеко от матча. Когда вечером Марк возвратился в спальню после душа, они уже ждали его там. Все шестеро – Уоррингтон, Дерек, Боул, Монтегю, Блетчи и мелкий Малфой. На какое-то мгновение Флинту стало страшно. Он нервно сглотнул и изобразил нахальную беззаботную усмешку: - У нас вечеринка? Никто не улыбнулся в ответ. Все были очень серьезны, даже неисправимый шутник Майлс Блетчи. И все внимательно смотрели на Маркуса. От нервозности обстановки у него задрожали руки, нестерпимо хотелось начать причесываться, поправлять одежду или говорить глупости, о которых потом пожалеешь. Марк стоял неподвижно и сдерживался из последних сил. Он вдруг понял, что совершенно не представляет, что ему ждать от этих парней, являющихся его командой, можно сказать частью его самого. Наконец, молчание нарушил Уорингтон: - Флинт, ты наш капитан. Мы тебе полностью доверяем. А вот ты нам, похоже, нет. - Да, Марк, что с тобой случилось? – поддержал его Дерек. – Мы же видим, ты сам на себя не похож. От накатившего облегчения ноги стали просто ватными, и Марк без сил присел на ближайшую кровать. Малфой тут же умостился рядом, пристроив руку Марка к себе на плечи. Дерек подошел и сел напротив. Все напряженно ждали, что ответит Флинт. Маркус понимал, что открываться полностью он не станет, но и дальше молчать тоже было невозможно. - Да что тут скажешь? Понимаете, ребята, я влюбился не в того человека. – выдавил из себя Марк, преодолевая комок в горле. Не в его правилах была такая откровенность. Однако сейчас наступил момент, когда по-другому просто не получалось. Эти парни имели право знать. Они – все, что осталось хорошего в его жизни. По спальне явственно прошелестел вздох облегчения. Все заулыбались, словно Марк сказал им бог весть какую хорошую новость. - Черт, прости, капитан! – хлопнул его по плечу Майлс. – А мы уж было подумали… Ну, сам понимаешь… - Ты не обижайся, ну, дураки мы, дураки! – смущенно пробормотал Уоррингтон. - Марк, а кто она? – поинтересовался Дерек. – Может, мы как-то посодействуем? - Да, кэп, колись! - Нет, ребята, я же сказал, это не тот человек. Я должен сам справиться. – осторожно отказался Флинт. – Но все равно, спасибо вам! - Эй, ну ты что! Мы же команда! Это даже больше, чем друзья! Парни давно разошлись, а Марк все не мог перестать улыбаться. В груди было горячо, и щемило сердце. Разве он предполагал, что ребята отреагируют вот так? Его команда, его безжалостные, хладнокровные бойцы. Пожалуй, даже если бы он назвал им имя, они не стали бы осуждать, просто согласились бы – да, не тот человек. Маркус подумал, что еще недавно он с тоской называл Вуда своим единственным другом. Обманывал сам себя. А теперь у него есть шесть друзей, но Вуда уже нет и никогда не будет. И почему нельзя иметь все сразу? И друзей, и любовь… *** - Даааа!!!! – заорал Вуд, когда Флинт увернулся от бладжера и сильным точным броском послал квофл в ворота Рейвенкло. - Ты что, за слизняков болеешь?! – от возмущения глаза Алисии распахнулись на пол лица. Оливер испуганно прикусил губу, но быстро нашелся: - Конечно. Наш следующий матч с Рейвенкло. Если мы у них выиграем, выйдем в финал! - Ааа… - недоверчиво протянула Спинет, но взгляд у нее был по-прежнему недоверчивый. Уж очень странным был капитан в последнее время. Вообще-то он весь этот год сам не свой, а уж после каникул… То молчалив до неприличия, то не в меру весел. И ворона своего кошмарного постоянно с собой таскает. Только что на уроки и мыться с ним не ходит. Кэти Белл вот тоже заметила. Может другим и не видно, но они-то своего капитана знают, как облупленного. Даже подсылали близнецов Уизли побеседовать с ним по душам. Вот уж кто специалисты, разговорят любого. Но Вуд только отшучивался, да отнекивался. Так ничего и не выяснилось. Все, что известно – на каникулах между Олли и Флинтом вышла какая-то история с дракой. А по какому поводу, что этот слизняк мог наговорить Вуду, ничего не ясно. И свидетелей нет. Ребята хотели было подстроить слизеринскому капитану какую-нибудь гадость, но Вуд строго-настрого запретил. Видимо чем-то Флинт его серьезно зацепил. Алисия снова обеспокоенно взглянула на Оливера. Тот сидел на самом краешке скамейки, зажав руки между коленей, и не сводил горящих глаз с поля. В сложных для Слизерина ситуациях он аж прямо в струнку вытягивался и даже что-то бормотал неслышно. - Вуд! – позвала Алисия. Но тот не обратил внимания. - Эй, Вуд! – уже громче крикнула девушка и подергала его за рукав. Оливер досадливо отмахнулся. Но от Спинет так просто не отделаться. Она двинула парня кулаком в плечо и заорала ему почти в ухо: - Вуд, черт побери! Наконец-то Оливер повернулся к ней с раздраженным лицом. - Чего тебе? - Ты серьезно за Слиз болеешь? Если выиграют Рейвенкло, мы ведь все равно в финал выйдем. Оливер помолчал. А потом ответил очень серьезно, с каким-то ожесточением: - Я хочу выиграть кубок у Слизерина.
Июль: З.Ы. как вы заметили, в слизеринской команде очень много оказалось игроков фигня в том, что я запутался - полез в Викепидию, а там их перечислено вообще немеряное количество, я отбросил тех, кто после Поттеровского 3-его курса появися, но все равно осталось восемь. Если кто-то мне в этом вопросе поможет буду благодарен
кпкепркр: Ну, Июль, и порадовали! Спаибо1
Нацу: Июль спасибо! а как в сердце то щемит...)
Rassda: Июль, спасибо за новые главы.
moonfish: Каждый ваш фик лучше предыдущего :))) Очень нравится этот Давно хотела почитать что-нибудь про начало отношений, не слишком флаффное и не слишком ангстовое...
Шёл Саша по шоссе: Хочу сказать спасибо за прекрасный фик по нежно любимому пейрингу. Очень и очень нравится. Эдриан Пьюси был охотником в первой и второй книгах, но в третьей на его место пришёл Уоррингтон.
Июль: Нацу пишет: а как в сердце то щемит...) а чего щемит-то? moonfish пишет: Каждый ваш фик лучше предыдущего :))) ой, перехвалите)) Шёл Саша по шоссе , вам огромное спасибо за консультацию. исправлю. и всем-всем и и очередная глава
Июль: Долгие дни перелистываю, как страницы. Блеск грехов, и зло, и усталость преодолевая, Я листаю, листаю дни напропалую. Осада Хироси. *** Когда команда Слизерина печатая шаг, проходила по коридорам Хогвартса, никто не рисковал оказаться на их пути. Все высокие, плечистые, с суровыми лицами, они вызывали священный трепет не только в младшекурсниках. Иногда казалось, что их опасаются даже преподаватели. По крайней мере, профессор МакГонагал еще ни разу не сделала им замечания, а профессор Синистра, завидев их, предпочитала поскорее скрыться в кабинете. Что уж говорить о студентах, которые цепенели, прижимаясь к стенкам. И Марку, и парням очень нравилась такая реакция. В раздевалке, после тренировок, они под дружное ржание отрабатывали зверские рожи и угрожающие позы. Только Малфой смотрелся хлипковато в их строю, но он при каждом удобном случае старался держаться рядом с Флинтом. А в таком соседстве никто не осмелился бы назвать его мелким. Прошел январь, перевалило за половину февраля. Зима заканчивалась. По-прежнему стояли холода, но в воздухе уже пахло сыростью и прошлогодней листвой. Снег выглядел рыхлым и ноздреватым. По ночам его прихватывало тонкой морозной корочкой. Она звонко лопалась под ногами, когда Марк спешил на утренние тренировки. По вечерам поле почти всегда занимал Гриффиндор. В марте должен был состояться их матч с Рейвенкло, и Вуд гонял свою команду практически ежедневно. Иногда Марк пробирался на трибуны, чтобы издалека посмотреть на Оливера, но это случалось очень редко. Обычно возле Флинта крутился Малфой, и отвязаться от него никак не удавалось. А еще проблемой был ворон, которого Вуд постоянно таскал с собою. Однажды, когда Маркус притаился на задних рядах Слизеринской трибуны, птица подлетела к нему и, устроившись на спинке соседнего сиденья, громогласно заявила: - Здравствуй, глупый мальчик! Хорошо, что грифферы в этот момент все были на противоположной стороне поля и, по видимости, не обратили внимания. - Здравствуй! Только лети отсюда! – зашипел Флинт, вжимаясь в скамейку. – Лети к своему хозяину! - Он тоже глупый мальчик. – печально сказал ворон, и посмотрел на Маркуса, наклонив голову, словно чего-то ожидая. - Тебе виднее, - буркнул Марк. Ворон больно клюнул его в руку и улетел. *** «Время лечит» - каждое утро, хмуро глядя в зеркало, Оливер говорил себе эту банальность. Она стала его утренней мантрой. Вуд словно надеялся, что если повторить ее нужное количество раз, она, наконец, подействует. А время шло, но ничего не лечило. И сны продолжали сниться, порой заставляя самого Вуда удивляться извращенности своих фантазий. И сердце каждый раз ёкало при виде Флинта, входящего в Большой Зал в строю своих головорезов. И гаденькое чувство обиды и ревности царапало всегда, когда рука Флинта ложилась на плечи белобрысого Малфоя. И тоска тоже никуда не пропадала. Но Оливер загонял все вовнутрь, нацеплял улыбку и с удвоенной активностью готовил команду к матчу с Рейвенкло. Но даже изнурительные тренировки пять дней в неделю не помогали. Отвергнутое чувство требовало мести. Вуд и раньше мечтал о завоевании кубка школы, но теперь это стало его идеей-фикс. Выиграть, вырвать победу у Маркуса Флинта, доказать ему… Что нужно доказать Марку, Оливер не очень представлял, но зато не раз представлял себе лицо Флинта, когда объявляют победу Гриффиндора, и директор вручает кубок капитану победителей. Как Маркус раздраженным жестом кидает в сторону свой Нимбус, как смотрит на Вуда с завистью, как жалеет, что оттолкнул такого парня, как приходит тайком к Оливеру, чтобы… Дальше фантазии Вуда раз от раза менялись. Он то мечтал об униженном Флинте, стоящем на коленях и умоляющем о ласке, то о злом и агрессивном, который набрасывается на Оливера с поцелуями-укусами, берет его силой, то о нежной сцене примирения с признаниями в любви… Но все фантазии разбивались о жестокую реальность. Флинт не смотрел на Вуда, не обращал внимания ни в Большом Зале, ни на уроках. И в заброшенном крыле уже не появлялся. Оливер пару раз наведался туда, посидел на подоконнике, успевшем покрыться толстым слоем пыли и примирился с тем, что те времена не вернуть. *** Долговязые Уизли вихрем вылетели из дверей раздевалки, пронеслись мимо Маркуса, плюхнулись в сугроб и принялись возиться в снегу, будто малые дети. Марк презрительно на них покосился и пошел к мадам Хуч, чтобы отдать записку от декана. Получить разрешение на тренировку после отбоя было не так-то и просто, но Флинт сумел уговорить Снейпа. Мадам Хуч долго изучала пергамент, убедившись, что разрешение подлинное, она разочарованно хмыкнула и выдала ему ключи. - Тренируйтесь, Флинт, но не забудьте все проверить перед уходом. Беспорядка я не потерплю. Маркус молча кивнул и пошел переодеваться. В помещении был полумрак. Темноту едва разгонял неяркий свет из раскрытых дверей душевой. Марк зажег свечи и остолбенел. Перед ним в одних только трусах стоял Вуд и, поджав ногу, залечивал синяк на щиколотке. Увидев Флинта, он поспешно выпрямился. Маркус заметил, как щеки Вуда заливает румянец. Хотелось что-то сказать, но слова не шли на ум. В голове вообще образовалась подозрительная пустота. Только в ушах кузнечными молотами ухала кровь. Вуд несколько секунд растерянно смотрел на Марка, потом чертыхнулся сквозь зубы, повернулся спиной и принялся натягивать брюки. А Марк не мог отвести глаз от его спины. Она была гладкая, розовая, только между лопаток темнели два больших свежих синяка. «Нужна мазь от ушибов с арникой» - промелькнула мысль, а рука сама потянулась дотронуться. Опомнившись, Маркус отдернул руку, которая была уже в сантиметре от спины Вуда, и пальцы ощущали исходившее от его тела тепло. Вуд, наконец, справился с брюками. Марк с сожалением проводил взглядом нежные ямочки на пояснице, скрывшиеся под тканью. Оливер быстро натягивал майку, свитер, словно одеждой, как броней хотел защититься от Флинта. Он присел на скамейку, обуваясь, а Марк все стоял столбом, не в силах сдвинуться с места. Вуд вскочил на ноги и наконец-то посмотрел Флинту прямо в глаза. Он, казалось, чего-то ждал. А Маркус стоял беспомощный и растерянный и умолял про себя: «Дай мне знак, подскажи, что делать, прошу!» Уши давила непривычная тишина. Марк слышал только толчки крови в висках, свое частое, со всхлипами дыхание и медленное хриплое дыхание Вуда. И вдруг Марк так позавидовал Вуду, его способности сделать глубокий вдох. Потому что ему самому воздуха катастрофически не хватало. И все вокруг уже было подернуто синеватой дымкой, и перед глазами плыли темные круги. И казалось, еще чуть-чуть Оливер помедлит с поцелуем… с поцелуем? Да, с поцелуем, черт побери, и Маркус просто свалится на него… и вроде бы Вуд это понял, потому что лицо его становилось все ближе, ближе… и взгляд скользнул к губам… и вдруг метнулся куда-то поверх плеча Флинта. - Маркус, а мне Снейп тоже разрешил потренироваться! – раздался за спиной громкий жизнерадостный голос Драко Малфоя. И угас, - Под твою ответственность… Ой…
Rassda: Июль, спасибо за продолжение. Я знаю, я вам уже надоела , но мне так нравится ваша история.
kos: Эх, облом! А я-то обрадовалась! Счас опять поссорятся...
Rebecca: Малфой испортил песню... Июль, спасибо за прекрасное продолжение!
Нацу: Июль я каждый раз с нетерпением жду продолжения этого фика))и каждый раз долгожданный кусочек оказывается просто прелестным. А сердце щемило от искреннего сопереживания героям;)Я ими просто очарован
Июль: Rassda пишет: Я знаю, я вам уже надоела , но мне так нравится ваша история. Rassda, ну как может надоесть такое? вот если б вы критиковали всё время... тогда может быть Rebecca пишет: Малфой испортил песню... уж да главное вовремя появиться Rassda, kos, Rebecca, Нацу спасибо, что читаете и оставляете отзывы
Июль: От бесстыдного вожделения сгорая, Они сходятся, чтобы неизбежно расстаться, Разойтись с мучительным надрывом и болью… Осада Хироси. *** - Олли, чего так долго? Мы замерзли! На дорожку выбежали близнецы Уизли. По их виду невозможно было предположить, что они стояли и мерзли, ожидая Вуда. Оба выглядели взъерошенными, раскрасневшимися, все облепленные снегом. И с широкими улыбками. От этого зрелища Оливеру стало легче. Он несколько раз глубоко вдохнул холодный воздух, успокаиваясь. Сердце все еще билось болезненными толчками, и неутоленным голодом сводило низ живота. Там, в раздевалке, на минуту Оливеру показалось, что Маркус готов ответить на поцелуй, или даже сам его поцеловать. От этой надежды срывало крышу. Но вдруг появился Малфой, и Флинт отшатнулся от Оливера как от прокаженного. Это было так обидно, так унизительно, что он еле сдержал слезы. Оливер вложил пальцы в рот и громко свистнул. Откуда-то с высоты на его плечо спикировал ворон. Вуд привычным жестом удержал полу мантии, чтобы не съехала под весом птицы. - Это птица или Снейп-анимаг? - А что будет, если их познакомить? - Олли, а можно его потрогать? - Вуд, а он у тебя не кусается? - Интересно, он умнее настоящего Снейпа или нет? Уизли с двух сторон засыпали Оливера дурацкими вопросами. Опережая хозяина, ворон выдал свою любимую фразу: - Глупые мальчики, - и внушительно клацнул клювом, напрочь отбив у одного из братьев желание позаимствовать перо из своего хвоста. *** Малфой молча копошился у своего шкафчика, и Маркус не знал, что делать. Разговоры никогда не были его сильной стороной. Да еще на такую тему! Наконец, Драко первым нарушил напряженную тишину: - Это он? - Ты о чем? – встрепенулся Флинт. - Ну, который «не тот человек»… - пояснил Малфой. Отпираться не было смысла, и Маркус просто кивнул. - Я давно понял. – заявил вдруг мальчишка. – Ты в Большом Зале всегда на него смотришь. А он на тебя. - Правда? – спросил Марк, хотя намеревался сказать другое. Малфой подошел и покивал головой, глядя Флинту в глаза. А потом неожиданно обнял, прижавшись к груди Марка щекой. - Ты не переживай, я никому не скажу. – и отпрянул. На лице уже играла непринужденная улыбка. Он ухватил Маркуса за руку и потянул из раздевалки. *** - Фред, скажи ему! - Кх-кх… - делано прокашлялся Фред. – От лица всей команды заявляю: ты стал слишком серьезным, Олли! Гляди не пукни от натуги! - И мы знаем верное средство от этой болезни! – завопил с другой стороны Джордж и принялся щекотать Вуда под ребрами. - Ай! Перестань! – принялся отбиваться Оливер, но это было бесполезно. - Аааа! – заверещал Фред, запрыгнул на них и повалил всех в сугроб. Ворон едва успел взлететь с плеча Оливера, и теперь кружил над этой кучей дрыгающихся рук и ног с громким карканьем. Вуд сопротивлялся как мог, но его атаковали с двух сторон – щекотали, тискали, дергали за уши, засовывали снег за шиворот … И все с таким веселым восторгом, что обижаться на Уизли было совершенно невозможно. Оливер и сам не заметил, как расслабился и начал принимать полноценное участие в этой возне. А когда ему удалось сунуть одного близнеца носом в сугроб, а второму запихнуть снежок под мантию, братья с воплями «Он здоров!» и «Снеготерапия доктора Уизли действует!» вырвались и умчались в замок. А Оливер сидел в сугробе, улыбаясь сам не зная чему. Он огляделся. В стороне черным зубчатым исполином возвышался Хогвартс, испещренный искорками светящихся окон. Лиловые, покрытые снегом холмы тянулись до самого горизонта. А над всем этим раскинулся темно-синий купол неба, похожего на огромный дырявый зонт. Сцена в раздевалке отошла на второй план. Отступила обида на Флинта, злость на Малфоя. Слишком хороша была морозная ночь, слишком много звезд высыпало на небе, чтобы думать сейчас о чем-то плохом. «Греться. Спать» - проскрипел ворон. Оливер согласно кивнул и поднялся. *** Через полтора часа усталые и замерзшие Флинт и Малфой закончили тренировку. Марк с нетерпением залез под горячий душ и запрокинул голову, подставляя лицо секущим струям. Вода постепенно изгнала из напряженных мышц озноб и утомление. И Маркус вернулся мысленно на час с небольшим назад, когда он стоял в такой волнующей близости от Вуда, мог видеть его почти обнаженное тело. Отчетливо вспомнилась гладкая розовая спина, ложбинка позвоночника, трогательные крылышки лопаток, сильные руки, длинные мускулистые ноги в рыжеватом пуху… И Марк вдруг так пожалел, что не решился прикоснуться, провести ладонями по этой теплой мягкой коже… Маркус заскользил руками по своему телу, представляя, как он мог бы ласкать Вуда. Мысль о том, что он вожделеет не девушку, а другого парня, что это мерзко и противно человеческой природе, о том, что большинство знакомых отвернулись бы от него, узнай об этом, даже не появилась в голове Маркуса. Он хотел Вуда, его тело хотело Вуда, и это желание было так приятно, так сладко… и значит, все было правильно. Внезапно сквозь туман возбуждения Марк почувствовал на своем теле еще чьи-то руки. Флинт испуганно распахнул глаза и увидел прямо перед собой Драко Малфоя, голого, дрожащего. Он прильнул к Марку, прижался всем тощим горячим телом, так что Марк почувствовал бедром его напряженный член. - С ума сошел? Брысь отсюда! – Флинт попытался отпихнуть от себя мальчишку, но тот еще сильнее притиснулся, будто хотел слиться в одно целое. - Маркус, позволь мне… пожалуйста… - и потерся об него. У Марка в глазах потемнело, упавший было член встал как каменный. Почувствовав, Малфой скользнул вниз, обхватил его тонкими шершавыми пальцами. И вдруг лизнул, с опаской, неловко. Марк вздрогнул невольно и глянул вниз. Драко поднял лицо, отводя рукой прилипшую мокрую челку и щурясь от попадающих в глаза капель. Словно прочитав во взгляде Флинта разрешение, он снова лизнул головку и вобрал ее в рот. Он ничего не умел, конечно. Царапал зубами, причмокивал, попытался взять глубже и тут же закашлялся. Но и Марк не был избалован. У Хизер из «Кабаньей головы» минет шел по двойной цене, и Флинт нечасто мог позволить себе такое удовольствие. А последние несколько недель он и вовсе не появлялся в Хогсмиде. Подарок Вуду ощутимо ударил по карману. Так что и под неловкими ласками Малфоя он долго не продержался. Вопреки ожиданиям, Драко не отстранился, во всяком случае, не сразу. Он добросовестно сглотнул и только после этого поднялся на ноги. Марк увидел, как вода смывает белесую каплю в уголке его рта, притянул мальчишку к себе и поцеловал в макушку. - Маркус, ты ж никому не скажешь? – вдруг дернулся Малфой под его руками. - Нет, конечно, нет… - Марк успокаивающе погладил Драко по плечу. Тот вздохнул и прижался щекой. - Я знаю, ты бы не со мной хотел, - торопливо зашептал он. – Ты и играть в финале против него не хочешь, правда? Марк кивнул. - Я тоже против грифферов не хочу. У меня свои причины… но… неважно. Я знаю, как сделать, чтоб они Рейвенкло проиграли. Ты мне поможешь, правда? - Ладно. – сейчас Маркус был готов согласиться с чем угодно. Драко еще потерся щекой, чмокнул в ложбинку над солнечным сплетением и ускользнул в раздевалку, оставив Флинта одного. Когда Маркус вышел из душевой, там было уже пусто и темно. Вдруг жарким удушьем накатило дежавю. Показалось, сейчас зажжется свет, и перед ним снова появится Вуд. И все еще можно будет переиграть. Маркус тяжело рухнул на скамейку. Ему стало так стыдно за произошедшее. Перед Вудом, перед Малфоем, перед собой… Сердце ухало где-то в ушах, щекам было горячо. Он машинально раскладывал на скамье щитки, ремни, перчатки… На правой было маленькое пятнышко, Маркус автоматически поковырял его ногтем, отложил перчатку в сторону. Потом схватил, поднес к глазам. На рыжей коже отчетливо виднелась царапинка, испачканная чем-то бурым… И Флинт вдруг понял, что оставило этот след. Захотелось завыть в голос, громко, надсадно. Выкричать, выплакать всю свою вину, стыд и тоску. Но из груди не вырывалось ни звука. И Маркус Флинт молча корчился на холодном полу раздевалки, судорожно прижимая к себе квиддичную перчатку.
Rebecca: Э-хм, Малфой, однако, отжёг... Молодое поколение развито не по летам. А кой ему годик, стесняюсь спросить? Июль пишет: - Я тоже против грифферов не хочу. У меня свои причины… но… неважно. Бедняга... Июль, спасибо! И забавно, и трогательно - замечательно. Очень нравится.
Джекки: Проворонила появление этого фика, но сейчас прочитала все взахлеб. Июль, вы очень интересно пишите. Герои хороши, даже второстепенные. Такие объемные, такие настоящие. Прееелесть! Теперь буду с нетерпением ждать дальнейших сюжетных перипетий.
moonfish: ой, перехвалите)) Надеюсь, что нет ))) Спасибо за продолжение. За качество текста и скорость выкладки. Малфой заинтриговал. Пернатый профессор Снейп прекрасен
Nimfa: moonfish пишет: Пернатый профессор Снейп прекрасен ППКС!!! Июль, с огромным удовольствием читаю ваш фик. Здорово, что вы так быстро выкладываете. Спасибо!
Июль: Rebecca пишет: Э-хм, Малфой, однако, отжёг... Молодое поколение развито не по летам. А кой ему годик, стесняюсь спросить? он на третьем курсе, соответственно, 13. Rebecca, Джекки, moonfish, Nimfa для таких читателей сверхскоростное продолжение)
Июль: У Белого человека На лице лучистая улыбка. Я прячусь в разбитой лодке. Белый человек вздыхает: «О, вы влюблены, конечно…» Ёсиюки Риэ. *** - Мы с профессором Флитвиком уже закончили экспертизу метлы. Думаю, Поттер может забрать свой Всполох, - голос декана почти звенел от еле сдерживаемых эмоций. Если профессор МакГонагал думала, что по ее лицу ничего невозможно прочитать, она крупно ошибалась. Вуд уже столько раз приходил в ее кабинет справляться о метле, что сейчас отлично видел, как она рада, что Гарри будет играть против Рейвенкло не на школьной Комете, а на отличном скоростном Всполохе. Оливер и сам был готов скакать до потолка от счастья. - Спасибо, профессор! – почти завопил он, и едва только декан махнула рукой, отпуская его, стрелой вылетел из кабинета. Надо было срочно поделиться новостью с командой. В коридоре ему почему-то встретился Флинт. Он подался вперед, словно что-то хотел сказать. При этом у него было такое лицо, что Оливер замедлился, перешел на шаг, потом и вовсе остановился. Маркус переминался с ноги на ногу, набирал воздуха, закусывал нижнюю губу своими крупными зубами… Видно было, что он хочет сказать что-то серьезное, но не может решиться и ждет помощи от Вуда. Внезапно Оливеру стало обидно. Почему это он должен помогать Флинту? Хватит с него! Снова получить в челюсть или выставить себя дураком? Ну уж нет! - У Гарри теперь Всполох! Мы в два счета сделаем Рейвенкло, а потом и вас сделаем! – выкрикнул он и убежал не оглядываясь. *** Гениальный план Малфоя, как не дать Гриффиндору выиграть у Рейвенкло на поверку оказался полным идиотизмом. Но Марк уже пообещал, отступать было некуда. Естественно, наряжаться дементором, чтобы напугать Поттера, ему совершенно не хотелось. Еще больше не хотелось играть против Вуда в финале. Но и гадить грифферам таким детским глупым способом было стыдно. Вот если бы Вуд про все узнал, тогда бы… Но рассказать Вуду мог только сам Марк. Решиться на это было не так-то просто. Еще сложнее было подкараулить Вуда наедине. Маркус выследил, когда тот зашел в кабинет своей деканши, и остался ждать в коридоре. Оттуда Вуд вылетел сияющий, как золотой галеон. И Марк вдруг испугался. Из головы вылетели все слова, что он придумал и полночи репетировал перед зеркалом в умывалке. А Вуд смотрел выжидающе и совершенно не горел желанием как-то облегчить Марку задачу. В его глазах поочередно отражались волнение, нетерпение, обида, раздражение… В конце концов, он что-то выкрикнул Маркусу в лицо и убежал. А Марк остался стоять посреди коридора, совершенно раздавленный. Он снова все испортил. *** На тренировке Всполох показал себя отлично. Гарри летал на нем как молния и ловил снитч, выпущенный Оливером буквально за секунды. Вся команда была полна энтузиазма по поводу предстоящего матча и работала как никогда хорошо и слаженно. Никто не сомневался в победе. Впервые за все время своего капитанства у Вуда не нашлось поводов для критики в конце тренировки. Неугомонные Уизли тут же принялись глумиться над этим, но хорошее настроение Оливера было ничем не испортить. На завтрак Поттер спустился с метлой и в окружении почетного эскорта почти всех мальчишек факультета. По Большому Залу прошелестел восхищенный шепоток. Оливер взял у Гарри Всполох и положил на середину стола, так, чтобы всем была видна гравировка на ручке. Прислушиваясь к радостной болтовне Уизли, он тайком оглянулся. Слизеринская команда сидела с каменными лицами. И только Малфой что-то расстроено высказывал Флинту. Вуд злорадно усмехнулся. Они боятся, это ясно! Сегодня Рейвенкло, а следующая очередь за ними. Погода для матча была самая подходящая. Прохладно, ясно, легкий ветерок. На выходе из раздевалки Оливер нагнал Поттера. Тот старался держаться молодцом, но небольшой мандраж был заметен. - Ты и сам все знаешь, - сказал Вуд, похлопывая мальчишку по плечу. – Если мы продуем матч, то заодно теряем и кубок. Но ты об этом не думай, просто летай! – он подмигнул, и Гарри улыбнулся, хоть и немного нервно. – Летай как вчера, и все будет отлично! Вуд пожал руку капитану рейвенкловцев Дейвису, и матч начался. Команда работала отлично. Кэти Белл открыла счет, трибуны ревели, Ли Джордан вместо того, чтобы комментировать игру расписывал достоинства Всполоха. Вскоре Гриффиндор уже вел 80:0. Оливер тайком разглядывал трибуны Слизерина, надеясь увидеть на них Маркуса, но того не было. Из-за этого неприятное гложущее чувство не давало сосредоточиться и целиком погрузиться в игру. Рейвенкло начал отыгрываться и сократил разрыв до пятидесяти очков. К тому же их бладжер чуть не сшиб Поттера с метлы. Конечно, Джордж Уизли тут же отомстил обидчику, запустив в него своим мячом. Ловец Рейвенкло Чанг как привязанная моталась по всему полю за Поттером, а тот безуспешно пытался отследить снитч. Наконец, он целенаправленно рванул вперед. Но Чанг тут же попыталась его подрезать. Оливер заорал: - Давай, Гарри! Не время быть джентльменом, скинь ее с метлы, если понадобится! И, игнорируя шокированный взгляд Алисии Спинет, бросился наперерез квофлу. Он поймал мяч и смог посмотреть вниз. Там происходило что-то странное. Откуда-то на поле появились дементоры. Оливер прекрасно помнил реакцию Поттера на этих тварей, и у него все внутри похолодело. Но Гарри, молодец, не растерялся и пустил в них заклинанием Патронуса. Оливер мимолетно удивился, откуда Поттер его знает, оно не из школьной программы, но случилось неожиданное. На дементоров подействовал вовсе не Патронус, а Ступефай, выпущенный профессором Люпином. В этот момент прозвучал пронзительный свисток мадам Хуч – Гарри поймал снитч. Оливер тут же позабыл про странных дементоров и рванул вниз. Он обнимался с подлетевшими Уизли и девчонками, стискивал в объятьях обалдевщего пацана и орал: «Да! Сразу видно – это наш парень!» и бурно радовался вместе со всеми. Тут кто-то вспомнил о дементорах. - В этот раз они совершенно не повлияли на меня! – удивленно заявил Поттер. – Я ничего не почувствовал! - Может, потому что это были не совсем дементоры? – сказал профессор Люпин. – Полюбуйтесь! Все ринулись к ограждению. Там копошилась компания из Малфоя, еще двух мальчишек из Слизерина и Маркуса Флинта. Они пытались выпутаться из длинных черных плащей с капюшонами и еще каких-то мерзких на вид тряпок. Флинт поймал взгляд Оливера, покраснел как свекла и отвернулся. *** Еще никогда Маркусу так сильно не хотелось провалиться сквозь землю. Целая толпа с хохотом пялилась на то, как он пытается стащить с себя уродский дементорский балахон непослушными после Ступефая руками. У мелких и ноги плохо держали, они то и дело наваливались на Марка, грозя уронить и его. Со стороны наверняка вся эта возня выглядела очень комично, Флинт злился, но даже не мог обижаться на взрывы смеха. Ему было стыдно. И хуже всего, что среди хохочущей толпы появился Вуд. Вот именно тогда, под его презрительным, разочарованным взглядом Марку и захотелось провалиться. Нет, сначала убить Малфоя за то, что вынудил принять участие в этой позорной авантюре, а потом умереть. Или исчезнуть с лица земли. Да все равно что, лишь бы никогда больше не видеть как вздергивается уголок рта Вуда в неприятной усмешке, как он разворачивается, кладет руки на плечи близнецам Уизли и уходит не оглядываясь. - Недостойный обман! – верещала МакГонагал над самым ухом. – Подлая попытка навредить ловцу Гриффиндора! Вы получите взыскания! И пятьдесят очков со Слизерина! «Да хоть пятьсот» - думал Маркус, провожая взглядом спину в алой квиддичной мантии. В этот момент его не пугал даже предстоящий разговор со своим деканом.
Джекки: Бедняга Флинт. Но, ведь, выпутается. Хочется, чтобы ребята, наконец, объяснились. Однако, когда "слова не нужны", все будет как-то иначе. Июль, спасибо за удовольствие и оперативность. Продолжения еще больше хочется.
Rassda: Июль, спасибо за продолжение. Флинт - болван.
moonfish: Спасибо за новую главу! Это всегда приятно Флинта, несмотря на все его глупости, всё равно жалко. Надеюсь, что хоть когда-нибудь они помирятся :)
Июль: Флинт конечно бедняга и болван, но Вуд еще хуже - он влюбленный идиот. Он Флинта заранее простил. или это у меня настроение хорошее было? хотя как раз наоборот, мой мальчик уезжает на три недели. мне плохо, так пусть хоть кому-то будет хорошо. и тут Остапа понесло(с) я накатал целых две главы. читайте, но в 15-ю главу сильно тапками не кидайте. я еще стесняюсь писать о таких вещах мне поэтому перед 16-ой нужно настроиться и вдохновиться))
Июль: Мы не встретились – Я не пришел на свиданье… Осада Хироси. *** - И чьей же гениальной идеей было так опозорить факультет? – профессор Снейп говорил тихо и смотрел в сторону. Это было самым плохим признаком и означало, что он очень зол и пощады не будет. Маркус оглянулся на мальчишек. Все трое стояли молча и пялились себе под ноги. «Видимо придется брать вину на себя» - решил Марк, но в этот момент Малфой вздохнул, зажмурился и выступил вперед: - Я, профессор! Декан мельком глянул на него и снова отвел глаза. - Замечательно, мистер Малфой. Минус тридцать очков. Мистер Флинт, с вас, как со старшего, тоже тридцать. Гойл, Кребб, с вас по десять очков. Вас двоих ждет мистер Филч. Можете идти. Приятной отработки. Малфой, Флинт, следуйте за мной! Как Маркус и ожидал, для них декан приготовил нечто особенно гадкое. Он привел их в класс Зельеварения и указал палочкой на полки тесно уставленные банками с различной мерзостью. - Эти экспонаты следует достать, тщательно промыть, обработать и залить свежим раствором. Надеюсь не надо напоминать, что магией пользоваться запрещено? Приступайте. И Снейп ушел, напоследок эффектно взметнув полы мантии. *** Вечеринка в гостиной Гриффиндора была в полном разгаре. Близнецы Уизли отлучились на пару часов и явились с огромным количеством всяческих сладостей, тыквенной шипучки и конечно сливочного пива. Джордж принялся кидать в толпу шоколадными лягушками, мятными червячками и фруктовыми карамельками под восхищенный визг девчонок. Фред Уизли лукаво подмигнул Вуду и поменял бутылку в его руке на другую, по виду точно такую же. Оливер глотнул и чуть не поперхнулся от удивления – там было не сливочное, а самое настоящее пиво. Он чокнулся бутылками с довольным Фредом и пошел искать себе в гостиной местечко поспокойнее. Настроения праздновать совершенно не было. В голове постоянно вертелись мысли о Маркусе Флинте. О том, что же он хотел сказать вчера, когда подкарауливал в коридоре, о том, как отчаянно смотрел сегодня из-под уродливого маскарадного капюшона. И тут же неотвязно вилась мыслишка о том, что Флинт даже в дурацком дементорском наряде выглядел отнюдь не по-дурацки… И все же, что он хотел вчера, когда поджидал у кабинета МакГонагал? *** - Твоя затея была с самого начала обречена, - раздраженно заявил Марк, вытряхивая в котел со спиртом целый фунт каких-то толстых розовых личинок. - Мог бы и не соглашаться, - обиженно откликнулся Драко. Он в таком же котле прополаскивал нечто, напоминающее зародыш гиппогрифа, брезгливо придерживая его двумя пальцами за тонкое крылышко. – Я над тобой с Империусом не стоял. - Ты по другому уговорил, - хмыкнул Флинт. - А тебе понравилось… - Нет, не понравилось. - Что??? – от неожиданности Драко выпустил из пальцев зародыш, который собирался погрузить в котел с консервирующим раствором, и все кругом усеяло вонючими брызгами. Глядя на изумленное выражение его лица, Маркус едва удержался от смеха. Малыш Малфой не мог поверить, что его неотразимость дала сбой. - Тебе еще учиться и учиться, - снисходительно заявил Марк, засыпая личинки обратно в банку. Драко сощурил глаза: - Вот я и учился на тебе! – выкрикнул он. – Ты мне только для этого и нужен! - Найди кого-нибудь другого. – Флинту неожиданно стало обидно. - Я тебя тогда пожалел… - Себя пожалей! – перебил его Малфой. Он изо всех сил крепился, чтобы не разреветься, в голосе звенели слезы, выпяченный подбородок дрожал. – Это ты никому не нужен! И Вуд никогда такому уроду не даст! Драко был готов вот-вот сорваться в истерику, и Марк испугался. - Эй, ты что? Успокойся, - он попытался ухватить Малфоя за руку и притянуть к себе. - Не трогай меня! – взвизгнул Драко и отпрыгнул в сторону. Слезы ручьями потекли по покрасневшему лицу, вмиг ставшему совершенно детским. Он попытался что-то еще сказать, но захлебнулся плачем и выбежал из класса. - Ты что-нибудь понимаешь? – печально спросил Маркус у зародыша гиппогрифа, неловко торчащего к верху задом из котла. *** Ворон на плече Вуда вот уже час с завидной регулярностью и настойчивостью повторял: «Спать пора», но Оливер только отмахивался от него. - Знаешь, Фред, любовь т-такая странная штука, - чуть запинаясь, сказал Вуд и чокнулся с Уизли очередной бутылкой. – Вот вам повезло. Вы с Джорджем любите друг друга просто по факту рождения. Никто вас не спрашивал. Вот он тебе – бери и люби. - Точно! – заржал Фред и с театральной страстью бросился обнимать брата. - Подожди, - одернул его Оливер. – Я еще не все сказал. - Спать пора! – гаркнул у него над ухом Профессор. - Не мешай, п-птица, - Вуд попытался поймать ворона за клюв, промахнулся и оставил эту затею. – Так о чем я? А, о любви! Вот вы любите, потому что не может б-быть иначе. Вам д-дали друг друга. Но не всем же так везет. Скорее единицам. - А тебе повезло, Олли? – подмигнув брату, спросил Джордж. - Спать пора! – снова рявкнул ворон. - Да отстань! – хором шикнули на него все трое. - А то по мне н-не видно? – горько улыбнулся Вуд и глотнул пива. – Я-то его люблю, а вот… - Спать! Спать! – заорал дурным голосом ворон и щипнул Оливера за ухо. - Ой! Больно же! – вскрикнул Вуд. – Иду уже, только заткнись! - Сам заткнись! – нахамил в ответ Снейп и повернулся к нему хвостом. В этот момент в гостиной появилась профессор МакГонагал в халате из шотландки и с сеточкой на волосах. Она выглядела до нельзя возмущенной. - В час ночи всем студентам положено спать! – заявила она. В спальне Вуд первым делом закрыл ворона в клетке и пошел умываться. От холодной воды хмель немного выветрился. Стоя перед зеркалом и вглядываясь в свое бледное отражение, Оливер понял, что заснуть ему сейчас не удастся. Дождавшись, когда другие парни лягут, он потихоньку вышел из спальни, убедился, что в гостиной никого нет и выбрался через портрет в коридор. Ноги сами понесли его в заброшенное крыло. *** Из-за того, что Малфой сбежал, отработка в кабинете Зельеварения затянулась. Маркус закончил только за полночь. Банки с «маринованной» мерзостью весело поблескивали чистыми боками в свете свечей. А на душе у Марка было паршиво. Он стянул заляпанную мантию, вымыл руки. Спать совсем не хотелось. Он вышел из кабинета, постоял в задумчивости и свернул не в сторону гостиной Слизерина, а в противоположную. На цыпочках миновал комнаты декана, юркнул в нишу, отодвинул гобелен. По лестнице он поднимался не зажигая Люмоса. Каждая ступенька была знакома. Он вылез из-за завесы, отряхнулся от паутины и застыл. На фоне окна чернел такой знакомый силуэт.
Июль: В зеркале вод просвечивает Распахнутое сердце. Нежная песня Из напрягшейся груди льется. Ёсиюке Риэ. *** От мысли, что он чуть всё не выложил близнецам Уизли, кровь бросилась Оливеру в лицо, и он прижал ладони к горящим щекам. Это только Профессора Снейпа нужно благодарить, что замолчал в самый последний момент. Страшно представить, к каким последствиям могла привести подобная болтливость. «Больше не пью» - подумал Вуд и прижался лицом к холодному стеклу. За окном шелестели свежей листвой деревья, надрывались соловьи. Чуть надкушенная луна серебрила легкие облачка. В такие романтические ночи нельзя быть одному. Даже те, кто черств душой и не склонен к сантиментам весенними ночами мечтают о любви и волшебных сказках. Что уж говорить о влюбленных… Оливеру стало грустно. «Флинт конечно идиот, каких поискать. Чего стоит эта сегодняшняя выходка с маскарадом! Но как же хочется, чтобы он сейчас был рядом! Чтобы обнял своими сильными руками, дал почувствовать себя нужным и … любимым…» И в этот момент раздался шорох. *** Марк шагнул из темной ниши в полосу лунного света. Вуд сидел не шелохнувшись, будто не замечая его появления. «Сейчас! – подумал Марк. – Сейчас я должен сделать все правильно». От волнения внутри все сжималось и накатывала тошнота. Три шага до подоконника показались тремя милями. Когда Флинт приблизился вплотную, Оливер наконец повернул голову. Его лицо оказалось в тени, и невозможно было прочитать его выражение. Но Маркус уже решился. Он подался вперед и легко прижался губами к губам Вуда. И тут же отпрянул, отвернулся, ожидая чего угодно – пощечины, удара, оскорблений. Целую минуту ничего не происходило. Марк поднял глаза и увидел, что Оливер прижимает пальцы к губам. - Меня еще ни разу не целовал парень, - сказал он и улыбнулся. У Флинта моментально сбилось дыхание. От стыда ему хотелось убежать, забиться в какую-нибудь щелку и не показываться. - Марк, - еле слышным шепотом позвал Вуд. Флинт поднял на него блестящие сумасшедшие глаза… и не выдержал. Со стоном вскинул руки Оливеру на плечи, зарылся пальцами в пушистые волосы на затылке и прижался к его губам с коротким вздохом облегчения. *** Оливер не мог поверить, что все это происходит в реальности, а не является плодом его воображения. Он боялся, что одно неосторожное движение и сладкая иллюзия разрушится, и он окажется один в своей спальне в коконе из влажных простыней. Но Марк никуда не исчезал. Наоборот, его поцелуи становились все горячее, все настойчивей. От них шумело в ушах, голова становилась пустой и легкой, и щекотно трепетало что-то в груди. Еще полчаса назад Оливер с ужасом думал о том, что кто-то узнает о его неправильной влюбленности. А сейчас ему было на все наплевать и хотелось только одного – очутиться совсем без одежды в постели с Маркусом. Флинт словно прочел его мысли. Он отстранился, снял с себя мантию и кинул ее на пол. Несколько взмахов палочкой, и она превратилась в одеяло. - Дай-ка мне, - попросил Оливер. Он положил сверху свою мантию и трансфигурировал все вместе в толстый матрас, вроде кровати без ножек. Флинт посмотрел на него, потом на Вуда, и у Оливера стало горячо в животе. Он нервно сглотнул, а Марк вдруг опустился на колени у его ног и принялся расстегивать его брюки. - Подожди, я сам, - бормотал Оливер, но Марк его не слушал. Тогда Вуд принялся судорожно стаскивать с себя красный квиддичный свитер, который он так и не переодел после игры. *** Маркус расшнуровал высокие ботинки Вуда, снял их, потом брюки. Сердце стучало как сумасшедшее. Дрожащими руками Марк посрывал с себя одежду, и вот они уже стояли друг перед другом совершенно обнаженные в неярком лунном свете. Маркус не мог заставить себя отвести глаз. Вуд казался ему таким красивым, какими не бывают настоящие живые люди. Им невозможно было налюбоваться. Длинная шея, прямые широкие плечи, тонкая талия, узкие бедра и стройные мускулистые ноги. Он был почти одного роста с Маркусом, но казался более хрупким. Его хотелось обнять и защитить от всего мира, от всего, что могло встать между ним и Марком. Эрекция была такой сильной, что почти доставляла боль, но Флинт был готов терпеть хоть до утра, только бы ничего не испортить. Он шагнул вперед, и их тела соприкоснулись. Это было как удар молнии. Маркус подумал, что мог бы кончить уже от одного этого. Оливер пошатнулся и Марк обнял его. В полутьме он видел, как лихорадочно блестят глаза Вуда. Он взял Оливера за руку и потянул за собой на матрас. *** Оливер еще ни с кем не ложился в постель. Весь его опыт с девочками заключался в поцелуях и неумелых взаимных ласках. И сейчас ему на мгновение стало страшно. Флинт стоял перед ним, такой мощный, мужественный, Оливер просто задыхался от желания, глядя на него. Марк шагнул вперед, его грудь коснулась груди Вуда, и тело прошило сладкой дрожью. Голова закружилась, и Оливер пошатнулся, но его тотчас подхватили крепкие руки Марка. Они легли рядом, и Вуд снова почувствовал себя неопытным девственником. Он не знал что делать, поэтому просто подчинился своему желанию – прижался всем телом и принялся покрывать поцелуями лицо и плечи Марка. Флинт отвечал ему с таким же пылом. Его руки скользили по спине Вуда, зарывались в волосы, ласкали грудь. И Оливер уже себя не контролировал, он мог только стонать и выгибаться.
Июль: и маленький бонус от моей беты
moonfish: Ну у вас и темпы! - Ты что-нибудь понимаешь? – печально спросил Маркус у зародыша гиппогрифа, неловко торчащего к верху задом из котла. Дивная картина Уважаю Малфоя, что сам признался в дурацкой выходке. А вообще, нервный он какой-то, наверное, в Поттера влюбился - А то по мне н-не видно? – горько улыбнулся Вуд и глотнул пива. – Я-то его люблю, а вот… - Спать! Спать! – заорал дурным голосом ворон и щипнул Оливера за ухо. Не устаю восхищаться пернатым Снейпом :) Я так рада, что парни помирились! Теперь волнуюсь за их дальнейшие отношения, ни минуты покоя От мысли, что он чуть всё выложил близнецам Уизли, Частицу пропустили? он чуть всё не выложил близнецам Уизли, Спасибо бете за бонус. Очень душевно
Rassda: Июль, это было горячо.
Джекки: Очень хорошо! Пусть уже все случиться. Спасибо.
kos: Ура!!! Свершилось! Июль
Нацу: Ой я пропустил чего то..))) Все что я хотел сказа ть было сказано moonfish Я просто хочу сделать вот так вот: Июль А еще благодаря вам я наконец то зарегистрировался на этом форуме=))Так захотелось сказать "спасибо" автору сего фика)))
Nimfa: Июль А дальше?
Июль: бессонною ночью накатал продолжение. такое вполне себе эНЦэшное. но вот думаю, а не слишком я растянул это? может надо две главы подсократить и объединить в одну? а то у меня еще даже на третью осталось и спасибо вам всем за чудесные вдохновляющие отзывы
Июль: Пьеса босых ног, Вытянутых на кровати… Симидзу Тэцуо. *** Сонный покой Гриффиндорской башни нарушил пронзительный вопль. Захлопали двери, гостиная начала вновь наполняться людьми. - Ну что, продолжим? – с энтузиазмом осведомился Фред Уизли, появившись на лестнице, но сверху уже спускался его старший брат Перси, на ходу прикалывая значок старосты к пижаме. - Сириус Блек был в нашей спальне! – бросился к нему Рон, их младшенький. - Всем разойтись! – замахал руками Перси. – Ронни, не выдумывай чепухи, ты просто переел сладкого на ночь, вот тебе и приснился кошмар. Все возвращайтесь по своим спальням! - Это уже выходит за всякие рамки! – в гостиную ворвалась разозленная профессор МакГонагал. – Я тоже рада победе Гриффиндора, но празднование чересчур затянулось! Фред почувствовал, как кто-то дернул его за рукав пижамы. Он оглянулся. - Фредди, тебе не кажется, что здесь кое-кого не хватает? – прошептал ему в ухо Джордж. - Мерлин, Джи, неужели мы так его напоили, что его даже такой аврал не разбудил? Близнецы, воспользовавшись шумом и толкотней, незаметно проскользнули в спальню семикурсников. Она была пуста, только в клетке на жердочке дремал ворон. Кровать Вуда выглядела даже нетронутой. Братья многозначительно переглянулись. *** Маркус уложил Оливера на спину и принялся покрывать влажными горячими поцелуями. Вуд дрожал в его руках. Марка раздирали противоположные чувства. Ему хотелось успокоить, унять эту дрожь, и в тоже время он понимал, что это от возбуждения, вызванного его ласками. Он опустил голову ниже и лизнул маленький плоский сосок. Вуд вскинулся, будто от боли. Марк остановился, но Оливер зарылся пальцами в его волосы, чуть направляя, поглаживая затылок, и он продолжил. *** Оливер не представлял, что возбуждение может быть таким запредельным. Сердце его частило, будто он только что пробежал пару раз вокруг Хогвартса, соски ныли, член пульсировал от напряжения. Вуду казалось, что он готов взорваться от любого движения Марка. Он чувствовал, что тот тоже сильно возбужден. Его твердый член упирался Оливеру в бедро. Ужасно хотелось до него дотронуться, но даже в том горячечном состоянии, в каком был Вуд, он не решался это сделать. Даже сейчас он боялся, что своими неуклюжими неумелыми действиями оттолкнет от себя Марка. Флинт лизнул его сосок, и Оливер едва удержался от вскрика. Наслаждение было таким острым, что рука сама потянулась к члену. Но Марк накрыл его своей ладонью. Его пальцы были теплыми и нежными. Оливер толкнулся навстречу. - Тебе хорошо? – вдруг спросил Маркус, приподнимая голову и вглядываясь в лицо Вуда блестящими глазами. Даже в полумраке было видно, что щеки у него горят, и губы распухли. Оливеру хотелось ответить «да», сказать, как ему нравится то, что делает с ним Марк, и о том, что ничего прекрасней он в жизни не испытывал. Ему хотелось признаться в любви. И попросить, чтобы Марк продолжал, потому что Оливер готов позволить ему все, что угодно… Но губы не слушались, и он просто кивнул головой. *** Марк ужасно хотел Вуда, до судорог, до боли в паху, но был полон решимости делать только то, что доставит Оливеру удовольствие. Если бы ему раньше кто-то сказал, что он возьмет у парня в рот и притом добровольно, то остался бы без зубов, точно. Но сейчас у Марка и мысли не возникло о том, что это грязно или противно. Ведь перед ним был Оливер. Такой красивый, такой горячий. Такой открытый и податливый под его ладонями и языком. Доверие, с каким он отдавался ласкам Маркуса, сводило с ума. Марк наклонился и обхватил губами скользкую головку члена. Она упруго прокатилась по нёбу и языку, оставляя мягкий солоновато-пряный вкус. Это было неожиданно приятно. Оливер вскрикнул и забился в его руках. Маркус придержал его и продолжил, лаская языком выпуклую венку с нижней стороны члена. Он не знал, сколько прошло времени, но мошонка под его пальцами подобралась и запульсировала, и ему в горло толчками брызнула сперма. Марк подавил рефлекторный кашель и проглотил, сколько смог, невольно вспомнив Малфоя. *** Оливер не мог судить, насколько умело действует Марк, но ему хватило. Казалось, что его кости плавятся, тело растворяется в ослепительном жаре. Несколько минут он не мог прийти в себя, просто лежал, глядя прямо перед собой и ничего не замечая, кроме бешеного стука своего сердца. А потом к нему пришло осознание, что Маркусу в этой ситуации ничего не досталось. Оливер взволнованно приподнялся, но Марк потянул его назад, озабоченно вглядываясь в его лицо: - Все нормально? Вуду хотелось рассмеяться и заплакать одновременно. И это он еще беспокоится! Будто не ему только что кончили в рот. Оливер сомневался, что для Марка это было в порядке вещей. Он притянул к себе Флинта и прошептал ему на ухо: - Я люблю тебя. Конечно, глупо было говорить это сейчас. Никто не принимает всерьез признания, сделанные в такие моменты. Но Оливеру слишком хотелось это сказать. *** В гостиной все еще шумели, поэтому на шастающих туда-сюда близнецов Уизли никто не обратил внимания. Они вернулись в свою спальню и заползли под кровать Джорджа, так что снаружи остались торчать только тощие ноги в коротковатых пижамных штанах. В дальнем углу, у самой стенке у братьев был устроен тайник, где хранилась копия с Карты Мародеров. Подсвечивая себе Люмосами они там же, под кроватью, развернули ее и принялись искать точку с подписью «Оливер Вуд». Тщательно осмотрев закоулки возле Большого Зала, Астрономическую Башню, коридор возле гостиной Рейвенкло и прочие места, которые в Хогвартсе издавна служили для встреч влюбленных, и, не обнаружив там Вуда, братья хором озадаченно хмыкнули. И принялись уже методично осматривать этаж за этажом, не пропуская ни одного уголка. Через четверть часа они снова озадаченно хмыкнули и посмотрели друг не друга. В пустующем крыле третьего этажа была всего одна неподвижная точка. Справа от нее стояла надпись «Оливер Вуд», слева – «Маркус Флинт». *** - Я тебя тоже люблю, - неожиданно сказал Марк и улыбнулся. Он потерся щекой о плечо Вуда, и Оливер невольно прикрыл глаза, таким приятным было прикосновение. Но он тут же открыл их и с тревогой взглянул на Флинта. Как он и предполагал его возбуждение нисколько не уменьшилось, и Оливер с удивлением обнаружил, что тоже возбужден, хотя и кончил всего несколько минут назад. Преодолевая боязнь и смущение, он протянул руку и прикоснулся к члену Маркуса. Он впервые, сегодня многое в его жизни было впервые, держал в руках чужой член. Это вызывало странное волнение и тянущее чувство внизу живота. Оливер был во многом неопытен, но он знал, как происходит любовный акт между мужчинами. И как только он подумал об этом, он понял, что хочет это сделать, хочет отдаться Марку. Он чуть отстранился, развернулся и лег вниз лицом, слегка раздвинув ноги. Рядом раздался короткий вздох и вдруг Марк поднялся с постели. Оливера затошнило от дурного предчувствия. Он уже решил, что его откровенность стала последней каплей, оттолкнувшей от него Флинта. Отчаянье почти овладело им, когда вдруг к нему вновь привалилось горячее тело Марка, который прошептал: - Это всего лишь мазь от ушибов, но может быть она подойдет… И влажные прохладные пальцы скользнули между ягодиц.
evenover: Давайте еще, всё равно после такого невозможно работать!
Нацу: Он чуть отстранился, развернулся и лег вниз лицом, слегка раздвинув ноги. Такой Оливер сводит меня с ума Обожемой))Еще!еще!
Lea: ну вот. На самом интересном месте.
moonfish: Какие они тут оба классные, и Марк, и Оливер Если честно, то я очень волновалась за эту главу. Не сделаете ли вы мальчишек слишком опытными, не утопите ли во флаффе. А получилось - просто супер, такое сочетание нежности, волнения, неопытности и готовности сделать всё, чтобы партнёру было хорошо, что невозможно отлипнуть от монитора, перестать улыбаться и хотеть ещё одну главу Чертовски волнуюсь теперь из-за всезнаек-близнецов. Скорей бы они карту Гарри уже подарили и не следили за Оливером.
Июль: moonfish, так классно читать подобные отзывы, просто летать хочется после спсибо вам огромное evenover, Нацу, Lea, вам тоже спасибо Нацу пишет: Такой Оливер сводит меня с ума а уж меня-то как!
Июль: Мне известно теперь, Откуда цветы берутся В вечной жизни земли, ветра и солнца… Накаэ Тосио. *** Лучи восходящего солнца наполняли замок розовым и золотым сиянием, придавали всему оттенок сказки и праздника. Эта атмосфера как нельзя лучше соответствовала настроению Маркуса, и он впервые пожалел, что ему надо спускаться в подземелья. Но даже когда он неслышно шел темными мрачными коридорами к Слизеринской гостиной, в его душе было тепло и радостно. И это заставляло губы расплываться в такой непривычной счастливой улыбке. Иногда он облизывал их, пытаясь уловить оставшийся на них вкус Оливера, и тогда в груди становилось горячо и тесно, хотелось толи засмеяться, толи заплакать, толи закрыть глаза и вспоминать в подробностях минувшую ночь. В гостиной горела только пара свечей над камином, почти не разгоняющих темноту. Флинт надеялся, что у него получится незамеченным вернуться в свою спальню, потому что в выходные дни редко кто из слизеринцев вставал в такую рань. Это ему почти удалось, как вдруг из-за спинки дивана показалась всклокоченная белобрысая шевелюра. - Маркус! А я тебя ждал! - Привет, Драко, - обреченно выдохнул Марк. - Я хотел извиниться за вчерашнее! – зачастил Малфой. – Я потом в класс пришел, а там пусто уже, ты всю отработку сам сделал. Мне так стыдно за свои слова, правда! Я просто со зла говорил, я совсем так не думаю. Он подошел вплотную к Флинту и продолжил задыхающимся шепотом. - Ты прав был, я совсем ничего не умею, но ведь я могу научиться, для тебя… я хочу! Пойдем куда-нибудь, ты не пожалеешь, обещаю! Драко потянулся поцеловать, но Маркус остановил его, придержав за плечи. - Не надо, Драко. Давай обойдемся больше без этого. Ты ловец, я капитан. Мы в одной команде, но и только. Ограничимся дружескими отношениями. - Но почему… - начал Малфой, и видимо, наконец, разглядел распухшие от поцелуев губы Марка, изменившееся выражение лица, потому что в его глазах внезапно отразился шок и понимание. – Это Вуд, да? Это он? - Да, – просто ответил Флинт. – И тебя это не касается. И никого больше! – с угрозой добавил он. - Не бойся, я никому не скажу, - на лице Малфоя была такая горечь, что Марку стало на мгновение его жалко. – Я не самоубийца, у тебя ведь тоже есть чем меня прижать. Мы квиты, но ты еще пожалеешь, что выбрал Вуда. Малфой скрылся в своей спальне, а Маркус стоял, озадаченный его последними словами. О каком выборе шла речь? Был просто глупый мимолетный эпизод в душевой. И был Оливер. Его Лив. Марк не смог удержаться от мечтательной улыбки. *** Весь день Оливер сладко проспал, а на вечерней тренировке удивлял команду неслыханной добротой и благодушием. Девушки списали это на эйфорию от вчерашней победы, но братья Уизли не были так наивны. Еще летом, дома, когда в границах досягаемости не наблюдалось ни одной приличной девчонки, они немало поэкспериментировали друг с другом. И теперь мысль о том, что два парня могут доставить друг другу удовольствие, не казалась им такой уж отвратительной. Они внимательно наблюдали за своим капитаном, но пока отмечали только счастливую улыбку, то и дело появляющуюся на лице Вуда. На ужине они постарались сесть так, чтобы в поле зрения попадала и Слизеринская команда и Оливер. То, что Вуд влюблен по уши, уже не вызывало у них сомнений, а вот с Флинтом еще надо было разобраться. Разбираться оказалось не с чем. Разве что с шоком при виде Флинта, который изо всех сил старается удержаться от улыбки и глаз не может отвести от гриффиндорского стола. - Что ты об этом думаешь, братец Фордж? - А тут и думать нечего, братец Дред. По-моему, диагноз ясен. Не ясно только, что они собираются с этим делать… - Ого! Ты только посмотри на это! Маркус Флинт, отставил кубок с соком, который хватал всякий раз, когда его губы норовили расплыться в улыбке, обреченно посмотрел в глаза Оливеру, потом перевел взгляд на выход из Большого Зала. После этого поднялся и направился к дверям. Вуд вскочил, поспешно выбрался из-за стола, и помчался следом. - Если они так будут продолжать, скоро вся школа узнает, - прошептал Джордж на ухо брату. - Да не на них! – Фред кивнул в сторону Слизеринского стола. Драко Малфой, место рядом с которым опустело, сощурив глаза и зло изогнув губы, смотрел вслед Вуду. - Так что ты теперь об этом думаешь, братец Фордж? *** Оливер вылетел из дверей Большого Зала и успел заметить Флинта, заворачивающего за угол. Вуд бросился следом, но коридор уже был пуст. Он прошел немного вперед, и вдруг сильные руки зажали ему рот и втянули в нишу за статуей. После яркого света Большого Зала Оливер почти ничего не видел, но запах узнал сразу. Так пахнуть – мылом, кожей квиддичных перчаток, полиролью для метел и еще чем-то мускусно-неуловимым могли руки только одного человека – Маркуса Флинта. Оливер приоткрыл рот и лизнул шершавую ладонь. Марк ахнул. Оливер накрыл его ладонь своею, снова лизнул и почувствовал, как тяжело привалился к нему Маркус. - Что ты со мной делаешь, Вуд? – задыхаясь, прошептал он. Оливер нарисовал языком кружок на его ладони. Марк коротко застонал и заменил руку своим ртом. Они целовались, будто и не расстались всего несколько часов назад совершенно обессиленными. Оливеру хотелось повторения немедленно, прямо сейчас, хотелось убедиться, что то, что было, не приснилось ему, что Маркус тоже хочет его. Голова кружилась, ноги подкашивались. Словно почувствовав, Флинт просунул Оливеру колено между бедер и притиснул его к стене. Вуд бессильно повис в его объятиях, вцепившись руками в плечи. *** Еще никто и никогда не смотрел на Маркуса ТАКИМИ глазами. Марку показалось, что если Вуд не отведет взгляда еще хоть мгновение, то он попросту кончит. Да! от одного лишь взгляда! Марк зажмурился. Боже, как же он хотел Вуда! Он начал мечтать о нем, стоило им только расстаться. А когда увидел в Большом Зале, понял, что уже не сможет сдержаться. Слава богу, что Оливер все понял и вышел следом! Целовать его было нестерпимо сладко. Он так искренне отвечал, так подавался навстречу, так дрожал в его руках. Желание рвалось изнутри бешеным стуком сердца и почти болезненной эрекцией. Маркус просунул Оливеру колено между ног и вжался в него пахом. Вуд в ответ потерся о его бедро и застонал. Флинт забрался рукой под мантию Вуда, задрал на нем свитер и, наклонившись, лизнул сосок. Оливер глухо вскрикнул и крепче вцепился в его плечи. Там наверняка останутся синяки, но Марка это совсем не волновало. Он провел ладонью по влажной спине Вуда, пропихнул руку под пояс брюк и сжал крепкую ягодицу, притискивая Оливера к себе. Вуд вздрогнул и обмяк. Этого хватило, чтобы свет окончательно померк перед глазами, и тьма взорвалась ослепительной вспышкой, выжигая изнутри. Оргазм накрыл ударной волной, и они оба, не удержавшись на ногах, сползли по стенке. Где-то совсем рядом раздался звук шагов. - Черт, ужин кончается! – сквозь зубы ругнулся Флинт. - Иди первый, - прошептал Оливер. – А то кто-нибудь еще догадается. Мне не понравилось, как на меня сегодня Уизли все время косились. - Вечно лезут не в свое дело, - проворчал Марк, а Вуд впервые был склонен с ним согласиться.
moonfish: Захвалили меня *приятно смущается* Спасибо за новую главу! Я очень-очень рада за мальчишек! Такие влюблённые, такие замечательные... Как же им сложно, ведь хочется всё время быть вместе, а нельзя даже улыбнуться лишний раз и как же им хорошо, ведь они наконец-то есть друг у друга. И близнецы, похоже, лучше, чем я о них думала :) Может, посрывают все коварные малфоевские планы :) *ушла перечитывать и радоваться*
Terra: Июль Чудесно! Очень нравится)) Буду с нетерпением ждать продолжения!
Июль: moonfish, вы моя вдохновительница Terra спасибо
Июль: Мы с тобой оба, наверное, изменились - Так Земля вращается медленно, незаметно… Окада Такахико. *** - Сделай лицо такое, как всегда, - сказал ему Оливер напоследок. Марк изо всех сил постарался согнать улыбку с лица. – Вот так-то! И не вздумай завтра в Большом Зале смотреть на меня! - Ты на меня тоже не гляди! – фыркнул Флинт. Сказать было легче, чем сделать. Слизеринский стол притягивал взгляд словно магнитом. Оливер заставлял себя пялиться в тарелку, но мысли его витали далеко от омлета с беконом. Он даже забыл, что нужно есть. Когда Фред Уизли ткнул его локтем, Вуд отложил вилку и с удивлением уставился на загадочное крошево, в которое он, задумавшись, превратил содержимое тарелки. На уроках было немного легче заставить себя не думать о Флинте. Чары и Трансфигурация требовали сосредоточенности, но Оливер с ужасом думал о следующем уроке – Зельеварении, общем для Гриффиндора и Слизерина. Вуд совершенно не представлял, как сможет что-либо сварить, зная, что через ряд от него сидит Маркус. *** Для Флинта занятия были не меньшим испытанием, чем для Оливера. Если на Арифмантике Марк еще крепился, то на Истории магии он сдался, спрятал лицо в скрещенные на парте руки и, притворяясь спящим, унесся мыслями в субботнюю ночь. Больше всего он тогда боялся, что не выдержит, не сумеет сдержаться и попросту набросится на Вуда и возьмет силой. А когда Оливер так доверчиво лег перед ним ничком, Марк сам удивился, как не кончил в ту же секунду. У него даже хватило соображения найти смазку. Думать о чем-то отвлеченном, как он иногда делал в постели с Хизер, оттягивая момент оргазма, не получалось абсолютно. - Потерпи немножко, - прошептал он Оливеру и стал проталкивать в него смазанные пальцы. Он был такой гладкий и тесный изнутри, что Маркус начал задыхаться, хотя еще даже не вошел в него по настоящему. От возбуждения перед глазами плыли огненные круги, но когда Оливер вздрогнул и застонал, Марк обеспокоенно вскинулся: - Больно? - Нееет… хорошо... Дотронься так еще, - прошептал ему Оливер. Он повернул голову и Марк увидел, как блестят его глаза. Он медленно опустил густые мохнатые ресницы, и у Маркуса окончательно сорвало крышу. Он хотел только одного – войти в него. Вставить, трахнуть, заставить Оливера кричать от наслаждения… И он понял, что сделает это, даже если ему потом придется расплачиваться за это всю оставшуюся жизнь. Внутри было так узко, горячо, скользко, хо-ро-шо… За закрытыми веками плясали звездочки. Марк мог только зарываться носом в мягкие влажные волосы на затылке Вуда и бесконечно повторять: «Лив… Лив…» Маркус едва не застонал в голос, но вовремя очнулся и прикусил губу. Он приподнял голову и огляделся. Никто ничего не заметил. Кто-то дремал, кто-то читал под партой, кто-то тихонько болтал с соседом, все как обычно на Истории магии. Марк снова сделал вид, что спит. Господи, как же ему хотелось повторения! Вчера Вуд дал ему понять, что и он тоже хочет не меньше, но теперь Маркус вдруг засомневался. А может Оливеру все-таки не понравилось то, что он с ним сделал? Позволит ли он это снова? *** По пути к подземельям Оливер вновь, уже в третий раз за сегодня, встретил близнецов Уизли. Они сделали вид, что чем-то страшно заняты и с озабоченным видом поспешно свернули в какой-то коридорчик. Вуд пожал плечами и забыл про них. У него впереди было нешуточное испытание – два часа сдерживать себя, чтобы не пялиться на Флинта, да к тому же что-то еще сварить или хотя бы не сжечь котел. Слизеринцы уже толпились у дверей кабинета. Оливер издалека увидал высокую плечистую фигуру Маркуса. В груди будто что-то лопнуло и горячим стекло вниз живота. Он прислонился к стене, потому что ноги враз ослабели. «Неужели я теперь всегда буду так на него реагировать?» - подумал Вуд. Он смотрел как двигаются губы Марка, произнося какие-то неслышные отсюда слова, а вспоминал, как эти губы ласкали его, обхватывали его член, скользили по нему… О, черт! Голова закружилась. Оливер впился ногтями в ладони, заставляя себя медленно вдохнуть и выдохнуть. Дверь кабинета Зельеварения распахнулась, и семикурсники поспешили занять свои места. Вуд зашел последним и удостоился недовольного взгляда профессора Снейпа. - Сегодня мы будем варить Зелье Согласия, - произнес профессор. Его интонации ясно давали понять, что в способности своих учеников он не верит ни на кнат. – Это зелье используется при переговорах, для решения противоречий между двумя оппонентами, для примирения супругов. Оно дает возможность трезво взглянуть на проблему, спокойно выслушать доводы противной стороны, увидеть пути решения. Уверен, если вы научитесь его правильно готовить, Зелье Согласия не раз сможет вам пригодиться. Прошу обратить внимание на эти компоненты, - мел щелкнул по доске, отмечая строчки в списке ингредиентов. – Если вы не будете тщательно придерживаться рецепта, вы сварите не Зелье Согласия, а одну из разновидностей Веритасерума. И в течение двух часов станете рассказывать каждому встречному о своих тайнах. Желаю удачи. Студенты зашевелились, доставая принадлежности, но профессор остановил их. - Думаю, вам не помешает поменять партнеров по работе. Итак, мисс Абрамс, я думаю, ваша ссора с мисс Коннели затянулась. Пожалуйста, пересядьте к ней. В конце урока вы продегустируете зелье и сможете решить ваши проблемы. Мистер Барнет, за парту к мистеру Паркеру, пожалуйста. Мисс Маккормик, поменяйтесь местами с мистером Уолтером. Учащиеся один за другим с ворчанием и недовольными лицами пересаживались на новые места. Оливер с ужасом ждал, что Снейп отправит его к Пенелопе Розье, которую он неоднократно называл носатой уродиной за то, что она превратила его любимый «Справочник вратаря» в пачку нарезанной туалетной бумаги. Но вот он услышал: - Мисс Розье, пора вам с мистером Питерсом разобраться в ваших взаимоотношениях. Вуд вздохнул с облегчением. Он оглянулся – на задней парте одиноко сидел Флинт. Остальные уже занимались зельем. Неужели..? - Мистер Вуд, будьте добры, пересядьте к мистеру Флинту. Впереди финальный матч. Понимание вам не помешает. p/s знаю, использовал банальный ход p/p/s меня временно покинули и бета, и гамма. если видите ошибки и прочие несуразности, пишите, чтоб я исправлял.
kos: Июль Как все чудесно! Вот только бы это зелье не заставило их продемонстрировать свое... согласие прямо в классе!
Sunny: как интересно. вот только не понятно - Снейп случайно и сам это придумал, или тут Драко как то замешан
Июль: kos пишет: Вот только бы это зелье не заставило их продемонстрировать свое... согласие прямо в классе! не заставит Sunny пишет: вот только не понятно - Снейп случайно и сам это придумал, или тут Драко как то замешан Снейп и сам парень не промах)) он уже приготовился к тому, что полкласса начнет болтать без удержу и снова предупреждаю, что пока пишу без беты. если что, кидайте тапками, не стесняйтесь
Июль: Самый трудный путь Сегодня нас не пугает… Окада Такахико. *** - Надо попросить Рона, пусть к нему присмотрится. - Ты сам-то понял, что сказал, Фред? Да Ронни за каждым Малфоевским чихом подозревает заговор против Гарри Поттера. Уж он тебе тааакое увидит, будь уверен. - Да, это я не подумав, брякнул. Рон отменяется, придется опять все самим. Тем более, что для нас главное не Малфой, а Флинт. - Мне тоже кажется, не спроста он вдруг в нашего Олли влюбился… прямо перед финальной игрой. - Пусть простофиля Вуд все принимает за чистую монету, а я этому троллю слизеринскому не верю ни на кнат. Братец Фордж, ты осознаешь, в чем наш священный долг перед родным факультетом? - Конечно, братец Дред! Мы откроем Олли глаза на коварство Флинта! И в этом нам поможет наш маленький приятель Малфой, хочет он того или нет. По рукам? - По рукам! *** Маркус не думал, что работать вместе с Вудом окажется так просто и приятно. Они понимали друг друга с полуслова. Рядом с Оливером хотелось быть лучше, и это почему-то получалось. Нож как-то особенно удобно ложился в ладонь и необычайно лихо стучал о разделочную доску. Зернышки мышиного горошка будто сами собой вылущивались из стручков и метко попадали прямо в миску. Все движения стали упругими, четкими и размеренными. Изредка Марк поглядывал на Оливера и замечал на его лице легкую, удивленную улыбку, так похожую на свою собственную. Когда все компоненты зелья были уже в котле, и оставалось только помешивать и ждать, их руки, словно по невидимому сигналу опустились под парту и сплелись пальцами. - Из нас неплохая команда получилась, правда? – улыбаясь одними уголками губ, спросил Оливер. - Может, подождем сначала, что у нас за зелье сварится, - ответил Марк, стараясь сохранить серьезное лицо. - Не будь занудой! – толкнул его под партой коленом Вуд. - Ладно, ладно! Согласен! – тут же сдался Флинт. - Жалко, что ты не в Гриффиндоре, я бы, пожалуй, взял тебя охотником. - Уж лучше бы ты был в Слизерине. Я бы показал тебе, что значит настоящая команда, - ухмыльнулся Марк. - А чем это моя команда плоха? – сразу напрягся Вуд и выдернул свою руку из ладони Маркуса. - Да ничем, не обижайся, - прошептал Флинт и примирительно погладил колено Оливера. – Только у тебя никакая не команда. - Интересно, как это ты так определил? – язвительно прошипел Вуд и отдернул колено. - Очень просто – у вас каждый играет за себя. Ну, и за победу конечно, - Марк заметил, что глаза Оливера загорелись интересом. - Поясни! – потребовал Вуд. Флинт перевернул тыльной стороной пергамент с конспектом и начертил схему поля. - Вот смотри, если ситуация будет такая, что бы ты сделал? Оливер внимательно рассмотрел рисунок. - Вот сюда послал бы Фреда на перехват, Анджелину - сюда, оставил бы Джорджа прикрывать ловца, а Кети и Алисию отправил бы в этом направлении. - А теперь объективно. Что бы реально делали твои игроки в такой ситуации? Только честно! Вуд открыл было рот, потом закрыл его и почесал в затылке. - Пожалуй, да… Кети бросилась бы прикрывать меня от бладжера, Уизли бы понеслись за квоффлом… Ну а твои? - Мои четко видят приоритеты в каждый момент игры. Они будут действовать так, как нужно для оптимального результата. И главное, как скажу я. - Не хвастайся, - ехидно усмехнулся Оливер и ткнул Маркуса локтем в бок. – Постой, а ведь это прошлогодний матч между Стресморскими Сороками и Катапультами Керфилли? Охотник Сорок еще пытался сделать финт Вронского, да? - Точно, - не удержался от улыбки Флинт. – Ты помнишь, как капитан Катапульт перестроил оборону? Он схватился за перо и склонился над пергаментом. Вуд подвинул его плечом. - Нет, третий охотник был вот здесь… Теперь их вряд ли смог бы отвлечь даже взрыв котла. *** Драко Малфой стоял перед зеркалом и пытался понять, что же с ним не то. Отражение вполне устраивало Драко, но почему тогда Вуд оказался более привлекательным для Маркуса? Неужели он красивее? Малфой вгляделся в стеклянную поверхность. Нет, не может такого быть! Великолепные волосы, изящные черты лица, чувственный рот… Драко поочередно кокетливо улыбнулся, капризно надул губки, сложил их трубочкой, как для поцелуя, изобразил пренебрежительную усмешку. Хорош, как картинка, это же любому видно! Малфой приблизил лицо к зеркалу и придирчиво осмотрел нос, щеки и подбородок. Обнаружив всего три малюсеньких прыщика, он успокоился. Значит дело не в этом. Но почему, почему тогда Флинт предпочел неотесанного гриффера? Не то, чтобы Драко был без памяти влюблен в своего капитана, но достаточно было того, что в его присутствии Малфоя охватывало непонятное волнение. В низу живота разгоралось пламя, а по коже начинали бежать мурашки. В тот раз, в душевой, ему даже не понадобилось касаться себя, чтобы кончить. Эти сладкие ощущения до сих пор продолжали ему сниться. И сколько раз уже подворачивались такие удобные ситуации! Стоило Марку только намекнуть, просто глянуть в сторону Драко… Но ничего подобного, хотя однажды Малфой даже унизился до откровенной просьбы. А в последние дни Флинт вообще ходил как кот, объевшийся сметаны. Вот только Драко он совершенно перестал замечать. И это было ужасно обидно. *** - Те, у кого зелье стало прозрачным с голубоватым оттенком, пожалуйста, разделите его на три порции. Одну мне на проверку, оставшиеся две выпить. Надеюсь, пятнадцати минут до конца занятий вам хватит для решения ваших разногласий. Ну, или для посвящения всех желающих в ваши интимные тайны, - профессор Снейп язвительно усмехнулся. Оливер не отрывая глаз от пергамента, на котором Маркус чертил очередную схему, разлил зелье в три флакона, закупорил их пробками и отставил в сторону. - Я бы расположил второго охотника вот в этом секторе, - ткнул он пальцем в рисунок. – Это даст возможность быстро среагировать в любом направлении. - А вратаря оставит без прикрытия! – возразил ему Флинт. – Тут приходится выбирать – либо надежный тыл, либо ударное нападение. - Я своему вратарю доверяю, - хмыкнул Оливер. - Вот! Это как раз то, о чем я говорил! – заявил Марк, поднимая взгляд. – Вы, гриффиндорцы, все готовы сделать сами, в одиночку, забывая, что вас семеро на поле. Но я бы такому вратарю доверил не только ворота… На последней фразе голос Маркуса сел до почти неслышного шепота, а рука, лежавшая на колене Вуда, поползла вверх по бедру. Оливер сглотнул. Ему внезапно стало душно. Он почувствовал, как начинают гореть щеки. Ему сейчас больше всего на свете хотелось, чтобы они остались наедине с Марком. И вновь ощутить его внутри себя. И его жаркое дыхание на затылке. Только бы, только бы он согласился! - Ты придешь сегодня? – вдруг сдавленным шепотом спросил Маркус, почти жалобно заглядывая в глаза Оливеру. Сердце Вуда сорвалось в радостный галоп. - Да… Да!!!
moonfish: Как хорошо вернуться из безинтернетья и обнаружить сразу две главы И снова читать и улыбаться шире монитора. У вас удивительно точно получается передать атмосферу первой любви Понимаю, что скоро у ребят опять проблемы, волнуюсь и хочу запереть близнецов с Малфоем в Визжащей Хижине до конца года, чтоб флафф не портили ))) А ещё интересно, правильное ли зелье сварили Оливер с Маркусом... В общем, чем дальше, тем интереснее ))) чуть-чуть тапков 18 глава Дверь кабинета Зельеварения распахнулась, и семикурсники поспешили занять свои места. (запятую пропустили) 19 глава Нож как-то особенно удобно ложился в ладонь и необычно (мне кажется, более уместным необычайно) лихо стучал о разделочную доску. Хорош как картинка, это же любому видно! (пропущена запятая)
Июль: moonfish, спасибо вам за вашу "улыбку шире монитора" и отдельная благодарность за тапки moonfish пишет: и хочу запереть близнецов с Малфоем в Визжащей Хижине до конца года, чтоб флафф не портили ))) аха, троих в интимной обстановке это ж еще на один фанфик история выйдет moonfish пишет: А ещё интересно, правильное ли зелье сварили Оливер с Маркусом... мне тоже интересно
Июль: Начнем что-нибудь творить С сегодняшнего полудня… Окада Такахико. *** - А мы забыли выпить зелье, - Марк озадаченно покрутил в пальцах пузырек. - Спрячь его, и никто не узнает, - отмахнулся Вуд, с завистью разглядывающий самозабвенно целующихся Пенни Розье и Джареда Питерса. Все остальные уже повставали с мест и спешили покинуть кабинет Зельеварения. Нескольких студентов уводили товарищи, зажимая им рты. Лиза Маккормик размазывала копоть по заплаканному лицу, пока ее соседка по парте Анна Ковальски, бросая на нее злобные взгляды, пыталась с помощью Репаро восстановить взорвавшийся котел. Флинт бросил в сумку два лишних флакона с зельем и шепнул Оливеру: - Я буду ждать. - Я приду, - Вуд на мгновение прикрыл ресницы и чуть заметно улыбнулся. Со стороны никто не заметил этой мимолетной улыбки, предназначенной только Марку, но у него самого отчего-то вдруг сбилось дыхание и пересохло во рту. *** Фред Уизли аккуратно сматывал длинный бесцветный шнурок с раструбами на концах. - Заодно и проверим, как работает, - сказал он брату. – Даже если и не услышим, мы ведь ничего не теряем. - Если только нас никто не поймает под окнами раздевалки, - скептически заметил на это Джордж. – И гарантий, что Подслуши будут действовать, нет. - Не будь скептиком! Они ведь работали, пока Ронни не наступил на них! Я уже все исправил, должны быть лучше новых, к тому же я их удлинил, можем спрятаться под трибунами, там нас точно никто не увидит. - Окей, братец Дред, уговорил. Заглянув в двери Большого Зала и убедившись, что все заняты ужином, братья Уизли выбрались из замка и отправились к квиддичному полю. Там они со всеми предосторожностями пристроили свое подслушивающее устройство в раздевалке и замаскировали его чьей-то старой майкой. Шнурок они выпустили в приоткрытое окошко, спрятали в траве и протянули под ближайшую трибуну. Усевшись поудобней на деревянную балку, они достали бутерброды и приготовились ждать. После ужина у Слизеринской команды по расписанию была тренировка. *** Драко хотелось плакать. Парни, словно чувствуя его настроение, не лезли к нему со своими обычными шуточками. Они делали вид, что Малфой, сидящий на скамейке в углу раздевалки ко всем спиной, обычное явление, и Драко был благодарен им за это. Попробуй кто-нибудь сейчас с ним заговорить, он бы, пожалуй, не смог сдержаться и устроил истерику. Тренировка получилась на редкость изнурительной. Драко два раза чуть не упал с метлы, вымотался до боли во всех мышцах, но ни разу не поймал снитч. Ужасно обидно и унизительно. Почему это так легко для Поттера и так сложно для Малфоя? Просто какая-то вселенская несправедливость! Драко очень хотелось, чтобы его утешили и ободрили. Сказали, что он молодец, что у него все получается, а сегодня был неудачный день. Но завтра все пойдет по-другому, и снитч сам будет влетать в руки. И лучше, чтобы утешать его решил Маркус Флинт, а не грубиян Уоррингтон или весельчак Блетчи. Видимо бог еще не окончательно отвернулся от Драко Малфоя. Лавка за спиной скрипнула, и на его плечи легла тяжелая рука. - Ты неплохо летал сегодня, - сказал Маркус. Драко засопел, но ничего не ответил. – Твоя техника постоянно улучшается. Развороты ты уже выполняешь просто идеально. - Я не поймал снитч, - голос предательски задрожал. - Поймаешь на следующей тренировке, - голос Флинта звучал так убедительно. Драко положил ему голову на плечо и вздохнул. - Ты правда так думаешь или просто меня утешаешь? - Я так думаю. Ну и немножко утешаю тебя, - Маркус потрепал волосы Драко. – Может, теперь переоденешься и пойдем? - Ты меня подождешь? - Если ты хочешь… Флинт был какой-то непривычно мягкий и покладистый, и глаза его смотрели тепло и ласково, так непохоже на его обычный жесткий обманчиво-равнодушный взгляд. И в душе Малфоя ожила тщательно загнанная в самый дальний угол надежда. - Я хочу кое-что другое… - Драко, внезапно осмелев, оседлал колени Флинта и обнял его за шею. – Маркус, я тебя хочу! Позволь, ты не пожалеешь! Я сделаю лучше, чем в прошлый раз! Флинт резко встал, и Драко свалился на пол, больно ударившись задницей. Но слезы на глаза навернулись вовсе не от этого… Под трибуной надсадно кашлял Джордж Уизли, подавившийся бутербродом. *** Через час Маркус уже и думать забыл о происшествии в раздевалке и о Драко Малфое. Он сидел возле камина в гостиной, уткнувшись в какой-то учебник, и ждал, пока все разбредутся, наконец, по спальням. Ему нетерпелось отправиться в заброшенное крыло на третьем этаже. Флинт переживал, что Оливер придет раньше него, не дождется и уйдет. Ничего страшнее этого он сейчас не мог представить. Марк пялился в страницы книги, не видя ни строчки, и старался не оглядываться ежеминутно, чтобы проверить, кто еще остался в гостиной. Часы над камином пробили одиннадцать. Флинт вздрогнул и осторожно приподнял голову над спинкой дивана. Никого. Он с облегчением отбросил книжку и на цыпочках вышел в коридор. Если бы он не боялся нарваться на декана или на Филча, он бы припустил бегом. Только на лестнице он перестал осторожничать и помчался вверх по ступенькам. Отодвинув древний гобелен, он сразу увидел силуэт Вуда. Сердце остановилось на мгновение, а потом зашлось бешеным стуком. Марк неслышно приблизился и обнял Оливера за талию. Вуд вздрогнул. И тут же расслабился, откинул голову Маркусу на плечо, подставляя губы для поцелуя. У него были такие сладкие губы, будто до этого он ел варенье. Или пил ликер, потому что от его поцелуя голова у Флинта закружилась не хуже, чем от вина. Маркус открыл глаза. Ему хотелось видеть лицо Вуда. Совсем близко трепетали прикрытые ресницы Оливера. В темноте они казались совсем черными и мохнатыми. Марк не удержался и провел пальцами по скулам, вискам, линиям бровей и прикоснулся подушечками пальцев к ресницам. На ощупь они были шелковистыми и чуточку колючими. И от этого вдруг стало трудно дышать. Вуд чуть слышно постанывал и плотно прижимался ягодицами к бедрам Марка. Эта близость свела бы с ума любого, даже самого хладнокровного. А Флинт таким уж точно не был. Оливер чувствовал его эрекцию и легонько двигался вверх-вниз, распаляя и поддразнивая. Марку казалось, еще чуть-чуть и он позорным образом кончит в штаны. В этот момент Вуд развернулся к нему лицом и что-то вложил в его ладонь. Маркус озадаченно уставился на плоскую баночку, …а потом у него окончательно сорвало крышу…
moonfish: Спасибо за новую главу! С одной стороны уже хочется какого-то действия, потому что атмосфера вокруг ничего не замечающих влюблённых накаляется и ясно, что скоро что-нибудь "рванёт", а с другой стороны, хочется чтобы мальчишки были счастливы подольше и почаще аха, троих в интимной обстановке это ж еще на один фанфик история выйдет О, об этом я как-то не подумала Было бы забавно. Только Марку и Оливеру пришлось бы искать новых игроков в команды чуть-чуть тапков (если больше не надо, вы скажите) - Ты, правда, так думаешь или просто меня утешаешь? Может, теперь переоденешься, и пойдем? Ему нетерпелось (не терпелось) отправиться в заброшенное крыло на третьем этаже.
Ася: Люблю эту пару, но Драко жалко! Может, пожалеете малыша, устроите его, хоть бы и с Панси (но Поттер лучше ))))
Lea: Ася ППКС
Lady Annabelle: Хлюп... Жалко ведь бедного Драко! Для полного счастья можно свести его с Поттером...
Джекки: Я хитренькая: поднакопила и все разом прочитала. Июль Спасибо. Почему-то очень хочется, чтобы никто не влез в отношения этих двоих. Хочется, чтобы все интриги ребят не коснулись. А Драко, близнецы и все прочие решали свои проблемы на втором плане. Флинт же с Вудом были бы просто счастливы.
Ася: Джекки , не, просто не интересно, пусть будет древняя вражда между кланами (оба ведь чистокровны?)........))) А Драко пристроить (хотя бы в конце!), ну, а близнецы....к Филчу их )))
Black Adder: Июль шикарный бонус от беты. Спасибо за новые главы.
pani Irena: Чудесный фик. Очень люблю этот редкий пейринг. Безумно хочется, чтобы у Маркуса и Оливера всё было хорошо, и ещё больше - чтобы никто не вмешивался в их отношения. Профессор Снейп - декан - просто душа-человек! Профессор Снейп-ворон - чудо расчудесное, надеюсь, что при острой и критической ситуации он сыграет важную роль в пользу отношениям Маркуса и Оливера. А может, и профессор Снейп-декан - тоже. Браво, Июль!
Июль: спасибо всем, кто терпеливо ждал проды pani Irena, да, Снейп прям моя любовь в этом фике. он как-то помимо моей воли таким вышел)))
Июль: Добро и зло – плоды умозаключений, Бесконечно далеких от реальной почвы… Окада Такихико. *** За трухлявой завесой оказалось так пыльно, что Драко едва сдержался, чтобы не чихнуть. Только когда далеко вверху затихли шаги Маркуса, он зажег Люмос и огляделся. Узкая каменная лестница уходила вверх. На ступеньках, покрытых толстым слоем пушистой пыли отчетливо выделялись следы. Малфой пригасил свет от палочки и начал подниматься, чутко прислушиваясь. Он уже перестал считать лестничные марши, когда вдруг обнаружил дверной проем, завешенный снаружи старым гобеленом. Драко прошептал «Нокс» и осторожно отодвинул край ткани. *** Оливер послушно поднял руки, позволяя Маркусу стащить с себя свитер. Ему нравились сильные властные движения Марка, его настойчивость. Ему хотелось подчиняться, чувствовать себя покоренным. Мешая друг другу, сплетаясь пальцами, они второпях расстегнули брюки. Оливер ощутил, как Маркус крепко стиснул его ягодицы и не смог удержать стон. Его тело тут же вспомнило яркое, немного болезненное, мучительное наслаждение. От почти непереносимого желания сладко заныло в животе. На этот раз Марк так не осторожничал. Резкие размеренные движения внутри и короткие выдохи-стоны возле самого уха заставляли Оливера дрожать всем телом. Он не мог, да и не пытался контролировать себя. Каждый раз, когда член Маркуса задевал простату, Олли вскрикивал от наслаждения, пробивавшего с макушки до пяток, как электрический разряд. Его голова бессильно откинулась на плечо Флинта. Маркус что-то шептал ему, но он не понимал и половины слов. Ему хватало голоса – хриплого прерывистого шепота, чтобы сходить с ума от страсти. Марк погладил его щеку, Оливер чуть повернулся и втянул его пальцы в рот, лизнул, слегка прикусил, и Маркус кончил, на последнем толчке вгоняя так глубоко, что Вуд застонал от боли. Рука Флинта проехалась вниз по его животу и крепко сжала торчащий член. Несколько секунд… и Оливера накрыл сильнейший оргазм. Тяжелые белые капли, медленно стекающие по оконному стеклу – последнее, что он увидел, прежде чем погрузиться в блаженную темноту. *** Нельзя сказать, что Драко не ожидал обнаружить подобное, но это все равно оказалось неожиданностью. Два слившихся силуэта на фоне окна, откровенные звуки, не оставляющие сомнений… Рука Малфоя сама собой опустилась вниз и погладила пах. Свободные брюки вдруг стали как будто на пару размеров меньше. Драко еще пытался сдерживаться, не позволяя себе трогать молнию и лаская себя через слои ткани. Внезапно слева и справа на него надвинулись две тени. Одна зажала Драко ладонью рот, вторая бесцеремонно расстегнула застежку брюк и сунула руку в разрез ширинки. Малфой растерялся. С одной стороны, ему хотелось кричать и бороться, с другой – от смелых движений чужих пальцев кружилась голова и подгибались колени. Рука, закрывавшая рот ослабила хватку и уже скорее не держала, а поддерживала подбородок, подушечка большого пальца обводила приоткрытые губы, еще одна чужая ладонь вдруг обнаружилась под рубашкой… Драко забыл, зачем ему нужно было сопротивляться, и обмяк в этих безымянных объятиях. Колыхнулась старая ткань, пропуская тесно сплетенную троицу, теплые пальцы на члене сжались чуть сильнее, и Малфой кончил, вцепившись зубами в чужую ладонь. «Люмос» - прошептал чей-то голос над самым ухом, и Малфой обнаружил, что сидит на ступеньках. Рядом, обнимая его за плечи, держал зажженную палочку один из близнецов Уизли. Второй деловито застегнул Драко ширинку и принялся обстоятельно вытирать руки о край его мантии. Малфой собрался было возмутиться, но один из Уизли (Драко понятия не имел кто из них кто) многозначительно покачал головой. - Ты нам должен, пупсик! – приторно улыбнулся рыжий гриффер. Малфой открыл рот, но ему не дали ничего сказать. – Ах, нет, не за этот пустячок. Это было совсем не трудно. Братья переглянулись и хихикнули. Драко напрягся. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше. А Уизли продолжил: - Ты должен нам за то, что мы будем молчать об одном мальчике… - У которого встает на других мальчиков… - подхватил второй Уизли. - Мы ведь все поняли, о ком сейчас речь? Драко судорожно сглотнул и обреченно кивнул головой. - Мы всегда подозревали, что ты сообразительный парень, - захихикали близнецы, а тот, что сидел рядом с Драко даже притянул его к себе и взъерошил ему волосы на затылке. – Тебе, наверное, интересно, что потребуется от тебя взамен? Малфой снова кивнул. - Ну, слушай! Ничего сложного! Ты справишься… *** - Лив, что с тобой? Тебе плохо? – Маркус стоял на коленях, прижимая к себе голову Вуда. - Нет, мне хорошо, - наконец приоткрыл глаза Оливер. – Просто слишком хорошо оказалось… - Ты еще шутишь! Черт, знал бы ты, как меня испугал! - Прости, - Оливер поднял руку и погладил Марка по щеке. Тот наклонил голову, зажимая пальцы Вуда между плечом и скулой, потом чуть повернулся и поцеловал ладонь. - Я могу думать только о тебе, - пожаловался Марк, глядя в глаза Оливера. – Раскис как девчонка. А впереди экзамены. И матч скоро… - Черт! Матч! – ахнул Вуд. – Не представляю, как я смогу… - Молчи! Даже не думай об этом! – оборвал его Маркус. – Наше только между нами! - Наше только между нами! – повторил Оливер, как какую-то странную клятву. И неожиданно хмыкнул, - А ты надеялся, что я буду поддаваться? - Вот еще! – напрягся Флинт. – Мы и сами можем вам накостылять! - Мечтай! – продолжал ехидничать Вуд, и вдруг оказался лежащим на полу. – Эй, зачем меня уронил? Так не честно! - На войне, как на войне, - поучительно произнес Марк и оседлал его бедра. Оливер дернулся и после недолгой борьбы сам оказался сверху. А Флинт вдруг решил, что у него нет ни сил, ни желания менять это положение… *** - Слушай, что можно делать там так долго? – возмущенно прошептал Фред, уставившись на неподвижную жирную точку на карте. В ответ Джордж захихикал ему в плечо: - Тебе показать, Фредди? - С ума сошел? – зашипел тот, убирая руку брата с собственной задницы. – Мы же в общей спальне! - Мне просто завидно, братишка, они уж точно проводят время веселей, чем мы. - Тебе Малфоя не хватило? – язвительно поинтересовался Фред. - Ну, давай, попрекай меня Малфоем! – притворно обиделся Джордж. – Как будто сам его не лапал… - А что? Он такой милашка, когда не видно его слизеринской физиономии. - Да, точно! Слизняков портят их слизнячные рожи! Вот взять хотя бы Розье – что старшую, что младшую… В принципе, симпатичные девчонки. Ножки вообще шик! - Но как только глянешь в лицо, будто лимон раскусил! – с жаром подхватил Фред. - А Флинт! Рядом с ним горный тролль – красавец! Не понимаю, что в нем Вуд нашел? Ладно бы еще Монтегю… - Джордж на мгновение запнулся, ощутив сильный тычок локтем под ребра. – Хотя… у Монтегю тоже рожа просит кирпича…
Июль: Почему вечно в тревоге Мое одинокое сердце? Окада Такахико. *** Конрад Монтегю опустился на скамейку и, вытянув ногу, принялся шнуровать высокий ботинок. - Вы что, не поняли? – Малфой огляделся. Парни невозмутимо продолжали заниматься своими делами, готовясь к тренировке. – Наш капитан – педик! - А почему это так волнует ТЕБЯ? – почти ласково протянул Майлс Блетчи, приподнимая бровь. Драко бросило в жар. - Потому что Флинт встречается с Вудом! – заорал он. – С Вудом! Слышите? С капитаном грифферов! - Эй, малыш, побереги силы, - похлопал Драко по плечу проходящий мимо Уоррингтон. – Ну подумаешь… Это его личное дело. - А то, что нам матч предстоит с Гриффиндором, это тоже его личное дело? – не сдавался Малфой. - И причем тут квиддич? – лениво протянул Дерек. - Вы тупые или притворяетесь? – вызверился Драко. – Вот сдаст Флинт эту игру, тогда поймете причем… - Не дури, Малфой, - покачал головой Уоррингтон. – Марк не такой. Скорее гриффера нам поддадутся, - он ухмыльнулся. – А Флинт будет играть честно… - Но с фантазией! – подхватил Майлс, и парни дружно заржали. - А то, что он педик, вас совершенно не волнует? – уже совсем потерянно поинтересовался Драко. - Почему ты должен волноваться, пока он к тебе лично не лезет, а? – вопросом на вопрос ответил Дерек. – Мне вот его ориентация жить не мешает… *** До пасхальных каникул оставалось меньше недели. Правда, все больше думали не о предстоящих днях отдыха, а о будущих экзаменах. Да и преподаватели не щадили своих студентов. Размеры домашних заданий выглядели поистине устрашающе. Маркус уже привычно занес свою фамилию в списки остающихся в школе, когда, за три дня до начала каникул, вдруг получил письмо от отца. Из короткой записки невозможно было ничего понять, кроме того, что на Пасху Марка будут ждать дома. Но Маркус не без оснований подозревал, что отец не по собственной инициативе загорелся желанием увидеть сына. Флинт чертыхнулся и отправился предупредить декана. По дороге в кабинет профессора Снейпа, он думал о том, как все объяснить Оливеру. Раньше внешний мир не вторгался так грубо в их отношения. По счастливому стечению обстоятельств им до сих пор не приходилось выяснять свою принадлежность к противоборствующим лагерям магического мира. В Хогвартсе они жили, словно под надежным стеклянным колпаком. Даже то, что один был слизеринцем, а второй гриффиндорцем пока не разделяло их. И вот теперь этот странный вызов от отца, а по сути, от Темного Лорда. Марк совершенно не представлял, как сказать об этом Вуду. Мысль о том, что лучше вообще ничего не объяснять и даже не говорить в который раз пришла к нему в голову. - Полагаете, речь пойдет о принятии черной метки? – иногда прямолинейность декана просто убивала. Марк замялся. - Не знаю, профессор, возможно… - Прекратите мямлить, Флинт! Вы знаете еще какие-либо причины, побудившие вашего отца пригласить вас провести Пасху дома? Впервые за восемь лет? - Нет, сэр. - Могли открыться какие-нибудь обстоятельства, о которых ваш отец захотел бы побеседовать с вами? Перед глазами Маркуса промелькнули картинки последнего свидания с Оливером, и он почувствовал, как щеки заливает жарким румянцем. Слава богу, что во время всего разговора декан не отрывался от своих записей и не мог его видеть. Флинт глубоко вздохнул и выговорил почти спокойно: - Не думаю, сэр. - Наверное, излишне напоминать вам, мистер Флинт, что не стоит принимать опрометчивых решений, которые могут оказать влияние на всю вашу дальнейшую жизнь? Вы ведь меня поняли? - Я понимаю, - не удержался от вздоха Марк. Профессор кинул на него быстрый острый взгляд исподлобья. - Маркус, вы чувствуете в себе призвание к служению Темному Лорду? – снова эта прямота, от которой по спине бегут холодные мурашки и тоскливо сжимается в груди. – Отвечайте! - Не знаю, сэр… - Это не ответ! При других обстоятельствах, чем бы вы хотели заняться после окончания Хогвартса? - Квиддичем, сэр! У меня приглашения уже от трех клубов… - выпалил Марк и осекся. Декан встал из-за стола, подошел и положил руку ему на плечо. - Послушайте, Маркус. Вы пока никому ничего не должны. И вы уже достаточно взрослый человек, чтобы принимать самостоятельные решения, а не полагаться на отца. Думайте о своем будущем. Ваша жизнь – это только ваша жизнь. Не позволяйте никому решать за вас, в том числе и мне. А главное, все хорошенько обдумайте. Вы ведь неплохой стратег, у вас есть способность видеть на несколько ходов вперед. Воспользуйтесь ею! - Хорошо, сэр. Я могу идти? Профессор кивнул, и Маркус с облегчением рванул к выходу, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на бег. Но возле самых дверей декан его окликнул: - Мистер Флинт, в свое время вы на отлично сварили Зелье Согласия. Возможно, для более успешного разговора с отцом вам не помешает применить полученные навыки… *** В затылок больно ударил мелкий камешек. Драко скосил глаза и увидел мелькнувшие в ближайших кустах рыжие вихры. Рядом тяжело топали Гойл и Кребб, поэтому Малфой даже не оглянулся. Он дошел почти до самых теплиц, и только там сделал вид, что забыл в спальне конспект по Травологии. - Идите, я скоро, - заявил Драко, развернулся и не спеша пошагал обратно. Проигнорировать Уизли было себе дороже, но и торопиться к ним Малфой не собирался. Вот еще! Есть же такое понятие как гордость, в конце концов! Она и так каждый раз куда-то девалась под напором двух пар бесцеремонных рук. И Драко был готов согласиться на что угодно, и все рассказать, и пообещать… А потом, ночью, плакал в подушку злыми слезами и клялся, что это в последний раз. Но на следующий день рыжие близнецы вдруг снова появлялись на его дороге, и клятвы опять нарушались… - Пст!.. Пст! – раздалось из-за кустов. Драко прикусил губу и даже бровью не повел, из упрямства продолжая делать вид, что ничего не слышит. Тогда ветки раздвинулись, братья выглянули, убедились, что в поле зрения никого, один ловко зажал рот Малфою, второй ухватил мальчишку поперек туловища, и они бесшумно скрылись в зарослях. Все заняло не больше пары секунд. - Вы меня уже достали! – заявил Малфой, как только его освободили. А точнее, уронили на толстый плед, расстеленный под пышным кустом бузины. - Да ты что? – притворно удивился один из Уизли, широко улыбаясь. - Ты уверен? – промурлыкал Драко на ухо второй, притягивая его к себе спиной и запуская ему руки под рубашку. - Да! – почти плача выкрикнул Малфой, понимая, что силы к сопротивлению уменьшаются с каждым мгновением. - Наверное, вот ЭТО тебя достало больше всего… - сидящий перед ним Уизли медленно расстегнул Драко ширинку и наклонился так, что яркие рыжие лохмы защекотали обнажившийся живот. - Д-да… - выдохнул мальчишка, непроизвольно прикрывая глаза и облизывая губы…
Июль: От любви не уйти – Она все равно настигнет. Не уйти, не скрыться… Снова садится солнце. Окада Такахико. *** Иногда Марку казалось, что слова людям нужны, чтобы прятать от себя и других свои настоящие чувства. Вот сейчас он прекрасно видел, что отец боится. Очень боится. До дрожи в коленях, до дурноты, до липкого пота по позвоночнику. И, не смотря на какие-то фальшиво-бодрые слова, которыми он пытался замаскировать свой страх, этот тоскливый, выматывающий душу ужас передавался и Маркусу. Поначалу было желание соблюсти внешние приличия – праздничный обед, вежливые вопросы о школьных успехах. Но Марк видел, как тяжело дается отцу эта игра в семью. И тогда он просто спросил напрямик. Хотя мог бы и не спрашивать, все было и так ясно. Темному Лорду нужны были подданные. Много подданных. Молодых, сильных, родовитых, злых, послушных. Он уже не хотел ждать и пристально выбирать. Подходили все, твердо держащие палочку в руках и готовые выполнять любые приказы. - А я не готов! – с вызовом сказал Марк, глядя на отца. Тот сжал подлокотники кресла и поднял на сына взгляд. - А увидеть меня под Круцио ты готов? – вопрос ниже пояса. Маркус хотел уже нагрубить в ответ, но вдруг заметил покрасневшие, больные глаза, тяжелые набрякшие веки, глубокие морщины от крыльев носа, и ему стало жалко отца. Он, конечно, был не тот папа, о котором мечтает мальчишка. Он не читал ему книжек перед сном и не баловал, не играл с сыном в квиддич, не ездил верхом, не покупал подарков, и еще много чего «не»… Но это был единственный отец, который у Марка был, а если подумать, то вообще самый близкий человек (и тут Марк вспомнил об Оливере и исправился – один из самых близких). И он не стал говорить гадостей. Но и соглашаться с отцом тоже не собирался. Он не забывал о двух флакончиках с зельем, которые не стал вынимать из сумки, когда собирался домой. *** - Как думаешь, Джи, это сработает? – Фред сел на своей кровати и уставился на брата. Тот на минутку оторвался от загадочного устройства, которым занимался последние полчаса, и широко улыбнулся: - Естественно сработает! Ну, вот представь себе: входишь ты в душевую, а там голый Флинт, на котором висит голый Малфой… Как бы ты отреагировал? Фред открыл было рот, чтобы ответить, потом закрыл и залился густым румянцем. - Эй, братишка, что такое? – встревожился Джордж. - Только обещай не смеяться! - Когда это я над тобой смеялся? – неискренне возмутился брат. – Говори давай! - Да все время ржешь! Ну… короче… если б я такое увидел, я бы захотел двинуть по морде… Флинту. Джордж хрюкнул и зарылся носом в покрывало. - Я так и знал! Тебе ничего нельзя рассказать! – возмущенно выкрикнул Фред и кинул в брата подушкой. Тот увернулся и спрятался за кроватью. - Сдаюсь, сдаюсь! – завопил он оттуда и замахал полотенцем. – Так ты серьезно? - Серьезнее некуда… - вздохнул Фред. – А тебе он разве не нравится? - Флинт? Упаси боже! - Да иди ты, Джи! - Всё, всё! Больше не буду! Прости! – Джордж присел рядом с братом на кровать и обнял его за плечи. – Малфой и, правда, такой хорошенький, когда помятый и растрепанный. Так и тянет затискать его, как плюшевого мишку. - Угу… - горестно вздохнул Фред. – Только он нас ненавидит. А так хочется ему вставить… - Эй, уймись, братишка! Это уже изнасилование будет! - Вот именно… - О! – вдруг поднял вверх палец Джордж. – Я знаю, что делать! Фред опасливо покосился на брата. - Я точно знаю! – тот пихнул его в бок. – Одевайся, пойдем в Хогвартс. - Вряд ли сливочное пиво тут поможет. - Пиво – это хорошо, но я о другом! – вид у Джи был сияющий. – Ты ведь помнишь Хизер из «Кабаньей головы»? - Хизер-то я помню… А мы что, разбогатели? - Вот именно! Я сегодня впарил второкурсникам с Хафлпафа целую коробку рвотных пастилок! Так что, собирайся, братишка! *** «Знать бы как действует это зелье, я бы давно выпил его, вечером… наедине с Оливером…» - думал Марк. Он сидел напротив отца и как никогда остро ощущал исходящий от него страх. Но теперь ему не составляло труда уловить разные грани этого чувства. От боязни боли, опасения не оправдать доверие, до тоскливого страха за его, Маркуса, судьбу. Он был уверен, что и отец так же ясно видит его нежелание отдавать жизнь служению какому-то господину, его любовь к квиддичу, и… о, боже! наверняка, его любовь к Вуду тоже… Марк залился румянцем. Несколько глубоких вдохов, и до него дошло, что читать мысли это зелье не позволяет. Значит, отец просто поймет, что у его сына появился человек, ради которого стоит жить, а не отдавать свою жизнь Темному Лорду. И, судя по тяжелому вздоху, он понял… - Ты сознаешь, что это будет означать для меня? - Неужели ничего нельзя сделать? Разве ты стал его рабом? Ты что, не можешь просто уйти? Отец невесело рассмеялся в ответ. - Когда я понял, какие ужасные вещи нас заставляют делать, я хотел уйти. Но у меня не вышло. Метка это как клеймо. Я действительно раб. Сначала я думал, что боец в его армии, но все оказалось проще. И страшнее. Сопротивляться невозможно. Марки, сынок, я не хочу тебе такой судьбы, но по-другому не могу. Я должен. Мы все, имеющие сыновей и дочерей, обязались привести вас к Хозяину. - Даже против воли? - Это не важно. Только одна воля имеет значение – воля нашего Господина. - Но это же… это же… - от волнения Маркус вскочил и схватился за спинку кресла. – Да, я не люблю грязнокровок! Но воевать с ними! По-моему, глупо тратить на это свою жизнь! Я хочу играть в квиддич! Я это люблю, у меня это хорошо получается. Мне уже три клуба прислали приглашения. Я не хочу воевать, папа! От каждого выкрика Марка отец съеживался в своем кресле, будто от удара. В конце концов, он уперся лбом в подставленную ладонь, его плечи бессильно опустились. Вся его поза выражала полную безнадежность и покорность судьбе. Маркусу стало стыдно за свою истерику. Он присел на пол, обнял отца за ноги и, как когда-то в детстве, уткнулся лицом ему в колени. Только тогда он сам искал защиты и утешения, а сейчас его сердце разрывалось от жалости. *** - Я нашел, я нашел! – из кустов вылетел, размахивая корзинкой, малыш Винни. Оливер вовремя успел ухватить его за руку, так, что карапуз благополучно избежал столкновения с деревом и, продолжая радостно вопить, помчался демонстрировать старшим найденное яйцо. Оливер, конечно, любил своих маленьких кузенов и кузин, но иногда предпочитал, чтобы их было поменьше, или на крайний случай, чтобы голоса у них были потише. Особенно когда ему приходилось в розовом меховом костюме с наколдованными длинными пушистыми ушками и хвостиком-помпончиком изображать из себя Пасхального Кролика и следить за малышней, пока та занималась поиском спрятанных в саду яиц. Лет десять назад он сам носился с корзинкой и соревновался со своими двоюродными и троюродными братьями и сестрами. Это было ужасно весело. Он и не предполагал тогда, что кузен Джеки может быть вовсе не в восторге от того, что его постоянно дергают за круглый розовый хвостик. Оливер вздохнул и отправился вызволять пятилетнюю толстушку Люси, застрявшую в норе между корнями дуба.
полная версия страницы